КРАТКИЕ ЮРИДИЧЕСКИЕ ПРОФЕССИОГРАММЫ Судья

Профессия судьи является одной из наиболее сложных юридических про­фессий. В деятельности судьи реализуется значительное количество спе­циальных качеств и навыков личности, которые, будучи приведены в си­стему, органически входят в структуру личности судьи и определяют его творческий потенциал и индивидуальный стиль деятельности.

Основатель судебной этики А. Ф. Кони, не особенно веря в возмож­ность реализации в судах царской России изложенных им нравственных начал при осуществлении правосудия, утверждал, что им принадлежит в будущем первостепенная роль в исследовании условий и обстановки су­дебного процесса. Он надеялся, что «центр тяжести учения о судопроиз­водстве перенесется с хода процесса на этическую и общественно-право­вую деятельность судьи во всех ее разветвлениях»1.

1 Кони А. Ф. Нравственные начала в уголовном процессе. Собр. соч. Т. 4. С. 34.

ПСИХОЛОГИЯ ЮРИДИЧЕСКОГО ТРУДА

Профессия судьи является одной из наи­более сложных юриди­ческих профессий. В деятельности судьи реализуется значи­тельное количество специальных качеств и навыков личности, которые, будучи приведены в систему, органически входят в структуру личности судьи и определяют его творческий потенциал и индивидуальный стиль деятельности.

Центральное место в судебной этике, в судебной деятельности А. Ф. Кони всегда отводил личности судьи. Как бы хороши ни были правила деятельности, они могут потерять свою силу и значение в неопыт­ных, грубых, недобросовестных руках, а самый обду­манный и справедливый уголовный закон обращается в ничто при неправильном отправлении правосудия. Исходя из этого, А. Ф. Кони считал, что изучение судопроизводства в той его части, которая относится к судебной деятельности, должна иметь своим пред­метом не только свойства и условия этой деятельно­сти, но и поведение судьи по отношению к лицам, с которыми он приходит в соприкосновение вследст­вие своей деятельности.

Большое внимание в его трудах уделено пробле­ме внутреннего убеждения судьи. С этой же проблемой приходится стал­киваться каждому следователю прокуратуры при расследовании уголов­ных дел.

Судья, по мнению А. Ф. Кони, должен напрягать все свои душевные силы для отыскания истины в деле, при вынесении приговора он не дол­жен находиться в плену «мимолетного мнения, внушенного порывом чув­ства или предвзятым взглядом», он не вправе решать дела по принципу: «Я так хочу». Его девизом должно быть: «Я не могу иначе».1

В основе судебного приговора должна лежать не только логическая неизбежность, но и нравственная обязательность. Процесс формирования внутреннего убеждения судьи связан с непрерыв­ным разрешением возникающих сомнений. А. Ф. Ко­ни принадлежит определение понятия «сомнение» и путей его преодоления. «Благодатный и разумный обычай, обратившийся почти в неписаный закон, предписывает всякое сомнение истолковать в пользу подсудимого. Но какое это сомнение? Конечно, не мимолетное, не непроверенное и не соблазнительное по легко достигаемому при посредстве его решению, являющееся не плодом вялой работы ленивого ума и сонной совести, а остающееся после долгой, внима­тельной и всесторонней оценки каждого доказатель­ства в отдельности и всех их в совокупности, в свя­зи с личностью и житейской обстановкой обвиняемого. С сомнениями надо бороться — победить их или быть ими побежденным, так чтобы в конце концов не колеблясь и не смущаясь сказать решительное слово — "виновен" или "нет"...».2

В основе судебного приговора должна лежать не только логическая неизбеж­ность, но и нравствен­ная обязательность. Процесс формирова­ния внутреннего убеж­дения судьи связан с непрерывным разре­шением возникающих сомнений.

1 Кони А. Ф. Собр. соч. Т. 4. С. 39.

2 Кони А. Ф. Собр. соч. Т. 4. С. 40.

ГЛАВА VII

В этом теоретическом положении настойчиво звучит призыв к напря­женной, интенсивной и плодотворной деятельности людей, которым зако­ном дано право решать чужие судьбы. Именно от судьи зависит точность правового диагноза, определяющего судьбу человека, признанного обвиня­емым или подсудимым. Исторически под судебной ошибкой всегда пони­малось осуждение невиновного, явившееся результатом непреднамеренно­го, неумышленного нарушения закона.

Однако нельзя забывать, что в основе незаконного решения может на­ходиться и произвол лиц, осуществляющих правоприменительную деятель­ность, — следователя, судьи. Судебный произвол не только противозаконен, но и безнравственен, поскольку его невозможно творить, не поступаясь сове­стью. А. Ф. Кони, обращая свой взор ко временам средневековья, считал судебный произвол худшим из произволов, поскольку он прикрывается мас­кой формальной справедливости, и характеризовал его следующим образом: «...суд уходит в подземелье, в застенок. Там заносит он в свои мертвые и бесцветные записи признания, данные с судорожными рыданиями или пре­рывающимся, умирающим шепотом. Отсюда — отсутствие, очевидно беспо­лезной, защиты, безгласность, письменность и канцелярская тайна»1.

Следует отметить, что природа судебного произвола как социального явления не изменилась и в наше время. Видоизменились лишь цели, сей­час они больше связаны с карьеризмом, беспринципностью, защитой «че­сти мундира», погоней за «статистическим» благополучием, указаниями и рекомендациями власть имущих. Отдельных служителей Фемиды в бо­лото произвола затягивает недостаточный профессионализм. Профессио­нальное дилетантство всегда оказывается и безнравственностью. Диле­тант боится поступков, избегает персональной ответственности, склонен к пассивности в проблемных ситуациях, к эгоизму и лицемерию. Дилетан­тство враждебно к инновациям. Оно избегает анализа реальных процес­сов, предпочитает инструкции, предрасположено к упрощению явлений.

С неизменным осуждением лучшие представители юридической мыс­ли конца XIX — начала XX вв. относились к давлению на судей, независи­мо от того, кем оно осуществляется: конкретным лицом или обществом. Ф. Н. Плевако говорил: «Я не верую, что судья, ставящий судебное реше­ние, сознает еще и то, что весы в руках правосудия не из того материала, из которого льются орудия торга, к таким весам не должны прикасаться ничьи с правдой ничего общего не имеющие стремления, их верности не должны нарушать, прикасаясь к ним, нечистые руки в целях увеличения тяжести одной из чашек, все равно вмещающей интересы обвинения или интересы защиты»2.

Вместе с тем осуществление судейских обязанностей — один из слож­нейших видов человеческой деятельности, которая требует напряжения всех духовных и физических сил, умения анализировать и взвешивать.

1 Кони А. Ф. Собр. соч. Т. 4. С. 37.

2 Речи известных русских юристов. М., 1985. С. 383.

ПСИХОЛОГИЯ ЮРИДИЧЕСКОГО ТРУДА

Поэтому ни один судья, даже имеющий хорошую профессиональную под­готовку и большой опыт практической работы, не гарантирован от ошибок. Рассматривая дело, суд не в состоянии установить абсолютную истину. Она всегда неполна, частична, относительна.

Главное — отыскать истину объективную, правильно отразить в своих выводах существенные для дела факты объективной деятельности. Обра­щая внимание судей на недопустимость автоматического применения за­кона, А. Ф. Кони вместе с тем возражал против внесения в толкование закона своих личных вкусов, симпатий и антипатий, способных поставить на место закона личное усмотрение и произвол.

«Законодательная деятельность, — писал он, — в своей вдумчивой и медлительной, по своему существу, работе уподобляется старости, о кото­рой поэт сказал, что она "ходит осторожно и подозрительно глядит". Пест­рые явления и новые потребности мимо бегущей жизни обгоняют закон с его тяжелой поступью. Судье легко увлечься представлением о том новом, которому следовало бы быть на месте старого, и в рамках настоящего постараться втиснуть веления желанного будущего. Этот прием приложе­ния закона, однако, грозит правосудию опасностью крайней неустойчивос­ти и случайности»1.

Таким образом, А. Ф. Кони выступал против корректирования законов судьями в соответствии с потребностями практики и изменяющимися ус­ловиями жизни.

Необходимо отметить, что закон определяет лишь служебные обязанно­сти судьи. Но наряду со служебным долгом существует и долг нравствен­ный. Нравственный долг судьи заключается прежде всего в уважении к человеческому достоинству и в справедливом отношении к человеку. Су­дебный деятель всем своим образом действий относительно людей, к дея­ниям которых он призван приложить свой ум, труд, свою власть, должен стремиться к осуществлению нравственного закона. Не случайно текст присяги присяжных заседателей гласил: «...приложу всю силу разумения моего к тщательному рассмотрению как обстоятельств, уличающих подсу­димого, так и обстоятельств его оправдывающих, и подам свой решитель­ный голос согласно с тем, что увижу и услышу на суде по сущей правде и убеждению моей совести, не оправдывая виновного и не осуждая невинов­ного...» (ст. 666 Устава уголовного судопроизводства)2.

Закон Российской Федерации от 16 июля 1993 года, которым учрежден суд присяжных в России, в корне меняет форму и содержание уголовной процедуры. Само существование независимой скамьи 12 присяжных выз­вало радикальные преобразования уголовно-процессуальной деятельности, освободило судью от роли заместителя прокурора-обвинителя, ответствен­ного за исправление недочетов предварительного следствия и обеспечива-

1 Перлов И. Д. Правовые воззрения А. Ф. Кони. С. 9.

2 Российское законодательство X—XX вв. М., 1991. Т. 8. С. 185.

'.т^з; ъЩ&ы "■ ••

L ГЛАВА VII

ющего вынесение приговора или, по крайней мере, возвращение дела на дополнительное расследование.

По состоянию на 15 мая 1994 года действовал суд присяжных в 8 областях и краях на территории Российской Федерации, при этом присяж­ными было рассмотрено 22 уголовных дела, по четырем из них подсуди­мые присяжными были оправданы, три дела возвращены на дополнитель­ное расследование.1 Анализ дел, возвращенных на дополнительное рассле­дование, оправдательных приговоров свидетельствует о низком качестве предварительного следствия. Так, в Рязанском областном суде с участи­ем присяжных заседателей из разбирательства был исключен протокол осмотра места происшествия, не подписанный всеми понятыми. Но не только это ведет к признанию присяжными недочетов в работе следо­вателей. Обращает на себя внимание неподготовленность, недостаточное знание обвинителями материалов дела, неумение судей правильно постро­ить взаимоотношения с присяжными заседателями.

Поэтому, рассматривая этические основы судейской деятельности, не­обходимо остановиться на вопросе взаимоотношений «коронных судей» и присяжных заседателей, председателя суда и присяжных.

Присяжные заседатели в дореволюционной России решали дела по внутреннему убеждению, которое складывалось под влиянием внутренней переработки той массы разнородных впечатлений, которые возникали при разбирательстве дела. В соответствии со ст. 754 Устава уголовного судо­производства присяжные заседатели устанавливали не факт преступного деяния, а виновность преданного суду человека. Закон открывал перед ними широкий горизонт милосердия, давая право признавать подсудимого заслуживающим снисхождения по обстоятельствам дела, важнейшим из которых была личность подсудимого с его добрыми и дурными свойствами, с его бедствиями, нравственными страданиями и испытаниями.

С. А. Андреевский, обращаясь к присяжным заседателям, говорил: «Еще недавно один публицист дерзнул назвать суд присяжных "улицей". Я ви­жу в этом слове не унижение или поругание суда присяжных... И правда: пусть вы — улица! Мы этому рады. На улице свежий воздух, там мы все равны, потому что на глазах народа чувствуем свою безопасность, перед улицей никто не позволит себе бесстыдства... На улице помогут заболев­шему, подадут милостыню нищему, остановят обидчика, задержат бегущего вора! Когда у вас в доме беда — грабеж, убийство, пожар, — куда вы бежите за помощью? На улицу. Потому что там всегда найдутся люди, готовые служить началам человеческой справедливости. Вносите к нам, в наши суды эти начала...».2

Будучи представителями народной мудрости и житейской справедли­вости, присяжные заседатели — не профессиональные судьи. Поэтому при

1 Российская юстиция. 1994. № 8. С. 2—4.

2 Черкасова Н. В. Формирование и развитие адвокатуры в России. М., 1987. С. 119.

KVTl- •.

ПСИХОЛОГИЯ ЮРИДИЧЕСКОГО ТРУДА

вручении присяжным вопросов председатель суда должен восстановить обстоятельства дела, «истинный разум закона», но не должен в объяснени­ях своих обнаруживать собственного мнения о вине или невиновности, приводящее к отрицательным результатам. Там, где председатель стано­вится вторым прокурором, присяжные теряют к нему доверие, при реше­нии дела руководствуются только своим мнением.

Превосходным по форме и содержанию можно считать резюме, сделан­ное А. Ф. Кони по делу о бывшем студенте Данилове, обвинявшемся в убийстве отставного капитана Попова и его служанки Марии Норман с целью хищения денег. На разрешение присяжных заседателей были по­ставлены пять вопросов: о виновности Данилова в совершении убийства с корыстной целью, о виновности его в укрывательстве похищенного, в мошенничестве, в недонесении и наименовании себя не принадлежавши­ми ему фамилиями.

Систематизировав существенные обстоятельства дела, председатель с большим тактом разъяснил присяжным: «Переходя к обозначению при­знаков, коими определяются преступления, предписываемые подсудимому, я начну с главного, с убийства. Оно может быть учинено или без заранее обдуманного намерения, или же с заранее обдуманным намерением. Само собой разумеется, что обдуманное убийство почитается более преступным. Наконец, обдуманное убийство может быть сделано с целью воспользо­ваться чужой собственностью, и в этом роде убийства закон наиболее суров к преступной воле со стороны обвиняемого. Укрывательством по закону будет считаться, если кто-то, не участвуя в преступлении, по совер­шению оного скроет следы преступления или преступника или же вос­пользуется заведомо незаконно добытой вещью. Значение слова "недоне­сение" понятно каждому. Мошенничеством называется добытие чужой вещи или денег посредством обмана»1.

Таким образом, судья не выбрал простого пути — оглашения соответ­ствующих статей закона, а, учитывая правовой уровень присяжных заседа­телей, изложил его требования простым, доступным любому слушателю языком.

Другой поучительный пример мы находим в речи А. Ф. Кони перед присяжными заседателями по делу французской подданной Маргариты Жюжан, обвинявшейся в отравлении Познанского, 17 лет, у которого она была гувернанткой.

В судебном заседании исследовалось, в частности, поведение подсуди­мой во время похорон потерпевшего, которое не могло быть истолковано присяжными однозначно: оно могло быть расценено и как действие, выра­жающее стремление направить следствие по ложному пути, и как посту­пок, свидетельствующий о горе человека, близкого к семье потерпевшего и, само собой, невиновного.

Суд присяжных в России: громкие уголовные процессы 1864—1917 гг. М., 1991. С. 114—115.

ГЛАВА VII

А. Ф. Кони дал глубокий психологический анализ далеко не однознач­ных поступков обвиняемой. В напутственном слове он следующим обра­зом интерпретировал довольно деликатные обстоятельства, в максималь­ной мере обеспечив принцип объективности: «Вот почему, господа, вы можете оставить поведение Жюжан после смерти Познанского без рас­смотрения, но если вы пожелаете придать ему значение, то, в интересах правосудия, советую вам смотреть на него как на последнюю дополнитель­ную черту к преступлению, которое перед вами "доказано", а не как на улику, "доказывающую" преступление, в котором обвиняется подсуди­мая».1 Присяжные вынесли по этому делу оправдательный приговор.2

Труд судьи отличается большим разнообразием решаемых задач. Про­грамма решения этих задач может быть выражена лишь в самой общей форме, которая заключается в правовой норме.

Профессиональная деятельность судьи детально и жестко регламенти­рована законом. Судья наделен властными полномочиями, применяет власть

от имени государства, а это развивает профессио­нальное чувство повышенной ответственности за по­следствия своих действий.

Судебные дела чрезвычайно разнообразны как по объему, так и по характеру (уголовные, гражданские, административные). Разноплановость работы судьи предполагает немалую общую и юридическую эру­дицию, умение принимать решения в самых разнооб­разных ситуациях.

Основная задача суда — вынесение справедливого приговора по делу на основании глубокого и всесто­роннего исследования доказательств и в соответ­ствии с действующим законодательством (ст. 301 УПК). Судебный процесс оказывает также воспита­тельное воздействие на всех, кто участвует или при­сутствует на нем, а также на более или менее значи­тельные группы населения, находящиеся за предела­ми суда.

За сравнительно короткий период судебного след­ствия судьи должны получить исчерпывающую ха­рактеристику подсудимого, которая отражает его лич­ность во всем многообразии ее отношений с окру­жающей социальной средой. В этой характеристике должен быть правильно намечен социальный прог­ноз развития данной личности и определены (в строгом соответствии с законом) социальные средства воздействия на человека с целью ресоциа-

1 Кони А. Ф. Собр. соч. Т. 3. С. 416, 417.

2 Там же. С. 509.

За сравнительно небольшой период судебного следствия судьи должны получить исчерпывающую характеристику подсудимого, отражаю­щую его личность во всем многообразии ее отношений с окру­жающей социальной средой. В этой характе­ристике должен быть правильно намечен социальный прогноз развития данной личности и определены (в строгом соответствии с законом) социальные средства воздействия на человека с целью ресоциализации. Таким образом, вынесение справедливого пригово­ра должно стать нача­лом разрешения конфликта личности с обществом.

ПСИХОЛОГИЯ ЮРИДИЧЕСКОГО ТРУДА

лизации. Таким образом, вынесение справедливого приговора должно стать началом разрешения конфликта личности с обществом.

В ходе судебного следствия тщательно проверяется объективность ин­формации, собранной на предварительном следствии.

Результаты судебной деятельности зависят не только от индивидуаль­ных черт самих судей, но и от эффективности работы судейской группы и деятельности других участников процесса. Высокое качество рассмотре­ния уголовных дел непосредственно связано с культурой ведения судебно­го процесса. Суд — единственный из правоохранительных органов, кото­рый применяет закон в условиях гласности, наглядности для населения. Это обстоятельство возлагает на судью особую задачу — обеспечить мак­симальные условия для повышения уровня правосознания граждан, воспи­тания в духе законопослушного поведения не только лица, привлеченного к судебной ответственности, но и всех граждан, которые оказались в орбите деятельности суда либо информированы об этой деятельности.

Суды оказывают влияние на следующие аспекты общественного мне­ния: ? ' .:

■ формируют у граждан правосознание;

■ уголовные процессы создают социально-психологическую атмосфе­ру неотвратимости наказания;

■ при высокой культуре судебного процесса создают вокруг преступ­ника и его пособников атмосферу морального осуждения;

■ судебный процесс стимулирует общественное мнение к выявлению причин и условий, способствовавших совершению преступления.

Основные стороны профессиограммы судьи: социальная, реконструк­тивная, коммуникативная, организационная и удостоверительная.

Остановимся на каждой из них.

СОЦИАЛЬНАЯ СТОРОНА. Судья озабочен не только тем, чтобы пра­вильно, в соответствии с законом, рассмотреть и разрешить уголовное или-гражданское дело, но и в максимальной степени использовать судебные процессы, судебную практику и материалы для предупреждения преступ­ных проявлений и иных нарушений законности. В этих целях он проводит публичные процессы по месту работы или жительства тех, кто способ­ствовал правонарушениям, отчитывается о своей работе перед избирателя­ми, участвует в пропаганде законов среди населения, проводит иную про­филактическую работу. Это характеризует и профессиональную направ­ленность личности судьи, выражающуюся, в частности, в постоянном повышении своего теоретического уровня и совершенствовании професси­онального мастерства, в стремлении к торжеству справедливости, уста­новлению истины, в чувстве собственного достоинства, профессиональной гордости и др.

Каждый судья проводит в жизнь идеи, заложенные в законодательстве. Одновременно он воспитывает значительное количество людей. Опытного

ГЛАВА VII

судью отличает высокая ответственность за свою деятельность, за приня­тые решения, принципиальность. Судья постоянно находится в центре внимания всех участников судебного процесса. Все его замечания и даже жесты подвергаются постоянному контролю и оценке присутствующих, поэтому опытного судью отличает беспристрастность и выдержка.

РЕКОНСТРУКТИВНАЯ СТОРОНА — это текущий и завершающий ана­лиз всей собранной по делу информации, окончательной целью которого является вынесение справедливого, в соответствии с действующим зако­нодательством, приговора или решения. В реконструктивной деятельности реализуются общий и специальный интеллект, память, воображение, анали­тическое и синтетическое мышление, интуиция судьи.

Мышление судьи должно отличаться объективностью, всесторонностью, конкретностью и определенностью. Интуиция и воображение участвуют только в оценке информации на начальных этапах исследования доказа­тельств.

КОММУНИКАТИВНАЯ СТОРОНА проявляется в общении с людьми в ходе судебного процесса. Это общение протекает в рамках уголовно-про­цессуального регулирования, и судья является главным организатором об­щения. При этом реализуются такие личностные качества судьи, как чут­кость, эмоциональная устойчивость, умение слушать и разговаривать и др. Очень важен хороший эмоциональный настрой, который создается в зале судебного заседания усилиями председательствующего и способству­ет справедливому рассмотрению уголовного дела по существу. Повышен­ная нервозность, возникающая при рассмотрении уголовных дел, и неуме­ние некоторых судей «снимать» нервное напряжение снижают качество судебного процесса и могут привести к серьезным ошибкам. Коммуника­тивная сторона деятельности реализуется также в судебных допросах, и при этом успех допроса во многом зависит от согласованности приемов допроса с индивидуальными особенностями личности допрашиваемого.

Для того чтобы в зале судебного заседания вызвать человека на откро­венность, снять растерянность, неловкость, раздражительность, необходимы большой такт, чуткость, культура и глубокое знание психологии личности. ОРГАНИЗАЦИОННАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ заключается в руководстве хо­дом судебного разбирательства председательствующим в рамках процес­суального закона. Как показали исследования, в этой деятельности следу­ет выделить два аспекта: самоорганизованность судьи и руководство им всеми лицами, находящимися в сфере судебного процесса. При этом реа­лизуются такие личностные качества судьи, как воля, собранность, целеус­тремленность, настойчивость. В организационной деятельности судьи есть черты, которые отличают ее от руководящей деятельности в общеприня­том смысле: участники процесса не находятся у судьи в подчинении, руко­водство ограничено рамками процессуального регулирования, и, как прави­ло, оно имеет публичный характер. Многие из опрошенных судебных работников подчеркивали значение психологической совместимости уча­стников процесса (состав суда, секретариат, адвокаты, государственный

Gt;•>, «,-я

ПСИХОЛОГИЯ ЮРИДИЧЕСКОГО ТРУДА

обвинитель, эксперты и др.) и отводили главную роль председательствую­щему в решении этой проблемы.

УДОСТОВЕРИТЕЛЬНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ завершает профессиограмму судьи и представляет собой приведение всей добытой в ходе процесса информации в специальные, предусмотренные законом формы: протокол, приговор, определение и др. В этой деятельности реализуется общая и специальная культура письменной речи судьи, его профессиональные на­выки в составлении письменных документов.

Прокурор и его помощники

Деятельность прокуратуры многогранна, она связана как с работой госу­дарственных органов и должностных лиц, так и с охраной законных инте­ресов и прав граждан. Поэтому важно, чтобы надзор был активным и принципиальным, чтобы ни одно нарушение закона не оставалось без реа­гирования, чтобы усилия концентрировались на главных направлениях из­бирательно и способствовали повышению ответственности должностных лиц, которые призваны обеспечить соблюдение советских законов на по­рученных им участках работы.

Выделяются следующие отрасли прокурорского надзора:

■ надзор за исполнением законов органами государственного управ­ления, предприятиями, учреждениями, организациями, должностными лицами и гражданами (общий надзор);

■ надзор за исполнением законов органами дознания и предваритель­ного следствия;

■ надзор за исполнением законов при рассмотрении дел в судах;

■ надзор за соблюдением законов в местах содержания задержанных, в местах предварительного заключения, при исполнении наказаний и иных мер принудительного характера, назначаемых судом.

Для достижения успеха в своей деятельности прокурор и помощник прокурора должны обладать определенными качествами.

Мышление, вскрывающее причины каких-либо явлений, называют при­чинно-следственным. Именно такой характер носит мышление прокурора, так как основным содержанием его умственной работы является выведе­ние следствий.

Отмеченные особенности мышления предполагают наличие у прокуро­ра следующих качеств ума:

■ глубины, способности проникнуть за поверхность видимого, в сущ­ность фактов, понять смысл происходящего, предвидеть ближайшие и отдаленные, прямые и побочные результаты явлений и поступков;

■ широты — умения охватить широкий круг вопросов и фактов, при­влекая знания из различных областей науки и практики; ft;

ГЛАВА VII

■ мобильности — способности к продуктивности мышления, мобилиза­ции и использованию знаний в сложных условиях, в привычной обстановке;

■ быстроты — умения решать задачи в минимальное время, ускоренно оценивая обстановку и принимая необходимые меры;

■ самостоятельности — способности к постановке цели и задач, уме­ния находить их решение и пути к их достижению без посторонней помощи;

■ целеустремленности — волевой направленности мышления на реше­ние определенной задачи, способности длительное время удерживать ее в сознании и последовательно, планомерно думать над ее разре­шением;

■ критичности — умения взвешивать сообщения, факты, предположе­ния, отыскивая ошибки и искажения, раскрывая причины их возник­новения; ./ . '

■ гибкости — умения подойти к явлению с различных точек зрения, устанавливать зависимости и связи в порядке, обратном тому, кото­рый уже был усвоен, варьировать способы действия, перестраивать свою деятельность и изменять принятые решения в соответствии с новой обстановкой.

Коммуникативная и удостоверительная сторона деятельности прокуро­ра неразрывно связаны с использованием речи в ее основных формах — устной и письменной. Умение передать свои мысли для прокурора так же важно, как умение мыслить, а умение слушать и слышать, в свою очередь, не менее важно, чем умение говорить.

Прокурор должен обладать незаурядными волевыми качествами. Его профессиональная деятельность нередко требует большой личной инициа­тивы, упорства, настойчивости, целеустремленности и незаурядных организаторских способностей.

Одним из факторов, определяющих профессиона­лизм государственного обвинителя, является уровень его психологической культуры. Государственный об­винитель должен обладать системой психологичес­ких знаний, а также навыков и умений, которые спо­собствуют разрешению различных сложных ситуа­ций и являются основным ключом к постижению истины по уголовному делу.

Психология труда относит прокурорскую деятель­ность к категории сложной интеллектуально-прак­тической деятельности. Это означает, что в такой деятельности имеется несколько сторон (аспектов), каждая из которых характеризуется своими особенностями и целями. Именно благодаря такой многосторонней дея­тельности прокурора обеспечивается полнота этой деятельности и успеш-

Прокурор должен обладать незаурядными волевыми качествами. Его профессиональная деятельность нередко требует большой лич­ной инициативы, упорства, настойчиво­сти, целеустремлен­ности и незаурядных организа юрских способностей.

ПСИХОЛОГИЯ ЮРИДИЧЕСКОГО ТРУДА

ность в достижении целей и задач, которые он последовательно ставит и решает. И здесь необходимо отметить главный фактор успеха профессио­нальной деятельности — профессиональную структуру личности данного прокурорского работника. В эту структуру входит система личностных качеств, навыков и умений, которые и обеспечивают успех в достижении сначала отдельных этапов, а затем и основных целей в профессиональной деятельности прокурора.

Важнейшей профессиональной стороной деятельности государственно­го обвинителя является коммуникативная сторона. В целом коммуника­тивную деятельность можно охарактеризовать как общение. Психология труда, подразделяя различные специальности по субъектам и объектам профессиональной деятельности, выделяет большую группу профессий, от­носящихся к классу «человек—человек», где одной из главных профессио­нальных характеристик является умение достичь контакта и организовать общение в процессе профессиональной деятельности. Таковы профессии педагога и врача, дипломата и менеджера, и к тому же классу профессий, безусловно, относится прокурорско-следственная деятельность. Коммуни­кативная деятельность в работе государственного обвинителя занимает одно из ведущих мест и в значительной степени определяет уровень его профессионализма. При этом можно говорить об определенной диффе­ренциации этой деятельности в процессе поддерживания государственно­го обвинения. Реализуя свои коммуникативные способности, прокурор должен быть тонким мастером ведения диалога, опытным полемистом и блестящим судебным оратором, для которого характерно стремление к достижению тесного взаимодействия между участниками, направленного к единой цели. Применительно к общению в процессе дискуссии в суде такой целью является установление истины по уголовному делу. В насто­ящее время далеко не в каждом судебном процессе можно видеть приме­ры такого высокого уровня взаимодействия. Однако опыт лучших государ­ственных обвинителей свидетельствует, что именно благодаря высокому уровню профессионализма, основанному на психологической культуре, в процессе диалога прокурора с подсудимым последний начинает давать показания, стремясь «рассказать по этому делу всю правду, раскрыть исти­ну» и т. д. Анализ личности таких подсудимых, сделанный в процессе судебно-психологической экспертизы, приводит к выводу, что именно ин­дивидуальное воздействие в процессе прокурорского допроса и сама лич­ность прокурора явились теми катализаторами, которые способствовали возникновению у подсудимого психического состояния катарсиса т. е.очи­щения от путаницы и лжи, которые возникли в связи с его преступной деятельностью. В создании такого состояния далеко не всегда преобладает логический анализ собранных доказательств. В ряде случаев ключом к раскрытию души подсудимого и постижению истины по данному делу является воздействие (обращение) к эмоциональной сфере подсудимого.

Так, по делу К., обвиняемого в убийстве своей жены, подсудимый в процессе судебного разбирательства, отказавшись от своего признания, которое он давал на предварительном

ГЛАВА VII

следствии, выдвинул плохо согласовавшуюся с материалами дела версию об убийстве суп­руги неизвестными людьми, проникшими ночью в квартиру, где находились в это время подсудимый и потерпевшая. Допрашивая подсудимого и располагая значительным количе­ством доказательств о его большой привязанности и любви к жене, а также необоснован­ных подозрениях в ее измене, государственный обвинитель акцентировал внимание имен­но на этих аспектах и внезапно спросил: как мог подсудимый допустить убийство на его глазах любимой женщины и не принять никаких мер к ее защите, будучи очень сильным человеком? С этого момента подсудимый вернулся к первоначальному признанию и рас­сказал, что, действительно, испытывая всепоглощающую страсть к жене, считал себя менее достойным человеком и на этой почве ее необоснованно ревновал, вследствие чего у них возникали конфликты. Один из этих конфликтов закончился аффективной вспышкой и убийством. Подсудимый сказал, что, когда о его любви к покойной говорят с глубоким пониманием и сочувствием, он не может больше врать и изворачиваться и должен расска­зать всю правду.

В структуре профессиональной деятельности государственного обвини­теля наряду с коммуникативной стороной существенное значение имеет конструктивная (реконструктивная) сторона деятельности. Сущность ее заключается в анализе и синтезе всей информации, собранной по делу, в ходе предварительного и судебного следствия под углом зрения разработ­ки концепции государственного обвинения. Конструктивная деятельность представляет собой динамический процесс поиска и установления истины по делу. В ходе этих поисков у прокурора последовательно возникают сначала гипотезы, а затем определенные концепции, которые он и излагает в своей речи. Говоря о конструктивной деятельности, мы подразумеваем, что она может носить и реконструктивный характер. Когда прокурор зна­комится с материалами предварительного следствия, эта его деятельность в основном направлена на реконструкцию события преступления, которое имело место в прошлом, по тем собранным следователем доказатель­ствам, которые представлены им в системе уголовного дела. Далее, на основе изучения материалов дела прокурор планирует его судебную пер­спективу, и здесь его деятельность носит уже конструктивный характер, так как она направлена в будущее. В этой стороне деятельности реализу­ются общий и специальный интеллектуальный потенциал прокурора, его оперативная и долговременная память, его способность к аналитическому и синтетическому мышлению. В ряде случаев, особенно на начальном эта­пе работы, прокурор может использовать и эвристические способы анали­за информации, в процессе которых реализуются его интуиция и вообра­жение.

Существенным элементом в структуре деятельности по поддержанию государственного обвинения является организационная сторона, в которой реализуются волевые аспекты личностной структуры: настойчивость, соб­ранность, самодисциплина и другие характеристики, которые обеспечивают готовность государственного обвинителя к той сложной и многогранной деятельности, которую ему предстоит осуществить в процессе поддержа­ния государственного обвинения. За перечисленными выше психологичес-

ПСИХОЛОГИЯ ЮРИДИЧЕСКОГО ТРУДА

На приеме у прокурора города.

кими характеристиками стоит вполне реальная организация прокурором своей работы: дело, по которому придется выступать в суде, должно быть вовремя изучено, проанализировано, подготовлены материалы, на которые в процессе дискуссии будут делаться ссылки. Прокурор с момента своего появления в суде должен являться образцом дисциплины.

При анализе рефератов и интервью государственных обвинителей от­мечалось, что восприятие личности государственного обвинителя начина­ется с его своевременного (или несвоевременного) появления в зале су­дебного заседания. Далее, при обсуждении порядка рассмотрения данного уголовного дела все присутствующие, и в первую очередь коллеги госу­дарственного обвинителя по данному процессу (состав суда, адвокаты и др.), отмечают подготовленность прокурора к данному процессу как один из положительных факторов, определяющих его профессиональный потен­циал. Многие из опрошенных нами государственных обвинителей отме­чали, что для обеспечения высокого уровня технической готовности к про­цессу по сложному многоэпизодному, многотомному делу они применяют специальные технические приемы систематизации этих материалов по разным основаниям (например, по преступным эпизодам или по отдель­ным лицам и формулам предъявленного им обвинения, по регионам, в которых осуществлялась преступная деятельность, и т. д.).

К организационной стороне деятельности государственного обвинителя относятся его организаторские способности в работе с людьми: чтобы под­готовиться поддерживать обвинение по делу, выявление истины по которо­му требует использования специальных знаний, прокурор консультируется со специалистами — в области медицины, криминалистики и психологии

ГЛАВА VII

Заместитель прокурора города заслушивает доклад по уголовному делу.

(например, по делам об убийствах), экономики, бухгалтерского учета, товаро­ведения (при рассмотрении дела об экономическом преступлении).

При психологическом анализе деятельности государственного обвини­теля наряду с указанными выше коммуникативной, конструктивной (ре­конструктивной) и организационной сторонами следует отметить соци­альную сторону. Сущность ее заключается в социальном анализе генези­са совершенного преступления, выявлении его причин, а также условий, которые способствовали реализации этого преступления (в первую оче­редь это относится к так называемым «длящимся» преступлениям, кото­рые совершаются в течение длительного времени, «серийным», например, серия убийств, совершенных известным сексуальным маньяком Чикати­ло), а также в анализе причин и условий возникновения и функционирова­ния организованной преступной группировки. Успех в этой области обес­печивается — наряду со знанием уголовного права —хорошими знаниями в области криминологии, социологии, педагогики, социальной психологии и психологии личности и ряда других дисциплин.

Психология государственного обвинителя... само сочетание этих слов свидетельствует об основных психологических чертах деятельности про­курора, выступающего в суде. Он обвиняет от имени государства, пред­ставляя собой, таким образом, огромное социальное большинство. Это тре­бует от него скрупулезного анализа доказательств, безупречно сделанных выводов и умения сформулировать требования справедливого приговора понятно для массы людей, от имени которых прокурор произносит свою речь. .■:,*,

В обвинительной речи прокурора реализуются практически все сторо­ны профессиональной структуры его личности. Благодаря конструктив-

 

ПСИХОЛОГИЯ ЮРИДИЧЕСКОГО ТРУДА

ной стороне суду представляется исчерпывающий анализ доказательств по данному делу, а также выводы, подтверждающие степень виновности каждого подсудимого. Коммуникативная сторона обеспечивает достиже­ние психологического контакта с судьями и всеми участниками процесса. Во время произнесения речи государственный обвинитель контролирует реакцию слушающих его людей по внешним проявлениям (мимика, жес­ты и др.), степени их включенности в восприятие обвинительной речи, их отношению к ней (активное, пассивное), поддерживая таким образом об­ратную связь с аудиторией. Организационная сторона, выражающаяся в собранности, целеустремленности (рефлекс цели), способствует преодоле­нию всех сложностей и препятствий, которые возникают в процессе под­держания государственного обвинения. Социальная сторона определяет этические и правовые формы, в которых осуществляется поддержание государствен­ного обвинения.

Таким образом, чем гармоничнее профессиональ­ная структура личности государственного обвинителя, тем выше уровень психологической культуры его про­фессиональной деятельности и соответственно вы­ше уровень профессионализма при поддержании го­сударственного обвинения.

Оценка степени опасности преступления может быть правильно понята и воспринята слушателями лишь при условии, что виновность подсудимого не вызывает у них сомнений, т. е. если государствен­ный обвинитель их в этом убедил. Если по сложному и спорному делу прокурор, не исследовав подробно доказательств, станет клеймить позо­ром подсудимого, в вину которого слушатели (а главное — присяжные) еще не поверили, то он не добьется успеха. Поэтому по таким делам не следует начинать речи с общественной оценки преступления.

Речь — это прежде всего синтез формы и содержания. Оратору необ­ходимо уметь мыслить правильно, логично и последовательно строить свое выступление, давать аргументированные ответы, другими словами — обла­дать высокой культурой мышления, опираясь на логику.

Успешность этой деятельности обеспечивается системным подходом, благодаря которому государственному обвинителю удается объективно проанализировать все аспекты подготовки и совершения преступления, а также охарактеризовать личность преступника. Особенно актуален сис­темный подход при конструктивном анализе доказательств в процессе рассмотрения сложных, многоэпизодных дел о так называемых длящихся преступлениях, в особенности при рассмотрении уголовных дел о пре­ступлениях в сфере организованной преступности.

При рассмотрении в суде сложного дела о хищении на оборонном предприятии титана, последующей транспортировке похищенного титана в одну из стран СНГ, продаже его в этой стране представителям западной фирмы перед государственным обвинителем сто-

Чем гармоничнее профессиональная структура личности государственного обвинителя, тем выше уровень психологичес­кой культуры его профессиональной деятельности и соот­ветственно выше уровень профессиона­лизма при поддержа­нии государственного обвинения.

ГЛАВА VII

■Ц1

Ч

яли сложные задачи, сущность которых заключалась в глубоком и всестороннем анализе данного длящегося преступления, определении степени участия и вины в преступных событиях каждого подсудимого, выявлении генезиса совершенного преступления и форми­ровании предложений о мере наказания каждому подсудимому.

Используя системный подход, государственный обвинитель на основе анализа техноло­гического процесса на оборонном предприятии, опираясь на заключение специалистов, оп­ределил количество похищенного титана. Далее, анализируя бухгалтерские документы, в которых был отражен процесс поступления титана на предприятие, его переработки и дальнейшей транспортировки, опираясь на заключение специалистов-бухгалтеров, государ­ственный обвинитель определил размер материального ущерба и стоимость похищенного в денежном выражении.

Дальнейший анализ этого сложного преступления касался лиц, которые участвовали в этом хищении. Государственный обвинитель охарактеризовал личности каждого участни­ка хищения и определил его конкретную роль в каждом преступном эпизоде.

В заключительной части своего выступления государственный обвинитель подвел ито­ги и, синтезировав результаты проведенного анализа, определил степень вины каждого подсудимого по данному делу, размер нанесенного ими материального ущерба и высказал предложение о мере уголовного наказания в отношении каждого подсудимого.

Не менее сложна система анализа и синтеза доказательств по сложно­му преступлению против личности. . . ...-.,

Так, по делу об убийстве с последующим сокрытием трупа в качестве подсудимых привлекались супруга убитого и близкий ей мужчина, с которым погибший дружил. Перед государственным обвинителем стоял комплекс задач: определение мотивов данного пре­ступления, механизма образования преступного умысла, распределения ролей между его участниками.

Опираясь на записи в дневнике супруги убитого, протоколы ее допросов, а также на заключение судебно-психологической экспертизы, государственный обвинитель сформули­ровал систему отношений, существовавших между супругами в течение последних меся­цев, предшествовавших убийству; определил динамику развития этих отношений, причины и степень их напряженности. Далее прокурор отметил, что отношения у жены потерпев­шего и его друга приобрели интимный характер и что возникший между всеми тремя участниками этой драмы скрытый конфликт двое из участников не смогли преодолеть гуманными способами.

Государственный обвинитель, опираясь на частичные признания подсудимых, а также на материалы допросов их родственников и знакомых, с которыми они делились своими преступными замыслами, дал развернутую характеристику механизма возникновения у подсудимых умысла на убийство как единственного, по их мнению, способа разрядить воз­никшую конфликтную ситуацию. При этом прокурор определил степень участия каждого из подсудимых в формировании преступного плана и в его реализации. Далее на основе анализа материалов судебно-медицинской экспертизы трупа убитого, судебно-биологичес-кой экспертизы пятен крови в багажнике автомашины подсудимого, криминалистической экспертизы аккумулятора, который был привязан к ногам трупа, утопленного в озере, и который, как показала экспертиза, ранее стоял на машине подсудимого, используя показа­ния свидетелей, которые в вечер исчезновения потерпевшего видели его направлявшимся в одной автомашине с подсудимыми в сторону озера, откуда был позднее извлечен его труп, — благодаря такому последовательному анализу доказательств прокурор проанали-

лап

ПСИХОЛОГИЯ ЮРИДИЧЕСКОГО ТРУДА

зировал действия подсудимых в процессе совершения убийства и уничтожения следов атого преступления.

В заключительной части своей речи государственный обвинитель подробно остановил­ся на психологическом анализе личности каждого подсудимого, отметив черты (эгоцент­ризм, жестокость и др.), которые способствовали формированию умысла и его реализации; определил степень вины и меру ответственности каждого подсудимого с учетом совер­шенных ими преступных действий.

При описании искусства публичных выступлений все авторы, отече­ственные и зарубежные, наши современники и классики, при описании «риторического инструментария» подробно останавливаются на культуре речи. Очень важным при произнесении публичной речи является так на­зываемый эффект доступности. Обычно его рассматривают в трех аспек­тах: техническом, эмоциональном и смысловом.

Технический аспект включает в себя устранение «барьеров» речи, это: неверная постановка ударений, наличие «слов-паразитов», неграмотных обо­ротов, нечеткость произношения — вплоть до выраженных логопедических дефектов, необычная манера говорить. Примером такой необычной манеры может служить речь оратора, который ртом ловит воздух и в связи с этим, как правило, выглядит комично. Во избежание такого эффекта оратору не­обходима тренировка дыхания. При построении фразы следует учитывать, что фраза, состоящая не более чем из 10—13 слов, воспринимается наилуч­шим образом, состоящая из 14—18 слов — хорошо, из 19—25 слов — удов­летворительно, из 25—30 слов — с трудом; фраза, насчитывающая более 30 слов, практически не воспринимается. В связи с этим рекомендуется отда­вать предпочтение коротким предложениям. «Каждая новая мысль требует нового предложения», — гласит древнее правило точности, ясности и доход­чивости языка. Также считается, что в формулируемые фразы необходимо включать больше активных глаголов и меньше прилагательных и пассив­ных существительных. В них возникает потребность только в том случае, когда необходимо подчеркнуть какие-либо особые свойства. В качестве же «украшения» они не приносят должного эффекта и лишь утяжеляют речь.

В культуру речи входит выбор точного слова в нужный момент. Слова должны вплетаться в канву речи легко, а не судорожно отыскиваться в закоулках памяти. Для примера можно взять понятие поступательного движения в разных видах от «пробираться» до «летать». Скорее всего, вам удастся довольно быстро подобрать 15—20 слов — характеристик различ­ных видов движения. При этом предлагается в речи больше употреблять «простые», обиходные слова, не обедняя при этом свой язык. «Я иду...» звучит лучше, чем «я отправляюсь...», но если любое действие выражать глаголом «делать» — это будет звучать убого. Поэтому для формирования навыка выбора правильного слова и эффективности воздействия рекомен­дуется хотя бы иногда брать в руки синонимический словарь, отыскивать в нем точные слова, либо неизвестные вам или «известные», но не при­шедшие на ум вовремя. Бесспорно, очень важно, что вы читаете, так как не всякий читающий пополняет тем самым свой словарный запас.

ГЛАВА VII

И последнее, о чем необходимо упомянуть, — это штампы, «модные сло­вечки» и сленг. От них в публичных выступлениях рекомендуется отка­заться полностью. Более того, считается, что те, кто их употребляют, пытают­ся таким образом скрыть некий дефицит духовного развития личности.

К эмоциональному аспекту относят, в первую очередь, волнение перед публичным выступлением, которое характерно даже для очень опытных ораторов, так как оставаться абсолютно бесстрастным невозможно, осо­бенно работнику правоохранительной системы, которому по долгу служ­бы зачастую приходится сталкиваться с негативными сторонами жизни общества. Эмоциональное состояние человека существенно влияет на его речь: могут появиться мышечные зажимы, вплоть до спазмов речевой мус­кулатуры, или, наоборот, появляется эмоциональное возбуждение, при кото­ром изменяется большинство параметров речи: ее скорость, громкость, средняя продолжительность отрывков, произносимых без паузы, время от­вета, словарное разнообразие, количество жестов, ошибок, оговорок, тон и модуляция голоса. К сожалению, многие люди не задумываются над своей интонацией — и совершенно напрасно, так как она может быть заискива­ющей или командной, слишком оптимистичной или недовольной, брюзгли­вой и т. д.

По утверждению В. М. Шепеля, интонирование и паузы способствуют приращиванию информации до 10—15%, что вытекает из особенностей восприятия. При психическом процессе восприятия у слушающих людей придание слову или фразе определенной голосовой тональности, как пра­вило, вызывает определенные ассоциации и предположения, что приводит к информативному наращиванию к тексту выступающего. Но автор тут же отмечает, что этот процесс может произойти и со знаком минус. Все зависит от того, какие ассоциации вызывает информация.1

Речь должна быть в достаточной мере экспрессивной (эмоционально-напряженной) — не следует стоять неподвижно, полезно использовать жестикуляцию. То же относится и к живой мимике, застывшее лицо орато­ра не внушает доверия и оставляет впечатление напряженности.

Факторами проявления невербальной коммуникации являются поза, ми­мика, жесты, микродвижения конечностей (особенно рук), изменения темб­ра голоса, цвет кожных покровов и др.

В диалоге с оппонентом и при выступлении с обвинительной речью для оратора важно, используя наблюдения за этими невербальными про­явлениями, поддерживать так называемую «обратную связь», т. е.контро­лировать наличие или отсутствие контакта, наличие «эмоционального ре­зонанса» как результата своей реплики, произнесенного тезиса и т. д. Это необходимо, в первую очередь, для контроля за состоянием аудито­рии и в необходимых случаях — для коррекции своего выступления.

1 Шепель В. М. Настольная книга бизнесмена и менеджера //Управленческая гуманитарология. М., 1992.

■Tsafis

ПСИХОЛОГИЯ ЮРИДИЧЕСКОГО ТРУДА

Ниже приводятся советы, которые целесообразно использовать при под­готовке к публичному выступлению, предложенные немецкими учеными Б. Швальбе и X. Швальбе.1

1. Настройтесь на аудиторию.

2. Держитесь во время выступления уверенно, демонстрируя твердую убежденность в своих словах.

3. Ваш взгляд должен быть направлен на слушателей. Ни в коем слу­чае не избегайте взглядов, направленных на вас. Не смотрите в одну точку. Прежде чем начать выступление, обведите взглядом аудито­рию, как будто вы хотите убедиться в том, что она готова к восприя­тию ваших слов.

4. Начинайте говорить только после того, как установится тишина.

5. Начинайте речь с краткого обращения к аудитории, после которого должна последовать секундная (а в случае необходимости и более длительная) пауза.

6. Следите за четкостью речи, не говорите слишком быстро и ни в коем случае не монотонно.

7. С первых же слов внимательно наблюдайте за реакцией аудитории.

8. Именно в критические моменты выступления необходимо говорить убежденно, уверенно, с подчеркиванием каждого слова.

9. Ни в коем случае не подавайте виду, что речь дается вам с трудом, что вы устали или в какие-то моменты чувствуете себя неуверенно.

Особым риторическим инструментарием являют­ся паузы, которые должны четко отделять предложе­ния и в еще большей мере — абзацы. Но их приме­нять рекомендуется в том случае, если у ритора есть уверенность, что он полностью владеет вниманием аудитории. Именно в этом случае пауза наиболее полезна для самостоятельного осмысления слушате­лями получаемой информации и подключения к ней собственных знаний.

Общеизвестны правила речи: произносить речь следует в размеренном темпе; говорить нужно гром­ко, но не переходить на крик.

Эмоциональный компонент речи рассматривается и с точки зрения расслабления и снятия эмоциональ­ной напряженности у аудитории. Достигается это посредством юмора.

Чем более включен слушатель в коммуникатив­ный процесс, чем напряженнее этот процесс протека-

Особым риторическим инструментарием являются паузы, кото­рые должны четко от­делять предложения и в еще большей ме­ре — абзацы. Но их применять рекомен­дуется в том случае, если у ритора есть уверенность, что он полностью владеет вниманием аудитории. Именно в этом случае пауза наиболее по­лезна для самостоя­тельного осмысления слушателями получае­мой информации и подключения к ней собственных знаний.

I

Швальбе Б., Швальбе X. Личность, карьера, успех / Пер. с нем. М., Прогресс, 1993. С. 240.

258 Д; .-■;-..•■ глава vii

ет, тем больше приходится прилагать усилий по самоорганизации своего непроизвольного внимания (т. е. внимания, осуществляющегося при помо­щи волевого усилия). Необходимо учитывать, что сохранить устойчивое не­произвольное внимание наиболее подготовленный слушатель может около 20 минут, а затем происходит колебание внимания на какой-то отрезок вре­мени. Обычно этот отрезок времени занимает не более 2 минут, но в это время человек не воспринимает информацию. В условиях же, например, су­дебного процесса это может оказаться существенным препятствием к адек­ватному восприятию предъявляемой информации. Темп речи необходимо дифференцировать в зависимости от предлагаемой информации и от кон­тингента слушателей. Надо учитывать темпераменты людей, их подготов­ленность к принятию конкретного вида информации, их личную заинтере­сованность в ней. Оратору важно учитывать настроение аудитории, спо­собность ее работать в определенном информационном поле, а также следует уметь искусно предлагать ей необходимый в каждом конкретном случае адекватный режим усвоения информации.

«ЭФФЕКТ АРГУМЕНТАЦИИ». Под ним автор понимает логику выступ­ления, но если логика — это внутриструктурная организация речи, то ее внешней стороной выступает теоретическая и эмпирическая аргумента­ция. К теоретической аргументации относятся научные положения, кон­цепции, гипотетические рассуждения. К эмпирической причисляют конк­ретный объективный факт, цифровые показатели, статистические данные. Когда искусно используются оба вида информации, то синхронно включа­ется в «работу» и обыденное и теоретическое сознание, что способствует деятельному овладению информацией.

«ЭФФЕКТ КВАНТОВОГО ВЫБРОСА ИНФОРМАЦИИ». Еще А. Ф. Кони отмечал, что для успеха выступления необходимо, во-первых, завоевать внимание слушателей и, во-вторых, удержать их внимание до конца. А вот по мнению В. М. Шепеля, одним из эффективных риторических приемов поддержания внимания аудитора является «квантовый выброс» информации, который заключается в заранее продуманном распределении на протяже­нии всей речи новых мыслей и аргументов, периодической интерпретации ранее сказанного, логического обобщения. Таким образом, внимание ауди­тории удерживается тем, что через определенные временные интервалы выбрасываются кванты свежей информации. Этот же риторический при­ем имеет и другое значение. С его помощью можно обеспечить последо­вательность расположения замысла речи, ступенчатого подведения слуша­телей к ее конечной цели. Когда это делается в занимательной форме, то эффект данного приема начинает приобретать еще большую коммуника­тивную силу.

«ЭФФЕКТ ДИСПЕРСИИ». В. М. Шепель приводит такие интересные дан­ные: если за 100% принять объем информации в выступлении, то его ело- j весную форму обретают 90%, из которых 80% получают устное изучение, : при этом 70% могут быть услышаны аудиторией, из объема услышанной информации понятыми становятся 60%, а в память «ложится» около 25%.

ПСИХОЛОГИЯ ЮРИДИЧЕСКОГО ТРУДА

Над своей речью необходимо работать постоянно. Некоторые опытные ораторы предлагают начинаю­щим коллегам попробо­вать записать свое выступление на маг­нитофон и затем его проанализировать.

Итак, коммуникационный процесс — это не простое переливание ин­формации как бы из одного сосуда в другой. Ему свойственны непрерыв­ная утеря информации и субъективное ее искажение, что в риторике обо­значается понятием «дисперсионные потери». Под ними подразумевается рассеивание информации по мере ее удаления от коммуникатора.

Таким образом, перечислен широкий диапазон риторических приемов, которые необходимо изучить и освоить на практическом уровне. Над сво­ей речью необходимо работать постоянно. Некото­рые опытные ораторы предлагают начинающим кол­легам попробовать записать свое выступление на магнитофон и затем его проанализировать.

Один из самых сложных с этической точки зре­ния элементов обвинительной речи прокурора — характеристика подсудимого. Она необходима преж­де всего потому, что выводы обвинителя относитель­но наказания, которое, по его мнению, следует приме­нить к подсудимому, в значительной мере определя­ются именно личностью виновного (ст. 37 УК). Без освещения данных о личности подсудимого невозможно вскрыть причины совершения преступления и способствовавшие ему обстоятельства. Одна­ко, говоря о подсудимом, прокурор не может забывать, что имеет дело с человеком, вина которого еще не установлена, в отношении которого дей­ствует презумпция невиновности.

Характеристика должна быть основана на имеющихся в деле данных и выводиться только из них. Прокурор не должен быть голословным. Совер­шенно недопустимы необъективность, игнорирование положительных ка­честв человека. Характеристика должна ограничиваться свойствами под­судимого, проявившимися в преступлении или обусловившими его и име­ющими значение для разрешения дела. Самое важное — показать, явилось ли преступление закономерным результатом поведения подсудимого, про­явлением его личных качеств или это случайный эпизод, противоречащий всей его жизни. Но копаться в биографии подсудимого, собирать пороча­щие его данные, которые не имеют отношения к делу, недопустимо и без­нравственно.

Если при производстве обыска и выемки (ст. 170 УПК) следователь обязан принимать меры к тому, чтобы не были оглашены обстоятельства интимной жизни лица, у которого производится обыск (в том числе, разу­меется, и обвиняемого), то это требование тем более относится к прокуро­ру, выступающему с судебной трибуны.

С особой осторожностью прокурор должен использовать в речи дан­ные о поведении подсудимого на предварительном следствии и в суде. Подсудимый имеет право защищаться от предъявленного обвинения всеми допускаемыми законом средствами, может признавать или не признавать себя виновным. Чистосердечное раскаяние служит по закону обстоятель-

И

ГЛАВА VII

ством, смягчающим ответственность. Но отсюда не следует, что отрицание вины, оспаривание обвинения может рассматриваться как обстоятельство, отягчающее ответственность: в исчерпывающем перечне обстоятельств, установленном законом (ст. 39 УК), его нет. Другое дело, если подсуди­мый фальсифицирует доказательства, пытается воздействовать на свидете­лей, обвинить в преступлении невиновного. Это действия противозакон­ные, они характеризуют подсудимого, об этом можно и нужно сказать в речи.

При характеристике подсудимого от прокурора требуется сдержанность, умеренность в выражениях. «Сила обвинителя — в доводах, а не в эпите­тах», -^- писал А. Ф. Кони.1 Обвиняя подсудимого в преступлении, давая порой самую резкую оценку его поведению, прокурор тем не менее не может опускаться до грубости и оскорблений.

Ни при каких обстоятельствах нельзя допускать по отношению к под­судимому издевательского тона. Подобные приемы несовместимы с от­правлением правосудия — ответственной государственной деятельностью, в процессе которой решаются судьбы людей. Нередко прокурор пользует­ся оружием иронии — действенным средством ра­зоблачения лжи, обмана, необдуманных утверждений. Но это требует умения, осторожности, такта и тонко го вкуса. И если обвинитель еще не выработал в себе этих качеств, лучше обойтись без иронических замечаний, которые легко могут перейти в пошлость, зубоскальство, совершенно неуместные в столь се­рьезном деле. «Обвиняя подсудимого в преступле­нии, — писал А. Ф. Кони, — прокурор должен выс­тупать со спокойным достоинством исполняемого грустного долга, его речь должна быть проникнута печалью трезвой мысли зрелой».2 Если наказание преступника не имеет целью унизить человеческое достоинство (на это прямо указано в ст. 20 УК), то тем более недопустимо унижение подсудимого, который еще не признан преступником, а возможно, и не будет им признан.

Эти основные начала должны определить не только нравственно допу­стимые пределы характеристики подсудимого в речи прокурора, но и во­обще отношение его к подсудимому на всем протяжении судебного разби­рательства — отношение, которое при всей настойчивости прокурора в изобличении виновного не может быть лишено гуманности, человечности. Обвинителю должны быть чужды злорадство, насмешка, стремление уни­зить человека.

Отношение прокурора к потерпевшему определяется прежде всего по­ложением последнего в уголовном судопроизводстве. Принимая меры к

Ни при каких обстоя­тельствах нельзя до­пускать по отношению к подсудимому издева­тельского тона. Подоб­ные приемы несовмес­тимы с отправлением правосудия — ответ­ственной государствен­ной деятельностью, в процессе которой решаются судьбы людей.

1 Кони А. Ф. Приемы и задачи прокуратуры // Собр. соч. Т. 4. М., 1967. С. 124.

2 Там же. С. 125.