Данный перевод выполнен специально для сайта www.jrward.ru. 22 страница
Зазвенели выстрелы, когда его солдаты попытались снять того, кто вышел из дома, но, разумеется, боец дематериализовался, поэтому его было трудно задеть…
Братство появилось. Все за раз, огромные силуэты заняли позиции по всему периметру здания, будто прежде хорошо изучили местность.
Началась перестрелка, Кор целился в двоих на крыше, пока остальные сосредоточились на темных фигурах, двигавшихся вокруг фонарей, а также на тех, кто мог зайти сзади, из леса.
Он должен преградить путь транспортному средству, которое попытается выехать из дома.
– Я беру на себя гараж, – сказал он в транзистор. – Удерживайте позиции.
Посмотрев через плечо на Тро, он приказал:
– Ты прикроешь кузенов с севера.
Когда его солдат с кивком исчез, Кор поднырнул и сделал то же самое, постоянно перебегая, менял положения. Он был слишком взвинчен, чтобы дематериализоваться: если они попытаются добраться до Рофа в транспортном средстве, то именно он должен быть тем, кто помешает королю спастись… и закончит работу, если потребуется. Более того, гараж – лучшее место для наблюдения: Братьям придется присвоить один из автомобилей Эссейла, ведь они появились без своего транспорта… А Эссейл сам предложит помощь. Он ни к кому не проявляет благосклонности – ни к Шайке Ублюдков, ни к Совету, вероятно, даже к королю. Но он не захочет брать на себя ответственность за чью-то месть, направленную на Рофа.
Кор устроился за огромным валуном, стоявшим на краю асфальтированного сквера возле дома. Достав небольшую металлическую пластину, отполированную до блеска, он поместил зеркало на камне, чтобы наблюдать за происходящим. И принялся ждать.
О да, он снова прав…
Выстрелы продолжали доноситься со всех сторон, а гаражная дверь, дальняя справа, открылась, и защита, которую она предоставляла, исчезала панель за панелью.
Задним ходом выезжал минивэн без стекол на кузове, и, как и в случае с домом, Кор был готов поспорить, что тот был неуязвим, словно противоракетная установка.
Была вероятность, что это – приманка.
Так или иначе, он не станет упускать полученную возможность.
Метнув взгляд наверх, он посмотрел, что было позади него, потом снова сосредоточился на минивэне. Если он выпрыгнет на его пути, то сможет выстрелить в двигатель через решетку радиатора…
Нападение сзади было столь молниеносным, что он почувствовал лишь руку, обхватившую его вокруг горла, и рывок назад. Мгновенно переключившись в режим рукопашной самозащиты, он помешал мужчине сломать ему шею, локтем вышиб всю дурь из нападавшего, а потом воспользовался секундным шоком, чтобы развернуться.
На короткое мгновение он увидел разноцветные глаза… а потом ринулся в бой.
Мужчина атаковал с такой свирепостью, что удары сыпались на Кора, словно автомобильный дождь. К счастью, он мог похвастаться выдающимся чувством равновесия и рефлексами, и, низко присев, Кор обхватил мужчину за бедра и с силой сдавил. Завалив это огромное тело наземь, он прыгнул вперед, избивая лицо воина до тех пор, пока кровь не покрыла его костяшки, и разлеталась по сторонам.
Но он не долго занимал положение превосходства. Несмотря на то, что солдат наверняка не мог ясно видеть, каким-то образом он поймал одно из запястий Кора и вцепился в него. Со звериной силой он дернул назад, притягивая Кора на доступное для удара расстояние и треснул его головой так сильно, что мир окрасился чрезмерно яркими цветами, будто место ветвей и листьев на деревьях заняли фейерверки.
Резкая смена в гравитации подсказала, что его перевернули наземь, но к черту это. Он остановил движение, выбросив ногу и упершись ботинком в землю. Сопротивляясь невероятному весу на своей груди, Кор увидел, как черный минивэн пронесся по подъездной дорожке.
Гнев от того, что он упустил короля, придал ему дополнительной силы, и Кор поднялся на ноги с мужчиной, повисшим на его плечах, словно шаль.
Достав охотничий нож, он проткнул что-то позади себя, и, судя по сопротивлению и ругани, попал в цель. Но затем хватка вокруг шеи вернулась на место, перекрывая воздух, заставляя его еще сильнее бороться за кислород.
Огромный камень, за которым он прятался, был всего в метре, и он двинулся к нему, его ботинки с трудом шли по земле. Развернувшись, он ударил мужчину один раз… второй…
На третий, как раз перед тем, как потерять сознание, парень ослабил хватку. Полностью дезориентированный, Кор освободил себя, и в ту же секунду пуля пролетела рядом с его головой, так близко, что он почувствовал, как жар лизнул его череп.
Солдат позади него рухнул на траву, но пролежит он там недолго… окинув быстрым взглядом перестрелку вокруг, Кор понял, что если он и его ублюдки останутся дольше, то последствия будут катастрофическими… да, они устранят кого-нибудь из Братьев, но только ценой значительных потерь среди своих солдат.
Нутро подсказало, что Роф уже ушел. И, будь все проклято, даже если половина от всего Братства была в том минивэне либо снаружи…. И если короля перевозили, то кто-то из них, несомненно, следовал за транспортным средством… но достаточное число Братьев осталось у края реки, чтобы нанести непоправимый вред ему и его парням.
Бладлеттер бы остался сражаться.
Он же был умнее: если Роф был смертельно ранен или же увозили его тело, то Кору понадобиться его Шайка Ублюдков для второго акта захвата власти.
– Отступаем, – рявкнул Кор в транзистор на плече.
Он замахнулся военным ботинком и пнул валяющегося гаденыша с разноцветными глазами, дабы убедиться, что мужчина останется на земле.
Потом он закрыл глаза, заставляя себя успокоиться… спокойнее… спокойнее…
Жизнь и смерть – исход зависел от того, сможет ли он направить свой разум в нужное русло…
Когда очередная пуля пролетела мимо его головы, он почувствовал, как обретает крылья… и летит.
***
– Ну как ты там? – прокричал Тор, вписываясь на фургоне в очередной поворот.
Махину несло, мотало из стороны в сторону, словно кофейный столик на шатких ножках, и даже Тора слегка подташнивало. Роф, тем временем, исполнял роль стеклянного шарика в банке: короля кидало, и он размахивал руками, чтобы удержаться.
– Есть шансы… – Роф накренился в сторону и снова закашлял. – Что ты сбавишь скорость?
Тор посмотрел в зеркало заднего вида. Он не стал закрывать перегородку, чтобы краем глаза следить за королем, и в свете приборной панели Роф казался белым, как простыня. Не считая того места на горле, которое залила кровь. Оно было цвета спелой вишни.
– Никакого торможения… прости.
Если удача на их стороне, то Братство займет Шайку Ублюдков в доме, но, кто-мать-его-знал наверняка. А они с Рофом оказались по неправильную сторону Гудзона с двадцатью минутами езды впереди.
И никакой поддержки.
А Роф… черт, он выглядел очень плохо.
– Как ты? – снова крикнул Тор.
В этот раз последовала длинная пауза. Очень длинная.
Стиснув зубы, он измерил расстояние до клиники Хэйверса. Черт, почти то же самое… поэтому несясь в его вотчину в надежде найти кого-нибудь с медицинским образованием, он сбережет не много времени.
Прямо из ниоткуда Лэсситер появился на пассажирском сиденье… на ровном месте.
– Можешь опустить пистолет, – сухо сказал ангел.
Черт, он направил пушку на парня
– Я сяду за руль, – приказал Лэсситер. – Ты займешься им.
В мгновение ока Тор избавился от ремня безопасности и освободил водительское место, и когда ангел пересел, стало видно, что парень был полностью вооружен. Отличный ход.
– Спасибо, дружище.
– Без проблем. Сейчас, дай я пролью немного света на наш объект.
Ангел начал светиться, но только со спины. И… черт возьми… когда Тор пересек перегородку, то увидел саму смерть, несущуюся во всю прыть к королю: дыхание Рофа было поверхностным и выходило рывками, вены на шее напрягались от усилий, которые он прикладывал, чтобы пропустить кислород в легкие.
Выстрел в шею подвергал опасности воздушные пути над кадыком. Будем надеяться, область просто распухла: в худшем случае, он истекал кровью из артерии, утопая в ней.
– Далеко до моста? – крикнул он Лэсситеру.
– Я его вижу.
Время Рофа на исходе.
– Не сбавляй скорость. Ни в коем случае.
– Понял.
Король схватил его руку.
– Не вздумай… затыкать... рану... своими… трусами.
– Я не ношу их, мой господин. – И он не преувеличивал грозившую им опасность. Если король не получит помощь по части дыхания, то умрет прежде, чем кто-либо определит, где еще проблемы.
Начав действовать, Тор рывком распахнул пальто короля, расстегнул переднюю часть кевларового жилета… только чтобы удостовериться, что на широкой груди ничего нет. Проблема была в ране на шее, и, ага, осмотр показал, что пуля застряла где-то там. Одному Господу известно, что было не так. Но одно Тор знал наверняка: если ему удастся открыть воздуху путь ниже раны, то у них будет шанс.
– Роф, я заставлю тебя дышать. И, прошу, во имя любви твоей шеллан, не спорь со мной относительно масштабов твоих проблем. Мне нужно, чтобы ты работал со мной, а не против меня.
Король провел по лицу рукой, и, когда, наконец, нашел свои очки, отшвырнул их в сторону. Когда эти красивые глаза ярко-зеленого цвета встретили взгляд Тора, казалось, что Роф все видел.
– Тор? Тор… – щелчки, отчаянные щелчки, будто король пытался втянуть воздух. – Где… ты?
Тор поймал бьющуюся ладонь и с силой сжал.
– Я рядом. Ты дашь мне помочь восстановить твое дыхание, окей? Кивни, брат мой.
Когда король кивнул, Тор прокричал Лэсситеру:
– Езжай ровно, пока я не скажу.
– Сейчас заезжаем на мост.
По крайней мере, впереди прямая.
– Очень ровно, ангел, ты меня понял?
– Заметано.
Достав из ножен один из черных кинжалов, он положил его на укрытый пол рядом с головой Рофа. Потом достал свой мешок с водой и разорвал его: взял гибкую пластиковую трубочку, которая шла из входного отверстия к мешочку, выдернул ее и обрезал с обеих сторон, а потом опустошил содержимое мешочка.
Он склонился над Рофом.
– Я собираюсь воткнуть это в тебя.
Черт, дыхание затруднилось еще больше, превратившись в сплошные рывки.
Тор не стал дожидаться согласия или признаков понимания. Он обхватил свой кинжал и левой рукой пропальпировал мягкий участок плоти между ключицами короля.
– Приготовься, – сказал он хрипло.
Черт возьми, он не смог стерилизовать лезвие, но даже будь под рукой костер, чтобы опалить клинок, у него попросту не было бы времени, остудить его: рваное дыхание становилось все тише, а не громче.
С беззвучной мольбой Тор сделал именно то, чему его научил Ви: он вдавил острие кинжала в кожу к твердой трубке пищевода. Еще одна быстрая мольба… а потом он вонзил лезвие глубоко, но не слишком. И сразу же запихнул в отверстие гибкую трубку.
Облегчение мгновенно накрыло его, когда воздух начал вырываться с тихим свистом. И сразу после этого Роф сделал хороший вдох, а потом еще один… и еще.
Упершись рукой в пол, Тор сосредоточился, держа трубку там, где она должна была находиться – в горле короля.. Когда вокруг начала выступать кровь, он перестал подпирать себя и прищемил пальцами второй руки кожу вокруг пластиковой линии жизни, зажимая рану как можно плотнее.
Слепые глаза с радужкой толщиной с иголку встретили его взгляд, и в них плескалась благодарность, будто Тор спас жизнь парня или что-то вроде этого.
Поживем – увидим. Каждая еле заметная кочка, которую ловил минивэн, заставляла Тора нервничать, и они по-прежнему были далеко от дома.
– Оставайся со мной, – пробормотал Тор. – Оставайся со мной. Здесь и сейчас.
Когда Роф кивнул, закрыв глаза, Тор посмотрел на кевларовый жилет. Чертова хрень была создана, чтобы защищать жизненно-важные органы, но она не давала стопроцентной гарантии.
На этой ноте – как, во имя всего святого, они умудрились вообще уехать на этом минивэне? Без сомнений, солдаты Кора караулили гараж… эти жадные до крови ублюдки понимали, что это – единственный спасательный выход для раненого короля.
Кто-то, должно быть, прикрыл их… наверняка кто-то из Братьев появился в самый последний момент.
– Ты можешь ехать быстрее? – требовательно спросил Тор.
– Я жму педаль до упора. – Ангел оглянулся. – И мне плевать, в кого придется въехать.
Глава 42
Когда все произошло, Ноу-Уан была в тренировочном центре, проходила мимо корзины, полной чистых льняных простыней для больничных кроватей.
Телефон зазвонил в главной смотровой комнате, а потом, через открытую дверь она услышала, как говорила Джейн, быстро и по существу… используя имя «Тор».
То, что началось как сомнение, остановило ее на полном ходу, руки сжали металлический край корзины, сердце забилось быстро, будто мир дико накренился, вращаясь вокруг нее…
В противоположной стороне резко распахнулась дверь в офис, и Бэт, королева, пронеслась по коридору.
– Джейн! Джейн!
Целительница высунула голову из комнаты для осмотров.
– Прямо сейчас я говорю с Тором. Они уже везут его сюда.
Бэт пересекла коридор, ее черные волосы развевались позади нее.
– Я готова накормить его.
Потребовалось мгновение, чтобы сложились все картинки мозаики.
Не Тор, это был не Тор, не Тор… Дражайшая Дева-Летописеца, спасибо…
Роф…только не король!
Время тянулось, словно резиновая лента, до бесконечности, проходящие минуты ползли невероятно медленно, когда начали появляться жители особняка… но потом, внезапно, время достигло своего предела и – бах! – все стало размытым.
Док Джейн и целитель Мануэль вылетели из смотровой комнаты, между собой они катили тележку, с мужского плеча свисала черная сумка с красным крестом на ней. Элена шла за ними по пятам, с дополнительными инструментами. Равно как и королева.
Ноу-Уан сама пересекла коридор, расторопно двигаясь в своих кожаных тапочках, достигнув двери на парковку и выскользнув через нее прежде, чем та закрылась. На обочине резко затормозил минивэн с затемненными стеклами, из выхлопной трубы струился дым…
Голоса – громкие и резкие – сражались за воздушное пространство, когда задние двери автомобиля распахнулись, и целитель Мануэль запрыгнул внутрь.
Потом вышел Тор.
Ноу-Уан охнула. Он был покрыт кровью, его руки, грудь, кожаные штаны, все было окрашено красным. Но, тем не менее, он казался целым и невредимым. Значит, кровь принадлежала Рофу.
Славная Дева в Забвении, король…
– Бэт! Сюда, – крикнул Мануэль. – Быстро!
Тор помог королеве подняться внутрь, а потом встал у дверей, положив руки на бедра, его грудь вздымалась и опускалась, мрачный взгляд был сосредоточен на том, как лечили Рофа. Ноу-Уан, тем временем, бродила на периферии, ожидая и молясь, ее глаза переходили с мрачного, застывшего лица Тора к темной нише минивэна. Она видела лишь ботинки короля черного цвета, с жесткой, плотной подошвой, протектор был достаточно глубокий, чтобы оставлять следы на асфальте… по крайней мере, когда такую обувь носит столь огромный мужчина.
Хоть бы он снова мог гордо ходить в них.
Обхватив себя руками, она пожалела, что не была Избранной, Священной женщиной, имевшей доступ к Деве-Летописеце, к возможности просить Божьего промысла. Ноу-Уан таковой не была.
Она могла лишь ждать вместе с остальными, образовавшими круг у минивэна…
Невозможно узнать, как долго целители работали над королем в этом автомобиле. Часы. Дни. Но, наконец, Элена подвезла каталку настолько близко, насколько это было возможно, и Тор снова запрыгнул в заднюю часть минивэна.
Верный брат вынес Рофа и уложил на укрытую белой простыней поверхность… которая, испугалась она, окинув взглядом шею короля, недолго останется чистой: кровь уже проступала сквозь слои марли.
Время играет существенную роль… но прежде, чем они успели закатить его внутрь, мужчина схватил рукой испорченную футболку Тора и стал показывать на свое горло. Потом он резко сжал кулак и распахнул ладонь, будто держал что-то в руке.
Тор кивнул и посмотрел на врачей:
– Вы должны попытаться достать пулю. Она нужна нам… единственный способ доказать, кто сделал это.
– А если это подвергнет его жизнь опасности? – спросил Мануэль.
Роф закачал головой и снова начал указывать, но королева взяла верх.
– Значит, вы оставите ее на месте. – Когда супруг посмотрел на нее, Бэт пожала плечами. – Прости, мой хеллрен. Уверена, что Братья со мной согласны… в первую очередь, ты должен выжить.
– Это правда, – прорычал Тор. – Свинец не так важен…к тому же, мы и так знаем, кто все заварил.
Роф зашевелил губами… никаких разговоров, потому что… из его горла торчала трубка?
– Хорошо, с этим разобрались, – пробормотал Тор. – Займитесь им, ага?
Целители кивнули и ушли вместе с королем, королева двигалась справа от него, нашептывая ему что-то уверенным тоном. Воистину, когда они проходили через двери в тренировочный центр, глаза Рофа, бледно-зеленые и сияющие, не отрывались от ее лица, но были расфокусированы.
Он жил ради нее, подумала Ноу-Уан. Связь между ними поддерживала его так же сильно, как и то, что делали целители…
Тор, между тем, оставался со своим лидером, и проходя мимо, даже не посмотрев на нее.
Она не винила его. Как мог он видеть что-то кроме?
Снова войдя в коридор, Ноу-Уан засомневалась, что ей стоит возвращаться к работе. На самом деле, об этом не могло быть и речи.
Она просто следовала за группой, пока все они, включая Тора, не исчезли в операционной. Не осмеливаясь мешать, она осталась снаружи.
Прошло немного времени, прежде чем остальная часть Братства присоединилась к ней.
Так трагически.
В течение следующего часа ужасы войны стали слишком очевидны для нее, опасность для жизни и тела показала себя посредством разнообразных ран, когда истекающие кровью Братья вернулись с поля боя.
Это была яростная перестрелка. По крайней мере, так они сказали своим супругам. Все женщины собрались, чтобы даровать мужчинам комфорт, их обеспокоенные лица, напуганные глаза, сердца, колотящиеся от паники, тесно сплотили пары. Хорошие новости – все до одного – мужчины и единственная женщина, Пэйн – вернулись целыми и получили медицинскую помощь.
Только чтобы беспокоиться о Рофе.
Последним появился воин с самыми серьезными ранениями… не считая короля… настолько серьезными, что сначала она не узнала раненого. Темная шевелюра и тот факт, что его нес Джон Мэтью, подсказал, что это был Куин… но глядя на его лицо, нельзя было это утверждать.
Он был зверски избит.
Когда мужчину доставили во вторую операционную, Ноу-Уан подумала о своей изуродованной ноге и взмолилась, чтобы лечение, которое ждало его, кардинально отличалось от того, что получила она.
Наконец, пришел рассвет, но она поняла это только по часам на стене. Трагедии сменяли друг друга, когда двери операционной открывались и закрывались, и, в конце концов, получившие медицинскую помощь либо направлялись в комнаты для выздоровления, либо их отпускали в особняк… не то, чтобы многие оставили медицинскую часть. Они все устроились подобно ей – у бетонных стен коридора, карауля не только короля, но и своих братьев по оружию.
Доджены принесли еду и воду тем, кто мог есть, а она помогла с подносами, нагруженными фруктовыми соками, кофе и чаем. Принесла подушки, чтобы снять напряжение в шеях, одеяла – чтобы оградиться от сквозняка, гулявшего по твердому полу, и салфетки – не то, чтобы кто-то плакал.
Стоическая натура тех мужчин и их шеллан являла собой чистую силу. И все же она знала, что, несмотря на выдержку, все они были охвачены ужасом.
Потом появились другие жители дома: Лейла, Избранная, Сэкстон, работающий с королем адвокат. Ривендж, который всегда заставлял ее нервничать, несмотря на то, что всегда был с ней идеально вежлив. Любимый ретривер короля, которого не пустили в операционную, но приласкали все без исключения. Черный кот, Бу, который лавировал между растянувшимися на полу ногами, ходил по коленям и получал свою долю ласки.
Позднее утро.
День.
Конец дня.
В пять часов семь минут Док Джейн и ее напарник, Мануэль, наконец, вышли в коридор, снимая маски с изнуренных лиц.
– Роф чувствует себя очень хорошо, – объявила женщина. – Но, учитывая, что ему оказали помощь в поле, мы должны понаблюдать за ним день, на случай инфекции.
– Но вы же разберетесь с этим, – заговорил Брат Рейдж. – Верно?
– Мы вылечим его по самое не-хочу, – сказал Мануэль, кивая. – Он выкарабкается… у этого засранца нет иного выхода.
Внезапно Братство издало боевой клич, уважение, облегчение и обожание было столь очевидно. И когда Ноу-Уан сама выдохнула от облегчения, то осознала, что причина тому – не король. А потому, что она не хотела, чтобы Тору пришлось переживать новые потери.
Это было… хорошо. Благодаря Деве-Летописеце.
Глава 43
По началу, Лейла не могла осознать, на что смотрит. На лицо, да, которое она знала, судя по форме. Но его сложные черты были искажены до такой степени, что она не смогла бы определить личность мужчины, не знай она его так хорошо.
–Куин…? – прошептала она, подойдя к больничной койке.
Его зашили, стежки черной нити змеились от его брови и по щеке, его опухшая кожа блестела, волосы все еще были испачканы спекшейся кровью, а дыхание было поверхностным.
Окинув взглядом технику позади кровати, она не услышала тревожного пиканья, лампочки не мелькали. Это хороший знак, ведь так?
Она почувствовала бы себя лучше, если бы он ответил.
– Куин?
Его кулак на кровати расслабился из сильной хватки, обнажая широкую, плоскую ладонь.
Лейла положила свою сверху и почувствовала, как он сжал ее.
– Так ты со мной, –хрипло сказала она.
Он еще раз сжал руку.
–Мне нужно покормить тебя, –простонала она, чувствуя его боль как свою собственную. – Прошу… открой рот для меня. Позволь облегчить твои страдания…
Когда он подчинился, послышался хруст, будто суставы его челюсти работали с затруднениями. Прокусив свою вену, она поднесла запястье к израненным приоткрытым губам.
– Возьми мою кровь…
Сперва было заметно, что глотал он с трудом, поэтому она облизнула одну из ранок, чтобы замедлить поток крови. Когда Куин вошел в ритм, она снова укусила себя.
Она будет кормить его столько, сколько он позволит ей, молясь, чтобы ее сила превратилась в его собственную и трансформировалась в целебную.
Как это произошло? Кто сотворил это с ним?
Судя по числу перемотанных бинтами конечностей в коридоре, стало очевидно, что этой ночью на улицы Колдвелла вышли целые полчища лессеров. И Куин определенно сражался с самым серьезным, самым яростным врагом. В этом весь он. Бесстрашный, всегда готовый встать на передовую… такой, что она беспокоилась об этой его мстительной черте.
Столь тонкая грань между храбростью и смертельно-опасной беспечностью.
Когда он закончил, Лейла запечатала ранки, принесла кресло и, сев возле Куина, взяла его за руку.
Было облегчением наблюдать за чудотворным преображением ран на его лице. Такими темпами они вскоре превратятся лишь в поверхностные царапины, едва заметные к завтрашнему дню. Какие бы внутренние повреждения не были нанесены, они также заживут.
Он выживет.
Сидя рядом с ним в молчании, Лейла думала об их союзе и дружбе, которая выросла из ее неуместного обожания. Если с ним что-то случится, она будет скорбеть по нему как по кровному брату, и нет ничего, что она бы не сделала для него… более того, ей смутно казалось, что Куин чувствовал то же самое.
Воистину, он столько для нее сделал. Научил ее водить и драться, стрелять из пистолета и обращаться с разнообразным компьютерным оборудованием. Познакомил ее с фильмами и музыкой, покупал для нее одежду, отличную от традиционной белой мантии Избранных, тратил время, отвечая на ее вопросы об этой стороне, и заставлял смеяться, когда она нуждалась в этом.
Она научилась у него стольким вещам. Она перед ним в огромном долгу.
Поэтому это казалось… неблагодарным… чувствовать неудовлетворенность собой. Но недавно она познала странную иронию: чем больше она открывалась, тем более пустой казалась ей жизнь. И хотя он пытался увлечь ее в ином направлении, она все равно смотрела на свое служение Братству как на самый важный способ провести время…
Куин выругался от дискомфорта, попытавшись сменить позу, и Лейла протянула руку, успокаивая его, поглаживая по спутанным волосам. Он видел только одним глазом и обратил его к ней, свет, струившийся из голубой радужки, был тусклым, но благодарным.
Губы изогнулись в улыбке, и Лейла прикоснулась к разбитой щеке кончиками пальцев. Странно, эта платоническая близость между ними… словно остров, святилище, и она ценила ее больше той страсти, что была между ними.
Жизненно важная связь позволяла ей осознать, как сильно страдал он, наблюдая за отношениями его любимого, Блэя, и Сэкстона.
Боль следовала за Куином неотступно, укрывая его словно кожа, сковывая его в той же манере, определяя его очертания и прямые линии.
От этого она временами гневалась на Блэя, хотя и не была вправе судить: одно она знала наверняка – чувства других известны лишь им одним… а в глубине души Блэй был достойным мужчиной…
Дверь за ней распахнулась, и мужчина из ее мыслей появился, будто она призвала его.
Блэйлок не был невредимым, но его потери были не столь существенны, как раны мужчины на этой кровати... По крайней мере, снаружи. Внутри – дело другое: полностью вооруженный, он казался намного старше своих лет. Особенно когда смотрел на своего напарника.
Он застыл на самом входе в комнату.
– Я хотел узнать, как вы… он… себя чувствует.
Лейла снова посмотрела на Куина. Его целый глаз не отрывался от рыжеволосого мужчины, внимание, направленное на другого, больше не ранило ее… ну, в том плане, что она не хотела того же для себя. Она бы хотела, чтобы Куин был с этим воином. На самом деле хотела.
–Входи, –сказала она. – Прошу… мы закончили.
Блэй приближался медленно, а его руки бродили по всему телу – от кобуры к ремню, затем – к кожаной полоске на внешней стороне бедра.
Но он сохранял самообладание. По крайней мере, пока не заговорил. Тогда его голос задрожал.
– Бестолковый ты сукин сын.
Брови Лейлы многозначительно опустились, хотя Куин едва ли нуждался в ее защите.
– Прощу прощения?
–По словам Джона, он вышел из дома навстречу Шайке Ублюдков. Один.
–Шайке Ублюдков?
–Тем, кто пытался убить Рофа этой ночью. Этот бестолковый сукин сын решился выйти к ним, в одиночку, возомнив себя супергероем… чудо, что его не прикончили.
Лейла мгновенно перенаправила злой взгляд на кровать. Очевидно, у Общества Лессенинг появился новый отряд, и при мысли, что он подверг себя опасности таким образом, ей захотелось закричать на Куина.
–Ты… бестолковый сукин сын.
Куин слегка закашлялся. Потом еще.
С уколом страха она подскочила с кресла.
– Я приведу врачей…
Но это был смех Куина. Не смертельное удушье.
Сначала он смеялся напряженно, а потом с нарастающей силой, пока кровать не затряслась от хохота, причина которого была понятна только ему.
–Не вижу ничего веселого, –буркнула она.
–Я тоже, –встрял Блэй. – В чем, черт возьми, твоя проблема?
Куин просто продолжил смеяться, наслаждаясь одной Деве известно чем.
Лейла перевела взгляд на Блэя.
– Кажется, мне хочется ударить его.
–В настоящий момент это бессмысленно. Подожди, когда он поправится, а потом врежь хорошенько. Более того, я подержу его для тебя.
–Верное… решение… –простонал Куин.
–Я согласна. – Лейла положила руки на бедра. – Блэй абсолютно прав… я ударю тебя позже. И ты научил меня, куда именно стоит бить мужчину.
–Какая прелесть, –пробормотал Блэй.
После они замолчали, ее сердце воспарило от того, как мужчины многозначительно смотрели друг на друга, Может, сейчас они смогут прийти к гармонии?
–Я должна проверить остальных, –быстро сказала она. – Узнать, не нуждается ли кто в кормлении…
Куин схватил ее руку.
– Ты?
–Нет, я в порядке. На прошлой неделе ты был более чем щедр. Я чувствую себя очень сильной. – Она наклонилась, целуя его в лоб. – Отдохни. Я загляну позже.
Проходя мимо Блэя, она нежно сказала:
–Поговорите. Я скажу остальным, чтобы вам не мешали.
***
Когда Избранная ушла, все, на что был способен Блэй – это смотреть в неверии на идеально причесанную голову удаляющейся Избранной.
Когда он вошел в комнату, связь между Куином и Лейлой буквально ударила его под дых: зрительный контакт, то, как они держались за руки, как она тянулась своим изящным телом к нему… тот факт, что она одна поддерживала в нем жизнь.
И все же… казалось, будто Лейла хотела, чтобы именно он остался с Куином.