Знание, отражение, информация

Как же и на какой основе возникает и раз­вивается знание?

За последние десятилетия в связи со стре­мительной компьютеризацией всех сфер про­изводственной и духовно-культурной дея­тельности резко возрос интерес к природе и сущности информации, так как компьютеры используются для передачи, хранения, коди­рования, декодирования и преобразования информации. На их основе создаются особые базы данных и знаний, используемые для ре­шения многих задач, которые раньше были доступны лишь человеку. В связи с этим по­нятия «знание» и «информация» часто отож­дествляются. В то же время знание рассмат­ривают как высшую форму отражения дей­ствительности. Учитывая, что специфика от­ражения уже рассматривалась, мы обратим здесь внимание лишь на вопрос о том, в ка­ком отношении к этому понятию находятся понятия «информация» и «знание».

Говоря, что субъект А отражает объект Б, мы имеем в виду, что определенные измене­ния в А соответствуют определенным изме­нениям в Б и вызываются ими. Говоря об ин­формации, мы имеем в виду прежде всего особый способ взаимодействия, через кото­рый осуществляется передача изменения от Б к А в процессе отражения, способ, реализу­ющийся через поток сигналов, идущих от объекта к субъекту и особым образом в нем преобразуемых. Уровень сложности и формы информации зависит, следовательно, от каче­ственных характеристик объекта и субъекта, от типа передающих сигналов, которые на самом высоком уровне реализуются в форме языковых знаковых систем. Наконец, говоря о знании, мы имеем в виду именно высший уровень информации, функционирующей в человеческом обществе.

При этом в качестве знания выступает не вся информация, идущая от Б и воспринима­емая А, но лишь та ее часть, которая преобра­зована и переработана А (в данном случае — человеком) особым образом. В процессе пе­реработки информация должна приобрести знаковую форму или выразиться в ней с по­мощью других знаний, хранящихся в памя­ти, она должна получить смысл и значение. Следовательно, знание — это всегда инфор­мация, но не всякая информация — знание. В превращении информации в знание участву­ет целый ряд закономерностей, регулирую­щих деятельность мозга и различных психи­ческих процессов, а также разнообразных правил, включающих знание в систему обще­ственных связей, в культурный контекст оп­ределенной эпохи. Благодаря этому знание становится достоянием общества, а не только отдельных индивидов. Как же осуществ­ляется процесс познания? Из каких звеньев или этапов он состоит? Какова их структура?

Большинство философских систем, сложив­шихся в Новое время, выделяли два основных этапа: чувственное и рациональное познание. Их роль и значение в процессе познания опре­делялись в зависимости от позиции того или иного философа. Рационалисты, например Декарт, Спиноза, Лейбниц, Кант и Гегель, были склонны приписывать решающее значение рациональному познанию, не отрицая значе­ния чувственного познания в качестве меха­низма связи разума с материальным миром. Сторонники эмпиризма, напротив, признава­ли чувственное восприятие главным и даже единственным источником наших знаний. В интеллекте нет ничего такого, утверждал Гоббс, чего бы не было в чувственном воспри­ятии. И эту мысль в еще более резкой форме повторял Локк. Но если все знания, размыш­ляли рационалисты, формируются лишь на основе чувственного восприятия с помощью особых правил или принципов, то откуда бе­рутся сами эти правила или принципы, ведь их нельзя воспринять с помощью органов чувств. Спор этот и в наши дни не утратил сво­ей остроты. Он приобрел особое значение в связи с развитием исследований по созданию «искусственного интеллекта».

В философии Нового времени под рацио­нальностью, как правило, понималась особая, универсальная, всеобщая и необходимая ло­гическая система, совокупность особых пра­вил, определяющая способность человечес­кого ума постигать мир и создавать истинные знания. Декарту, Спинозе и Лейбницу она представлялась особой врожденной способ­ностью. Но откуда же в таком случае берутся ложные, неистинные знания? Откуда берут­ся нерациональные, то есть не обоснованные общепринятой логикой, суждения и взгляды? Каким образом могут возникать противоре­чащие логике суждения, то есть суждения иррациональные, ведущие к разрушению все­го того, что принято считать рациональным, разумным? Рационалисты XVII и XVIII ве­ков отвечали на эти вопросы так: в челове­ческой душе помимо разумного начала существует еще начало эмоциональное и волевое. Эмоции, которые называли также аффектами, или «страстями души»: гнев, радость, тоска, веселье, любовь, ненависть, симпатии и ан­типатии и т. д., могут заставлять человека сознательно или бессознательно отказаться от разумных доказательств, от требований логи­ки рассуждений и привести к искажению ис­тины в угоду чувству, подчинить разум «стра­стям души». Воля в зависимости от постав­ленных целей может содействовать разуму и рациональным действиям, но может вступить с ним и в конфликт, и это создает возможность нерациональных действий и поступков. Вер­ны ли эти рассуждения? Для того чтобы от­ветить на этот вопрос, посмотрим, как в дей­ствительности происходит процесс познания.