О крестьянских волнениях и мерах, принятых для их подавления
1859 г.
Еще до обнародования в минувшем году во всеобщую известность высочайших рескриптов на имя начальников губерний об улучшении быта помещичьих крестьян, в народе были распространены о сем слухи, которые и вызвали со стороны крепостных людей различные толки, выражавшие ожидание предстоящей им свободы. Ожидание это сильно выразилось в 1855 г. по случаю воззвания святейшего Синода при формировании государственного ополчения, причем крестьяне целыми иногда селениями в весьма значительных массах отказывались исполнять господские работы, высказывая желание поступить в ряды ополчения и предполагая, что с тем весте получат они свободу. В 1856 г. те же самые толки и те же ожидания были поводом движения помещичьих крестьян из всех почти губерний Южной России (особенно Екатеринославской и Херсонской) в Крым по вызову будто бы правительства для заселения разоренных неприятелем мест Крымского полуострова. В последствии ожидание крепостными людьми свободы высказывалось также по случаю священного коронования государя императора.
...Все это заставляло опасаться, что обнародование во всеобщую известность предположений об улучшении быта помещичьих крестьян могло послужить поводом к нарушению между ними порядка и повиновения владельцам по неправильному пониманию предположений и видов правительства или по каким бы то ни было другим причинам.
В сих, вероятно, видах для обеспечения общественного спокойствия шефом жандармов признано было полезным иметь по возможности
в губерниях войска, кроме местных гарнизонов …
Всех случаев неповиновения помещичьих крестьян, о коих имеются в Министерстве внутренних дел сведения, было в 1858 г. более 170. Цифра эта сравнительно с предшествовавшими годами может показаться весьма значительною, ибо если принять среднее число случаев неповиновения помещичьих крестьян с 1848 по 1857 г. около 30 в год, то окажется, что в минувшем году число это увеличилось почти в 6 раз.
… Кроме того, в минувшем году было 8 случаев нанесения крепостными людьми побоев помещикам, 4 – нанесения побоев управляющих имениями, 1 – убийства управляющего и 1 – нанесения ран.
Крестьянское движение в России
в 1857-1861 гг. - М., 1963. С. 180-184.
№ 6
Из воспоминаний П. П. Семенова-Тян-Шанского[2].
Хотя я пробыл в Рязанской и Тамбовской губерниях не более трех недель в январе 1858 г., но этого времени было достаточно для того, чтобы, при моем знакомстве с экономическим положением и народным бытом этого края, составить себе полное понятие о настроении в пламенно интересовавшем меня вопросе как дворянского, так и крестьянского сословия этих губерний.
Дворянство было в это время сильно возбуждено, и большинство его не только не сочувствовало поднятому по манию царя некоторыми передовыми дворянами вопросу об освобождении крестьян, но даже прямо относилось к этому делу враждебно, а на стороне освобождения было сначала только небольшое число наиболее просвещенных дворян-помещиков. Но по мере выяснения вопроса число это постепенно возрастало, так как дворянство с каждым днем все более к более сознавало, что после инициативы, принятой на себя Нижегородским к Московским дворянствами, и после рескриптов государя от 25 декабря 1857 г. и 17 января 1858 г. дело освобождения крестьян в глазах их самих, а тем более крестьян и всей России было уже решено бесповоротно. Оставалось только определить условия освобождения крестьян с наименьшими потерями для помещиков. Большое успокоение между последними вносило поручение составить законопроекты по этому предмету, возложенное государем на губернские комитеты, составленные исключительно из дворян этих губерний. Первоначальное раздражение дворянства было обращено на всех тех, кого они разумели под именем правительства, но потом оно перешло на так называемую «петербургскую бюрократию», а затем и на то либеральное меньшинство дворянского сословия, которое было обвиняемо враждебным освобождению большинством в революционных стремлениях и клеймилось прозванием красных.
Но когда дворянство само пришло к убеждению, что дело освобождения крестьян неизбежно, оно перешло на практическую почву и устремилось к осуществлению этого освобождения на наиболее выгодных для дворянства условиях, причем во мнениях самого дворянства являлись разные течения, обусловленные не только различием личных взглядов, но и различием местных условий даже в пределах одной губернии. Так как в Рязанской и Тамбовской губерниях две южные трети их пространства принадлежат к черноземной области России, а одна (северная) треть - к нечерноземной, то это различие имело последствием то, что в северной трети обеих губерний помещики почти совсем не занимались земледелием и держали своих крестьян на оброке, а в южных двух третях губерний, наоборот, они извлекали все свои доходы из собственных запашек, обрабатываемых обязательным трудом их крестьян (барщиною).
Понятно, что помещикам оброчных имений не особенно трудно было расстаться с крепостным трудом. Их крестьяне пользовались в без того достаточною свободою, располагая своим трудом, направленным только отчасти на земледелие, для удовлетворения собственных нужд, а гораздо более на промыслы, из которых они извлекали для себя доходы и прибыли, дававшие им возможность платить довольно высокие оброки своим помещикам. Для этих же помещиков, редко пользовавшихся обязательным трудом крестьян, весь вопрос при уничтожении крепостного права сводился к тому, чтобы не потерять ничего из своих оброчных доходов и, сверх того, удержать за собою всю ту землю поместья, которую не эксплуатировали крестьяне. Самым выгодным разрешением вопроса казались помещикам оброчных имений: немедленный выкуп правительством крестьянских оброков, скорейшее личное освобождение крестьян с оставлением за ними их усадеб и обрабатываемых ими пахотных земель, а за помещиками - всех остальных земель поместъя, не состоявших непосредственно в пользовании крестьян, и в особенности ценных поемных лугов (по Оке и ее притокам), лесов и пустопорожних, никогда не обрабатывавшихся залежей. При таких условиях их помещики оброчных имений были готовы свести на самые короткие сроки временнообязанные отношения к ним крестьян.
Совершенно иначе относились к вопросу освобождения крестьян помещики издельных (барщинных) имений. Помещики эти привыкли жить в своих поместьях и заниматься сами эксплуатацией земли в свою пользу при помощи обязательного труда своих крестьян... Понятно, что при таких условиях помещикам барщинных имений было тяжело добровольно расстаться с теми правопорядками, с которыми они свыклись. Возможность извлекать для себя доход из жалованных им поместий без обязательного труда (барщины) казалась многим из них немыслимою…
Поэтому, придя к убеждению, что вопрос об освобождении крестьян решен уже окончательно, большинство дворян-помещиков барщинных имений Тамбовской и Рязанской губерний, в сознании, что разорвать вековую связь крестьян с землею невозможно, пришло к нижеследующему способу решения аграрного вопроса:
1) Продлить сколь возможно долго крепостной труд крестьян и во все время его существования сохранить дисциплинарную власть помещика в форме предоставления ему права на вотчинную полицию.
2) По прекращении обязательного труда и признании полной личной свободы крестьян, дать им, уступая требованию правительственной программы, право на выкуп их усадебной оседлости по такой цене, которая вознаградила бы помещика за утрату им права на крепостной труд крестьян.
3) Признать право крестьян на бессрочное пользование ими - только таким небольшим количеством пахотной земля поместья, которое было бы необходимо для их прокормления «только проголодь» (нищенский надел), для того что бы поставить крестьян в экономическую зависимость от помещика и заставить их наниматься на работы на помещичьих полях за предложенную им цену.
4) Все остальные земли поместья призвать полною собственностью помещиков, сняв с них все лежавшие на них, в силу обычного права, обязанности...
Однако же в среде дворянства двух губерний было не мало таких просвещенных и великодушных помещиков, которые, будучи проникнуты глубоким патриотизмом, убедились, по окончании Крымской войны, в полной несостоятельности существовавшего государственного и общественного строя и в крайней необходимости радикальных в нем реформ, которых исходною точкою должно было быть освобождение всего русского народа от крепостной зависимости, все более и более принимавшей характер рабства, и в замене тягостной для крестьян и ненавистной им барщины свободным трудом, при непременном условии обеспечения им их земельного пользования.
Входившие в состав этого меньшинства высоко просвещенные и зажиточные помещики горячо стояли за земельное освобождение крестьян и за скорейший переход их к свободному труду.
Хрестоматия по истории СССР 1861-1917.
/Под ред. В.Г. Тюкавкина. М., 1990. С. 23-25.
№ 7