ЧТО ТАКОЕ МЕНТАЛЬНОЕ И ФИЗИЧЕСКОЕ?
Я расположу два списка свойств в виде двух колонок. Многие из свойств в левой колонке неявно предполагаются, когда нечто называют "ментальным", а многие свойства из правой колонки неявно предполагаются, когда нечто называют "физическим". Я отнюдь не хочу навязывать мнения, что все эти свойства правильно подразумеваются или что все из них вообще подразумеваются в обыденном словоупотреблении. Я лишь хочу сказать, что многие из них подразумеваются при использовании многими людьми. (Когда я говорю, что некоторое свойство "подразумевается", я имею в виду, что чье-либо утверждение о том, что "х есть ментальный" или "х есть физический", концептуально подразумевает "х есть F", где "F" служит знаком места для одного из предикатов, перечисленных ниже.)
| Ментальное | Физическое |
| темпоральное | пространственно-временное |
| личное | общедоступное |
| некорректируемое | корректируемое |
| внутреннее | внешнее |
| единственное | многое |
| свободное | детерминированное |
| активное | пассивное |
| я | другое |
| духовное | плотское |
| неделимое | делимое |
| непротяженное | протяженное |
| бесформенное | обладающее формой |
| невидимое | видимое |
| интенциональное | неинтенциональное |
| субъективное | объективное |
Многие попытки разрешить проблему сознания и тела принимают ошибочную форму попыток сведения понятий из одного списка к другому. На деле же каждое перечисленное свойство семантически несводимо к своей противоположности, и лишь обедненные онтологии порождаются в результате отрицания за свойствами из каждого списка подлинного применения. Мой взгляд, в соответствии с которым и ментальное, и физическое реальны, дофилософски и эмпирически убедителен. Также ничто не является ментальным в том отношении, в каком оно является физическим, и ничто не является физическим в том же отношении, в каком оно является ментальным. Отрицание любого из членов этой конъюнкции ведет к противоречию.
ЧТО ТАКОЕ МЫШЛЕНИЕ?
Число разнообразных активностей, называемых "мышлением", исключительно велико, и, по крайней мере, оно включает следующие: рефлектирование, предвосхищение, решение, воображение, воспоминание, удивление, размышление, намерение, верование, неверие, медитирование, понимание, выведение, предсказание и интроспектирование.
Мышление может происходить в языке, в обыденном языке, подобном английскому, или в искусственном языке типа системы логического обозначения. Зачастую мышление имеет место не в этих посредниках, но в ментальных образах – картинах, видимых "глазами сознания" ("внутренним взором").
Слово "мысль" двусмысленно во фразах "что есть мысль" и "мышление о том, что есть мысль". Мысли могут быть истинными или ложными в том смысле, что то, о чем мыслят, может быть истинным или ложным. Так, если человек думает, что р, а р истинно, тогда мысль, что р, истинна. Если же человек думает, что р, а р ложно, тогда и мысль, что р, ложна. Также между мыслями могут существовать логические отношения, например одна мысль может логически следовать из другой и противоречить еще одной мысли. Всякое мышление имеет свое содержание. Бессмысленно утверждать, будто бывает мышление, которое является мышлением ни о чем. Если имеет место мышление, то есть нечто, о чем мыслят, есть некоторое содержание, даже если данная мысль не оценивается с точки зрения истинности, а является, скажем, вопросительной или сослагательной.
Мышление может быть сознательным или бессознательным.
Если мышление бессознательно, то тогда мыслящий ум (mind) либо не знает, что он мыслит, либо, если он знает это, он не знает того, о чем мыслит. Если же мышление сознательно, тогда мыслящий ум знает и то, что он мыслит, и то, о чем он мыслит. Также мышление может иметь и не иметь своей феноменологии. Оно обладает феноменологией тогда и только тогда, когда включает события, составляющие опыт.
Мышление является полностью ментальной активностью. Под этим я имею в виду, что никакое ментальное событие не является тождественным какому-либо физическому событию, а также что никакое ментальное событие не имеет никаких подлинных физических свойств. Из этого логически следует, что материализм ложен, ибо он есть конъюнкция положения "предположительно ментальные события являются физическими" и положения "только физические события существуют". Я полагаю самопротиворечивым утверждение, что любое ментальное событие есть физическое событие, ибо на самом деле ментальные и физические события характеризуются взаимно исключающими свойствами, например каждое физическое событие имеет величину, но ни одно ментальное событие таковой не имеет. Только на основании этих двух посылок можно логически заключить, что никакое ментальное событие не является физическим. Из этого же, в свою очередь, логически следует, что первый член конъюнкции материализма ложен, поскольку является утверждением, что ментальные события суть физические. Из посылок, что существуют ментальные события и никакое ментальное событие не тождественно никакому физическому событию, следует и ложность утверждения, что существуют только физические события. Следовательно, согласно логике, второй член конъюнкции материализма также ложен.
Материализм есть самопротиворечивая теория сознания, поскольку включает утверждение, что ментальное есть физическое. Однако, быть ментальным отчасти заключается в том, чтобы не иметь физических свойств, а быть физическим отчасти заключается в том, чтобы не иметь ментальных свойств. Самопротиворечивость – логически достаточное условие квалификации утверждения как ложного, следовательно, материализм ложен.
Отношение между мышлением и мозгом таково: мышление есть ментальная активность мозга. Существенно важно то, что нет проблемы взаимодействия между вещами и их активностью. Не существует онтологической или метафизической проблемы, таково же отношение между чем-либо и тем, что оно делает. Как раз то, что я называю "проблемой взаимодействия", оказалось наиболее неподатливым в решении проблемы сознания и тела: установление природы взаимодействия между ментальным и физическим событием. Материалисты непоследовательно утверждают, что ментальные события суть физические. Идеалисты же непоследовательно утверждают, что физические события суть ментальные. Дуалисты верно утверждают, что ни одно ментальное событие не является физическим и ни одно физическое не является ментальным, но ложно убеждены в наличии указанной проблемы взаимодействия.
Поверить в проблему взаимодействия означает оказаться во власти сильной метафизической иллюзии, которая во многом определяет наше самопонимание. Я предлагаю ряд аналогий с целью рассеять данную иллюзию. Они предназначены показать, что не существует онтологической проблемы чего-либо и его активностей, или же проблемы вещи и того, что она делает.
Яркость электролампочки усиливается или ослабевает, но не существует проблемы "свет – лампочка – яркость". Заметьте, что, если мы разобьем лампочку, выключим свет или в ней порвется волосок накала, излучение света прекратится. В "Алисе в стране чудес" Льюиса Кэрролла указанная метафизическая иллюзия воображаемым образом воспроизводится в виде "улыбки без кота". Ясно, тем не менее, что в эмпирической реальности может существовать кот без улыбки, но не улыбка без кота (или чего-то, что улыбается). И это потому, что улыбка есть нечто, что кот делает. Хамелеон – ящерица, которая способна менять окраску. Предположим, что он меняет цвет с голубого на красный. Но таким образом отнюдь не создается проблема "хамелеон – изменение – цвета", причем не только потому, что вторичные качества логически зависят от первичных, но также потому, что любые изменения логически зависят от тех вещей, что изменяются. Если автобус движется по улице, то не существует проблемы "автобус – движение". И дело не обстоит так, будто движение автобуса могло бы существовать как некоторый призрачный сохраняющийся остаток, если бы автобус был, скажем, разобран. И это не только потому, что первичные качества логически зависят от физических объектов, свойствами которых они являются, но также и потому, что движение есть нечто, что делает автобус, а любые действия невозможны без тех вещей, которые делают их.
В каждом из этих случаев ничто не зависит от того, являются ли вещи, которые делаются, физическими или ментальными или ни теми, ни другими. Потому-то и не существует проблемы взаимодействия, что те вещи, которые делают, логически зависят от вещей, которые делают их.
Сходным образом, больше нет необходимости в проблеме сознания и тела. Логически мы никогда не смогли бы оказаться в позиции для наблюдения "взаимодействия" между мышлением и мозгом. Мы никогда не смогли бы, так сказать, очистить мышление от мозга и открыть то метафизическое цементирующее вещество, которое не является ни вполне ментальным, ни вполне физическим. Верить в проблему взаимодействия означает смешивать эмпирическую возможность с логической невозможностью.
Я называю это решение проблемы сознания и тела "эмпиризмом", даже несмотря на то, что в качестве общего тезиса относительно мышления оно аналогично: "Мышление есть ментальная активность сознаний". В качестве же конкретной истины относительно человеческих существ и высших животных оно эмпирично и случайно: "Мышление есть ментальная активность мозга". Важным принципом эмпиристской теории сознания является то, что мало значения придается метафизическому понятию "отношения" между вещью и ее активностью. Активность чего-либо суть лишь то, что оно делает, чем бы оно ни являлось и что бы ни делало. Все факты касательно отношений вещи к тому, что она делает, суть эмпирические факты, и ни один из них не является метафизическим.
Особенно заметно, что не бывает каузальных отношений между вещами и их активностью, помимо тех, что упоминаются при объяснении, каким образом или почему они вовлечены в эту активность. Продолжая думать о мышлении как о субстанции, мы будем продолжать задавать вопросы о каузальных связях между мышлением и мозгом вместо того, чтобы правильно рассматривать мышление как ментальную активность мозга. Вопрос о том, какие части мозга задействованы в различных видах мышления, – вопрос эмпирический. Не существует неэмпирического каузального вопроса относительно мышления и мозга.
Эмпирической истиной является то, что мозг необходим для мышления человеческих существ и высших животных; также эмпирической истиной является то, что мышление есть активность, или нечто, что делается. Эмпиристская теория сознания представляет собой отождествление мозга с тем, что участвует в мыслительной активности. И это отождествление само является эмпирическим.
ЧТО ТАКОЕ СОЗНАНИЕ?
Известно, что "сознание" трудно определить вербально, и позднее я скажу, почему это именно так. Тем не менее нечто вроде остенсивного определения возможно и для данного термина.
Представьте, что вы смотрите на что-то, например на эту страницу "Теорий сознания", находящуюся перед вами. Вне всякого сомнения, благодаря этому определенные вещи оказываются истинными в отношении вас. Вы существуете, ваши глаза открыты и сориентированы на данную страницу. У вас есть мозг, связанный с помощью оптических нервов с обратной стороной ваших глазных яблок. Световые волны, отражающиеся от страницы, контактируют с вашей сетчаткой, и через нее электронный сигнал передается в мозг. Страница книги перед вами также существует и представлена как пространство прямоугольной формы окрашенной в белый цвет поверхности с черными метками на ней, которые мы называем буквами.
Так вот, это объяснение видения страницы могло бы показаться неполным не только в отношении физиологических деталей, но и в том плане, что делает его совершенно недостаточным. Дело в том, что в своем объяснении я упустил вашу осведомленность (awareness) о странице. Даже если бы я детально описал все физиологические факты и с равной детализацией описал все воспринимаемые вариации в цвете данной страницы и формы букв, главная черта рассматриваемой ситуации будет по-прежнему отсутствовать: ваше видение страницы.
Отсутствующим компонентом является сознание (consciousness). Видение чего-либо предполагает осознание этого или же осведомленность об этом. Физиологический импульс на глазные яблоки принимается нами пассивно: он движется в направлении объект → глазное яблоко. Однако чья-либо осведомленность об объекте распространяется в противоположном направлении: глазное яблоко → объект. Вы видите страницу – вы сознаете ее.
Это активное отношение не является физическим. Ваша осведомленность не имеет ни величины, ни формы, ни твердости. Это эфемерное, невидимое, изначально невыразимое отношение между вами и страницей. Это сознание.
В более общем плане существуют не только звуки, но и слышание их, не только запахи и вкусы, но и обоняние и ощущение вкусов, не только осязания или боли, но и переживание их. В каждом случае "их" обозначает некоторый акт чистой осведомленности.
Обратите внимание, что существование и природу сознания нельзя схватить с помощью какого-либо физического описания мира. Предположим, что существовал набор предложений, которые упоминали только физические факты о мире. И предположите per impossible42 подобный набор полным. Все равно из этого набора не будет логически возможно вывести какие-либо дальнейшие предложения, утверждающие существование сознания или характеризующие его природу. Подобное мнимое выведение могло бы быть только non sequitur.43
А сейчас я хотел бы сделать радикальное предположение: сознание не существует. Различные виды опыта, разумеется, существуют, но как только мы перечислим все виды опыта, которые имеет человек, то слово "сознание" уже не будет схватывать абсолютно ничего. Сознание есть ничто помимо опыта. Для этого утверждения у меня есть три основания. Во-первых, это эмпирическая экономия: все известные феноменологические факты о нас самих могут быть адекватно схвачены путем упоминания одного лишь опыта. Во-вторых, бремя должно ложиться на защитника сознания, который должен доказать, что оно существует. В-третьих, на мой взгляд, можно дать объяснение двум известным фактам относительно сознания – это его эфемерная и невидимая природа, а также невыразимость данного понятия. Оба они объясняются тем фактом, что нет такой вещи, как сознание. Из этого логически следует, что больше нет необходимости в какой-либо философской проблеме отношения между сознанием и мозгом. Эта версия проблемы сознания и тела разрешена.
Остается еще вопрос об отношении между разными видами опыта и мозгом, а также и всем остальным физическим миром. Решение заключается в том, что мозг и вся остальная нервная система и органы чувств вместе составляют то, что я называю преобразованием окружения. Я имею в виду, что мозг преобразует физиологический сенсорный импульс в ощущения и вторичные качества. Ощущения и вторичные качества суть то, что я называю "мозговые трансформации".
Ощущения и вторичные качества логически зависят от первичных качеств, хотя и не могут быть сведены к ним. Я имею в виду, что будет изначально самопротиворечиво утверждать, что, по крайней мере, одно вторичное качество существует и отрицать при этом существование всех первичных качеств, и тем не менее из того факта, что существуют все первичные качества, еще логически не следует, что существует какое-либо вторичное качество. Сходным образом, все ощущения имеют пространственно-временное местоположение, но феноменология любого ощущения никогда не может быть отражена в предложении или в группе предложений, упоминающих лишь первичные качества. При этом нет ничего таинственного в отношении этой феноменологии. Это нечто, с чем многие из нас знакомы гораздо лучше, нежели с физиологией.
Преобразование окружения осуществляется мозгом, а эта активность зависит от хорошей работы нервной системы и органов чувств: например, активность, называемая "видением", больше не станет возможной, если глаза будут повреждены. И это верно в двух смыслах "возможного": видение как активность логически зависит от того, что видит, а в нашем случае видение эмпирически зависит от физических органов чувств, называемых "глазами". Я думаю, что мозг является преобразованием окружения в силу эволюционных причин: (а) феноменология есть упрощение физиологического чувственного импульса (input) и потому является частью того, что я называю "менеджментом окружающей среды"; (б) менеджмент окружающей среды оказался благоприятным для выживания. Мозговые трансформации суть качественные феноменологические результаты количественных физиологических чувственных импульсов и неврологической активности (подобно тому, как фотография может, помимо всего прочего, быть продуктом огромного количества малых точек).
Не существует проблемы взаимодействия в связи с отношением между мозгом и мозговыми трансформациями, ибо последние суть активности самого мозга. Также полагать, будто существует проблема взаимодействия ощущений и вторичных качеств, с одной стороны, и физических объектов, преобразованными состояниями которых они являются – с другой, значит оказаться во власти метафизической иллюзии. Мы не способны устранить цвет некоторого физического объекта, подобно тому как мы могли бы устранить его окраску. Метафизическая иллюзия взаимодействия есть эмпирический образ, чье применение лежит совсем в другом месте.
ЧТО ТАКОЕ СУБЪЕКТИВНОСТЬ?
Быть субъектом означает быть способным обладать опытом. Быть способным обладать опытом является необходимым и достаточным условием для того, чтобы быть субъектом. Так что, если существует нечто х и х способен иметь опыт, то из этого логически следует, что существует, по крайней мере, один субъект. Если же существует нечто х, и х не способен иметь опыт, то из этого логически следует, что х не является субъектом. Я допускаю, что фразы "х есть субъект" и "х обладает субъективностью" в равной мере обладают смыслом, причем одним и тем же: "х есть субъект" означает, что х способен обладать опытом, и "х обладает субъективностью" означает, что х способен обладать опытом.
Если нечто приобретает опыт, то из этого логически следует, что оно является субъектом, поскольку было бы противоречием утверждать, что нечто приобретает опыт, но не имеет способности к опыту. Тем не менее отнюдь не необходимо, чтобы нечто приобретало опыт, дабы быть субъектом, ибо нет противоречия в соединении утверждений, что нечто способно приобретать опыт, но пока этого не делает.
Субъектом некоторого опыта является то, что обладает этим опытом, а объектом опыта – то, о чем опыт. К примеру, субъектом восприятия является воспринимающий или то, что воспринимает, но объект восприятия есть воспринимаемое, или то, что воспринимается.
В случае человеческого существа, подобного вам или мне, субъективность отчасти проявляется в том факте, что каждый из нас обладает специфическим частичным зрительным восприятием своего собственного тела. Например, сейчас ваши глаза открыты и видят, но (и это решающий момент) они не видят самих себя. Сходным образом, ваша голова не попадает в ваше собственное зрительное поле (за исключением иногда лишь кончика вашего носа), и вы не способны видеть обратную сторону вашей головы. Ваше тело визуально представлено вам от плеч, груди и ниже. Вы не видите себя сзади или же верхушку своей головы. И эти факты не должны объясняться целиком биологической случайностью местоположения глазных яблок в передней части головы. Для них есть более глубокая причина. Они частично конституируют наше бытие в качестве субъектов, бытие в качестве того субъекта, которым каждый является. Я имею в виду, что подобные особенности восприятия отнюдь не существуют в зрительном восприятии другой личности, то есть личности иной, чем некто, – они существуют только в случае самого себя, личности, которой некто является, кем бы он ни был.
Это поразительный и философски загадочный факт относительно нас, что мы субъективны или обладаем субъективностью, думая о себе лишь как об одной личности среди других. Другие для вас существуют только как объекты – объекты вашего опыта, – и вы для других можете существовать только как объект – объект их опыта. Вы имеете опыт о себе отчасти в качестве субъекта, отчасти в качестве объекта. Например, вы получаете опыт о себе как смотрящем в зависимости от своего тела, но вы ведь можете и посмотреть на свое тело. Подобные субъективные факты вполне нейтральны по отношению к тому, являетесь пи вы своим собственным телом, или вы обладаете телом, или же вы находитесь внутри своего тела. Частично они зависят от наблюдения над тем, какой личностью вы являетесь, и частично от бытия той личностью, которой вы являетесь.
Существование субъективных фактов, которых много, логически согласуется с моим взглядом, что мышление есть ментальная активность мозга, и, по крайней мере, некоторые субъективные факты логически предполагаются существованием мозговых трансформаций.