Сага об Олаве сыне Трюггви 35 страница
Магнуса конунга было легко узнать: он был большого роста, на нем был красный плащ поверх брони, и светлорусые волосы падали ему на плечи. Эгмунд сын Скофти скакал рядом с конунгом. Он был тоже высок ростом и красив. Он сказал:
– Дай мне плащ, конунг!
Конунг ответил:
– Зачем тебе плащ?
– Я хочу его, – сказал тот, – ты мне уже делал большие подарки.
Местность там была ровная и открытая, так что гауты и норвежцы все время видели друг друга, но попадались пригорки и кустарник, которые заслоняли вид. И вот конунг отдал плащ Эгмунду, и тот надел его. После этого они выехали на открытое место, и тогда Эгмунд круто повернул со своими людьми в сторону. Когда гауты увидели это, они решили, что перед ними конунг, и все поскакали вслед. Так конунг смог спокойно вернуться на свой корабль, а Эгмунд еле‑еле ускользнул от преследователей, но все же вернулся на корабль цел и невредим. Магнус конунг после этого поплыл вниз по реке и потом на север в Вик.
XV
На следующее лето была назначена встреча конунгов в Конунгахелле на Эльве. Туда прибыли конунг норвежцев Магнус, конунг шведов Инги и конунг датчан Эйрик сын Свейна. На этой встрече был заключен мир. Когда начался тинг, конунги вышли вперед на поле и некоторое время беседовали друг с другом, а затем они вернулись к своим людям, и тогда было заключено такое соглашение: каждый из конунгов должен владеть теми землями, которыми раньше владели их отцы, возмещать своим подданным грабеж и убийства и потом рассчитываться между собой. Магнус конунг получал в жены Маргрету, дочь Инги конунга, которую потом прозвали Девой Мира.
Люди говорили, что никогда не бывало более царственных мужей, чем эти. Инги конунг был самый статный и могучий и казался самым величавым. Магнус конунг казался самым доблестным и мужественным, а Эйрик конунг был самым красивым. Но все они были пригожи, статны, величественны и красноречивы.
Затем они расстались.
XVI
Магнус конунг женился на Маргрете, дочери конунга шведов. Ее привезли из Швеции в Норвегию, и ее сопровождала почетная свита. У Магнуса конунга уже до этого были дети, о которых известно. Одного его сына звали Эйстейн. Мать его была низкого рода. Другого его сына звали Сигурд, он был на год младше. Мать его звали Тора. Третьего звали Олав. Он был намного моложе всех. Матерью его была Сигрид, дочь Сакси из Вика, знатного мужа в Трандхейме. Она была наложницей конунга.
Люди говорят, что, когда Магнус конунг вернулся из викингского похода на запад, он одевался, как было принято в Западных Странах, и также одевались многие из его людей. Они ходили с голыми ногами по улице и в коротких куртках и плащах. Его поэтому стали звать Магнус Голоногий. Некоторые звали его также Магнус Долговязый, а некоторые – Магнус Война. Он был очень высок ростом. Была сделана отметка его роста в Церкви Марии в Каупанге, в той, которую Харальд конунг велел построить. Там у северных дверей на каменной стене было прибито три креста, один отмечал рост Харальда, второй – Олава, третий – Магнуса. Он. и показывали, на какой высоте им было всего удобнее прикладываться. Выше всего был крест Харальда, ниже всего – крест Магнуса, а крест Олава был посредине.
XVII
Скофти сын Эгмунда был в ссоре с Магнусом конунгом из‑за одного наследства. Скофти удерживал это наследство, а конунг требовал его выдачи с такой настойчивостью, что недалеко было до беды. Они много раз встречались тогда, и Скофти принял такое решение: он и его сыновья никогда не должны оставаться одновременно во власти конунга. Он считал, что так будет всего лучше. Говоря с конунгом, Скофти напоминал ему, что они с ним близкая родня, что он всегда был верным другом конунга и что их дружбу никогда ничто не нарушало.
– Люди могли бы понять, – говорил он, – что я достаточно разумен, чтобы не начинать этого спора с тобой, не имея правды на своей стороне. Но я в том пошел в моих предков, что я отстаиваю свои права, с кем бы я ни имел дело и невзирая на лица.
Но конунг оставался непреклонным, и такие речи не смягчали его. Так Скофти отправился домой.
XVIII
Затем Финн сын Скофти отправился к конунгу, говорил с ним и добивался от конунга, чтобы тот поступил с ними справедливо в этом деле. Но конунг отвечал сердито и резко. Тогда Финн сказал:
– Когда я остался в Квальдинсей, на что пошел бы мало кто из Ваших друзей, я ожидал от Вас, конунг, не того, что Вы будете ущемлять мои права. Правы были люди, когда говорили, что те, кто остался в Квальдинсей, были преданы. Мы были бы осуждены на смерть, если бы только Инги конунг не поступил с нами лучше, чем ты поступаешь с нами. Хотя, может быть, многим покажется, что мы подверглись там унижению, если бы это имело какое‑нибудь значение.
На конунга не подействовали эти речи, и Финн поехал домой.
XIX
Затем Эгмунд сын Скофти отправился к конунгу и, придя к нему, просил конунга не отнимать у них с отцом то, на что они имеют право. Но конунг возразил, что право – это то, что он сказал, и что больно они дерзки. Тогда Эгмунд сказал:
– Что ж, ты добьешься своего и сделаешь нам зло в силу твоего могущества. Оправдается поговорка, что большинство платит злом или ничем за спасение их жизни. Добавлю к этому только вот что: я никогда больше не пойду к тебе на службу, а также мой отец и мои братья, если это будет зависеть от меня.
Эгмунд поехал домой, и больше они никогда не виделись с Магнусом конунгом.
XX
Следующей весной Скофти сын Эгмунда снарядился в путь прочь из страны. У него было пять боевых кораблей, хорошо оснащенных. Его сыновья, Эгмунд, Финн и Торд, тоже отправились с ним в поход. Они вышли в море довольно поздно, а осенью направились в Страну Флемингов и остались там на зиму. Ранней весной они поплыли на запад в Валланд, а летом они прошли через пролив Нёрвасунд и к осени были в Румаборге. Там Скофти умер. Они все, отец и сыновья, умерли во время этого похода. Торд жил всего дольше из них. Он умер в Сикилей. Люди говорят, что Скофти был первым из норвежцев, проплывшим через пролив Нёрвасунд, и об этом их походе разнеслась слава.
XXI
Случилось в Каупанге, где покоится Олав конунг, что загорелся один дом в городе, и огонь распространился. Тогда вынесли из церкви раку Олава конунга и поставили против огня. Тут подбежал какой‑то человек, полоумный и неугомонный, и стал бить раку и грозить святому, говоря, что все сгорит, если он не спасет их своими молитвами, и церковь, и другие дома. Тогда всемогущий бог остановил пожар церкви, и в ту же ночь наслал на полоумного человека болезнь глаз, и тот лежал до самых тех пор, пока святой Олав конунг не попросил всемогущего бога смилостивиться, и тогда тот прозрел в той же церкви.
XXII
Еще случилось в Каупанге, что к тому месту, где покоится Олав конунг, привели одну женщину калеку. Она была вся так скрючена, что обе ноги ее были подогнуты к бедрам. Но так как она ревностно молилась и, плача, обращалась к нему, он излечил ее великое увечье, так что ноги и другие ее члены выпрямились, и все ее члены с тех пор служили ей согласно своей природе. Раньше она не могла даже доползти туда, а теперь пошла, здоровая и радостная, к себе домой.
XXIII
Магнус конунг отправился в поход прочь из страны с большим войском. Он тогда уже был конунгом Норвегии девять лет. Он направился на запад за море. У него было лучшее из войск, какое бывало в Норвегии. За ним последовали все могущественные люди страны: Сигурд сын Храни, Видкунн сын Йоана, Даг сын Эйлива, Серк из Согна, Эйвинд Локоть, окольничий конунга, Ульв сын Храни, брат Сигурда, и многие другие могущественные мужи. Конунг отправился со всем этим войском на запад на Оркнейские острова и захватил с собой оттуда сыновей Эрленда ярла – Магнуса и Эрлинга. Затем он поплыл на Южные Острова, и когда он стоял у берегов Шотландии, Магнус сын Эрленда бежал ночью с корабля конунга на берег, скрылся в лесу и в конце концов оказался в дружине конунга скоттов.
Магнус конунг направился со своим войском в Ирландию и разорял там страну. Мюрьяртак конунг присоединился к нему, и они завоевали большую часть страны, Дюплинн и Дюплиннарскири. Магнус конунг остался на зиму в Куннактйре у Мюрьяртака конунга и поставил своих людей охранять земли, которые он завоевал. Весной конунги отправились со своим войском на запад в Улацтир, дали там множество битв и завоевывали земли. Они завоевали тогда большую часть Улацтира. После этого Мюрьяртак вернулся домой в Куннактир.
XXIV
Магнус конунг снарядил свои корабли и думал вернуться на восток в Норвегию. Он оставил в Дюплинне своих людей для охраны страны. Он стоял со всем своим войском в Улацтире и был готов к отплытию. Им нужен был скот для забоя на берегу, и Магнус конунг послал своих людей к Мюрьяртаку конунгу, чтобы тот прислал ему скота. Посланные должны были вернуться, если бы они были невредимы, накануне дня Бартоломеуса. [489]В канун мессы они не вернулись. В день мессы, когда взошло солнце, Магнус конунг сошел на берег с большей частью своего войска и отправился на поиски своих людей и скота, который должен был быть пригнан. Погода была безветренная и солнечная. Путь лежал через болота и топи по кладям, а по обе стороны был кустарник. Но когда они продвинулись дальше, они вышли на высокую возвышенность. С нее было далеко видно. Они увидели вдалеке столбы пыли и стали обсуждать, не войско ли это ирландцев, но некоторые говорили, что это, наверно, их люди со скотом.
Они там остановились. Эйвинд Локоть сказал:
– Конунг, куда ты нас ведешь? Людям кажется, что ты действуешь. опрометчиво. Разве ты не знаешь, что ирландцы вероломны? Распорядись как‑нибудь нашим войском.
Тогда конунг сказал:
– Построим наше войско и приготовимся на случай, если против нас замышляют недоброе.
Они построились. Конунг и Эйвинд шли впереди боевого порядка. У Магнуса конунга был шлем на голове и красный щит со львом, выложенным золотом. Опоясан он был мечом, который звался Ногорез. Перекрестие и навершие на мече были из моржовой кости, а рукоять обвита золотом. Это было отличное оружие. В руке у конунга было копье. Сверху рубашки на нем был красный шелковый плащ, и на нем спереди и сзади желтым шелком был выткан лев. Люди говорили, что никогда не бывало более доблестного или отважного мужа. Эйвинд был тоже в красном шелковом плаще, таком же, что был на конунге. Он тоже был муж статный, красивый и самого воинственного вида.
XXV
Когда столбы пыли приблизились, они узнали своих людей, которые гнали много скота. Его посылал конунг ирландцев, который сдержал все свои обещания Магнусу конунгу.
Они повернули назад к кораблям. Было около полудня. Но когда они вышли на болото, их продвижение стало медленнее. Тут вдруг из каждого выступа леса выскочили ирландцы и бросились в бой. А норвежцы шли, рассеявшись, и сразу же многие из них пали. Тогда Эйвинд сказал:
– Конунг, плохо приходится нашему войску. Надо быстро что‑то предпринять.
Конунг сказал:
– Пусть трубят сбор и все войско собирается под знамя. А те, кто здесь, пусть сомкнут щиты и, пятясь, отступают через болото. Мы будем в безопасности, если выберемся на равнину.
Ирландцы стреляли ожесточенно, и хотя много их гибло, на место погибшего сразу же становился другой. Конунг подошел к следующему рву. Переход через него был очень труден, и только в немногих местах можно было перебраться через него. Тут погибло много норвежцев. И вот конунг крикнул Торгриму Кожаная Шапка – он был его лендрманном и родом из Упплёнда – и велел ему переправиться через ров со своими людьми:
– А мы будем вас прикрывать, – говорит он, – так что вы будете в безопасности. Идите затем на вон тот островок и стреляйте в ирландцев, пока мы будем переправляться. Ведь вы хорошие стрелки.
Но когда Торгрим и его люди переправились через ров, они забросили щиты за спины и побежали к кораблям. Увидев это, конунг сказал:
– Подло ты бросаешь твоего конунга! Неразумен был я, когда сделал тебя лендрманном, а Сигурда Собаку объявил вне закона. Тот бы так никогда не поступил.
Тут Магнус конунг был ранен. Копье пронзило ему оба бедра повыше колена. Он схватил древко у себя между ног, сломал его и сказал:
– Так ломаем мы все копья!
Тут Магнус конунг был ранен секирой в шею, и эта рана была смертельной. Тогда те, кто еще оставался в живых, обратились в бегство.
Видкунн сын Йоана донес на корабль меч Ногорез и стяг конунга. Он, Сигурд сын Храни и Даг сын Эйлива бежали последними. Вместе с Магнусом конунгом погибли Эйвинд Локоть, Ульв сын Храни и многие другие знатные мужи. Потери норвежцев были велики, но потери ирландцев были много большими.
Норвежцы, которые спаслись, в ту же осень уплыли. Эрлинг, сын Эрленда ярла, пал в Ирландии вместе с Магнусом конунгом. Когда войско, которое бежало из Ирландии, приплыло на Оркнейские острова и Сигурд узнал о гибели Магнуса конунга, своего отца, он сразу же решил ехать вместе с этим войском, и в ту же осень они отправились на восток в Норвегию.
XXVI
Магнус конунг правил Норвегией десять лет, [490]и во время его правления царил мир внутри страны, но его походы за море стоили людям много труда и средств. Люди Магнуса конунга очень любили его, но бондам он казался суровым. Рассказывают, что, когда его друзья упрекали его в том, что он во время своих заморских походов бывает неосторожен, он говорил так:
– Конунг нужен для славы, а не для долголетия.
Магнусу конунгу было тридцать лет, когда он пал. Видкунн убил в битве того, что был убийцей Магнуса конунга. После этого Видкунн бежал, получив три раны. По этой причине сыновья Магнуса очень любили его.