Приемы агглютинации в образовании составных имен числительных
Способы образования и синтаксического употребления составных числительных свидетельствуют о некотором отходе современных числительных от флективного строя. В сложных обозначениях чисел, начиная от двадцати с приложением единиц (двадцать один, двадцать два и т. п., сто двадцать один, тысяча пятьсот тридцать пять и т. п.), числительные сцепляются, склеиваются одно с другим в порядке следования чисел и цифр, в порядке счета и по большей части остаются в косвенных падежах неизменяемыми, кроме конечного, которое и несет на себе тяжесть синтаксической зависимости ***. (Ср.примеры Р. Кошутича: с шестьсот семьдесят двумя рублями; с двумя тысячами пятьсот пятьдесят двумя солдатами.35) Так же и в составных порядковых именах прилагательных изменяется лишь конечное слово, а все
* О происхождении этих оборотов (под влиянием словосочетаний типа двое красивых мужчин, трое прилежных учеников и т. п.) см.: Шахматов А. А. Исследование о двинских грамотах XV в. Спб., 1903, с. 129.
** Любопытно у Л. Толстого употребление выражения три руб./.ч в значении «трехрублевый»: «К осени собрались у сапожника деньжонки: три рубля бумажка лежала у бабы в сундуке» («Чем люди живы»),
*** Ср. замечание В. И. Чернышева: «Числительные количественные частью как будто приближаются к частям речи неизменяемым» Ч
остальные составные элементы приклеиваются друг к другу, выполняя роль количественных префиксов (например, в тысяча девятьсот тридцать пятом году)*.
Таким образом, в области образования составных числительных развивается своеобразный принцип агглютинации элементов. В самом деле, в морфологическом составе числительных от одиннадцати до девятнадцати обнаруживается склейка тематических обозначений единиц (один-, три-, две- и т. п.) посредством инфикса -на- со склоняемым суффиксом -дцать (10): один-на-дцать, две-на-дцать, три-на-дцать, пят-на-дцать и т. п. (Ср. у Маяковского: сорокнадцатъ). Эта агглютинация скорее префиксальная, чем суффиксальная; она нарушает арифметический порядок десятков и единиц. Ведь в цифрах единицы следуют за десятками (11, 12, 13, и т.д.)**, а в образовании числительных от одиннадцати до девятнадцати включительно названия единиц выдвинуты в зачин как основа слова (ср. тот же прием сцепления, но без инфикса в немецком языке: vierzehn, funfzehn и т. п.). Этим достигается цельность системы словообразования числительных (ср.: два-дцать, три-дцать, пять-десят и т. п.). Еще Г. Павский писал: «Дав особенные имена только десяти первым и немногим последним числам (ср.: сорок, девяносто, сто, тысяча.— В. В.), наш язык наравне с другими индоевропейскими дальнейшее счисление десятков, сотен, тысяч производит посредством соединения единиц и десятков»36.
Характерен морфологический параллелизм, хотя и нарушенный, между обозначениями единиц, десятков и сотен. Как в пределах названий единиц два, три, четыре выделяются в особую группу, так и среди обозначений десятков двадцать, тридцать, а также в именах сотен двести, триста, четыреста образуют небольшие обособленные морфологические группы. Слово сорок стоит одиноко среди числительных, хотя и сближается со словами сто и девяносто по характеру склонения. Двадцать, тридцать примыкают к системе склонения числительных пять, шесть и т. д. как неразложимые единства. На этом фоне морфема -на- в строе числительных от одиннадцати до девятнадцати легко выделяется как своеобразный инфикс (ср.: три-на-дцать и три-дцать). Числительные двести, триста, четыреста тесно ассоциируются со словами два, три, четыре и выделяют в своем сложном составе падежные формы множественного числа -сот, -стам, -стами, -стах.
Однако в строении русских числительных способы агглютинации смешиваются с приемами синтетического строя (ср. склонение обеих составных частей в числительных пятьдесят — восемьдесят и двести — девятьсот).