Характеристика св. Иустина как писателя
Произведения св. Иустина показывают, что он не был гениальным или оригинальным мыслителем, но из многочисленных данных, рассеянных в апологиях и «Диалоге»[451], можно заключать о широких философских познаниях его, хотя они и не отличаются глубиной. Кроме того, необходимо иметь в виду, что дошедшие до нас произведения Иустина не ставят своей целью распространяться о философских предметах. О литературной стороне произведений Иустина компетентное суждение высказано уже патриархом Фотием, который характеризует св. Иустина как писателя в таких выражениях: «Он не старался внутреннюю красоту своей философии украшать риторическим искусством. Поэтому и его слова, как ни мощны они в других отношениях и как ни много они заключают в себе научного содержания, не изобилуют теми прикрасами, какие дает риторика; поэтому он также не приковывает большой толпы привлекательной и вкрадчивой формой» (Biblioth. 125).
В этих словах внешняя сторона произведений Иустина нашла оценку, вполне отвечающую действительности. В стилистическом и риторическом отношении произведения Иустина не могут быть названы образцовыми. Он сам не признает в себе способности блестящего изложения (Dial. 58). В целом его произведения страдают отсутствием продуманного плана и логически последовательного раскрытия поставленных вопросов: он редко останавливается на одном предмете до тех пор, пока исчерпает его, большей частью же оставляет его недостаточно раскрытым, уклоняется в рассуждения о других предметах, но потом опять берет прежнюю тему и продолжает освещать ее с новых сторон; отсюда — частые повторения одного и того же, раздробление отдельных идей; однородное у него оказывается разделенным, а менее сродное — соединенным. Самое изложение отличается утомительной растянутостью и монотонностью; длинные периоды, нагромождение предложений с многочисленными частицами, конечно, не способствуют легкости и изяществу речи. Язык не отличается чистотой. Только по временам его речь оживляется и приобретает известную силу и выразительность; это заметно преимущественно в «Диалоге с Трифоном». И вообще должно сказать, что «Диалог» представляет литературное искусство Иустина в более благоприятном свете, чем апологии; по–видимому, он лриложил к его обработке больше труда. Язык здесь оживленнее. Вся обстановка беседы свидетельствует о литературном вкусе и способностях автора.
Причиной литературных недостатков произведений Иустина является отчасти та поспешность, с какой, несомненно, написаны апологии, в особенности вторая, но главным образом источник ее нужно искать в том, что Иустин был собственно первым церковным писателем, в котором христианство вошло в соприкосновение с современной культурой. Множество новых идей и невы–работанность богословских понятий и языка естественно подавляли Иустина, может быть, и не придававшего особенного значения внешней форме.
Несмотря на эти внешние недостатки, произведения Иустина обладают какой–то притягательной силой: в них говорит личность, достойная всякого уважения, открытый и честный характер, муж, который серьезно стремился пролить свет на величайшие вопросы жизни; он говорит с глубочайшей убежденностью, которая достигнута упорной борьбой над самим собой; он прилагает все усилия, чтобы в борьбе с противником прийти ко взаимному пониманию. Иустин глубоко и с сердечной болью чувствует беззащитность христиан, но ни на минуту не сомневается в конечном торжестве истины над непонятным ему заблуждением и произволом. И чем более вчитываешься и вдумываешься в его произведения, тем более убеждаешься в особенном величии души и духовном благородстве св. Иустина. Таким образом, значение произведений Иустина заключается не во внешних литературных достоинствах, а в проникающем их благородном и возвышенном духе и в содержании глубоких идей, им впервые выраженных и раскрытых. Дошедшие до нас произведения его по объему превосходят все, что сохранилось от его христианских современников, и представляют не только первую философски–рациональную защиту христианства, но и полноту чисто богословских разъяснений, которые дают их автору право на звание первого богослова в церковной литературе древнейшего периода. Более, чем другие христианские произведения той эпохи, они открывают перед нами веру, внутреннюю жизнь Церкви, ее богослужение и обряды.