Виды гомеопатических препаратов
Общие положения теории
Введение
Если все вышедшие до сих пор работы писались «по какому-то поводу», более или менее «скоропостижному», то это первая работа, которая пишется практически «просто так», то есть от души. Многие читатели, которые уже познакомились с серией «Азбука здоровья» («Домашняя гомеопатия», «Детская гомеопатия» и другие книги), уже давно замечали, что пора бы мне написать «что-нибудь более фундаментальное».
Однако приоткрою небольшой секрет: мы очень часто не замечаем качеств настоящего, стремясь куда-то в будущее. Никакой «Азбукой» данная серия не была, как раз наоборот. Просто для уверенной работы с гомеопатией нужно спокойно освоить базисные положения метода. Если это происходит само собой, то, что ж, это говорит о простом и ясном их изложении. Тем не менее, все уже вышедшие брошюры имели вполне профессиональное значение: в каждой из них рассматривался какой-либо «момент» гомеопатического метода, а поскольку эти «моменты» крайне важны, то каждому из них посвящалось отдельное, пусть небольшое, издание. Однако это и есть тот самый базис, без которого никакое движение вперед совершенно невозможно, а с точки зрения построения материала, эти «моменты» только кажутся простыми, в то время как они наиболее важные и сложные для понимания темы. Но именно в этом и состоит опасность – без знания этих элементов теории, ни о какой гомеопатической науке не стоит даже и думать.
Обычно курс лекций по гомеопатии всегда проходил в течение двух недель (независимо от объема тем, которые на курсе лекций рассматривались): одной недели всегда явно мало, а после второй недели наступает усталость, которая делает невозможным дальнейшее усваивание материала. Так и все изданные работы – это небольшие дозы или «кванты теории», которые можно усвоить спокойно и безболезненно, но которые в дальнейшем и обеспечивают правильное понимание темы.
Здесь следует немного поговорить о положении дел на курсе лекций. Так уж устроены наши люди, причем люди именно «наши», то есть очень хорошие – в них всегда живо ощущение чуда, которое иногда плавным образом перерастает в понятие «халява» (история с «МММ» – лишь одно тому доказательство). Известная же присказка «без труда не вытянешь рыбку из пруда» воспринимается подчас как элемент фольклора, что, впрочем, не так очевидно.
Итак. Сколько бы ни собиралось циклов лекций – а с 1991 года мной лично обучено более полутора тысяч специалистов – восприятие материала врачами нисколько не отличается от его же восприятия людьми, не имеющими медицинского образования. На первую лекцию (в понедельник с утра) все приходят с ощущением, что «все замечательно и просто». Но уже к обеду (трех – четырех часов лекций вполне достаточно для того, чтобы потрать дневной запас ментальной энергии, полагающийся на обучение) настроение становится более грустным: «мы думали, что все легко и просто, а тут…». Но на то и вступительная лекция, чтобы обрисовать планы и объемы работ.
Впрочем, на следующий день становится попроще, а к пятнице у курсантов наблюдается определенный прилив энергии, поскольку они начинают хоть что-то понимать, как им это кажется. Во всяком случае, «процесс обеспечения литературой» всегда откладывался именно «на пятницу». Разумеется, уже в первый день с криком «дайте нам что-то почитать», бежали в наш «книжный ларек», но узнавали, что «распродажа» будет именно в пятницу, поскольку в течение первой недели «объем изложенного материала будет достаточен для сознательного выбора необходимой литературы».
Разумеется, в пятницу все закупали все, по всему списку, что, в общем-то, конечно и правильно (при полном отсутствии гомеопатической литературы, характерном для 1991 года и последующих лет, вся литература, доступная нашим курсантам, соответствовала списку «первой необходимости»). В пятницу же слушателям рекомендовалось «хорошенько выспаться на выходных».
Встреча в понедельник происходила также любопытно: группа уже разделялась на «веселых» и «не очень». «Веселыми» были те, кто, воспользовавшись рекомендацией, чудесно отсыпалась, тем более что за все годы обучения москвичей на лекциях было крайне мало.
Вторую группу «грустных лиц» составляли те, кто вопреки рекомендациям пробовал что-либо изучать. На вопрос: «И как пошло?» ответ был одним и тем же: «И так-то ясность в голове была весьма условной, а тут, вообще, все перепуталось». Здесь важно понимать, что всякое обучение требует определенной психической энергии, да и времени на усваивание материала. Процесс этот, скажем так, медитативный, главное в котором – создать правильное настроение и ощущение темы, а дальше – есть и лекции, есть и масса литературы… В общем, главное «поставить канал», как говорят наши коллеги – психологи, а уж дальше кому что надо, тот то и получит. Так что со времен Леонтьева, небезызвестного психолога, которого, кстати, во всем мире знают и ценят гораздо больше, чем у нас, который занимался «вербализацией процесса обучения и усваивания знаний», мало что изменилось. Кстати, в последних своих опытах он убедительно доказал, что 80 процентов вполне обычных людей при определенных условиях способны, используя только тактильные ощущения, распознавать цвет. В общем, у человека масса различных возможностей для обучения. Главное, чтобы был дан определенный толчок ну и какие-то основополагающие моменты, которые могли бы помочь на трудной стезе познания.
Библия утверждает, что «все, что было – то и есть, а что есть, то и будет» и этот процесс наиболее очевиден при простом взгляде на развитие тех или иных научных учений. При разнице в названиях и используемой терминологии, наблюдается один и тот же процесс: в основе любой науки лежат постулаты, которые ее и определяют. Но всякий, кто считает себя продолжателем этой науки, первым делом делает все, чтобы забыть об этих постулатах. Так что после основоположника все его продолжатели делают все, чтобы не оставить от его науки камня на камне. И делают это достаточно «мило», каждый раз, превознося заслуги «основоположника» и уповая на «светлый образ его», делают все, чтобы «основоположник», мягко говоря, почувствовал бы себя не слишком комфортно в мире ином. Что же поделать, «основоположник» – гений и «нам его не понять».
Ну, во-первых, стремиться-то так и так следует, а «плевать на основоположника» – тем более некрасиво. Так что давайте-ка, не спеша, попробуем обратиться к Ганнеману. Или к «светлому образу его».
Учение Ганнемана
«Гомеопатия есть метод врачевания, основанный в 1790 году доктором Самуилом Ганнеманом и состоящий в том, что подобное лечится подобным (similia similbus curantur). После целого ряда опытов, произведенных сначала над здоровыми людьми, Ганнеман пришел к тому заключению, что всем лекарствам свойственно производить болезненное состояние у здорового человека и, вместе с тем, устранять подобное же состояние у больного. Так Опий в больших дозах производит у здорового человека сонливость, а в самых незначительных – вылечивает от такого же состояния. От рвотного ореха (Nux vomica) делается воспаление желудка и давление в желудке – болезни, которая приходит от того же рвотного ореха, если его принять в самом незначительном количестве. На основании таких же опытов ожоги лечатся огнем, на замороженные члены накладывают снег и т. д. Аллопаты, сами того не сознавая, лечат на основании того же закона сходства; это было доказано уже Ганнеманом.
Итак, основой всякого врачевания по Ганнеману должно быть следующее положение: «во всякой болезни правильным средством может считаться только то, которое производит исходное состояние у здорового человека». Ученье свое он назвал «гомеопатией», что в переводе с греческого означает «подобный» и «страданье», а старой школе, со всеми ее системами, дал название «аллопатия» (иной). С основанием этого учения для врачебного искусства настала новая эра: случай уступил место определенности, произвол – закону, предположение – ясному пониманию и положительному знанию.
Старая школа большею частью основывается на вероятности, нередко даже на предположениях. В большинстве случаев ее диагнозы суть не что иное, как вычисления на основе теории вероятности. О массе не особенно искусных врачей нечего и говорить; но даже у наиболее разумных врачей и диагноз болезни, и выбор лекарства, и назначение приема являются результатами более или менее шатких вычислений. Ганнеман – первый водворитель единства и порядка там, где прежде царил хаос: он указал, от чего зависела в прежнее время успешность безосновательного лечения, и создал основание для сознательного лечения на будущее время.
Несмотря на все препятствия, которые ставили ей и корысть, и самомненье, и невежество, и косность, гомеопатия все больше и больше распространялась и в ширь, и в глубь, тем самым как нельзя яснее доказала непреложность своего основного закона. Гомеопатия не только пересоздала всю существующую до нее теорию, она научила, как следует приготовлять лекарства. Аллопатический способ с его ужасающим количеством всяких снадобий в лучшем случае есть не более чем паллиативное лечение, которое нередко впоследствии обходится очень дорого. Адам Мюллер замечает: «Если бы вся заслуга Ганнемана, одного из величайших химиков нашего века, состояла в том, что он изгнал из фармации принцип варения и мешания, восстановил права простых средств, на здоровом организме узнал действительное влияние, которое производит каждое лекарство и основал ученье о минимальном приеме, то и тогда он создал бы себе бессмертное имя. Истинная медицина погибла в материализме новейшего времени; он ее воскресил, он ее воссоздал.
Учение Ганнемана, несомненно, имело благодетельное влияние и на старую школу, в том отношении, что благодаря ему все более и более сокращались массовые назначения, и все более восстанавливался принцип: простота – печать истины. Помимо этого, гомеопатия несколько охладила рвение тех властелинов – врачей, которые считали возможным одним взмахом ножа «порешить» такие болезни, как воспаления благородных органов. Она доказала, что для подобных недугов не может быть средства хуже этого. Не далее, как двадцать лет назад, против гомеопатии сочли нужным возбудить судебное преследование за то, что она не дозволяла кровопускания при воспалении легких. Ныне же ее противникам пришлось выслушать от одного из знаменитейших товарищей такое изречение: «Если в болезни, которая стала смертельною, были употреблены кровопускания или рвотные или слабительные средства, то никогда нельзя сказать с уверенностью, чему следует приписать такой результат: одному и естественному ходу болезни, или вместе с ним лечению, которое ему способствовало».
В пользу гомеопатии весьма много говорит то обстоятельство, что она нашла многочисленных сторонников во всех цивилизованных странах земного шара. Этим она обязана своей последовательности и цельности: начало similia similibus служит для гомеопата твердой опорой, какой не может быть у аллопата. Исходя из этого начала, он имеет возможность вылечивать такие болезни, которые Аллопат считает неизлечимыми и, помимо того, он сужает круг случаев, излечимых лишь оперативным вмешательством.
В прежнее время болезнь одного из членов семьи была причиною множества забот и хлопот; врач и аптека требовали больших, нередко непосильных расходов; притом же, помощь иногда являлась только тогда, кода было уже поздно. Теперь есть возможность иметь помощь под рукою, нет надобности тратиться на бесполезные лекарства, а то, что нужно израсходовать, будет израсходовано производительнее. В наше время при появлении человека на свет его встречает врач, и врач же препровождает его в другой мир. Первый рецепт, который он прописывает новорожденному младенцу, на всю жизнь отдает человека в его руки. В будущем, когда благодаря воспитанию и определенному образу жизни организм не будет чахнуть от множества вредных веществ, вводимых в него исцеления ради, человек вовсе не будет нуждаться во враче. Если и случится, что гомеопатическое средство будет принято неправильно, то оно никогда не сможет существенно повредить организму; такую ошибку всегда легко поправить, между тем как ошибка аллопата нередко бывает совершенно неисправна, и последствия ее остаются на всю жизнь.
Желающему познакомится с гомеопатией, мы рекомендуем прочесть «Organon» Ганнемана, в котором можно найдет подробное изложение гомеопатического учения, а также необходимое для всякого начинающего руководство к исследованию болезни. Так как болезнь может быть устранена только в том случае, если ее симптомы соответствуют симптомам лекарственного средства, то понятно, что исследование болезни должно быть очень точное, потому что иначе невозможно правильно выбрать средство.
«При исследовании болезни нужно иметь в виду следующие пять пунктов:
1. Состояние органа и вид болезненного процесса;
2. Ощущения и душевное состояния пациента, так как гомеопатия при исследовании своих средств принимает в расчет всякое изменение и те явления, которые лекарства производят на душевные функции. В этом отношении она значительно опередила старую школу, и, мало того, ее исследования пролили свет на область психиатрии. Необходимо знать, когда именно и от чего усилилась или унялась боль: от холода ли, или от тепла, при спокойном ли состоянии или во время движения, в комнате или на вольном воздухе, и в какое время дня. Затем нужно знать, каковы душевное состояние и характер больного: взволнован он, или спокоен и хладнокровен, весел или грустен и расположен к слезам, раздражителен или кроткого нрава.
3. Выделения и отправления. Нужно знать качество твердых испражнений, мочи, пота, а также, каковы аппетиты, жажда, и когда именно она является? Появляются ли у женщины регулы каждые 28 дней; какого они качества: сильные или слабые, светлые или темные и кусками; сколько времени продолжаются? Нет ли болей, и какого они качества.
4. Телосложение и индивидуальные свойства больного, его возраст, пол, образ жизни занятия и т. д.
5. Причину болезни, если только можно ее узнать, например: не было ли душевных волнений, расстройства желудка, простуды, злоупотребления лекарствами, распутной жизни, чрезмерной потери соков или крови, задержанных выделений или сыпи и т. д.
Характерные особенности наиболее известных гомеопатических средств должны быть известны каждому, кто желает с успехом применять этот способ лечения.
По отношению к больному органу и болезненному процессу врач-гомеопат при глазных болезнях, например, будет иметь в виду прежде всего при болезнях мозга – Белладонну при болезнях желудка – Нукс Вомику, Пульсатиллу, Карбо Вегетабилис, при болезнях спинного мозга – Нукс Вомику и т. д. Затем он примет к сведению вид болезненного процесса и, например, при ревматическом воспалении глаз, назначит Аконит, при сифилитическом – Меркуриус, при гранулезном – Апис или Гепар Сульфур, при темной воде – Белладонну и т. д., при раке внимание его будет обращено, прежде всего, на Арсеникум или Сульфур, при болезнях костей – на Сицилию, Калькарею Карбонику, Меркурий или Фосфор.
По отношению к ощущениям и душевным свойствам больного для людей кроткого нрава нужно иметь в виду: для раздражительных – Нукс Вомика, для расположенных к слезам – Пульсатилла, Игнация. При жгучих болях – Белладонна, Аргентум, Карбо Вегетабилис, Нукс Вомика; при рвущих – Белладонна, Пульсатилла, Рододендрон, Рус; при колющих – Хина, Стафизагрия, Сепия и т. д. При болях, которые усиливаются к вечеру и при спокойном состоянии переходят с одной части тела на другую и т. д. – Пульсатилла. При параличных болях и болях, происходящих от разбитости, при судорожном ревматизме, колотье изнутри кнаружи – Хина.
При сочетании многих симптомов, врач-гомеопат должен стараться собрать все симптомы в одном средстве, от чего болезнь прекратится скоро и наверняка; это вовсе не так легко, и многие врачи, устрашившись предстоящих затруднений, даже бросали изучение гомеопатии. Так например, если кто-нибудь в одно и тоже время жалуется на боли, переходящие с одной части тела на другую, и параличные боли, и на боли от разбитости, и на судорожный ревматизм, то правильным средством будет не Пульсатилла, которая соответствует первой половине симптомов, и не Хина, которая соответствует только второй половине, а Валерьяна, которая соответствует всем главным признакам вместе.
При ухудшении недуга к вечеру, следует давать Пульсатиллу, Белладонну, Ляхезис, Сепию, к утру – Аурум, Калькум, Нукс Вомикум, на вольном воздухе – Нукс Вомика, в комнате – Пульсатиллу, от спокойного состояния – Рус Токсикодендрон, от движения – Брионию, от постельной теплоты – Каустикум, Нукс Вомикум, от спокойного состояния – Брионию».
Вот как в 1883 году описал основные положения гомеопатии барон Адольф фон Герхардт в своем «Гомеопатическом руководстве по практической медицине». Что, впрочем, действительно до сих пор.
Разумеется, возникает вопрос: если все положения гомеопатии действуют, что нового можно сказать по этому поводу? Да и стоит ли вообще думать о чем-то ином? Здесь следует обратить внимание на ряд простых моментов. За 200 лет гомеопатия вполне доказала свое право на существование, просто благодаря своим реальным успехам в излечении многих, самых тяжелых заболеваний, которые могут до сих пор восприниматься как чудо с точки зрения современной медицины.
Но что же есть главная проблема гомеопатического метода? Что при колоссальных успехах этот метод до сих пор рассматривается как метод экспериментальной медицины, теоретических основ в понимании механизма действия которого весьма мало. Это и позволяет формулировать то простое отношение, причем самое доброжелательное, что «при всех успехах метода неясность механизмов его действия оставляет слишком большую зону для разного рода предположений».
Возможно, что при правильном понимании основ метода, применяется он не слишком адекватно. Здесь следует поставить себе в труд объяснение механизма действия метода, без которого вся гомеопатическая медицина весьма похожа на «чудачество», если не на колдовство.
В науке существует очень хороший метод, который может быть единственно приемлемым для исследования научных явлений и сложных аспектов жизни вообще – этиологический подход, когда для того, чтобы разобраться в происходящем, необходимо рассмотреть его историю с практической точки зрения.
Итак. Появление метода
Очень часто мы слышим, что гомеопатия противоположна аллопатической медицине, когда «подобное лечится обратным», а в гомеопатической медицине «подобное лечится подобным». Действительно, в формальной логике определение очень часто дается «от обратного», но это всего лишь игра слов, которая, не объясняя суть вопроса, декларирует взаимную противоположность аллопатической и гомеопатической медицины. Что является первой и принципиальной ошибкой.
Итак, «когда по Земле еще бегали мамонты…». Кое-где они, конечно и бегали, но в иных местах существовали и цивилизации, уровень развития которых, в частности уровень развития медицины, позволял проводить не просто сложные хирургические операции, а операции на головном мозгу, в частности, трепанацию черепа. Это стало известно благодаря археологическим находкам, возраст которых превышает 5 тысяч лет. Среди этих находок были и черепа со следами успешно проведенной трепанации. О том, что операция была вполне успешной, можно судить по постоперационным изменениям костной ткани, которые могли происходить лишь после операции. Подобного рода черепа находили как в Египте, так и на территории нашего государства, в частности в Поволжье. Так что думать, что мы являемся вершиной цивилизации и вообще «впереди планеты всей», мягко говоря, неразумно. Да, мы научились выбрасывать огромные средства в космос, что может быть и полезно для поддержания мировой финансовой системы, но никак не аргументирует вопрос «зачем». При этом, в чем мы действительно весьма темны, так это в процессе изучения собственной природы – природы человека. И темнота эта имеет вполне очевидную этиологию, а именно – страх. Страх увидеть, заглянув в себя, то, что наблюдать как раз и не хотелось бы. Поэтому главным лозунгом, который выбрал Ганнеман как девиз своей жизни, был «Сапере аудит» – «решись быть мудрым».
И это не простые слова, поскольку, погружаясь во что-то новое, мы должны быть готовы не слишком удивляться тем открытиям, которые мы сделаем на этом пути.
Итак. Диалектика предполагает ряд известных законов: переход количества в качество, как этапы развития и борьбу противоположностей – как метод возникновения нового. Во времена Ганнемана европейская медицина не ставила под сомнение простой факт, что для достижения результата необходимо принимать реальные меры, поэтому дозы применяемых лекарственных препаратов все время повышались. Простое соображение «коммон сенс», считающее, что чем больше выпить, тем сильнее опьянение, великолепно работало в медицине – неэффективность лечения может объясняться «ненадлежащей дозой лекарственного препарата».
Дозы же препаратов были таковыми, что отравление ими происходило гораздо чаще, чем излечение. Именно эта последняя фаза развития средневековой медицины и помогла появлению гомеопатии: легко было наблюдать процессы острых отравлений, в связи с чем поиск возможности снижения доз препаратов был естественным и жизненно необходимым. При этом, наблюдение отравления именно в таких дозах и было первыми гомеопатическими опытами. Просто то, что обычно врачи пытались скрывать как явный недостаток метода, Ганнеман попробовал переосмыслить. Так отравление препаратами Ртути, которое весьма успешно и эффективно использовали для лечения сифилиса, давала ровно ту же картину отравления у здорового человека, мягко говоря, в случае врачебной ошибки. Это навело Ганнемана на мысль, что если в больших дозах наблюдается картина отравления, то малые дозы должны действовать как антидот – снимать картину заболевания.
Таким образом, гомеопатия могла быть основана на двух научных направлениях: аллопатической медицине как таковой, из которой она выросла естественным образом – не будем забывать закон диалектики, когда новый этап будет объявляться противоположным старому, иначе – какой же он новый. И на особом разделе медицины, который можно обозначить как «искусство ядов и антидотов». Эта ветвь медицинской науки часто практиковалась для решения ряда социально-политических вопросов в королевских домах Европы. Из этой науки следовал ряд простых соображений, одним из которых было то, что «для предотвращения возможности отравления ядом, его следовало принимать регулярно в очень малых дозах».
Кстати говоря, это искусство наилучшим образом практиковалось именно во Франции, а любимым ядом, на котором построено чуть ли не все творчество господина Дюма, был мышьяк, действие которого было «очень медленным, но весьма надежным» – помните, как Карл IХ был отравлен пропитанной мышьяком книгой? Впрочем, пропитывали не только книги, но и перчатки, и предметы верхнего и нижнего туалета. Это было настолько общепринято, что даже Наполеон Бонапарт в течение всей жизни принимал мышьяк в малых дозах.
Вот в связи с этим стоит обсудить два момента. Во-первых, он действительно не был отравлен мышьяком, хотя многое указывает на то, что данные попытки предпринимались. Во-вторых, прием в течение 20 лет мышьяка в гомеопатических дозах, аналогичный приему Арсена в третьем сотенном разведении, сделал невозможным выиграть великим полководцем ту самую «битву при Ватерлоо», поскольку, по словам современников, в период битвы он находился в крайне плачевном состоянии. Исследование останков Наполеона, произведенное современной медициной, показало, что речь могла идти об «определенных эндокринных проблемах, связанных со сменой пола». Вот так вот, великий полководец во время сражения занят был совершенно иными вещами. Ну что ж, «байка» о «полной безопасности гомеопатических препаратов» является еще одной исторически сложившейся «окологомеопатической сказкой» тех самых лентяев и недоучек, которые вместо того, чтобы изучать метод и учиться назначать действенные препараты, пытаются обезопасить свои ошибки разговором об их якобы безопасности, которой не существует. Другое дело, что одноразовый прием гомеопатического препарата общего действия, да еще в низкой потенции, менее опасен, чем прием одной таблетки Анальгина. Но тем, кто пытается петь песни о «полной безвредности», стоит помнить случай с Наполеоном который был, к сожалению, незнаком с гомеопатическим методом, хотя он появился примерно в то же время и на момент обострения у Наполеона был уже известен.
Ганнеман доказал, что прием гомеопатических препаратов вызывает эффект «накопления доз», которое в итоге может вызвать отравление. Дальнейшие гомеопатические исследования показали, что для недопущения этого надо и дальше применять метод антидотов, когда каждый следующий прием препарата должен являться «антидотом для предыдущего». Как это сделать? Да крайне просто: не стоит назначать долговременный прием препарата в одной потенции. Обращаясь к любому классическому исследованию по гомеопатии, мы найдем рекомендации о необходимости повышения потенции в каждом последующем приеме.
Так что если бы Наполеон проводил потенцирование, точнее, его врач, все было бы в полном порядке. Да и высокое разведение, начиная с тысячного, действует целый год – на целый год гарантия, что не отравят. Вот что бывает с великими людьми при наличие «медицинской разрухи». А ведь как все просто: прими Наполеон один раз шесть горошин Арсеникум Альбум в тысячном десятичном, а лучше в тысячном сотенном – и все. И тебе победа обеспечена, и тебе никакой смены пола.
Впрочем, положение в современных школах классической гомеопатии таково, что пациенты регулярно ходят на прием к врачу-гомеопату по несколько лет без всякого эффекта, доставляя тем самым повод для радости любому знающему ганнемановский метод гомеопату – хорошо, что еще не действует. Слава Богу, хоть пол не меняют – уже большая радость. А то, что ходят, бывают случаи, и по 8 лет, то это лишь повод для восхищения нашими людьми, которые способны столь долго доверять врачу, в то время как в «Европах» уже через полгода могли бы и в суд подать.
Итак, если разбираться в сути происходящего, то гомеопатия есть «медицина антидотов» - а что происходит при снятия отравления? Во-первых, отмена действия яда, во-вторых, его выведение из организма, поэтому:
Первый факт – гомеопатия всегда обладает антитоксическим действием, следовательно, все гомеопатические препараты действуют на дезинтоксикацию – очистку организма от всех вредных дополнений. Что же это за дополнения? Современная науки определяет их как токсины, то есть те вещества, которые, не давая летального исхода, тем не менее, находясь в разных фазах организма, в крови, в лимфе, в межклеточной жидкости, внутри клетки, на межклеточных мембранах – постепенно «его травят» - снижают иммунитет и вызывают иммунодепрессию.
Следовательно, имеем второй факт – наряду с основным антитоксическим действием гомеопатия действует как иммуностимулятор. При этом иммуностимуляторами являются абсолютно все гомеопатические препараты, поскольку наряду со своим, назовем пока это так, специфическими действиями, всегда вызывают эффект дезинтоксикации и иммуностимуляции.
Собственно говоря, уже этих двух фактов вполне достаточно, чтобы гомеопатия признавалась одной из наиболее важных медицинских дисциплин, поскольку все хронические заболевания основаны на снижении иммунитета и иммунодепрессии, а проблема СПИДа вообще является бичом человечества. Причем именно гомеопатия по своей природе действия способна реально взаимодействовать с тем самым «бичом», поскольку, имея в виду обширность гомеопатических препаратов и схем их действия, мы имеем реальный механизм управления иммунитетом. Поэтому познакомимся с третьим фактом –гомеопатия представляет собой ни что иное, как «аппарат искусственного иммунитета».
Как действует аппарат искусственного дыхания? Он обеспечивает дыхательный механизм, пока – совершенно верно – организм не восстановит свои способности к самостоятельному дыханию. Ровно так же действует каждый гомеопатический препарат. Он обеспечивает иммунную защиту организма в направлении собственного специфического действия до тех пор, пока организм не восстановит собственный иммунитет.
Здесь нужно сказать несколько слов о картине иммунитета. Он определяется как «специфический» и «неспецифический», что как бы не меняет понимания вопроса. Нам важно, что те или иные механизмы регуляции, адаптации, поддержания собственного равновесия – гомеостаза, противодействие внешним факторам, входя в общую систему иммунитета, по принятой в медицине классификации, обеспечивается разными механизмами и их взаимодействием. При этом при снижении действия иммунитета в целом, мы отмечаем иммунодепрессию, но возможны и «мелкие поломки» – отказ тех или иных функций регуляции, на что и направлено действие гомеопатических препаратов. Они могут быть и общестимулирующими и конкретно специфическими. А поскольку есть и те, и эти, в весьма и весьма приличном количестве, мы имеем в лице гомеопатии уникальную возможность по иммунной коррекции. Практически во всех необходимых областях.
Раз уж заговорили о СПИДе, то следует отметить, что реальные исследования проводились бельгийской гомеопатической школой, когда ряд врачей смогли в течение определенного времени поддерживать нормальное самочувствие у больного СПИДом. Вся проблема заключается лишь в том, что при этом заболевании, практически полном отсутствии иммунитета и сломе практически всех механизмов адаптации, нужен «гомеопат–прикладник по прямому действию», дабы постоянно находиться рядом с больным и мгновенно выдавать гомеопатию по поводу малейшего изменения гомеостаза.
Так что препараты-то есть, а вот «машинки для полной суточной коррекции» – как бы нет, поскольку организм устроен крайне сложно, и реагировать на все малейшие перемены нет возможности чисто практически. Впрочем, ряд научных достижений, в частности метод микроволнового резонанса, принципиально способны обеспечить и этот режим поддержки. Но то уже не классическая гомеопатия, а гомеопатия информационная.
Обычно здесь возникает простой вопрос, как же так, что при подобного рода возможностях гомеопатии, которые следуют из самого метода, он, в общем-то, не является общепризнанным. Но это не совсем все так.
Гомеопатический метод вполне общепризнан и вполне официален. Так в Лондоне давно уже существует Королевская гомеопатическая клиника, которая не оставляет и тени сомнения в его научности и общепризнанности – решает вопросы «истеблишмента». Но следует помнить, что мнение о легкости метода и тем более его «халявности» является чисто российским изобретением, поскольку:
Во-первых, во всем мире врач–гомеопат всегда считался врачом высшей медицинской квалификации, а гомеопатия – медициной очень действенной, но дорогой, поэтому и квалификация врача-гомеопата всегда оплачивалась соответственно, что и определяло приватный характер гомеопатии.
Во-вторых, еще будучи во Франции, в гостях у французских гомеопатов, я слышал их жалостливые разговоры, что «сейчас – еще ничего, а дальше будет еще хуже», поскольку фармакологические кампании, производящие химиопрепараты, не склонны создавать для развития гомеопатии благостных условий, ибо основную стоимость гомеопатических препаратов составляет носитель – сахар, а появление на рынке принципиально дешевых препаратов опасно для концернов, производящих аллопатию. Так что история развития гомеопатии, как и вся история человечества, определяется более чем каждодневными проблемами.
Разумеется, в XXI веке все может перемениться, как говорила одна из моих знакомых, «все уже наелись химии и тянет на что-то оздоравливающее». Так что наряду с биопрепаратами, со стремлением к экологии, будет развиваться и гомеопатическая медицина как медицина экологически чистая.
Проблемы метода
В свое время «великий классик» охарактеризовал подобную историю как «детская болезнь «левизны» в коммунизме», под чем понималось, что «теория – теорией», а «практика – практикой». Так, в общем-то, все и произошло.
Итак, определив метод подобия как основу новой медицины, Ганнеман определил новую медицинскую школу – свое направление в медицине, фактически сделав работу придворных врачей по борьбе с ядами мировым явлением. Но на то и классик, чтобы определять новую эпоху. Во всяком случае, Ганнеман был человек принципиально честный, к тому же добрый и умный. И определил он это «не корысти ради, а …» во благо пациентов, которых большие дозы препаратов доводили до летального исхода. Так что, определив новую медицину, он совершенно честно был уверен в ее новизне – не был знаком с диалектикой. Впрочем, он был врачом, а в те времена философию преподавали на соседнем факультете, поскольку в Университете факультетов было три: богословский – он же философский, юридический и медицинский. Так что не мог быть врач знаком с марксистско–ленинской диалектикой! Кстати, причем здесь Маркс и Энгельс – вовсе непонятно, изобрел-то диалектику именно что Гегель – немецкий философ, приверженец школы объективного идеализма, следовательно, верующий. Однако ж, что хорошо для начала, не всегда хорошо для продолжения.
Итак, определив новое направление, он пошел, совершенно правильно, по животрепещущей «медицинской нужде» – а как иначе. Метод определили, а чем лечить станем? Где они, препараты? Одними антидотами, да ртутью «от сифилиса» медицинские проблемы не заканчиваются. Вот и занялся он испытанием препаратов – приемом отравляющих доз препаратов здоровыми людьми. Вначале сам этим увлекся, потом привлек членов семьи, а когда и эти закончились, появились сподвижники, готовые для проведения гомеопатических экспериментов. Это подтверждает, что медицина стоит в ряду наиболее героических наук, а героизм этот весьма своеобразно определил академик Амосов: «За каждым врачом есть свое кладбище».
А вы как бы хотели? Это потом уже при развитии гомеопатии наблюдались реальные заболевания, реальные пациенты и препараты отрабатывались в клинической практике уже на больных. А в начале – только на здоровых, и в отравляющих дозах. Тем более следует уважать этот труд и корректно относиться к этим экспериментам.
Итак, проблема метода определяется весьма просто: после определения принципов подобия Ганнеманом, он так и не вышел из экспериментальной фазы, но главная ошибка – путать условия эксперимента и применение препаратов в реальной клинике, что не одно и то же. Так, например, «Материа медика» – чистое лекарствоведение должно содержать описание схемы действия препаратов.К сожалению, это сейчас совершенно отсутствует. То есть «Материа медика» есть, и даже в различных вариантах, но содержит она описание опыта – экспериментальный материал и рекомендации по применению в разных конкретных случаях. И если гомеопатическая медицина «получает в нос» от медицины аллопатической, то следует «нос утереть» и подумать, что вполне по делу.
Итак, метод есть, описания испытаний препаратов есть, рекомендации по их применению есть, а вот схемы действия препаратов нет. Так уж исторически сложилось. Именно поэтому и требуется не только высокий профессионализм гомеопата, талант, чтобы на основе излагаемой информации составить для самого себя конкретную схему действия препаратов и ее в дальнейшем применять.
Именно эта ситуация определяет положение дел, при котором, что ни новый автор, то, разумеется, новая «Материа медика», а еще и по старому списку препаратов, причем, описания препаратов разнятся и весьма. Кстати, опытный гомеопат покупает все эти описания, поскольку каждое из них содержит что-то новое в плане «специфического действия» препаратов. Но единого или простого описания действия препаратов не существует. «Картины», «типы», «портреты» и так далее.
Кстати, наиболее реальным описанием – описанием максимально функциональным – является все же работа Жильбера Шаретта «Практическое гомеопатическое лекарствоведение», где описания препаратов – информация по действию гомеопатических веществ, наиболее приближена к желаемому.
В связи с чем нисколько не удивительно, что пациент ходит по 8 лет на прием к гомеопату без всякого улучшения, поскольку метод есть, препараты есть, а как действует метод и как действуют препараты – является околонаучной загадкой, ибо до сих пор на международных конференциях по проблемам гомеопатии речь идет о «действующих принципах гомеопатии», а пора переходить к конкретным схемам и механизмам, поскольку «действующий принцип» как непостижимая данность, являясь основой любой религии, крайне противоречит целям и задачам практической медицины.
Итак, основной проблемой метода на сегодняшний день является его слабое осознание, так что при массе чисто практических наработок, их осмысление явно недостаточно. Именно поэтому при больших возможностях метода, что известно почти всем, существуют проблемы недостаточной проработки методологической основы, которые делают успешное применение гомеопатии делом личного таланта и личного опыта практикующего гомеопата. И создают трудности, часто являющиеся непреодолимыми для начинающих.
Так что аналитическая гомеопатия – гомеопатия вполне традиционная, задача которой состоит в заботе о методологической базе гомеопатии – в попытке понимания и объяснения теоретической базы экспериментальных результатов.
Метод подобия
Итак, «подобное лечится подобным» и, соответственно, «обратное - обратным» - в общем, тот лозунг, к которому мы с вами привыкли, очень неплохо вышить золотыми буквами на знамени современной гомеопатии. Однако ж, на этом его практическое использование заканчивается. Поскольку в плане клинической практике применения гомеопатических средств он объясняет ровно что «ничего». При этом, возможно сам Ганнеман не осознавал, или, скажем так, недостаточно оценивал мощность выдвинутого им тезиса.
Предполагается, что это было личным открытием Ганнемана. И да, и нет, поскольку это было вторичным «изобретением велосипеда» в той части света, где его никогда не видели. Так первое посещение слоном Москвы не могло не вызвать определенного потрясения в умах москвичей. При этом в любой деревушке рядом с городом Дели слон является более чем привычным явлением.
Поэтому метод подобия был известен весьма давно таким наукам как аюрведа и традиционная восточная медицина. При этом, в ведической литературе – трактатах по «традиционной индийской медицине» – гомеопатические препараты применялись в течение, по крайней мере, сорока тысяч лет. В основном, это были препараты золота, серебра и меди.
Способ приготовления гомеопатии был весьма простым и своеобразным: в глиняный горшок опускалась золотая, серебряная или медная монета, соответственно, после чего вода методом кипячения наполовину выпаривалась, и препарат был готов. Ганнеман применял для динамизации – процесса переноса информационных свойств препарата на всю воду – метод встряхивания, но, уверяю вас, метод кипячения нисколько не менее надежен. При этом, никакого «бульона» из данных металлов не получалось, просто информация переносится на любое вещество при фазовом переходе, меняющем его структуру. При выпаривании фазового перехода, безусловно, не происходит, но структура воды меняется настолько, что этих изменений вполне достаточно для фиксирования информационных свойств базового вещества.
В древнекитайской медицине, а здесь история несколько «попроще», ее можно по фиксированным источникам оценивать в 5 – 6 тысяч лет, также применялись гомеопатические препараты методом копирования на воду. Но применялись они в вариантах цветотерапии: стеклянный сосуд с водой обертывался цветной бумагой и ставился на солнце. По прошествии трех суток препарат был готов. При этом, при обертывании красной бумагой – препарат стимулировал работу сердечно–сосудистой системы, зеленый цвет давал гомеопатический препарат Купрум и прекрасно стабилизировал печень и желчный пузырь.
Древняя тибетская медицина, как и медицина Средней Азии и Авиценны, подошла к методу подобия еще ближе. Вплоть до его конкретного употребления. Так в тибетской медицине препарат составлялся на основе принципа подобия природных компонент патогенеза. После чего все компоненты мелко истирались в бронзовом притире и разводились водой. Динамизация не проводилась, но появлялись вполне гомеопатичные препараты в низких разведениях – по уровню воздействия – «фита». Впрочем, к этому мы еще вернемся.
Плохо это или хорошо? С точки зрения науки, любое новое открытие тогда реально, когда включает старую теорию и опыт в качестве частного случая. Безусловно, Ганнеман внес колоссальный вклад в науку общемировую, поскольку его теория являлась более новым пониманием старых истин. Поэтому гомеопатия основывается не только на аллопатической медицине средних веков, она вполне соответствует медицинскому опыту всего человечества, накопленному на протяжении многих тысячелетий.
Поэтому на вопрос, гений ли Ганнеман, ответ может быть однозначным – безусловно, гений. В этом смысле неплохо вспомнить историю Эйнштейна, когда при опубликовании его теории относительности один из немецких учителей повесился. Исследования, проведенные полицейскими, дало странный результат: вместе с письмом самоубийцы нашли полную копию теории Эйнштейна, написанную на таком же листочке бумаги. Просто он так и не решился ее опубликовать.
Именно поэтому так важен тот девиз, который определил для себя Ганнеман: «Решись быть мудрым», который лаконичен в своей научной простоте: как известно из Библии, «все есть и все будет», и вряд ли человек способен что-либо изобрести, но понять, определить и сделать это полезным и доступным для общечеловеческой практики – в этом и состоит задача любого гения. А наша с вами задача – по возможности стараться понять, что же такое мы получили в руки в результате открытия. И уверяю вас, то, что мы знаем о гомеопатии – это всего лишь вершина айсберга, да и то которая используется крайне неэффективно в связи с тем, что мы мало даем себе труда для ее осознания.
Основы метода подобия
Итак, есть Инь и есть Ян – есть небо и есть Земля. Так любой трактат, любой учебник и любой лектор по восточной медицине начнет свой курс с понятий Инь и Ян. И лишь немногие вам скажут, что эти простые вещи столь объемны, что не всякий курс может дать хоть сколь-нибудь объективное представление к моменту, когда вы прочтете последнюю страницу.
Так, «у Бога много имен» – и при всей принципиальной невозможности понять многое как таковое, нам приходится иметь дело с изучением частных аспектов проявления какого-либо общего Закона, ожидая, что когда-нибудь возможно это количество изученных свойств и качеств перейдет на новый качественный уровень.
Так и Закон подобия – есть закон системности, который говорит о том, что вся Вселенная, в том числе и человек, основаны на одинаковых Законах. Вы можете сказать: «К чему нам эта натурфилософия», на что можно ответить: «А как же вы без этого гомеопатию применять станете?», поскольку ровно одинаковость информационной организации природных систем позволяет применять их для коррекции организма человека.
Поэтому теория подобия и смыкается со всеми древними науками в определении Закона системности – когда как не были бы сложны различные системы организма человека, все они основаны на подобных – одинаковых – принципах. И принцип организации всегда подобен тому, на что он направлен. Так система биоритмологии – поддержания ритмов внутри человека, основана на простой необходимости адаптации к изменению внешних условий жизни, имеющих ритмичный характер, будь то сезонные ритмы или ритмы Луны и Солнца. И в этом и состоит тот тезис, что гомеопатия есть «медицина XXI века» просто потому, что она открывает возможности понимания принципов организации человеческой природы и, следовательно, дает возможность, уж по крайней мере, для их медицинской коррекции.
Так что сколь ни странно звучали бы частные элементы Закона подобия, они являются всего лишь отражением внешней природы вещей, нравится это кому-то или нет.
Действующий принцип
Итак, препарат в малых и сверхмалых концентрациях действует обратно тому, что мы наблюдали бы в больших дозах.
Уже этот факт, являющийся основой или постулатом гомеопатии, вызывает ряд недвусмысленных вопросов. Двести лет экспериментального применения гомеопатических препаратов вполне подтверждают данный феномен, а механизм не рассматривается, поскольку вопрос «как?» является достаточно сложным.
Итак, гомеопатия является антидотом по отношению к веществам в отравляющих дозах. Данный факт мы уже рассматривали, но рассмотрим сам механизм или динамику сюжета, ибо «гомеопатия отменяет действие отравляющих веществ». Понятно, что после применения гомеопатии происходит дренаж – выведение отравляющего вещества из организма – из всех возможных фаз и фракций, в которых оно находится. Да, совершенно верно, но не одномоментно. Фирма Байер по поводу собственного аспирина дает справку, что вещество выводится из крови приблизительно в течение суток. Таким образом и другие вещества, находящиеся в крови, выводятся из организма примерно за тот же период. Поэтому в течение суток яд еще находится в организме, но уже не действует – не имеет на организм своего отравляющего действия.
Здесь следует заметить или ответить на часто встречающийся вопрос по практике применения гомеопатических средств – как быстро она действует. Так вот, гомеопатия действует мгновенно – в момент принятия гомеопатии вся полнота его действия распространяется на весь организм. Другое дело – когда мы будем наблюдать различные последствия – это определяется инерционностью систем, на которые мы воздействуем. На психику – мгновенно, на функции органов и систем – в течение нескольких минут, проблемы обмена – минимум сутки, но это уже вопрос вторичный.
Итак, при приеме гомеопатического антидота, мы наблюдаем мгновенный эффект «отмены действия яда», в то время как мы можем со всей ответственностью утверждать, что он находится в организме еще сутки в тех же отравляющих дозах. Вполне вероятно, что именно этот момент и воспринимается как проблемный при оценки гомеопатического метода, скажем так, аллопатами, а реально – просто научной общественностью. Поскольку с точки зрения современных медицинских и научных взглядов, процесс этот – мгновенной отмены действия – никак не объясним.
Здесь, разумеется, существует объяснение или, скажем так, рабочая гипотеза, которая подтверждается теорией кризисов – вторичными эффектами реагирования организма на гомеопатию. Речь может идти только о «мгновенной активизации иммунитета организмом человека» – его защитной функции, которая мгновенно способна блокировать отравляющее действие яда. Данную теорию можно с высокой и очень высокой степени надежности аргументировать практикой двухсотлетних наблюдений, при том сам механизм, то есть, как и каким путем иммунитет на это способен, вряд ли выяснится и в XXI веке. Во всяком случае, следует соотнести данное соображение с представлениями о специфическом и неспецифическом иммунном механизме. Впрочем, в практическом смысле определяющее значение имеет сам этот тезис, поскольку он и определяет критерий и практику применения гомеопатических средств. Механизмы, за счет которых это происходит, являются крайне интересными, но не обязательными для применения гомеопатии. Нам хотя бы и с этим разобраться.
Итак. Ганнеман говорил, что «гомеопатия – это обманная болезнь», что совершенно верно. При этом, следует иметь в виду, кого мы обманываем. Обманываем мы ту самую систему иммунитета, которая обязана поддерживать гомеостаз в нашем организме. Система иммунитета обладает свойством получать информацию о состоянии всех аспектов дел нашего организма. Каналы поступления этой информации представляются весьма обширными, начиная от хорошо исследованных процессов иннервации, передающих, кстати, низкоуровневую информацию, до совершено неясных пока биополевых процессов. При этом, ряд эффектов предполагает, что эти «каналы информированности» намного обширней, чем мы способны себе это предполагать.
Тем не менее, будет правильным, с практической точки зрения, мнение, что, так или иначе, эта система иммунитета в курсе происходящих в организме всех мало–мальских перемен.
Разумеется, существует аппарат реагирования, механизм которого также не изучен, поскольку он представляется гораздо более обширным, чем предполагает современная наука.
Именно здесь и происходит обман, поскольку гомеопатия дает информацию об отравлении, которого реально не существует. Так в разведениях после тридцатого сотенного, содержание исходного вещества гарантированно находится за числом Авогадро, так что ни одного атома исходного вещества в растворе быть не может, что только повышает реактивность иммунитета.
Механизм действия гомеопатии с этой точки зрения весьма прост: гомеопатический препарат усиливает картину заболевания за счет информационной компоненты, тем самым провоцируя, или организуя, более яркую ответную реакцию иммунитета. Во всяком случае, Ганнеман был совершенно прав, говоря об эффекте обмана – иммунитет принимает гомеопатическую информацию о патогенезе за реально протекающий процесс – вполне вероятно, не имея способности сравнивать. Скажем так, эффект гомеопатии может объясняться тем, что иммунитет совершенно не готов к тому, что его станут обманывать и принимает все это за чистую монету.
Хотя, возможно, это не совсем так, поскольку реактивность следующих доз одного и того же препарата существенно снижается при последующих приемах. Здесь может быть два варианта: либо организм учитывает опыт первого приема, либо, что более вероятно, речь идет о локальном истощении иммунитета – запаса сил – в направлении применяемого патогенеза – описания препарата. Так это или иначе – сказать достаточно трудно, но применение гомеопатических препаратов у тяжелых психических больных все же заставляет подумать о возможности самообучения организма, поскольку многократный прием одного и того же препарата, по мнению Ганнемана, должен создавать эффект накопления, и в итоге мы должны иметь картину реального отравления, совпадающую с действием препарата в больших дозах, чего не наступает. Напротив, каждый следующий прием просто «теряет реактивность», так что, по мнению экспериментатора, «создается ощущение, что организм как бы адаптируется», настолько, что они – экспериментаторы – вынуждены переходить на применение другого препарата.
Это, казалось бы, странное соображение о подобного рода «умной» реакции иммунитета на вторичный прием гомеопрепаратов, косвенно подтверждается безусловной рекомендацией ведущих гомеопатов «всех времен» о «желательном применении на курсе шкалы делений», когда каждый последующий прием препарата соответствует более высокой динамизации.
Данное правило является также действующим, однако, не аргументирует или однозначно не определяет способность обучения иммунитета, поскольку:
1. С одной стороны, если принять истощение иммунитета по линии действия препарата за реальный механизм, а это можно считать практически доказанным: изменение потенции меняет зону, из которой гомеопатический препарат как бы черпает энергетику, то, следовательно, действие должно быть гораздо более мощным.
2. Кстати, здесь есть еще второй аргумент, который делает подобные рекомендации просто необходимыми, а именно – фактор постепенного снижения негативного действия. Так большие дозы вещества дают отравляющий эффект, который способна отменять гомеопатия в самых первых делениях. Но, напрягая организм, и гомеопатия в свою очередь создает, пусть меньшую, но нагрузку. Так что при поэтапном повышении потенции мы постепенно сводим к практическому нулю все возможные побочные последствия действия на организм даже гомеопатического фактора.
Вы можете сказать, о каком побочном действии вообще идет речь? Ну как, если мы с помощью гомеопатии перенапрягаем иммунный механизм, не следует думать, что это идет ему на благо. И хотя подобного рода эффект не сравним с эффектом от аллопатических препаратов, тем не менее, мы должны его учитывать.
Так что, определив зону, являющуюся перспективной для развития гомеопатического метода, перейдем к делам практики, поскольку частным случаем действия Закона подобия без рассмотрения схемы гипериммунизации, является правило отмены, которое в классическом ганнемановском виде звучит примерно так: «Гомеопатический препарат отменяет действие патогенеза – заболевания, которое содержит в своем описании». Что всегда было и есть лечебной основой гомеопатии.
Но в том-то и дело, что между гомеопатией классической и аналитической есть вполне определенные границы. Определяются они тем, что на любом курсе по гомеопатии находятся один или два «просвещенных товарища», которые на этом самом месте лекций – по поводу «факта отмены» – задают хитрый вопрос: «А как тогда быть с гомеопатической аллопатией и особенно антибиотиками?»
В общем, какое действие будут иметь препараты, полученные путем динамизации аллопатических средств, и особенно антибиотиков? Надо сказать, что еще не так давно, году в 1994, пока стоимость билета из любого региона до Москвы не «подтянулась до европейского уровня цен», наш народ мог и любил ездить на всяческие курсы, особенно на курсы по гомеопатии и методу Фолля – последний был особенно моден в указанный период. И этот вопрос был ни чем иным, как «проверкой лектора на вшивость», поскольку традиционная гомеопатическая теория на сей счет ничего не отвечает. Да и не может отвечать просто потому, что аллопатические препараты в гомеодозах, а также нозоды, ноксоны, суис–органные препараты не входят в теорию Ганнемана – в его время их просто не было, хотя нозоды стали появляться.
Здесь и существует граница между гомеопатией классической, применяющей традиционные гомеопатические вещества, и гомеопатией современной, область которой существенно расширилась. Ну что ж, здесь следует дать определение Закону подобия в терминах аналитической гомеопатии: в гомеопатической динамизации основное – позитивное действие аллопатических препаратов сохраняется, отменяется лишь действие негативное.
В связи с чем существует ряд принципиально новых возможностей, таких как эффективное гомеопатическое лечение больных, принимающих аллопатические препараты, поскольку в гомеодозах основное действие препарата будет сохранено, а все побочные последствия будут отменяться. При этом, можно эффективно применять гомеопатию «параллельно с приемом аллопатических средств и даже с их заменой».
Что это значит? Правильным будет постепенный переход с аллопатических препаратов на гомеопатию, когда «по поводу» приема гомеопатической динамизации препарата можно с высокой степенью уверенности снижать дозу аллопатической компоненты наполовину. Но вопрос состоит не в этом, а в том, что после окончательного перехода на гомеопатический препарат – после полной отмены приема аллопатических препаратов – никакого кризиса мы не получим, поскольку основное действие препарата будет сохраняться.
О каком кризисе идет речь? О кризисе адаптации или о привыкании организма к приему аллопатии. Так даже отмена приема ежедневной порции кофе для тех, кто привык к чашке кофе по утрам, может вызвать резкие перемены самочувствия, поскольку данные вещества уже входят в схему текущего гомеостаза. Так мы можем переходить на прием одной гомеопатии бескризисно. Здесь речь идет о любых «допингах», будь то табак, алкоголь или даже наркотики.
Разумеется, с точки зрения теории классической гомеопрепараты можно принимать параллельно с аллопатией, но это не совсем одно и то же, поскольку гомеопатический препарат всегда будет отличаться по действию от текущей аллопатии и не может полностью его компенсировать.
Разумеется, возникает и следующий вывод, а как быть с антибиотиками? А каково их действие? Они подавляют микрофлору вообще и «сажают» энергетику организма, разумеется, с этой точки зрения, они совершенно враждебны организму человека. Их применение базируется на простом правиле: «враг моего врага – мой друг», а реально – за неимением других способов реагирования, уточним: у медицины аллопатической.
Тем не менее, гомеопатический препарат, тем или иным способом приготовленный «из антибиотика», будет полностью отменять его действие. Поэтому либо антибиотики, либо гомеопатия. С практической точки зрения, если уж дело дошло до необходимости применения антибиотиков, как правило, они не отменяются, просто после их применения следует проводить курс восстановления организма, поэтому на этом этапе «гомеопатический антибиотик» будет крайне полезен как «фактор отмены» побочного действия. И чем раньше мы начнем его применять, тем меньше будет негативных последствий применения антибиотиков. Во всяком случае, случаи тяжелой хроники очень часто базируются на применении антибиотиков в раннем детстве, поскольку фазы содержания веществ в крови человека еще ни о чем не говорит. Даже при выведении из крови в течение суток основной дозы вещества, лет через 20 микроволновое исследование легко обнаруживают соответствующие токсины на уровне клеточных мембран. И просто терапия по «факту отмены антибиотиков в глубоком детстве» часто имеет решающее значение для очень тяжелой клиники «за 50».
Итак. В полном варианте «принцип отмены» приходит в полное соответствие с классической гомеопатией в отношении действия гомеопрепаратов, расширяя при этом лечебную базу не только по ликвидации патогенеза, но и отмены на замещающей схеме ряда патогенных влечений.
Гомеопатический кризис
Прежде чем переходить к частным случаям теории подобия, следует рассмотреть теорию гомеопатических кризисов. Во-первых, потому что она есть простое следствие механизма гипериммунизации, а во-вторых, просто потому, что является животрепещущим моментом гомеопатической терапии.
Итак. «Когда по земле еще ходили мамонты», в общем, во времена Ганнемана, гомеопатические препараты уже появились и, кстати, достаточно широко вошли в медицинскую практику, поскольку на первом периоде жизни Ганнеман работал с низкими и средними разведениями, при этом почти вся Германия их уже применяла. Да и сам его отъезд во Францию был связан с тем, что немецкая практика, уже привыкшая к применению низких и средних потенций, не захотела принять новые препараты Ганнемана в высоких и сверхвысоких разведениях. Так что еще при жизни Ганнемана метод пошел очень и очень хорошо, что, кстати, в истории бывает крайне редко.
Так что гомеопатия «шла вовсю», но вот методы микроволнового резонанса для оценки влияния препарата на организм еще не появились, поэтому ничего не оставалось, как практиковать единственно возможный метод оценки эффективности гомеотерапии – наличие кризисов. При этом, заранее оговаривалось, что кризис должен быть гомеопатическим, то есть лечебным.
К сожалению, неясность теории кризисов и до сих пор позволяет заявлять о необходимости кризисной терапии, хотя, на самом деле, при правильном проведении гомеопатического лечения – правильно выбранных препаратах, потенциях, дозах и схеме приема – гомеотерапия должна давать только улучшения. А любой кризис говорит лишь о не совсем корректном назначении препарата. Как правило, – об ошибке в потенциях или в курсе приема.
Теория кризисов основана на реагировании иммунной системы, с которой в общих чертах мы уже познакомились. Просто тогда мы не рассмотрели еще один фактор иммунной деятельности. Во-первых, возникает простой вопрос, если иммунитет в курсе всех проблем организма, если у него есть способ реагирования, почему же он сам себя не полечит?
Во-первых, так все и происходит. Ночью система адаптации и иммунитета пытается полностью компенсировать те издержки, которые накопил наш организм в связи с нашей дневной активностью. А во-вторых, здесь важно иметь в виду схему реагирования иммунитета.
Итак. Реагировать-то он реагирует, но при этом:
Схема реагирования определяется только «на сейчас». Здесь, опять-таки, работает Закон подобия, когда наш иммунитет «мыслит» примерно так же, как и мы с вами: «главное – сегодня выжить, а там видно будет».
Этот пункт говорит о том, что если рассматривать наш иммунитет в виде определенной личности, то действует она весьма разумно: при всем при том запас «на черный день» всегда имеется. Впрочем, как и у большинства наших граждан.
К этому запасу иммунитет относится, как весьма разумная «скряга» – он не знает, что будет завтра, в чем, в общем-то, вполне прав – бегаем-то мы с вами, а «ремонтировать» ему. Поэтому с этим запасом расстается крайне неохотно. Кстати, этот запас и есть те самые сверхординарные возможности, которые проявляются в период «опасности для жизни».
Гомеопатия в этом смысле, повышая степень актуальности заболевания, требует от иммунитета «отдать энергетики сверх положенной нормы», что достигается, как правильно отметил Ганнеман, обманным путем. Что и вызывает все кризисы, поскольку для того, чтобы отобрать, надо быть уверенным, что сил хватит еще и на завтра. В общем виде теорию кризисов можно сформулировать следующим образом:
Первый вариант кризиса.Гомеопатический препарат назначен, реагирования никакого – ни лучше, ни хуже. Здесь предполагается, что препарат выбран неправильно. На всякий случай: в ряде авторов по гомеопатии следует рекомендации «упорного применения гомеопатии до появления эффекта». Здесь следует иметь в виду, что это рекомендация опытного гомеопата столь же опытным коллегам и предполагается, что в правильности назначения препарата нет никаких сомнений. Читать следует так: если вы абсолютно уверены в необходимости выбранного препарата, возможно, речь идет о низкой дозировке и следует дождаться реагирования организма, которое обязательно будет по линии накопления доз.
К сожалению, это исключение из общего правила – обычно речь идет об отсутствии уверенности в назначенном препарате. В этом случае прием препарата следует снимать немедленно, поскольку при его дальнейшем упорном приеме вы добьетесь ровно той же картины, что получал Ганнеман при испытании гомеопатических средств: у здорового человека определенные дозы гомеопатических препаратов, накапливаясь, способны вызвать данное заболевание – вследствие истощения иммунитета в данном направлении. При этом, заболевание нисколько не обманное, а абсолютно реальное.
Второй вариант кризиса. Он же «классический гомеопатический». Итак, после приема гомеопатического препарата мы наблюдаем «скоротечное обострение по специфике действия препарата без ухудшения общего самочувствия». Обычно возникает вопрос, как долго должен тянуться кризис, чтобы считать его лечебным. От нескольких минут до часа. При этом, после кризиса наступает значительное улучшение.
Важные оговорки. Назначение препарата не ухудшает общего самочувствия больного, что говорит о неистощении иммунной системы. То есть, забрали столько сил, что это не повлияло на общий иммунный статус – не спровоцировало иммунодепрессию. Именно поэтому и улучшение – вполне хватило сил на полное выздоровление.
Третий вариант кризиса.После приема препарата наступило определенное ухудшение, достаточно вялое в плане специфики (симптоматики), при этом на фоне общего вялого самочувствия – такое состояние может длиться сутки или больше. После этого наступило улучшение по схеме: в общем-то, стало лучше, чем было раньше, до первого приема препаратов, но не настолько, чтобы воспринимать это как значительное улучшение. После чего общее состояние опять несколько ухудшилось и опять стало лучше. И так несколько раз. По крайней мере, три волны изменения состояния легко наблюдаются. Здесь речь идет об иммунодепрессии, которая, как правило, всегда сопровождает затяжную хронику и при том, что препарат выбран правильно, дозы его явно не соответствуют иммунному статусу и требуют снижения.
Общая характеристика состояния – вялотекущее. Впрочем, на фоне «хроники» всегда давались рекомендации применять гомеопатию в высоких потенциях и, следовательно, в малых дозах базового вещества, на которое, как раз-таки, и возможно обострение.
Существует еще один вид кризиса – наличие отсутствие такового. Поскольку при правильно выбранном препарате и дозе приема должно наступать только улучшение – не важно речь идет об общем самочувствии или об улучшении «по конкретному случаю». К чему и следует стремиться.
Итак, гомеопатическая наука во все времена была достаточно гуманна, поскольку рекомендованный вид кризиса на начальном этапе его развития определялся мерой реактивности организма – и не наносил ущерба здоровью пациента.