Специфика потребностно-мотивационной сферы человека
Рассмотрим проблему отличия потребностно – мотивационной сферы человека от животных. В западной психологии этот вопрос решался таким образом:
1) Искались мотивы общие для человека и животных
2) Искались мотивы, характерные только для человека.
То есть искали разграничение между высшими потребностями (среди которых обычно указываются эстетическая потребность и самоактуализация), как бы чисто человеческими, и низшими (общими). Потребности в пище, в воде, в конкретной температуре, в отдыхе после напряжённой работы, во сне после бодрствования являлись общими.
И все же этот путь разделения оказывается неудачным в плане промежуточного звена, например, познавательная потребность – она присуща и животным, потребность в любви – да, она присуща и животным. Очень многие потребности, которые традиционно приписывают человеку, они являются общими.
Поэтому Леонтьев предложил иной подход к этому разделению и выявил несколько очень важных пунктов, по которым они отличаются:
1) Социальный характер человеческих потребностей.
Они социальны по содержанию: предмет потребности производится обществом. Всё, что производится, оно востребовано в качестве мотивов. Или то, что производится, скоро станет мотивом. Как только появляется какой предмет, то все сразу в нём начинают испытывать большую необходимость. Животные могут менять содержание своих потребностей, но этот предмет находится в природе, он обнаруживается, а не сознается. Даже если он обнаруживается человеком в природе, то он ещё осмысливается и означивается социумом. Например, даже если это просто обычная вода, то она разливается в бутылки, снабжается ярлыками, что она экологически чистая, снабжённая всеми возможными минералами вода. Приобретает социальное обусловливание.
Социальность по способам удовлетворения. Голод, удовлетворяемый с помощью ножа и вилки принципиально иной голод, чем тот, который удовлетворяется при помощи зубов и костей. В случае сильной голодовке, когда человек может есть все что угодно и как угодно, человеческие потребности расчеловечиваются.
2) Структура потребностно – мотивационной сферы. У человека – иерархическая упорядоченность, потребности упорядочены и выстроены по степени своей значимости, у животных побеждает более сильный в данный момент мотив.
3) По формированию и развитию. У животных мотивы формируются стихийно, у человека существует специальная деятельность (воспитание), направленная на формирования потребностно – мотивационной сферы. Начиная с первых дней рождения, у детей формируют определённую мотивацию (например альтруистическую). Они хвалят ребёнка, когда тот делится с другим, помогает другому и ругают, когда тот не даёт лопатку в песочнице, отбивает своё имущество у другого ребёнка, не желает сотрудничать и кооперировать. Из этих базовых различий все остальные различия потребностно-мотивационной сферы у человека. У человека мотивы регулируются, для этого есть специальный механизм – воля. У человека удовлетворение потребностей опосредовано интеллектом, личностью, волей, сознанием. Из социальности потребностно-мотивационной сферы следует, что человеческая мотивация исторична, изменчива и разнообразна. Структура она иерархическая, однако поведение одно, а желаний (потребностей и мотивов) много в каждый конкретный момент.
Леонтьев высказывает идею о полимотивированности человеческой деятельности. Поведение одно, а мотивов много. Нужно организовать свою деятельность таким образом, чтобы как можно больше мотивов эта деятельность удовлетворяла. Например, зачем студент приходит на лекцию, только ли познавательная мотивация детерминирует его поведение? Это и стремление пообщаться, узнать последние новости, продемонстрировать преподавателю, что он ходит на занятия. Это и социальная мотивация и т.д. То есть, деятельность одна, а побудителей этой деятельности много. Ещё человеческая мотивация очень пластична.
У человека появляется то, чего нет у животного – относительная независимость от функционального состояния организма. То есть, у животного, если оно хочет есть, то оно будет есть при возможности, при наличии пищи. А если не хочет, то не будет. А у человека бывает множество таких случаев, когда деятельность есть, но она не детерминируется соответствующим состоянием организма. Например, ребёнок страдает аллергией – ему нельзя есть шоколад, но в день рождения можно. Вот в день рождения, приканчивая 10 конфету, он плачет от невозможности съесть 11, потому что его уже тошнит. Ест он не потому, что сейчас ему этого хочется, а впрок, потому что завтра уже нельзя будет. Или человек, желая поощрить жену, чтобы она дальше готовила, ест её борщ, хотя он невкусный, но он боится, что если он сейчас скажет ей об этом, то она больше готовить не будет, поэтому не хочется есть, а ест. Или, наоборот, голодовка в знак протеста: функциональное состояние организма советует ему поесть, а он отказывается.
Мотив лежит в основе деятельности – он её организует, конституирует и создаёт. Но если у животных содержание деятельности всегда соответствует содержанию мотива, то у человека этого не происходит. Грубо говоря, если мы видим животное, которое ест – мы можем легко догадаться, что в основе этого лежит пищевая потребность. А вот если человек ест, то за этой деятельностью может стоять вовсе не пищевая мотивация. Известный феномен, что когда в семье рождается 2й ребёнок, а 1 начинает стремительно поправляться. В данном случае, здесь, пищевое поведение мотивируется поиском внимания, а вовсе не пищевой потребностью.
У человека по содержанию мотив может быть вовсе не связан с деятельностью. Деятельность по содержания определённая, а мотив, который стоит за этой деятельностью – он совсем другой.