Актуальность проблем межкультурной коммуникации в современных условиях

Актуальность всех вопросов, связанных с культурой, приобрела в на­стоящее время небывалую остроту. Повышенный интерес к изучению культур разных народов, выдвижение на передний план культурологии, еще недавно влачившей жалкое существование на задворках истории, философии, филологии; выделение ее в научную специальность Выс­шей аттестационной комиссией России; создание специализированных ученых советов для защиты кандидатских и докторских диссертаций по культурологии; поток публикаций на тему диалогов и особенно конф­ликтов культур; создание обществ, ассоциаций, объединяющих иссле­дователей проблем культуры; бесконечные конференции, симпозиумы, конгрессы по вопросам культуры; включение культурологии и антропо­логии в учебный план подготовки специалистов по всем гуманитарным направлениям и даже в программы средней школы; наконец, уже упо­минавшееся известное предсказание С. Хантингтона о третьей мировой войне как войне культур и цивилизаций — все это свидетельствует о настоящем буме, взрыве интереса к проблемам культуры.

К сожалению, за этим бумом кроются не только и не столько благо­родные и созидательные мотивы интереса к другим культурам, стрем-

ление обогатить свою культуру опытом и оригинальностью других, сколь­ко совсем иные причины, грустные и тревожные. В последние годы со­циальные, политические и экономические потрясения мирового масш­таба привели к небывалой миграции народов, их переселению, рассе­лению, столкновению, смешению, что, разумеется, приводит к конфликту культур.

В то же время научно-технический прогресс и усилия разумной и миролюбивой части человечества открывают все новые возможности, виды и формы общения, главным условием эффективности которых является взаимопонимание, диа­лог культур, терпимость и уваже­ние к культуре партнеров по ком­муникации.

Все это вместе взятое — и тре­вожное, и обнадеживающее — и привело к особенно пристальному вниманию к вопросам межкуль­турного общения. Впрочем, во­просы эти вечные, они волновали человечество с незапамятных вре­мен. В качестве доказательства вспомним одну пословицу. По­словицы справедливо считают сгустками народной мудрости, то есть тем самым народным куль­турным опытом, который хранится в языке и передается из поколения в поколение.

Русская пословица, живая, употребительная, не утратившая, в отли­чие от многих других, своей актуальности, учит: В чужой монастырь со своим уставом не ходят. Ее аналог в английском языке выражает ту же мысль другими словами: When in Rome, do as Romans do [Приехав в Рим, делай, как римляне]. Так в каждом из этих языков народная мудрость старается предостеречь от того, что теперь принято называть термином конфликт культур.

Словосочетание это, к сожалению, сейчас «в моде» по уже упомяну­тым грустным причинам: в условиях социальных, политических и эко­номических конфликтов многочисленные беженцы, иммигранты, репат­рианты страдают от конфликтов с «чужим уставом» даже в благополуч­ной экономической ситуации.

Что же такое конфликт культур? Почему стало возможным говорить о войне культур?

Так же как учитель танцев в фильме «Золушка» на все вопросы и проблемы жизни отвечал: «Давайте танцевать!», так и я, будучи фило­логом, то есть «любя слова», предлагаю искать ответы в языке.

Слово было в начале, есть всегда и будет в конце...

Чтобы понять суть термина конфликт культур, вдумайтесь в рус­ское слово иностранный. Его внутренняя форма абсолютно прозрач­на: из иных стран. Родная, не из иных стран, культура объединяет лю­дей и одновременно отделяет их от других, чужихкультур. Иначе гово­ря, родная культура — это и щит, охраняющийнациональное своеоб­разие народа, и глухой забор, отгораживающийот других народов и культур.

Весь мир делится таким образом на своих, объединенных языком и культурой людей и на чужих, не знающих языка и культуры. (Кстати, тот неоспоримый факт, что по различным социально-историческим причи­нам именно английский язык стал главным международным средством общения и поэтому им пользуются миллионы людей, для которых этот язык неродной, не только принес англоязычному миру огромную поли­тическую, экономическую и иную пользу, но и как бы лишил этот мир щита: сделал его культуру открытой, выставленной напоказ всему ос­тальному человечеству. При национальной любви англичан к закрыто­сти — «мой дом — моя крепость» — это представляется неким пара­доксом и иронией судьбы. Их национальный дом открылся всем на све­те через английский язык.)

Древние греки и римляне всех людей других стран и культур назы­вали варварами — от греческого barbaros 'чужеземец'. Слово это зву­коподражательное и прямо связано с неродным языком: чужие языки воспринимались на слух как невнятное бар-бар-бар (ср. русское боло-бол).

В древнерусском языке всех иностранцев называли словом немец. Вот как характеризует англичан русская пословица XII века: Аглинские немцы не корыстны люди, да драться люты 9. Впоследствии это слово было вытеснено словом чужеземец, а значение слова немец сузилось до только тех иностранцев, которые приезжали из Германии. Интерес­но, что корень слова немец нем-, от немой, то есть немец — это не­мой, не умеющий говорить (не знающий нашего языка) человек. В ос­нове определения иностранца, таким образом, лежало его неумение говорить на родном, в данном случае русском языке, неспособность выразить себя словесно (ср. варвар). Чужеземец из чужих земель и за­тем иностранец из иных стран, пришедшие на смену немцу, перестави­ли акцент с владения языком (или, вернее, невладения) на происхож­дение: из чужой земли, из иных стран. Смысл этого слова становится полным и ясным в противопоставлении: родной, свой — иностранный, то есть чужой, чуждый, принятый в иных странах. В этой оппозиции уже заложено столкновение между своими чужимуставом, то есть конфликт культур, поэтому все сочетания со словами иностранный или иностранец предполагают этот конфликт.

Самые очевидные примеры столкновений культур дает просто ре­альное общение с иностранцамикак в их стране, так и в своей род­ной. Такого рода конфликты порождают множество курьезов, анекдо­тов, смешных сюжетов («наши за границей», иностранцы в России и т. п.), неприятностей, драм и даже трагедий.

9 Мудрое слово Древней Руси. М., 1989, с. 353.

Итальянская семья усыновила чернобыльского мальчика. Ночью в посольстве Украины в Риме раздался звонок: взволнованный женский голос просил о помощи: «Приезжайте скорее, мы не можем его уложить спать, он кричит, плачет, будит соседей». На место происшествия пом­чалась посольская машина с переводчицей, которой бедный мальчик объяснил, рыдая: «Я хочу спать, а они надевают на меня костюм!» Ло­житься спать для мальчика обозначало: раздеваться. В его культуре не было пижамы, да еще имеющей вид тренировочного костюма.

В Латинской Америке «не работает» реклама сигарет «Мальборо»: ковбой, человек на лошади — это представитель беднейшего населе­ния, который может курить только самые дешевые и поэтому плохие сигареты.

Испанская фирма договорилась с Мексикой о продаже большой партии пробок для шампанского, но имела неосторожность покрасить их в бордовый цвет, который оказался в мексиканской культуре цветом траура, — и сделка сорвалась.

Одна из версий гибели казахского самолета при посадке в Дели объясняет аварию конфликтом культур: индийские авиадиспетчеры дали высоту не в метрах, а в футах, как это принято в английской культуре и в английском языке.

В украинском городе Умань во время традиционного съезда хасидов в 1996 году начались беспорядки из-за того, что один из хасидов брыз­нул слезоточивым газом из баллончика в лицо одной из зрительниц на улице. Согласно обычаям хасидов, женщины не должны быть вблизи мужчин, занятых религиозным обрядом. Видимо, украинка подошла слишком близко — ближе, чем позволяла религиозная традиция. Вол­нения продолжались несколько дней. Милиционерам, прибывшим из соседних городов для наведения порядка, разъяснили причину куль­турного конфликта, и они стали бдительно следить за соблюдением дистанции, предупреждая женщин о запрете на вторжение на террито­рию проведения религиозного обряда 10.

Вот как описывает Сол Шульман, известный путешественник и ант­рополог, типичный конфликт культур у иммигрантов Австралии: «При­езжает греческая или итальянская семья — отец, мать и десятилетний сын. Отец решил подзаработать деньжат в богатой стране, а затем вер­нуться домой. Проходит пять-шесть лет, деньги скоплены, можно воз­вращаться на родину. „На какую родину? — удивляется сын. — Я авст­ралиец". Его язык, культура, родина уже здесь, а не там. И начинается драма, заканчивающаяся иногда развалом семьи. Вечная проблема „от­цов и детей" усугубляется здесь еще и отчуждением культур разных поколений. Недаром иммигранты нередко называют Австралию „золо­той клеткой"» 11.

Профессиональный переводчик с индонезийского языка И. И. Кашмадзе, почти полвека работавший в самых высших кругах политики и дипломатии СССР, описывает визит начальника криминальной полиции Индонезии в нашу страну: «В завершение вечера генерал Калинин, ре­шив показать „братские чувства" к индонезийскому гостю, попытался

10 Moscow News, Sept. 21, 1996, p. 14.

11 Гео, 1998, № 71, сентябрь, с. 66-67.

поцеловать его в губы, чем вызвал у начальника полиции глубочайшее удивление» 12.

Питер Устинов, английский писатель, артист, режиссер, обществен­ный деятель русского происхождения, описывает конфликт культур, имевший место на съемках английского фильма в Италии между италь­янскими и английскими рабочими, когда последние пытались выпол­нить в условиях чужого мира требования своей культуры и своего проф­союза. Проблема заключалась в том, что профсоюз английских рабо­чих предписывал им, в соответствии с культурной традицией Англии, прерывать работу на чай.

«Вот и в Италии в заранее установленные часы работа прерывалась для чаепития, хотя жара стояла почти сорокаградусная, а прохладитель­ные напитки имелись всегда. Итальянские рабочие смотрели на нас с изумлением. Они все как один были обнажены по пояс, а свои полити­ческие убеждения демонстрировали на собственных головах в виде пилоток, сложенных из коммунистической газеты „Унита".

Поначалу английские рабочие из нашей съемочной группы требо­вали, чтобы я заставлял итальянцев делать перерыв и тоже пить чай. Однако ничто не могло заставить итальянцев это делать. Англичане ста­ли искать моральное оружие, чтобы на них воздействовать. Я напомнил им, что мы находимся в Италии и что нет способа заставить итальян­цев пить чай на своей земле. Британцы посуровели как люди, которые чувствуют, что им оказывают несправедливый отпор. В конце концов ко мне явилась от них делегация: они готовы были отказаться от чая при условии, что во всех отчетах будет значиться, что они его пили. Ясное дело, отклонение от режима не смогут понять в холодных лон­донских кабинетах. В сосудах свободы уже начался атеросклероз: равнодушный диктат привилегий сменился дотошным диктатом правил. Людям доброй воли остался единственный путь спасения — повино­вение» 13.

Студенты из Таиланда перестали посещать лекции по русской лите­ратуре. «Она на нас кричит», — сказали они о преподавательнице, го­ворившей, в соответствии с русской педагогической традицией, гром­ко, четко и ясно. Эта манера оказалась неприемлемой для студентов-тайцев, привыкших к иным фонетическим и риторическим параметрам.

Культурный конфликт произошел у российских студентов, учивших­ся по американской программе, с преподавателями из США. Заметив, что несколько студентов списывают, американские преподаватели, по­ставили неудовлетворительные оценки всему потоку, что обозначало и моральный удар, и большие финансовые потери для российских студен­тов. Американцы возмущались теми, кто давал списать, и теми, кто не донес немедленно об этом преподавателям, даже больше, чем теми, кто списывал. Идеи «не пойман — не вор» и «доносчику первый кнут» не имели никакого успеха. Все сдавшие этот письменный экзамен были вынуждены снова его сдавать и снова платить деньги. Часть россий­ских студентов, возмущенная этой ситуацией, отказалась продолжать программу.

12 И. И. Кашмадзе. Вожди глазами переводчика // Аргументы и факты, 1996, № 18, с. 9.

13 П. Устинов. О себе любимом. Пер. Т. Л. Черезовой. М., 1999, с. 188.

Немецкая деловая дама на международном симпозиуме, посвящен­ном проблемам взаимодействия культур, в английском городе Бат в ап­реле 1998 года описывала свой печальный опыт создания совместной консалтинговой фирмы с русскими партнерами в Риге: «Оказалось, что для моего русского друга наша дружба важнее бизнеса. Через год мы ее почти утратили». Именно этой даме принадлежат два афоризма, впол­не типичные для ситуации конфликта культур: 1) «заниматься бизне­сом в России — это все равно что идти через джунгли на высоких каб­луках»; 2) «любят Россию главным образом учителя русского языка; ненавидят Россию те, кто там занимается бизнесом».

«Подарочный» конфликт часто портит деловые и личные отноше­ния. У нас в России принято дарить подарки, цветы, сувениры гораздо чаще и щедрее, чем на Западе. Западные гости обычно воспринимают это не как широту души и гостеприимство, а как эксцентричность, как скрываемое материальное благополучие («они совсем не такие бедные, если дарят такие подарки» — а их русские партнеры могут быть гораз­до беднее, чем выглядят: они просто соблюдают требования своей куль­туры) или как попытку подкупа, то есть усматривают в таком поведении мотивы, обидные для бескорыстно старавшихся русских.

Американская преподавательница английского языка в МГУ на це­ремонии выдачи дипломов выпускникам, получив в подарок альбомы по русскому искусству и русский фарфор, вручила свой прощальный подарок — огромную коробку в красивой «западной» упаковке, пере­вязанную ленточкой. Ее открыл и прямо на сцене. В ней оказался... уни­таз. Таким «оригинальным», но совершенно неприемлемым, с точки зре­ния культуры хозяев, способом она хотела, по-видимому, показать, что ей не нравится состояние наших туалетов. Все были шокированы. На следующий год ее на работу не пригласили...

В такой совершенно иной сфере, как медицина, действует тот же закон: в чужой организм со своим уставом/лечением лучше не ходить. Поскольку лечить надо не болезнь, а больного, то при лечении необхо­димо учитывать как индивидуальные особенности пациента, так и на­ционально-культурные черты его поведения, психологии, мировоспри­ятия, привычную среду обитания и т. п. Еще великий Авиценна (Ибн Сина) тысячу лет тому назад учил, что «если придать индийцу натуру славянина, то индиец заболеет или даже погибнет. То же будет со сла­вянином, если ему придать натуру индийца» 14. Очевидно, что под «на­турой» имеется в виду национальная культура.

Вот недавний пример. У известного артиста Евгения Евстигнеева за­болело сердце. В зарубежной клинике ему сделали коронографию и, как это принято у западных медиков, принесли графическое изображе­ние сердца и объяснили все подробно и прямо: «Вот видите, сколько сосудов у Вас не работает, нужна срочная операция». Евстигнеев ска­зал «понятно» и умер. В традициях нашей медицины с больным приня­то говорить помягче, щадяще, прибегая порой к полуправдам и ко «лжи во спасение». Каждый из этих путей имеет свои достоинства и недо­статки — речь идет не об их оценке, а о том, что привычно и принято, а

14 О. Чечин. «Лишь узел смерти я не развязал» // Врач, 1996, август, с. 45-46.

что ново, непривычно и поэтому пугает. От испуга повышается давле­ние, и сердцу лучше не становится. Поэтому помните (memento!) о кон­фликте культур и будьте осторожны при лечении в иной стране.

Развлекать и пугать читателя примерами конфликтов культур можно бесконечно долго. Совершенно ясно, что эта проблема затрагивает все виды человеческой жизни и деятельности при любых контактах с дру­гими культурами, в том числе и «односторонних»: при чтении иност­ранной литературы, знакомстве с иностранным искусством, театром, кино, прессой, радио, телевидением, песнями. Виды и формы межкуль­турного общения стремительно развиваются (одна система Интернет

чего стоит!).

В отличие от прямого, непосредственного конфликта культур, воз­никающего при реальном общении с иностранцами, такого рода кон­такты и конфликты с иностранной культурой (книги, фильмы, язык и т. п.) можно назвать косвенными, опосредованными. В этом случае куль­турный барьер менее видим и осознаваем, что делает его еще опаснее.

Так, чтение иностранной литературы неизбежно сопровождается и знакомством с чужой, иной страны культурой, и конфликтом с ней. В процессе этого конфликта человек начинает глубже осознавать свою собственную культуру, свое мировоззрение, свой подход к жизни и к

людям.

Яркий пример конфликта культур при восприятии иностранной ли­тературы приводит американский антрополог Лора Бохэннен, переска­завшая «Гамлета» Шекспира туземцам Западной Африки. Они воспри­няли сюжет через призму своей культуры: Клавдий — молодец, что женился на вдове брата, так и должен поступить хороший, культурный человек, но нужно было это сделать немедленно после смерти мужа и брата, а не ждать целый месяц. Призрак отца Гамлета вообще не уло­жился в сознании: если он мертв, то как он может ходить и говорить? Полоний вызвал неодобрение: зачем он мешал дочери стать любовни­цей сына вождя — это и честь и, главное, много дорогих подарков. Гам­лет убил его совершенно правильно, в полном соответствии с охотни­чьей культурой туземцев: услышав шорох, крикнул «что, крыса?», а По­лоний не ответил, за что и был убит. Именно так и поступает каждый охотник в африканском лесу: услышав шорох, окликает и, если нет че­ловеческого отклика, убивает источник шороха и, следовательно, опас­ности 15.

Книги, запрещаемые (или сжигаемые на кострах) тем или иным по­литическим режимом, ярко (тем ярче, чем больше костер) свидетель­ствуют о конфликте идеологий, о несовместимости культур (в том чис­ле и внутри одной национальной культуры).

Разумеется, чтение иностранных авторов — это вторжение в чужой монастырь. Мы видим и, главное, оцениваем этот чужой мир через при­зму своей культуры, что, соответственно, также оказывается конфлик­том культур.

В такой взрывоопасной ситуации перед наукой и образованием ос­тро стоят сложные и благородные задачи: во-первых, исследовать кор-

15 См.: L. Bohannan. Shakespeare in the Bush. Applying Cultural Anthropo­logy. Ed. by A. Podolefsky / Peter Brown. Mayfield Publishing Company, 1991, p. 38-39.

ни, проявления, формы, виды, развитие культур разных народов и их контактов и, во-вторых, научить людей терпимости, уважению, понима­нию других культур. Для выполнения этой задачи и проводятся конфе­ренции, создаются объединения ученых и педагогов, пишутся книги, в учебные планы и средних, и высших учебных заведений вводятся куль­турологические дисциплины.

Совершенно особое значение имеет решение (или хотя бы осозна­ние) проблем межкультурной коммуникации для преподавания иност­ранных языков.