Лекция 1: Социально-исторические предпосылки возникновения и философского осмысления антропологии как учения о человеке
И. Кант определял антропологию как учение о человеке, изложенное в систематическом виде. В истории человечества предпринималось множество попыток дать определение человеку. Платон, например, взялся определить человека как существо бескрылое и двуногое, ибо в природе нет другого существа, кроме человека, которое ходило бы на двух ногах и не имело оперения. Тогда Диоген ощипал обыкновенного петуха и принёс его, а платоновскую школу со словами: «Вот человек Платона», после чего тот прибавил к своему определению: «И, кроме того, с плоскими ногтями». Этот забавный пример, конечно же, не выражает характера античных исканий природы человека. Древнегреческие философы смогли выработать два фундаментальных способа определения сущности человека: 1) человек как разумное животное – animal rationale, homo sapiens; 2) человек как политическое, общественное животное – zoon politikon (Аристотель). Каждое из этих определений подчёркивает родовую принадлежность человека («животное», «существо») и его видовое отличие («обладать разумом», «быть гражданином»).
Классическими можно считать также следующие определения человека:
· человек – творец, мастер – homo creator, homo taber, т.е. животное изготавливающее орудия труда, создающее произведения искусства, преобразующее природу, изменяющее предметный мир;
· человек – существо играющее – homo ludens, т.е. человек – единственное животное, способное играть в интеллектуальные игры, замещая предметы символическими знаками; из чего вытекает ещё одно название человека – символическое животное – animal symbolicum. Человек способен играть с Историей, Судьбой, Богом. Согласно Платону, человек сам является «игрушкой богов». Таким образом, человек есть единственная в своём роде «играющая игрушка»;
· человек – смертный Бог. Таково определение человека в герменевтической философии, предполагающей посвящение в тайное знание об общей родовой сущности Бога и человека.
Возможно ли свести все эти определения воедино? Разум, социальность, творчество, игра, символизм, божественность – что общего между этими существенными характеристиками человека? Человек – единственное существо, оценивающее мир. Прежде чем воспринимать мир, жить в мире, человек создаёт в сознании некий идеальный образ действительности и соотносит с ним реальность предметного мира. Определение сущности человека показывает, что он – существо уникальное по своей природе. Это животное, наделённое разумом, способное оценивать мир и своё место в нём, создавать идеальный образ действительности. Уникальность природы человека определяется ещё и тем, что в нём наличествуют две неоднородные, противоположные субстанции, непостижимые и чудесном образом соединённые в одно целое: духовной и телесной. «Человек неспособен постичь соединения духа с телом, а между тем это и есть человек», – писал Августин в трактате «О граде Божием». Телесность человека означает его конечность, смертность, причастность к бренному миру земных вещей; духовность является символом бессмертия, знаком его принадлежности к «небесной иерархии» бытия. Эта двойственность человеческой природы, «промежуточность», «пограничность» бытия человека и определяют его место среди «земных» и «небесных» созданий.
Отличную иллюстрацию этой мысли мы находим у итальянского философа эпохи Возрождения Пико делла Мирандолы. В своей «Речи о достоинстве человека» он приводит такую притчу: «После того, как Бог сотворил мир, распределив все творения по высшим, средним и низшим сферам, он пожелал создать существо, которое могло бы оценить смысл его работы. Но к тому времени были уже исчерпаны все образцы и формы, завершены и распределены по своим местам все творения. И тогда Господь решил, что тот, в кого он не смог вложить особой сущности, должен получить частицу от каждого творения, а также и от самого Творца. И согласился Бог, что человек – творение неопределённого образа, и, поставив его в центр мира, сказал: “Не даём мы тебе, о Адам, ни своего места, ни определённого лица, ни особой обязанности, чтобы и место, и лицо, и обязанности ты имел по собственному желанию, согласно своей воли и своему решению. Образ прочих творений определён в пределах установленного нами закона. Ты же, не стеснённый никакими пределами, определишь свой образ свободно, по собственному желанию. Я ставлю тебя в центре мира, чтобы оттуда тебе было удобнее обозревать всё, что есть в мире. Я не сделал тебя ни небесным, ни земным, ни смертным, ни бессмертным; от тебя самого зависит, кем ты станешь. Ты можешь переродиться в низшие, неразумные существа, но можешь стать, по велению своей души, существом божественным”».
Таким образом, человек – это животное многообразной и изменчивой природы. Ему присущи многоликость, «химерность». «Что за химера человек, – восклицал Б. Паскаль, – какое невиданное, хаотическое существо, какой предмет противоречий, какое невозможное чудо! Судья всех вещей, жалкий червь земной, хранитель правды, смесь неуверенности и заблуждения, слава и отброс вселенной». «Химерность» человека, т.е. невероятность соединения в нём различных частей сущего, означает его возможность стать кем угодно – от растения до ангела, от камня до самого Творца. По своей природе человек не завершён, открыт для любых возможностей становления и самосозидания.
И совсем не случайно то, что И. Кант делил антропологию на две части: физическую и прагматическую (от греч. pragma – действие, практика). Первая должна исследовать то, что делает из человека природа. Вторая – то, что человек, как свободно действующее существо, делает и должен делать сам.
По остроумному замечанию Ф. Ницше, человек – единственное животное, сопротивляющееся направлению гравитации: ему постоянно хочется падать вверх. Но с ним происходит то же, что и с деревом. Чем больше стремится он вверх, тем глубже уходят корни его в землю, вниз, во мрак.
К противоположности «духовное-телесное» присоединяется противоположность «мужское-женское». Казалось бы, в этом нет ничего особенного. Ведь половая полярность (противоположность) присуща большинству форм жизни. Однако у человека она приобретает совершенно иной смысл. Половая полярность тела сочетается с целостностью, двуполостью, или андрогинностью (муже-женственностью) духа.
По словам С. Н. Булгакова, каждая личность представляет собой в духовном отношении индивидуальное и своеобразное смешение мужского и женского начал. При этом мужское начало отличается деятельностью, логичностью, инициативностью, склонностью к властвованию; женское – инстинктивностью, склонностью к самоотдаче и подчинению, пассивностью.
В диалоге «Пир» Платон изложил миф о людях-андрогинах. Когда-то природа людей была другой. Люди имели по два лица, четыре руки, четыре ноги и передвигались, подобно колесу, на восьми конечностях. Эти люди были сильны своей полнотой и целостностью; они питали великие замыслы и посягали даже на власть богов, пытаясь совершить восхождение на небо. Обеспокоенный и разгневанный Зевс нашёл способ положить этому конец. Он решил разрезать каждого человека пополам, повернув в сторону разреза лицо, чтобы, глядя на своё увечье, человек преисполнился смирения и скромности. Однако главная хитрость Зевса заключалась в том, чтобы разрезанный пополам человек перестал стремиться к могуществу богов, но каждая половина с вожделением устремилась к другой своей половинке. Это стремление к воссоединению, жажда целостности – эрос – и есть то, что человек называет любовью. Однако, хотя человек и оказался рассечённым телесно на две противоположные половины, духовно он так и остался целостным, божественным существом, ибо дух невозможно рассечь на части: по своей природе он цел, един и неделим. И это – ещё одно проявление уникальности человеческой природы. Человек – единственное существо из всех возможных небесных и земных существ, являющееся одновременно и однополым и двуполым: однополым по духу и двуполым по телу.
Несоответствие между духовной целостностью и телесной раздвоенностью заставляет человека искать пути к общему духовно-телесному единству своей природы. Возможны три способа достижения общей духовно-телесной целостности. Первый способ связан с восполнением телесной половинчатости через соединение с существом противоположного пола в любви, браке, семье. Второй способ достижения духовно-телесной целостности предполагает обретение чувства нравственного единения между мною и другим, между Я и Ты. Жалость и сострадание к другому, забота о его счастье и благополучии, помощь и самоотверженность по отношению к ближнему и дальнему являются своеобразным выражением стремления человека к целостности, когда страдание и нужда другого воспринимаются как твои собственные. Третий способ – растворение телесной раздвоенности в полноте духовной жизни через преображение, сублимацию (от лат. sublimare – возносить) телесного влечения к воссоединению. Установлена прямая связь, что чем больше и напряжённее живёт человек духовной жизнью, тем слабее становится его потребность в телесном воссоединении.
Хотя проблема человека и являлась одной из центральных в мировой философии, начиная с Конфуция, Сократа и заканчивая Кьеркегором, Ницше, предметом специального, систематического исследования в качестве отдельной дисциплины – философской антропологии – она стала лишь в перв. пол. XX века.