Взаимоотношение философской и научной культуры: (Общая постановка проблемы)
Темой настоящей работы является взаимоотношение философской культуры и культуры научной. Она, в свою очередь, представляет часть более широкой темы взаимоотношения познавательной культуры и культуры вообще. Познавательная культура, не говоря уже о культуре в целом, — очень сложное, многомерное и многоуровневое в каждом из своих измерений образование. Она выступает некоторым целым, органического типа.
Термин «взаимоотношение» мы понимаем как включающий в себя три аспекта (уровня, среза) значения, а именно: во-первых, взаимоотношение включает в себя всю совокупность отношений соответствующих вещей или явлений, а также их частей; во-вторых, оно включает в себя весь комплекс воздействий этих вещей, явлений и их частей друг на друга, включая возникающие при этом взаимовоздействия; в-третьих, в понятие взаимоотношение мы включаем здесь также и всю совокупность устойчивых взаимодействий, т.е. связей, которые характеризуют соответствующие вещи, явления и/или их составные части. При этом в своей трактовке взаимоотношения философской и научной культуры мы учитываем основные положения о природе отношения и связи, сформулированные Ф.А. Селивановым в работе «Каузальные и некаузальные связи» (см. 1 в списке источников, с. 5—13). Это следующие положения:
— связь имеется тогда, когда две вещи оказываются в чем-то едины, выступают как одно;
— возникновение связи означает возникновение единого через посредство чего-либо;
— противоположностью связи является обособленность, или разъединенность;
— каждая вещь не связана в каком-то отношении с другой;
— каждая вещь связана с другими и не связана, обособлена от них;
— найти связь или обнаружить отсутствие связи — значит сделать шаг в познании соответствующих вещей и их преобразовании;
— вещь или система вещей имеет обратную связь, если может перестраиваться, менять поведение под влиянием информации, полученной от другой вещи или системы вещей, с которой у нее есть взаимодействие;
— связи вещей могут перерастать в сотрудничество;
— никакое сотрудничество не существует без разделения труда;
— благодаря связи и обособленности осуществляются координация и субординация вещей, или элементов в системе;
— видом взаимодействия вещей является их симбиоз;
— условием связи вещей является любое обстоятельство, от которого зависят эти вещи, как обусловленное;
— корреляция — это согласованность вещей, частей, функций, их взаимное соответствие;
— функция — это то, каким образом вещь, или часть вещи, связана с другими вещами, или частями, во взаимодействии; то, как от нее зависят другие вещи (части);
— дисфункция — это легкое или тяжелое, кратковременное или продолжительное и т.д. нарушение, расстройство функции;
— одним из видов связи является связь состояний вещей, но не состояний, как чего-то отличного от вещей;
— состоянию противоположен процесс, как последовательная смена состояний, ход изменений вещей;
— любые состояния вещей обусловлены как внутренними, так и внешними обстоятельствами;
— состояния вещи (их частей, элементов) влияют на общее состояние системы вещей (вещи в целом);
— в результате взаимовлияния вещей (частей, элементов) возникает состояние системы вещей (вещи в целом), которое не сводимо к состояниям отдельной вещи (части, элемента);
— всякой вещи присуще столько состояний, сколько у нее качеств (или сторон единого качества), при сохранении (несводимости) различий между состояниями и качествами (сторонами единого качества);
— при наличии общего качества вещи могут иметь место разные ее состояния, связанные с разными сторонами общего качества вещи;
— состояние вещи в определенном отношении является отрицанием предшествующего и основой для последующего.
Чтобы конкретизировать перечисленные положения Ф.А.Селиванова (ограничить понятия) применительно к теме взаимоотношения философской и познавательной культур, мы также опираемся на авторскую модель всякого культурного качества и культуры в целом (см. работы 2—5). Коротко эту модель можно охарактеризовать следующими положениями:
— культура — это специфически человеческий способ освоения действительности;
— культура формируется в определенных материальных обстоятельствах и на основе особого качества человека — разума, возникающего и развивающегося вместе с культурой;
— культура в целом и каждое частное культурное качество имеет трехчленную структуру, которая включает в себя связанные с ними:
1) знания, в том числе знание законов вещей (номологический компонент),
2) способы действия, методы, технологии (технологический компонент) и
3) различные значимости, ценности (ценностный компонент);
— знания и способы действия, т.е. номологический и технологический компоненты, образуют подсистему культуры, именуемую нами цивилизацией;
— ценностный компонент включает в себя все значимости человека, при ведущей роли гуманистических ценностей — ценностей, которыми являются друг для друга сами люди как личности;
— только ценностный компонент, в котором ведущую роль играют гуманистические ценности, дополняет цивилизацию до целостной здоровой культуры;
— познавательная культура, как особый вид культуры, является специфически человеческим способом познания человеком мира, основу которого составляют познавательные отношения различных видов, включая их исторические разновидности;
— философская культура представляет собой специфический способ освоения человеком всеобщих признаков и принципов бытия;
— базовая функция философии — познавательная, из которой вытекают мировоззренческая, методологическая и др. ее функции;
— научная культура есть способ познавательного освоения человеком различных частей мира и мира в целом, опирающийся на ряд специальных требований, критериев (ведущая роль опытного, эмпирического уровня, объективность, критичность, непротиворечивость, практическая проверяемость и т.п.);
— важнейший результат всякой культуры — человек, как носитель культуры, ее прошлых (традиционных) форм, а также способности видоизменять эти формы;
— результат философской и/или научной культуры — человек, как носитель сложившихся форм философской и/или научной культуры, а также самой способности к дальнейшему их изменению.
Думается, что можно без труда догадаться о том, как будет развертываться изложение дальше, а именно через применение указанных подходов к проблеме связи и отношения, а также к пониманию всякого культурного качества как трехчленного органического единства. В самом деле, достаточно подставить везде в положения Ф.А.Селиванова вместо слова «вещь» термин «философская культура» (в отношении научной культуры), или термин «научная культура» (в отношении философской культуры), как все сказанное выше обретает вид чего-то направленно интерпретированного (истолкованного, если угодно). Развернем это толкование.
Безусловно, философская культура и научная культура, а также познавательная культура в целом, представляют собой некое единство, «выступают как одно» (1, с. 5). Т.е. между ними имеется отчетливая связь, или даже целый комплекс связей и отношений. Это единство, эти связи и взаимоотношения научной (познавательной) и философской культуры возникают как следствие принадлежности того и другого миру человека, благодаря его способности разумного, сознательного освоения действительности. Конечно, при этом возникает множество специфических явлений обособленности, разъединенности, даже противостояния данных культурных образований, в чем выражается противоположность, присущая научной и философской культуре: в известной мере научная и философская культуры являются важнейшими противоположностями в жизни общества с момента их появления. Существуют также различные отношения между отдельными частями и элементами философской и научной культур, которые характеризуются отсутствием непосредственных связей, а возможно и каких- либо связей вообще. Впрочем, здесь нужно проявлять особую осторожность. Дело в том, что как творения человеческие, и философская, и научная культура связаны уже самим фактом их общего происхождения. Говоря об отсутствии связей между ними, мы имеем в виду, прежде всего, содержательные элементы той и другой. Собственно, как нам думается, поэтому-то и возникает известное отторжение философии наукой, как например, в форме «философии (?) науки», когда делается попытка отмежевать науку от тех сфер философии, которые очевидно противоречат тем или иным научным принципам, критериям научности. Подобная «демаркация» вполне оправдана, но не для всех отношений и связей философии и науки. Наличие нерасторжимых связей науки и философии очень быстро обнаружили сами представители «философии науки», в ее классическом неопозитивистском понимании, отбросив затем даже принципы «демаркации», «верификации» и «фальсификации» как ненаучные. Как и любые вещи вообще, философская культура и научная культура обязательно связаны и не связаны, обособлены друг от друга, но в разных отношениях.
Найти связь, или обнаружить отсутствие неких связей между вещами, их частями и элементами — значит сделать шаг в познании соответствующих вещей и их преобразовании (1, с. 6); это значит сделать шаг в познании и налаживании нормальных отношений между научной и философской культурами, тем более, что ряд разновидностей философской культуры заявляет о своем стремлении и даже принадлежности к сфере именно научной культуры, о своей ориентации на научные критерии в процессе своего развития (см., например, позитивизм, диалектический материализм, разного рода реалистические течения в философии). Впрочем, нужно сразу оговориться о том, что немало разновидностей философской культуры настаивают на своем коренном отличии от науки, и это общеизвестно. В последнем случае следует искать иные отношения и связи между научной культурой и философией, противопоставляющей себя науке. Здесь проявляется качество философской культуры, связанное с такими сферами бытия человека (см., например, религия, отчасти искусство), которые по своим основам несовместимы с наукой, научным знанием, критериями научности.
Философская культура, с одной стороны, и научная культура — с другой способны и нередко на самом деле реагируют друг на друга по принципу обратной связи. Они могут перестраиваться, меняться под влиянием информации, полученной друг от друга. Прежде всего, в тех своих частях и элементах, между которыми уже имеется то или иное взаимодействие, а в периоды революционных изменений они перестраиваются и на уровне своей целостности. Фактов подобного рода взаимодействий философской и научной культуры можно приводить бесконечное число, начиная с периода формирования первых элементов философского и будущего конкретно-научного знания, т.е. с периода т.н. протофилософии и пра-, или протонауки. При этом и у философской, и у научной культуры можно обнаружить многочисленные случаи корректировки своих состояний (в целом, или в отдельных частях и элементах, например, на уровне отдельных категорий, принципов, методов, субъектов научной и философской культуры) под взаимным влиянием друг друга. Это явно обнаруживается по мере формирования и развития всех известных исторических типов познания, начиная с натурфилософского (см. наши работы 6 и 7).
При определенных условиях, и это происходит гораздо чаще, чем некоторые думают (даже почти постоянно), связи философской и научной культуры перерастают в теснейшее сотрудничество. Что касается их противостояния, то это, скорее, такое противостояние, которое на каждом шагу возникает в жизни между ближайшими родственниками: родителями и детьми, супругами, братьями и сестрами и т.д. и т.п. Тесное взаимодействие, сотрудничество между философией и наукой осуществляется при наличии определенного разделения труда между ними, и иначе происходить не может. В особенностях подобного «разделения труда» как раз и кроется, по нашему убеждению, разгадка многих, если не всех, противоречий, парадоксов, взаимных отрицаний философской и научной культур. Это особенно характерно для разновидностей философской культуры, которые возникают в связи с теми сторонами жизни людей, которые по своей направленности мало сочетаются с объективным научным подходом. Тем более, когда последний заявляет о некоем своем беспристрастии, абсолютной «холодности», абсолютном исключении человеческого фактора, что, конечно же, на деле всегда оказывается не более, чем иллюзией. Речь идет о таких проявлениях, например, философии религии, религиозной философии, когда они становятся прямым продолжением соответствующих сторон жизни —религии, искусства, житейской морали — и ни на йоту не хотят от этого отступиться. Это связано с соответствующими традиционными ценностями, с традиционным пониманием объективно присущих человеческой жизни ценностей. Что касается номологического и технологического компонентов философской и научной культур, то они всегда уживались между собой, коль скоро достигалась гармония, или хотя бы видимость гармонии между их ценностными компонентами (см., например, принцип гармонии разума и веры, принцип двойственной истины, современное понимание религии как важного культурно-исторического и морального фактора развития человека
и т.п.).
Благодаря сложившимся связям и отношениям между научной и философской культурами, на разных уровнях, в различных аспектах осуществляется их координация и/или субординация. Так, в рамках схоластического типа познания имело место верховенство религии, теологии в отношении зарождающегося ранненаучного качества. В рамках ранненаучного типа познания обнаруживается переход к координации философии и науки, научной и философской культурных традиций, что закрепляется затем классической наукой. Основной тенденцией современного научного типа познания, насколько мы можем судить, является переход к новой субординации, когда, наоборот, религия вынуждена подчиняться, играть по правилам науки. В ряде существенных отношений, по крайней мере. Благодаря различиям между философской и научной культурой, наличию связей и обособленности между ними осуществляется их координация, а нередко и субординация, причем, как между их частями и элементами, так и внутри каждой из них, т.е. между частями и элементами самой философской культуры, или самой научной культуры.
Близость философской и научной культуры выражается в их тесном взаимодействии и взаимосвязи. Можно с полным правом говорить об их симбиозе, т.е. о длительном сожительстве органического типа, при сохранении коренных видовых отличий, и приносящем, в большинстве случаев, по нашему убеждению, очевидную взаимную пользу (мутуализм). Встречались и встречаются также и случаи своеобразного паразитизма философской и научной культур друг на друге.
Следует сделать оговорку о том, что, по нашему мнению, вообще-то правильнее говорить не об отдельных науках, а о едином научном познании. То, что именуется отдельными науками — это части, элементы целого, единой системы научного познания, важную и необходимую часть которой составляет философский уровень. Но не всякая философия, не всякое философское качество входит в систему научного познания. Наука нуждается в особом качестве философствования и в особом качестве философской культуры. Таких, которые не просто сосуществуют с нею в рамках общества, а составляют ее важнейшую часть. Об этом мы писали в статье о философии диалектического материализма, как важнейшей части отечественной и мировой философской культуры (см. 8).
Когда мы пытаемся охарактеризовать соотношение таких грандиозных сфер человеческого бытия, как философская и научная культуры, мы должны исходить из наличия огромного числа обусловливающих их факторов. Изучение таких факторов под силу только целой области познания, в которой задействованы сотни, если не тысячи исследователей. Ведь анализа требует каждое отношение, каждое воздействие, каждая связь, и не только философской и научной культур в целом, но всех их частей и элементов, вплоть до соотношения отдельных понятий, хотя бы на уровне философских категорий и базовых категорий отдельных наук. При этом особое внимание должно уделяться изучению согласованности этих видов культуры, корреляции различных частей, элементов и функций; выявлению их взаимного соответствия. Немаловажное значение имеет также выявление различных функциональных особенностей философской и научной культуры, как в аспекте автономности, так и в аспекте взаимодействия. Всем известна зависимость конкретных наук от философии в пору их возникновения и становления. Порождающая конкретные науки функция философии давно отражена в известном почти каждому грамотному человеку положении: «Философия — мать всех наук». Благодаря философии все конкретные науки возникают, и благодаря ей же все они развиваются на всем пути своего существования. Философия, философская культура — это не нечто привносимое в науки извне. Они суть особое качество, присущее конкретным людям, индивидам, личностям, которые стоят у истоков всех наук и которые двигают науки на всех их этапах. Данное обстоятельство порождает два особых среза осмысления соотношения философской и научной культуры, а именно: 1) Что представляет собой взаимоотношение философской и научной культур с точки зрения различных их носителей, субъектов, конкретных, скажем так, профессиональных философов, с одной стороны, и конкретных профессиональных ученых — с другой? 2) Что представляет собой данное взаимоотношение с точки зрения единичного индивидуального субъекта, носителя как философского, так и конкретно-научного культурного качества одновременно? Т.е. как происходит взаимодействие этих культур на внутриличностном уровне?
Анализируя функциональные связи философии и науки, философской и научной культуры, невозможно не обратить внимание на проблему нарушения, расстройства этих связей и функций, которые ими реализуются в отношении друг друга. Иначе говоря — на проблему дисфункций во взаимоотношении данных видов культуры. К сожалению, фактов разного рода нарушений связей между философией и наукой также можно приводить очень много. Впрочем, мы уверены, проявления дисфункциональности философской и научной культуры — это, скорее всего, показатель развития отношений между ними. При анализе развития этих отношений и связей важно учитывать как связь состояний в философской культуре, с одной стороны, и в научной — с другой, так и последовательную смену их состояний, т.е. процессы их возникновения, функционирования и развития.
Любые состояния научной или философской культуры обусловлены как внешними, так и внутренними обстоятельствами. Важно проследить объективную историческую последовательность появления отдельных конкретных частей и элементов этих видов культуры, появление первых внутренних отношений между частями и элементами философской и научной культуры, а также появление первых перекрестных отношений и связей между их частями и элементами. В процессе формирования первых элементов и отношений культурно-философского и культурно-научного качества начинает формироваться некое целостное, системное состояние философской и научной культуры, взятых в их единстве, которое впоследствии оказывается несводимым к состояниям тех или иных частей, элементов, как философского, так и конкретно-научного характера. Для того, чтобы разобраться во всей сложности подобных отношений и связей, важно исследовать развитие философской и научной культуры в их относительной обособленности друг от друга, с одной стороны, и в их взаимодействии — с другой. Учитывая, что всякой вещи присуще столько состояний, сколько у нее качеств, а также то, что при наличии общего качества вещи могут иметь место различные ее состояния, связанные с разными сторонами общего качества (1, с. 11), не следует упрощать отношения, взаимодействия и связи философской и научной культуры, различных их частей и элементов, особенно на уровне отдельной личности — носителя одновременно как философского, так и конкретно-научного культурного качества. Сложность подобных отношений внутри отдельно взятой личности мы можем почти непосредственно наблюдать на примере любого выдающегося, и просто крупного представителя философии или науки.
Изучая соотношение философской и научной культуры, следует постоянно учитывать многочисленные и многоаспектные особенности их развития. Каждое состояние философской культуры, каждое состояние научной культуры, каждое состояние той и другой, взятых как особое целое является отрицанием некоторого предшествующего состояния и основой для некоторого последующего состояния. Среди особенностей нужно уметь выделять такие, которые появляются под воздействием философской и научной культуры друг на друга.
На уровне номологических компонентов — это особенности научного знания (понятий науки, ее теорий), возникающие под влиянием философского знания, философских категорий и принципов; у философии, философских категорий и принципов — это особенности, которые возникают под влиянием конкретно-научного знания. Вплоть до появления новых категорий и принципов философии, возникших как результат обобщения конкретно-научных понятий и принципов (законов), с одной стороны, и появления новых понятий и принципов (законов) конкретных наук, как результата конкретизации философских категорий и принципов — с другой.
На уровне технологических компонентов философской и конкретно-научной культуры — это особенности, связанные с формированием под взаимным влиянием новых методов, способов освоения всеобщего для философии, и способов, методов исследования конкретных предметов действительности для конкретных наук.
На уровне ценностных блоков философской и научной культуры — это формирование новых ценностей, возникающих при их воздействии друг на друга.
Все три указанных аспекта имеют для обоих видов культуры большое значение. При этом, в определенную эпоху могут преобладать одни виды влияния, в другие — иные. На заре становления научной культуры философия воздействовала на нее, прежде всего, на номологическом уровне, поставляя для особого изучения накопленный ею конкретный материал (см. значение специальных работ Аристотеля для формирования основ конкретных наук). Позднее философия начинает предлагать конкретным наукам не только предметные знания, но и свои методы, помогать разрабатывать новые конкретно-научные методы (Бэкон, Декарт, Лейбниц, Гегель, Маркс). В настоящее время оба указанные типы воздействия философии на науку сохраняют свое значение, но на первый план выходит воздействие на ценностный блок научной культуры. Именно философия оказывает сегодня основное влияние, направленное на внедрение в науку высших гуманистических ценностей: в лице своих наиболее авторитетных представителей, через формирование ценностного компонента каждой личности, избирающей своей основной деятельностью науку. Данное обстоятельство напрямую выводит нас на злободневные проблемы преподавания философии в вузах и философской подготовки научных специалистов высшей категории — будущих кандидатов и докторов наук.
ИСТОЧНИКИ:
1. Селиванов Ф.А. Избранное. / Тюмень: Изд-во Тюм. гос. ун-та, 1998.
2. Халин С.М. Взаимоотношение познания и культуры как метапозавательная проблема. / Мозаика смысла. Сб. науч. трудов.
Вып. 2. Тюмень: ТюмГУ, 1999.
3. Халин С.М. Революции в познавательной культуре. / Взаимопонимание культур. Сб. науч. трудов. Вып. 1. Тюмень: ТюмГУ, 1998.
4. Халин С.М. Культура: знания, технологии, ценности (знания, воления, умения — гуманистический подход). / Человек–Философия–Гуманизм: Тез. докл. и выступл. Первого Российского философ. Конгресса (4-7 июня 1997г.). В 7 т.Т.6. Философия культуры. СПб.: СПбГУ, 1997.
5. Халин С.М. И знания, и технологии, и ценности. / Актуальные проблемы юриспруденции. Материалы итоговой науч. конф. Вып.1 Тюмень: ТюмГУ, 1996.
6. Халин С.М. Донаучные типы познания: магический, мифологический, натурфилософский, схоластический. // Вестник ТюмГУ, 2003, № 3.
7. Халин С.М. Научные типы познания: ранненаучный, классический научный, современный научный, будущий синтетический научный. // Вестник ТюмГУ, 2003, № 3.
8. Халин С.М. Диалектический материализм как феномен отечественной и мировой философской культуры. / Человек и культура: Сб. статей и тезисов. Тюмень: Изд-во Тюм. гос. ун-та, 2001.
2009 г.