Двенадцатый подвиг: пленение Кербера 4 страница
1Аполлодор III.9.1; Павсаний VIII.4.5–6 и 47.2.
2Диодор Сицилийский IV.33; Аполлодор II.7.4; Павсаний VIII.4.6 и 47.3.
3Диодор Сицилийский. Цит. соч.; Аполлодор ІІ.7.8; Павсаний VIII.48.5.
4Каллимах. Гимн к Делосу 70; Диодор Сицилийский. Цит. соч.; Аполлодор I.7.4 и III.9.1.
5Павсаний VIII.54.5; Аполлодор III.9.1; Диодор Сицилийский IV.33; Гигин. Мифы 99.
6Павсаний X.28.4; Аполлодор. Цит. соч.; Диодор Сицилийский. Цит. соч.
7Гигин. Цит. соч., 244; Аристотель. Поэтика 24.1460а; Алексис. Цит. по: Атеней X.421; Амфис. Цит. по: Атеней VI.224.
8Павсаний I.4.6; V.13.2 и VIII.4.6.
9Гигин. Цит. соч. 10; Диктис Критский II.5; Гекатей. Цит. по: Павсаний VIII.4.6; Еврипид. Цит. по: Страбон XIII.1.69.
10Плутарх. О реках 21.
11Павсаний VIII.12.2.
* * *
1. Ложе Афины в Тегее и тот факт, что Гераклом якобы была обесчещена ее жрица Авга, отождествляют Афину с Нейт или Аната – оргиастической луной-богиней, жрица которой ежегодно вступала в брак с царем-жрецом, чтобы обеспечить хороший урожай. Якобы божественные дети, рождавшиеся от такого союза, становились духами нивы наступающего года. Поэтому Афина Алея – это богиня нивы, покровительница мельниц. Многочисленные дети, рождавшиеся от Геракла у различных нимф, свидетельствуют о широком распространении подобных религиозных взглядов. Гераклу приписывают только одну дочь по имени Макария («блаженная»).
Миф об Авге объясняет переселение аркадцев в Мисию, произведенное, возможно, под нажимом ахейцев, а также празднества в честь нового года, принимавшего образ олененка, что, если судить по фрагменту из Гесиода, было характерно и для Троады.
2. Авга с ребенком, плывущие в ящике по реке Каик, – такая сцена фигурировала на пергамском алтаре и пергамских монетах. Это говорит о том, что культ Авги и Телефа пришел в Мисию с тегейскими колонистами и что Авга в качестве луны-богини должна была, как считалось, приплывать на новогодние празднества в лунном челноке. Последующее превращение Афины из оргиастической невесты в благочестивую целомудренную воительницу внесло путаницу в рассказ: в некоторых вариантах Тевфрант становится женихом Авги, а в некоторых – скромно удочеряет ее. Вариант, приводимый Гигином, основывается на какой-то более поздней, искусственной драме.
3. Миф о золотом вепре частично касается целебных свойств камня антипафа на горе Тевфрант, а частично, возможно, мисийского обычая мстить за смерть Адониса, убитого Аполлоном в образе вепря. Похоже, что представителя Адониса, т.е. человека в шкуре вепря и с золотыми клыками, щадили, если он убегал от своих преследователей и прятался в святилище сестры Аполлона Артемиды. Цари Тегеи, где родилась Авга, вероятно, погибали, как это было принято, от вепря (см. 140.1 и 157.e).
4. Злоключения Фиало и сороки – это выдумка-притча, призванная объяснить название ручья, который первоначально мог быть священным ручьем клана тотема сороки.
Деянира
Проведя четыре года в Фенее, Геракл решил оставить Пелопоннес. Во главе мощного аркадского войска он отправился за море в Калидон, что в Этолии, где и решил обосноваться. Не имея законных наследников и жены, он стал ухаживать за Деянирой, предполагаемой дочерью Ойнея, решив тем самым сдержать обещание, данное тени ее брата Мелеагра. Но на самом деле Деянира была дочерью бога Диониса и Алфеи, жены Ойнея, что открылось после того, как брат Деяниры Мелеагр умер, а его причитавших с горя сестер Артемида обратила в цесарок. Ведь именно Дионис убедил Артемиду вернуть Деянире и ее сестре Горге человеческое обличье1.
b. Много женихов приходили во дворец Ойнея в Плевроне, чтобы просить руки прекрасной Деяниры, умевшей править колесницей и освоившей военное искусство. Но тут же отказывались от своих намерений, как только узнавали, что среди их соперников Геракл и речной бог Ахелой. Всем известно, что бессмертный Ахелой являлся в одном из трех обличий: быка, пятнистого змея и человека с бычьей головой. С его косматой бороды постоянно стекали струи воды, и Деянире казалось, что она лучше бы умерла, чем стала его женой2.
c. Когда Ойней призвал Геракла, чтобы узнать достоинства жениха, тот стал хвастаться, что если Деянира выйдет за него замуж, мало того, что ее свекром станет сам Зевс, но и она сама будет купаться в лучах его славы за двенадцать совершенных им подвигов.
Ахелой, представший в быкоголовном обличье, лишь хмыкнул и заметил, что и ему не занимать славы, ведь он отец всех греческих вод, а не беспутный бродяга вроде Геракла, и что оракул в Додоне учит всех посетителей приносить ему жертвы. После чего он, издеваясь, заметил Гераклу: «Или ты не Зевсов сын, или твоя мать была распутницей!»
Геракл нахмурился. «В бою я лучше, чем в споре, – сказал он, – и не потерплю, чтобы мою мать оскорбляли!»
d. Ахелой сбросил свой зеленый наряд и стал бороться с Гераклом до тех пор, пока тот не бросил его спиной наземь. Тогда он не мешкая обернулся змеем и пополз прочь.
«Я еще в колыбели душил змей!» – засмеялся Геракл, стремясь схватить его за шею. Тогда Ахелой превратился в быка и бросился на противника. Геракл спокойно отступил в сторону и, ухватив быка за оба рога, с такой силой ударил его оземь, что правого рога как не бывало. Опозоренный Ахелой ретировался, скрывая недостающий рог под венком из ивовых ветвей3. Одни говорят, что Геракл вернул Ахелою отломанный рог в обмен на рог козы Амалфеи, а другие – что этот рог обменяли на рог Амалфеи наяды и что Геракл вручил его Ойнею как подарок невесте4. Третьи утверждают, что, совершая свои двенадцать подвигов, Геракл взял этот рог с собой в Аид, чтобы сделать подарок Плутосу, помощнику Тихе, и что Геспериды по такому случаю наполнили его золотыми плодами; сейчас этот рог зовется «рогом изобилия»5.
e. Женившись на Деянире, Геракл выступил с калидонцами против города Эфира, что в Феспротии, позднее названном Кихир, где он одолел и убил царя Филея. Среди пленных оказалась дочь Филея по имени Астиоха, впоследствии родившая Гераклу Тлеполема. Правда, некоторые говорят, что матерью Тлеполема была Астидамия, дочь Аминтора, которую Геракл похитил из элейской Эфиры, известной своими ядами6.
f. По совету оракула Геракл отправил такое послание своему другу Феспию: «Оставь семерых сыновей в Феспиях, трех отправь в Фивы, а оставшимся сорока прикажи заселить остров Сардиния!» Феспий повиновался. Потомки тех, кто отправился в Фивы, до сих пор пользуются почетом, а потомки оставшихся в Феспиях, так называемые демухи, правили городом до недавнего времени. Среди тех, кого повел на Сардинию Иолай, были и феспийские и афинские отряды. Это была первая греческая экспедиция по выводу колоний, в которую вошли цари, принадлежавшие различным племенам одного народа. Победив в битве сардинцев, Иолай разделил остров на две провинции, посадил оливковые деревья и сделал остров таким плодородным, что карфагеняне готовы были пойти на что угодно, лишь бы завладеть им. Он основал город Ольбию и вдохновил афинян на строительство города Огрилы. С согласия сыновей Феспия, которые почитали Иолая как своего отца, он назвал колонистов своим именем. И они до сих пор приносят жертвы отцу Иолаю, как персы приносят жертвы отцу Киру. Говорят, что Иолай в конце концов вернулся в Грецию, побывав на Сицилии, где часть тех, кто был с ним, осели и стали совершать в его честь обряды как в честь героя. Но фиванцы, которые должны это знать, утверждают, что никто из колонистов не возвращался7.
g. По прошествии трех лет во время пира Геракл рассердился на молодого соплеменника Ойнея, которого называют по-разному: Евном, Еврином, Энном, Архий или Херий, сын Архитела. Случилось так, что вместо того, чтобы полить водой на руки Гераклу, он по неловкости облил ему ноги. Геракл ответил оплеухой, но перестарался и убил юношу. Хотя Архител простил его, Геракл решил, как полагается, отправиться в изгнание и ушел от Деяниры и сына Гилла в Трахину, родину племянника Амфитриона Кеика8.
h. Похожий случай произошел во Флиунте, городе, расположенном на востоке Аркадии, когда Геракл возвращался из сада Гесперид. Ему не понравилось поставленное перед ним питье, и он одним пальцем ударил виночерпия Киафа, но тем не менее убил его. Киафу поставлен памятник напротив храма Аполлона во Флиунте9.
i. Одни говорят, что Геракл боролся с Ахелоем до убийства Ифита, из-за которого он вынужден был бежать в Трахину, другие – что он пришел туда, когда впервые был изгнан из Тиринфа10. Во всяком случае, когда Геракл и Деянира переправлялись через реку Эвен во время половодья, кентавр Несс, утверждая, что боги поставили его в том месте паромщиком за его благочестие, предложил Гераклу за небольшую плату перевести Деяниру так, что та и ног не замочит, а сам Геракл пусть добирается вплавь. Геракл согласился, заплатил, что положено, перебросил дубину и лук на другой берег, а сам прыгнул в воду. Но Несс, вопреки уговору, поплыл в противоположном направлении, держа Деяниру на спине. Затем он бросил ее наземь и попытался овладеть ею. Та закричала, призывая на помощь; Геракл быстро достал свой лук, тщательно прицелился и поразил Несса прямо в грудь с расстояния в полмили.
j. Умирая, Несс сказал Деянире: «Если ты смешаешь семя, которое я пролил на землю, с моей кровью, добавишь оливковое масло и тайно натрешь этой смесью одежду Геракла, то тебе никогда не придется жаловаться на его супружескую неверность». Деянира быстро собрала все, на что он указал, в кувшин, запечатала его и спрятала на себе, не сказав о случившемся ни слова Гераклу11.
k. Рассказывают также, что Несс предложил Деянире шерсть, пропитанную его кровью, и сказал, чтобы нити этой шерсти она вплела в одежду Геракла. Третий вариант гласит, что он дал ей свою собственную испачканную кровью одежду в качестве любовного амулета, а сам бежал к соседнему племени локров, где и умер от раны. Его тело осталось непогребенным у подножия холма Тафиасс, наполняя всю округу ужасным зловонием. Поэтому локров называют озолийцами («зловонными»). Источник, близ которого умер Несс, до сих пор несет зловонную воду со сгустками крови12.
l. Деянира родила Гераклу Гилла, Ктесиппа, Глена и Онита, а также единственную дочь Макарию13.
1Диодор Сицилийский IV.34; Аполлодор I.8.1 и II.7.5; Вакхилид. Эпиникий V.165 и сл.; Антонин Либерал. Превращения 2.
2Овидий. Метаморфозы IX.1–100; Аполлодор І.8.1;Софокл. Трахинянки 1 и сл.
3Овидий. Цит. соч.; Эфор. Цит. по: Макробий V.18; Цец. Схолии к Ликофрону 50.
4Аполлодор. Цит. соч. и II.7.5; Овидий. Цит. соч.; Диодор Сицилийский IV.35; Страбон X.2.19.
5Гигин. Мифы 31; Лактанций Плацид. Схолия к «Фиваиде» Стация IV.106.
6Страбон VII.7.5 и VIII.3.5; Аполлодор ІІ.7.6; Диодор Сицилийский IV.36; Пиндар. Олимпийские оды VII.23 и сл. и схолии; Гомер. Илиада II.658–660 и Одиссея I.259–261.
7Аполлодор. Цит. соч.; Диодор Сицилийский IV.29–30; Павсаний VII.2.2; X.17.4 и ІX.23.1.
8Диодор Сицилийский IV.36; Аполлодор. Цит. соч.; Цец. Цит. соч. 50; Евстафий. Схолии к «Илиаде» Гомера, с. 1900; Схолии к «Трахинянкам» Софокла 39.
9Павсаний II.13.8.
10Софокл. Трахинянки 1–40; Павсаний I.32.5.
11Аполлодор ІІ.7.6; Софокл. Цит. соч. 555–561; Овидий. Цит. соч. IX.101 и сл.; Диодор Сицилийский IV.36.
12Овидий. Цит. соч.; Павсаний X.38.1; Страбон ІX.4.8.
13Аполлодор II.7.8; Диодор Сицилийский IV.37; Павсаний I.32.5.
* * *
1. О сестре Мелеагра рассказывают, чтобы объяснить культ цесарок Артемиды на Леросе (см. 80.3).
2. Деянира, освоившая военное искусство, представляет доолимпийскую богиню-воительницу Афину, с которой связаны священные браки, совершаемые повсеместно. Именно о них повествует эта часть легенды о Геракле (см. 141.1).
3. Поединок Геракла с Ахелоем, как и поединок Тесея с Минотавром, следует рассматривать как часть царского брачного ритуала. Бык и змей означают первую и вторую половины года – «бык, который есть отец змея, и змей, чьим сыном является бык». Причем над обоими царь должен показать свою власть. Бычий рог, который с древнейших времен считался вместилищем плодородия, возводил в царский сан кандидата на царство, если тому удавалось добыть его в борьбе либо с настоящим быком, либо с противником, наряженным быком. Вавилонский герой Энкиду, смертный двойник Гильгамеша, поклонявшийся царице небес, поймал небесного быка за рога и убил его своим мечом. На Крите культ быка пришел на смену культу дикого козла, чей рог обладал такими же свойствами. Но похоже, что изображение этого ритуального поединка прочитывалось греками как иллюстрация поединка Геракла с речным богом Ахелоем, а именно: отгораживание дамбой и осушение Парахелоитиды – полоски земли, образованной наносами реки Ахелой, благодаря чему острова Эхинады постепенно соединились с материком и сельскохозяйственные угодья были расширены. Гераклу часто приписывают сооружения такого рода (Страбон X.2.19; Диодор Сицилийский IV.35).
4. Евном или Киаф, вероятно, были мальчиками, которых приносили в жертву вместо царя-жреца в конце его правления.
5. Попытка Несса силой овладеть Деянирой напоминает безобразную сцену на свадьбе Пирифоя, когда Тесей (афинский Геракл) вмешался, чтобы спасти Гипподамию от нападения кентавра Эвритиона (см. 102.d). Эвритион – это тот, кто вмешивается не в свои дела, персонаж, хорошо известный по комедиям Аристофана и до сих пор появляющийся на свадьбах в северной Греции. Самым древним мифическим примером такого персонажа служит Энкиду: он прерывает священный брак Гильгамеша с богиней Эрех и вызывает его на бой. Другим подобным персонажем является Агенор, который пытается во время свадьбы отнять Андромеду у Персея (см. 73.l).
6. Первые поселенцы на Сардинии – неолитические ливийцы – сохранились в горах. Более поздние переселенцы – критяне, греки, карфагеняне, римляне и древние евреи – пытались захватить прибрежные районы, но всякий раз малярия оказывалась сильнее их. Только в последние годы удалось победить малярию, опыляя места, где размножались малярийные комары.
7. Озолийские («зловонные») – это прозвище было дано локрам – поселенцам около Фокиды, чтобы отличать их от опунтских и эпизефирийских соплеменников. Возможно, прозвище возникло из-за их привычки носить невыделанные козьи шкуры, которые смердят в сырую погоду. Сами локры предпочитают, чтобы их прозвище шло от слова ozoi («побеги лозы») (Павсаний X.38.1) из-за первых виноградников, появившихся в их землях (см. 38.7).
Геракл в Трахине
Все еще сопровождаемый аркадскими союзниками, Геракл пришел в Трахину, где обосновался ненадолго под защитой Кеика. Перед этим он прошел через страну дриопов, к которой обращена гора Парнас, и увидел, что их царь Тейодамант, сын Дриопа, пашет на быках1. Будучи голодным, а также отыскивая предлог, чтобы напасть на дриопов, у которых, как всем известно, не было прав на эту землю, Геракл потребовал себе одного из быков, а когда Тейодамант отказался, он убил его. Зарезав быка и наевшись его мяса, Геракл увез с собой младенца-сына Тейодаманта по имени Гилас, матерью которого была нимфа Менодика, дочь Ориона2. Правда, некоторые говорят, что отцом Гиласа был Кеик, Эвфем или Тейомен, и настаивают на том, что Тейодамант был родосским пахарем, который издалека посылал проклятья Гераклу, принесшему в жертву одного из его быков3.
b. Вероятно, Филант, преемник Тейодаманта, осквернил храм Аполлона в Дельфах. Возмутившийся от лица Аполлона Геракл убил Филанта и увел его дочь Меду; она родила ему Антиоха, основавшего афинский дем, носящий его имя4. Потом Геракл изгнал дриопов из их города на Парнасе и передал его малийцам, помогавшим ему в захвате города. Вождей дриопов он привел в Дельфы и подарил их храму как рабов. Но поскольку Аполлон не нашел для них работы, их отправили в Пелопоннес, где они обратились к милости верховного правителя Эврисфея. По его повелению и при помощи других изгнанных соплеменников они основали три города: Асину, Гермиону и Эйон. Из оставшихся дриопов кое-кто бежал в Эвбею, а остальные – на Кипр и на остров Кифн. Но мужчины Асины до сих пор горды тем, что принадлежат к дриопам. Они построили святилище своему предку Дриопу, украсили его древним изваянием и через год устраивают в его честь мистерии5.
c. Дриоп был сыном Аполлона и Дии, дочери царя Ликаона, испугавшись которого она спрятала младенца в дупле дуба. Отсюда и пошло его имя. Некоторые говорят, что Дриоп сам привел свой народ с фессалийской реки Сперхей в Асину и что он был сыном Сперхея и нимфы Полидоры6.
d. Как-то возник пограничный спор между дорийцами из Гестиеотиды, управлявшейся царем Эгимием, и лапифами с горы Олимп, бывшими союзниками дриопов; их царем был Корон, сын Кенея. Дорийцы, значительно уступавшие лапифам по количеству, бежали к Гераклу и попросили его о помощи, предложив ему за это треть их царства. Тогда Геракл и его аркадские союзники победили лапифов, убили Корона и большинство его подданных и заставили их отказаться от спорной земли. Кое-кто из оставшихся в живых лапифов обосновался в Коринфе. До прихода потомков Геракла третью часть полагавшегося ему царства получил в свое правление Эгимий7.
e. Тогда Геракл пошел в Итону, город в Фтиотиде, где стоит древний храм Афины. Там он встретился с Кикном (сыном Ареса и Пелопии), который любил предлагать гостям ценные призы, если они решатся сразиться с ним на колесницах. Всегда выходивший победителем Кикн отрезал им головы, а черепами украшал храм своего отца Ареса. Между прочим, это не тот Кикн, которого Пирена родила от Ареса и который, когда умер, превратился в лебедя8.
f. Аполлон, все более недовольный Кикном за то, что тот устраивал засады и угонял скот, посылаемый в Дельфы для принесения в жертву, уговорил Геракла принять вызов Кикна. Было оговорено, что Гераклу будет помогать его колесничий Иолай, а Кикну – его отец Арес. Геракл, для которого такой поединок был необычным, надел сияющие бронзовые наколенники, сделанные для него Гефестом, изящно выкованный золоченый нагрудник, подаренный Афиной, и пару железных наплечников. Вооружившись луком и стрелами, копьем, шлемом и прочным щитом, который Зевс повелел изготовить Гефесту, он легко взошел на колесницу.
g. Афина, сошедшая с Олимпа, предупредила Геракла, что хотя Зевс и позволил ему убить Кикна и взять его добро, но, сражаясь против Ареса и даже побеждая его, он не должен брать ни его лошадей, ни его прекрасные доспехи. С этими словами она устроилась на колеснице позади Геракла и Иолая, потрясла своей эгидой, и мать-земля застонала, когда колесница понеслась вперед. Кикн, не сбавляя хода, несся им навстречу. От удара копьями о щиты и он, и Геракл оказались на земле. Они тут же вскочили на ноги, и после короткой схватки Геракл поразил Кикна в шею. Затем он смело вступил в бой с Аресом, который швырнул в него копье, но Афина, сердито нахмурившись, отвела копье в сторону. Арес бросился на Геракла с мечом в руке, но за все свои старания получил лишь рану в бедро. Геракл был готов уже нанести еще удар, когда Арес свалился на землю от первой раны, но Зевс развел сражавшихся, ударив между ними перуном. После этого Геракл и Иолай сняли все, что было на Кикне, и продолжили прерванное путешествие, а Афина отвела ослабевшего Ареса на Олимп. Кикн был погребен Кеиком в долине реки Анавр, но по велению Аполлона разлившаяся река унесла его надгробный камень9.
h. Кое-кто говорит, что Кикн жил в Амфанах и что Геракл пронзил его стрелой на берегу реки Пеней или в Педасах10.
i. Проходя по Пеласгиотиде, Геракл тем временем достиг Ормения, небольшого городка у подножия горы Пелион, где царь Аминтор отказал ему в руке своей дочери Астидамии. «Ты уже женат, – сказал он, – и обманул уже слишком много царских дочерей, чтобы я мог доверить тебе еще одну». Геракл напал на город и, убив Аминтора, увел с собой Астидамию, которая родила ему Ктесиппа или, как считают некоторые, Тлеполема11.
1Диодор Сицилийский IV.36; Проб. Комментарий к «Георгикам» Вергилия ІІІ.6; Схолии к Аполлонию Родосскому I.131.
2Аполлодор ІІ.7.7; Аполлоний Родосский I.1212 и сл.; Гигин. Мифы 14.
3Никандр. Цит. по: Антонин Либерал 26; Гелланик. Цит. по: Схолии к Аполлонию Родосскому I.131 и 1207; Филострат. Картины II.24.
4Диодор Сицилийский IV.37; Павсаний I.5.2.
5Диодор Сицилийский. Цит. соч.; Геродот VIII.43, 46 и 73; Павсаний IV.34.6.
6Цец. Схолии к Ликофрону 480; Аристотель. Цит. по: Страбон VIII.6.13; Антонин Либерал. Превращения 32.
7Аполлодор II.7.7; Диодор Сицилийский IV.37.
8Еврипид. Геракл 389–393; Павсаний I.27.7; Евстафий. Схолии к «Илиаде» Гомера с. 254.
9Гесиод. Щит Геракла 57–138 и 320–480; Гигин. Мифы 31; Аполлодор II.7.7; Диодор Сицилийский IV.37; Еврипид. Цит. соч.
10Павсаний I.27.7; Гесиод. Цит. соч. 320–480.
11Диодор Сицилийский IV.37; Страбон IX.5.18; Аполлодор III.13.8 и II.7.7–8; Пиндар. Олимпийские оды VII.23 и сл. и схолии.
* * *
1. Принесение Гераклом в жертву быка из упряжи, проклятия Тейодаманта и появление младенца Гиласа из борозды – это все элементы доэллинского ритуала сева. Бычья кровь должна была напитать землю-богиню, проклятия – отвратить божий гнев от прорастающих семян, а ребенок, а именно Плутос, которого Деметра родила от Иасиона, когда они легли на трижды вспаханном поле (см. 24.a), символизировал новый урожай. Тейодамант – это дух старого года, который уже уничтожен. Ежегодный плач по обреченному древесному духу Гиласу (см. 150.d –e) здесь перепутан с трауром по обреченному духу нивы.
2. Изгнание Гераклом дриопов с Парнаса с помощью дорийцев и переселение дриопов в южную Грецию могло произойти в XII в. до н.э., до нашествия дорийцев на Пелопоннес (см.146.1). Поединок Геракла с Кикном напоминает соревнование Пелопа с Эномаем (см. 109.d –j), другим сыном Ареса, который тоже был известен как охотник за головами. И в том, и в другом случае в одной из колесниц находилась женщина, а именно дочь Эномая Гипподамия (за обладание которой и устраивался поединок с Пелопом) и Афина, которая, очевидно, исполняла ту же роль – невесты нового царя. Кикн, как и спартанец Полидевк, был царем лебединого культа, чья душа после смерти отправлялась в расположенный на севере иной мир (см. 161.4).
3. Кипсел, тиран Коринфа, знаменитый своим резным ларцом, считал, что происходит от лапифского царского дома Кенея (см. 78.1).
Иола
В Трахине под командованием Геракла оказалось войско аркадцев, мелийцев и эпикнемидских локров. Геракл пошел против Эхалии, чтобы отомстить царю Эвриту за то, что тот отказался выдать за него свою дочь Иолу, чью руку он честно выиграл в соревновании лучников. Однако своим союзникам он сказал лишь то, что Эврит нечестно взимает дань с эвбеев. Взяв приступом город, поразив стрелами Эврита и его сына и предав земле нескольких своих товарищей, павших в этой битве, а именно сына Кеика Гиппаса и сыновей Ликимния по имени Аргий и Мелан, Геракл разграбил Эхалию, а Иолу взял в плен1. Но Иола не покорилась Гераклу, а позволила ему перебить всю ее семью у нее на глазах, а затем бросилась с городской стены. Однако она не разбилась, а осталась жива благодаря юбкам, которые раздулись от ветра и смягчили удар. Тогда Геракл отправил ее вместе с другими эхалийками к Деянире в Трахину, а сам пошел на эвбейский мыс Кеней2. Нужно отметить, что, прощаясь с Деянирой, Геракл провозгласил пророчество: по прошествии пятнадцати месяцев ему либо суждено умереть, либо прожить остаток жизни без тревог и волнений. Эту весть принесли ему два голубя с древнего вещего дуба в Додоне3.
b. Неясно, какой из городов, называвшихся Эхалия, был разграблен в тот раз: мессенский, фессалийский, эвбейский, трахинский или этолийский4. Мессенская Эхалия наиболее вероятна, поскольку отец Эврита по имени Меланей, царь дриопов, меткий лучник (за что он был назван сыном Аполлона), пришел в Мессению во время правления Периера, сына Эола, который разрешил ему обосноваться в Эхалии. Эхалия была названа по имени жены Меланея. Там, в священной кипарисовой роще, мистерии в честь великой богини начинались с принесения жертв Эвриту как герою, чьи останки хранились в бронзовой урне. Кое-кто отождествляет Эхалию с Анданией, расположенной в миле от кипарисовой рощи, где ранее совершались мистерии. Эврит был одним из героев, которых мессены пригласили к себе жить, когда Эпаминонд восстановил на пелопоннесский манер наследование по отцовской линии5.
1Атеней XІ.461; Аполлодор ІІ.7.7.
2Гигин. Мифы 35; Софокл. Трахинянки 283 и сл.; Аполлодор. Цит. соч.
3Софокл. Цит. соч. 44–45.
4Гомер. Илиада II.596 и 730; Одиссея XXІ.13–14; Сервий. Комментарий к «Энеиде» Вергилия VIII.291; Страбон ІX.5.17 и X.1.10.
5Антонин Либерал. Превращения 4; Павсаний IV.2.2; 3.6; 33.5–6 и 27.4; Страбон X.1.18.
* * *
1. Эврит отказался отдать Иолу на том основании, что Геракл был рабом (см. 135.a). Тот факт, что Иола хотела лишить себя жизни, но осталась жива, звучит довольно правдоподобно, тем более что микенские юбки действительно имели колоколообразную форму (в средневикторианские времена мой отец был свидетелем того, как решившую покончить счеты с жизнью девушку спас широкий кринолин). Тем не менее вполне вероятно, что этот рассказ навеян изображением, на котором богиня парила над войском, осаждавшим ее родной город.
Апофеоз Геракла
Посвятив все мраморные алтари и священную рощу на Кенейском мысе своему отцу Зевсу, Геракл готовился к благодарственной жертве за взятие Эхалии. Он уже отправил посла Лихаса к Деянире, чтобы та передала с ним нарядный хитон и плащ, которые он обычно надевал по таким случаям1.
b. Деянира, которой хорошо жилось в Трахине, уже свыклась с тем, что у Геракла время от времени появлялись новые любовницы, и когда она признала в Иоле последнюю из них, то не почувствовала никакой обиды, а лишь жалость к красивой девушке, из-за которой была разрушена Эхалия. Но невыносима была сама мысль о том, что Геракл решил поселить их под одной крышей. Поскольку сама Деянира была уже немолода, она решила использовать то, что, по словам кентавра Несса, было любовным талисманом, чтобы приворожить к себе мужа. Соткав ему к возвращению новый хитон для жертвоприношений, она тайком раскрыла хранившийся у нее сосуд, смочила кусочек ткани и натерла им одежду Геракла. Когда прибыл Лихас, она дала ему ларец со словами: «Пусть даже луч солнца не коснется хитона, прежде чем Геракл не наденет его, когда будет приносить жертву Зевсу». Лихас уже мчался во весь дух на своей колеснице, когда Деянира, глядя на кусок ткани, брошенный ею на залитый солнцем двор, пришла в ужас: ткань горела, как стружка, а из камней, которыми был вымощен двор, пузырями поднималась красная пена. Поняв, что Несс обманул ее, она отправила гонца вдогонку Лихасу и, проклиная свою глупость, поклялась, что не переживет Геракла ни на день2.
c. Гонец прибыл на Кенейский мыс слишком поздно. Геракл успел уже надеть присланный хитон и принести в жертву двенадцать отборных быков в качестве первых плодов своей военной добычи. Всего же он принес богам в жертву сто голов различного скота. Он поливал вино из чаши на алтари и бросал в огонь благовония, как вдруг издал истошный вопль, словно его укусила змея. Тепло растопило яд гидры в крови Несса, и хитон прилип к телу героя, вызывая страшные судороги. Ничего не сознавая от невыносимой боли, Геракл опрокинул алтари. Он рвал с себя одежду, но она приросла к нему так крепко, что вместе с ней потянулась плоть, обнажая белые кости. Кровь его шипела и пузырилась, словно родниковая вода, в которой закаляют раскаленный докрасна металл. Геракл бросился в ближайший поток, но яд стал жечь еще сильнее. С тех пор воды потока обжигающе горячи и места, где он течет, называются Фермопилы, что значит «горячие врата»3.
d. Бросившись в горы и вырывая по пути деревья с корнем, Геракл набрел на испуганного Лихаса, который, спрятав лицо и закрыв голову руками, сидел в какой-то расщелине. Напрасно Лихас оправдывался: Геракл схватил его, трижды прокрутил над своей головой и зашвырнул в Эвбейское море. В море Лихас превратился в невысокую скалу, напоминающую очертаниями человека. Моряки до сих пор зовут ее Лихас и не ступают на нее ногой, опасаясь, что она живая. Наблюдавшие за всем происходящим воины издали громкий вопль. Никто не посмел приблизиться к Гераклу, пока тот не позвал Гилла и не попросил отнести его куда-нибудь прочь, где бы он смог умереть в одиночестве. Гилл отнес отца к подножию горы Эта в Трахине, в край, известный белым морозником, который Дельфийский оракул давно указал Ликимнию и Иолаю как место, где их другу суждено умереть4.
e. Услышав обо всем, Деянира повесилась или, как говорят, зарезалась мечом на супружеском ложе. Геракл думал лишь о том, как успеть отомстить ей до смерти, но когда Гилл убедил его, что Деянира невиновна, как то показало ее самоубийство, он вздохом простил ее и изъявил желание, чтобы его мать Алкмена и все сыновья пришли к нему, чтобы выслушать его последнюю волю. Но Алкмена с некоторыми из детей была в Тиринфе, а остальные его дети – в Фивах. Поэтому он смог открыть уже свершившееся пророчество Зевса одному только Гиллу: «Ни один живой человек не сможет убить Геракла, только мертвый враг станет причиной его погибели». Гилл спросил, что ему делать, и услышал: «Поклянись головой Зевса, что отнесешь меня на самую вершину этой горы и там без слез сожжешь меня на костре из дубовых ветвей и стволов дикой оливы. Поклянись также жениться на Иоле, как только достигнешь брачного возраста». Хотя ему не понравились услышанные слова, Гилл обещал выполнить их в точности5.