Вдоль ручья — осинки. Под осинками — подосиновики. Бравые ребята — в белых майках и красных тюбетейках. Кладу в кузовок третий слой — красный.
Через осинник — лесная тропка. Петляет, виляет и куда ведет — неизвестно. Да и не все ли равно!
Иду — и за каждой вилюшкой то лисички — желтые граммо- фончики, то опенки — ноги тонки, то сыроежки — говорушки, а потом пошли всякие — блюдечками, чашечками, вазочками и крышечками. В вазочках печенье — сухие листики. В чашечках чай — лесной настой. Верхний слой в кузовке разноцветный. Кузовок мой — с верхом.
А я все иду: смотрю, слушаю, нюхаю. Хорошо!
Кончилась тропинка, кончился и день. Тучи затянули небо. Никаких примет ни на земле, ни на небе. Ночь. Темнота.
Пошел по тропинке назад — сбился. Стал ладонью землю щупать.
Щупал, щупал — нащупал тропу.
Так и иду, а как собьюсь — ладошкой щупаю. Устал, руки исцарапал. Но вот шлеп ладошкой — вода! Зачерпнул — знакомый вкус. Тот самый ручеек, что настоян на мхах, цветах и травах!
Правильно ладошка меня вывела. Это я теперь языком проверил! А кто дальше поведет?
Дальше повел нос.
Донесло ветерком запах с той самой горушки, на которой варилось днем земляничное варенье. И по земляничной струйке, как по ниточке, вышел я на знакомую горку. А отсюда уж слышно: чешуйка сосновая на ветру стрекочет!
Дальше ухо повело. Вело, вело и привело в сосновый бор. Дело к полуночи. Луна проглянула, лес осветила. Увидел я в низине веселую березовую рощу. Стволы белые блестят в лунном свете — хоть жмурься. Трепещут листья на ветерке, как лунная рябь на воде.
До рощи дошел на глазок.
Отсюда прямая дорога к дому. Люблю грибы собирать!
Идешь по лесу, и все у тебя при деле: и руки, и ноги, и глаза, и уши. И даже нос и язык!
Дышишь, смотришь, нюхаешь. Все запоминаешь! Хорошо!
О карикатуре*
Искусство карикатуры возникло на земле задолго до того, как появилось само слово «карикатура». Искусство это было рождено замечательным и неотъемлемым свойством человеческой натуры — чувством юмора, способностью смеяться. Давным-давно заметили люди, что смех оказывает глубокое и сильное, подчас чудесное воздействие на психику человека, его настроение, душевное состояние, отношение к происходящему.
В должный момент сказанное меткое насмешливое слово способно заставить человека задуматься над своим поведением, увидеть в новом свете свои поступки. Умная шутка часто оказывается убедительнее пространных, правильных, но скучных наставлений. Едкий, злой сарказм может чувствительно задеть самолюбие человека, вывести из равновесия, сыграть роль сатирического зеркала.
Смех может, с одной стороны, развеселить человека, развлечь его, приободрить, придать уверенность в себе. С другой стороны, смех помогает бороться с отрицательными явлениями в общественной жизни, бичуя их, выставляя на всеобщее посмешище.
Вот эти-то сильные стороны смешного и используют в своем творчестве художники-карикатуристы.
При этом художники, обладающие умением зорко подмечать и метко передавать смешные черточки в облике и поведении людей, прибегали и прибегают для большей выразительности к нарочитому преувеличению подобных характерных примет. Иными словами, рисуя определенные типажи в определенных обстоятельствах, художники показывали их не в натуральном, правдоподобном обличье, а накладывали, нагружали на их подлинные, реальные черты еще и комические качества. Именно поэтому, надо полагать, подобные веселые и насмешливые рисунки издавна стали называть карикатурами, что в переводе с итальянского означает «нагружать».
При этом следует подчеркнуть, что в различные исторические эпохи карикатура являлась прежде всего средством классовой борьбы.
Естественно, что в этой борьбе сатирическое искусство применяло различные средства и приемы.
Искусство живое, острое, веселое, карикатура издавна была распространена во все времена, во всех странах. Она получила широчайшее распространение во всем мире, заняла видное место в истории культуры народов, в их общественной жизни. Формы, стили и жанры карикатуры бесконечно разнообразны. Она комментирует и трактует крупнейшие злободневные проблемы международной жизни, веселит забавными юмористическими шутками и одновременно высмеивает пошлость, мещанство, стяжательство и другие пороки.
Смешно нарисованная, метко направленная карикатура — острое оружие общественности, она желанная гостья и в многомиллионном органе печати, и в школьной стенгазете, и в заводской многотиражке.
Подлинная художественная карикатура всегда имеет ясную задачу: что высмеивается и с какой целью высмеивается. Бестактная, неумная карикатура может незаслуженно оскорбить и унизить человека и при этом поставить в глупое, недостойное положение не только того, кто на ней изображен, но и того, кто ее рисовал.
Карикатура живет по своим собственным своеобразным законам, которые состоят в том, что она на первый взгляд никаким законам не подчиняется. Ведь карикатуристу предоставляется полный простор и право прибегать для раскрытия своего сатирического замысла к любым условностям, гиперболам, внешним несообразностям. В карикатуре самым причудливым и дерзким образом может совмещаться несовместимое: реальное может переплетаться с фантастическим, правдоподобное с немыслимым. Живые существа могут превращаться в механизмы, люди — в зверей, звери — в географические понятия, неодушевленные предметы могут приобретать человеческий облик, конкретные лица могут вдруг становиться деревьями, фруктами, насекомыми, пресмыкающимися, делаться двуликими, многорукими, многоногими. Да разве мыслимо перечислить и предусмотреть бесконечное множество приемов и средств, которыми пользуется карикатура!
Оружие смеха*
Оружие смеха... Как часто видим мы эти слова в заголовках статей и заметок, когда речь идет о политической карикатуре, сатирическом рисунке, агитационном плакате! Сравнение политической сатиры с оружием, а художников-карикатуристов с бойцами или снайперами давно стало традиционным, так как точно отмечает самую характерную черту сатирической графики как изобразительного искусства.
Конечно, всякое искусство, отстаивающее прогрессивные идеи, в той или иной мере является оружием, поскольку оно в борьбе утверждает передовые или опровергает устаревшие, ошибочные принципы. Но это воинствующее начало, эта боевая целенаправленность, бесспорно, больше всего и прежде всего свойственны искусству сатирическому.
В самом деле, трудно себе представить сатирическое произведение, которое нейтрально отражало бы те или иные явления, те или иные стороны жизни общества. Немногого стоит политическая карикатура, которая никого не задевает, ничего не разоблачает. Возникает вопрос: зачем она, собственно, сделана и в чем ее смысл? Ведь тогда сатира перестает быть сатирой и тем самым перестает быть оружием, назначение которого в том и состоит, чтобы по-боевому разить и разоблачать все, что враждебно и противно интересам народа, высмеивать, клеймить и пригвождать к позорному столбу все, что несовместимо с его моральными принципами.