Какое место в системе гражданских договоров занимает признак экономического неравенства сторон? 1 страница

Во-вторых, контрагенты не вправе устанавливать договорные условия, противоречащие имеющемуся в обязательстве системному фактору. Нормы и принципы правового регулирования, обусловленные определенным системным признаком, не должны применяться к договору, не обладающему этим признаком.

Так, особенностью услуг, отличающей их от подряда, является то, что работа, выполняемая по договору возмездного оказания услуг, направлена на достижение результата, неотделимого от процесса работы. Указанная специфика предопределяет различия правового регулирования этих обязательств. В первую очередь это касается вопросов оплаты услуг (работы), их количества и качества, а также имущественной ответственности исполнителя (подрядчика). Поскольку специфика услуг существует объективно, участники договора не вправе по своему усмотрению распространить на него подрядные нормы, отражающие особенности работы в целях получения отделимого результата. И наоборот: к договору подряда не должны применяться нормы об услугах, обусловленные спецификой неотделимого результата. Поэтому, если в договор оказания услуг включены условия, противоречащие специфике этих правоотношений, такие условия недействительны. Например, поскольку предметом договора оказания медицинских услуг является врачебная деятельность, а не выздоровление пациента, стороны не вправе включать в договор условие об имущественной ответственности врача за необеспечение выздоровления или о том, что оплата будет произведена только в случае выздоровления <1>.

--------------------------------

<1> Другая точка зрения высказана М.И. Брагинским. См.: Брагинский М.И. Договор подряда и подобные ему договоры. М., 1999. С. 232.

Другой пример. Договор выполнения НИР и ОКР отличается от договора подряда творческим характером работы. Особенности работы и ее результата обусловили специфическое правовое регулирование. Поэтому стороны договора на выполнение НИР и ОКР не вправе предусматривать условия, противоречащие его специфике. В частности, к нему неприменимы подрядные нормы, отражающие обычный (нетворческий) характер выполняемой работы.

Согласно ст. 807 ГК обычный договор займа, не имеющий признаков кредитного обязательства, считается заключенным с момента передачи денег или других вещей. Реальный характер заемных правоотношений предопределяется их сущностью, поэтому стороны не вправе сделать этот договор консенсуальным <1>.

--------------------------------

<1> Иное мнение обосновывают А.Г. Карапетов и А.И. Савельев. См.: Карапетов А.Г., Савельев А.И. Указ. соч. Т. 2.

В-третьих, стороны не вправе заключать договор, основанный на признаке, который по прямому указанию законодателя не может присутствовать в том или ином правоотношении. Например, обязательство, направленное на оказание услуг по совершению сделки от своего имени (договор комиссии), согласно ст. 990 ГК может быть только возмездным. Законодатель не допускает правоотношений, в которых указанная направленность сочетается с признаком безвозмездности. Поэтому стороны не вправе заключить договор "безвозмездной комиссии".

§ 5. Новые (непоименованные) договоры

5.1. В результате непрерывной эволюции экономического оборота и развития имущественных отношений появляются новые типы (виды, подвиды) гражданских договоров. "Как только оборот принимает новые формы, так сразу же рождаются новые типы обязательств" <1>.

--------------------------------

<1> Иоффе О.С. Избранные труды по гражданскому праву: из истории цивилистической мысли. Гражданское правоотношение. Критика теории "хозяйственного права". С. 146.

Однако не всякое правоотношение, характеризующееся новыми свойствами, требует формирования нового договорного института. Эта необходимость возникает, когда новый признак имеет правовое значение, т.е. требует законодательного отражения. "Там, где некоторые различия в экономическом содержании договоров не влекут за собой различных юридических последствий, не отражаются в юридическом содержании, нет необходимости в создании новых группировок обязательств. Дело в том, что не любое изменение в экономическом содержании влечет за собою появление нового вида правоотношения. Для этого необходимы существенные количественные изменения, приводящие к новому скачку - к изменению формы" <1>.

--------------------------------

<1> Братусь С.Н. Предмет и система советского гражданского права. С. 195 - 196.

Право должно обеспечивать юридическим механизмом те договорные отношения, которые в этом нуждаются. Для эффективного юридического регулирования законодатель должен своевременно создавать правовую базу для новых договоров, отражающих юридически значимое разнообразие экономического оборота.

Развитие отечественного гражданского законодательства подтверждает это. Каждый очередной ГК обогащается новыми договорами, неизвестными предыдущему Кодексу. Так, в отличие от ГК РСФСР 1964 г., насчитывавшего 20 типов договоров, действующий ГК регламентировал уже 24 договорных типа, многие из которых разделены на несколько видов и подвидов. Среди типичных представителей нового поколения договоров, впервые урегулированных в действующем ГК, можно назвать продажу предприятия, аренду предприятий, лизинг, финансирование под уступку денежного требования, доверительное управление имуществом, коммерческую концессию. В новом ГК предполагается регламентировать, в частности, корпоративные, абонентские и опционные договоры.

Определяя место нового обязательства в законодательном акте, следует учитывать нормообразующие признаки, на которых построена существующая система договоров. Необходимо анализировать, имеются ли такие признаки в новом правоотношении. Это позволяет надлежаще соподчинить новый договорный институт с имеющимися унифицированными нормами. "Появление новых институтов договорного права отнюдь не обозначает необходимости отвергать старую систему распределения договорных отношений по отдельным типам. Новые формы могут быть с успехом поняты при помощи тех положений, которые содержатся в системе ГК" <1>. "При появлении нового типа договорных отношений следует поэтому каждый раз изучать вопрос о том, насколько дело идет о таких отношениях, которые не укладываются в известные ранее правовые признаки" <2>.

--------------------------------

<1> Гордон М.В. Указ. соч. С. 67.

<2> Гордон М.В. Указ. соч. С. 70.

Этот тезис можно проиллюстрировать на примере договора финансовой аренды (лизинга), впервые урегулированного в действующем ГК. Специфика лизинга выражается в своеобразном участии арендатора в приобретении арендодателем предмета аренды в собственность. Однако наряду с этим в нем присутствует родовая направленность на возмездную передачу имущества во временное пользование, характеризующая уже урегулированный ГК договор аренды. Поскольку специфика лизинга вторична по сравнению с признаком направленности, законодатель обоснованно определил договор лизинга как вид договора аренды, распространив на него унифицированные арендные положения.

Вместе с тем набор поименованных договоров всегда отстает от потребностей оборота. Такое отставание закона от жизни неизбежно, поскольку всякий акт, посвященный гражданским правоотношениям, отражает потребности практики, которые определяются лишь на момент его издания. Отмеченная особенность законодательства наиболее ощутима применительно к договорным отношениям, так как последние создаются автономной волей самих участников оборота <1>. "Экономическая жизнь и деловой оборот всегда шире закрепленных в законодательстве правовых форм" <2>. Г.Ф. Шершеневич писал, что пробелы в законодательстве случаются или против воли законодателей, или по их воле; законодатель может упустить из виду то или другое, но может и признать себя бессильным в развитии всех деталей применительно к каждому отдельному случаю <3>. Как следствие, при любом самом современном гражданском законодательстве будут возникать договоры, им не урегулированные (непоименованные договоры).

--------------------------------

КонсультантПлюс: примечание.

Монография М.И. Брагинского, В.В. Витрянского "Договорное право. Общие положения" (Книга 1) включена в информационный банк согласно публикации - Статут, 2001 (3-е издание, стереотипное).

<1> См.: Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право: общие положения. С. 324, 325.

<2> Якушев В.С. Гражданский кодекс России (часть вторая) - продолжение формирования рыночного законодательства (общая правовая характеристика) // Российский юридический журнал. 1996. N 2. С. 22 - 23.

<3> См.: Шершеневич Г.Ф. История философии права // СПС "КонсультантПлюс". С. 95, 96.

5.2. Непоименованным следует считать лишь такой договор, в отношении которого не предусмотрено никакого гражданско-правового регулирования на уровне специальных договорных институтов. Причем регулирование должно быть именно гражданско-правовым (например, Налоговый кодекс предусматривает специальные налоговые последствия договоров предоставления персонала, но этот договор не может считаться поименованным, пока не будет регламентирован гражданским правом). Кроме того, договор, не имеющий содержательного нормативно-правового регулирования, следует считать непоименованным, даже если в отношении его имеются прецедентные разъяснения высших судов <1>.

--------------------------------

<1> См.: Карапетов А.Г., Савельев А.И. Свобода заключения непоименованных договоров и ее пределы // Вестник ВАС РФ. 2012. N 4. С. 18, 19.

Поименованный договор предполагает наличие в законе по крайней мере минимального набора норм, регулирующих соответствующий вид правоотношений. Гражданское законодательство упоминает некоторые договоры, не раскрывая их содержания (например, договор поручителя с должником (п. 3 ст. 365 ГК) или соглашения гаранта с принципалом (п. 1 ст. 379 ГК)). В литературе высказывается предложение о классификации договоров на три группы: поименованные, непоименованные и упомянутые <1>. Поскольку упоминаемые договоры с содержательной точки зрения ничем не отличаются от непоименованных, нормативно не регламентированное обязательство не может быть исключено из числа непоименованных только на том основании, что оно упомянуто в законе.

--------------------------------

<1> См.: комментарий С.В. Сарбаша к Постановлению Президиума ВАС РФ от 30 октября 2007 г. N 8105/2007: Правовые позиции Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации: избранные постановления за 2007 год с комментариями / Под ред. А.А. Иванова. М., 2012.

5.3. Концептуальное значение имеет вопрос о том, как относиться к непоименованным договорам: признавать их законными или незаконными? В разное время и в разных странах законодательство и судебная практика по-разному подходили к его решению <1>. В настоящее время в теории гражданского права прочно утвердился принцип, согласно которому стороны вправе заключить договор, не предусмотренный нормативными правовыми актами. Единственное условие, требующееся для признания такого договора действительным, заключается в том, что его содержание не должно противоречить общим принципам и положениям гражданского права. Соответствующая норма закреплена в п. 2 ст. 421 ГК. Думается, этот подход отвечает предназначению гражданского права, которое должно способствовать развитию имущественных отношений, а не сковывать законную инициативу их участников. Кроме того, этот принцип соответствует естественно-правовой природе юридического регулирования, согласно которой "всякое соглашение (если оно, разумеется, не противоречит закону или нравственности) должно быть священно. Обязанность исполнять данные обещания вытекает не из признания или непризнания их государством, а из общего требования естественного права" <2>.

--------------------------------

КонсультантПлюс: примечание.

<1> Подробнее по этому вопросу см.: Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право: общие положения. С. 323 - 326.

<2> Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. М., 1998. С. 127.

Поскольку гражданское право предназначено для справедливого регулирования общественных отношений, непоименованный договор не должен нарушать нравственных норм, прав других лиц, духовных ценностей и объективных законов, положенных в основу мироустройства. Соответствие непоименованного договора указанным ограничителям позволяет определить, в каких случаях мы имеем дело со здоровой инновацией в области договорных моделей, а в каких - со злоупотреблением договорной свободой.

К сожалению, в современной договорной практике значение отмеченных границ договорной свободы недооценивается. Например, в последнее время нередко заключаются непоименованные договоры "суррогатного материнства", представляющие собой соглашения о вынашивании имплантированной оплодотворенной яйцеклетки женщиной, которая после родов обязуется возвратить ребенка заказчикам. Такие договоры противоречат основам целостности личности и исключительности брачных отношений, допуская вторжение в них третьей стороны. Согласно Божественным установлениям рождение детей - желанный плод законного супружества, поэтому "пути к деторождению, не согласные с замыслом Творца жизни", не могут считаться нравственно оправданными. "Употребление репродуктивных методов вне контекста благословенной Богом семьи является формой богоборчества, осуществляемого под прикрытием" ложно понимаемых жизненных целей и принципов самореализации личности <1>.

--------------------------------

<1> См.: Основы социальной концепции Русской Православной Церкви (разд. XII, п. XII.4).

Другой пример. Современная трансплантология позволяет оказать действенную помощь больным людям, обреченным на смерть или тяжелую инвалидность. Однако с духовно-нравственной точки зрения органы человека не могут рассматриваться как объект возмездного отчуждения, поэтому их пересадка от живого донора допустима только как добровольное самопожертвование ради другого человека <1>. Учитывая это, торговля частями тела живого донора должна признаваться незаконной независимо от того, в какую юридическую форму она облекается: в форму купли-продажи или непоименованного договора (если исходить из того, что орган человека не считается вещью, и поэтому его отчуждение не соответствует квалифицирующим признакам купли-продажи).

--------------------------------

<1> Там же (разд. XII, п. XII.7).

5.4. Для признания договора непоименованным необходимо исключить его поименованность, т.е. проанализировать его с точки зрения соответствия поименованным договорным конструкциям. Важное значение здесь имеют нормы, закрепляющие квалифицирующие признаки поименованных договоров. Эти нормы чаще всего содержатся в законодательных дефинициях обязательств. Однако выявление непоименованности договора осложняется тем, что, во-первых, не всегда квалифицирующие признаки содержатся в законодательном определении договора (они могут быть рассредоточены по разным статьям, а могут вообще не закрепляться законом; например, нигде в законе не дается определение "работы", считающейся квалифицирующим признаком договора подряда); во-вторых, не всегда признаки, отраженные в законодательном определении договора, являются квалифицирующими. Противоречие обязательства квалифицирующим признакам всех поименованных договоров относит его к разряду непоименованных <1>.

--------------------------------

<1> Подробнее об этом см.: Карапетов А.Г., Савельев А.И. Указ. соч. С. 20 - 30. А.Г. Карапетов и А.И. Савельев предлагают также заслуживающий внимания детальный алгоритм анализа договора на предмет его непоименованности.

Важно отличать квалифицирующие признаки, выделяющие тип или вид договора, от особенностей его регламентации. Квалифицирующий признак предопределяет регулирование, в то время как элементы правового механизма (права и обязанности сторон, субъектный состав, предмет, форма и порядок заключения и расторжения договора, имущественная ответственность и т.д.) предопределяются квалифицирующим признаком. Поэтому включение в договор условия, противоречащего его квалифицирующему признаку, во-первых, не делает это обязательство непоименованным и, во-вторых, влечет недействительность соответствующего поименованного договора. Например, поскольку правила о договоре оказания медицинских услуг обусловлены таким квалифицирующим признаком, как достижение результата, неотделимого от процесса оказания услуги, включение в договор условий, противоречащих этому квалифицирующему признаку (об имущественной ответственности врача за необеспечение выздоровления пациента или о том, что оплата будет произведена только в случае выздоровления), не создавая непоименованного договора, влечет недействительность обязательства оказания медицинских услуг.

5.5. При выявлении непоименованного договора возникает вопрос о том, какими нормами он должен регулироваться. Если непоименованный договор характеризуется признаком, требующим, но еще не получившим правового отражения, это не означает, что в нем отсутствуют более общие черты, уже обусловившие формирование унифицированных правовых норм. Устанавливая нормы, применимые к непоименованному договору, следует исходить из основных системных принципов. Все гражданские обязательства делятся на группы по определенным нормообразующим основаниям от общего к частному. В связи с этим первостепенное значение приобретает исследование того, какие системные признаки, уже получившие законодательное отражение, присутствуют в новом правоотношении. Причем такой анализ должен проводиться в том же порядке, в каком формируется система договоров: от общего к частному.

Методика анализа представляется следующей. Прежде всего любой непоименованный договор характеризуется родовыми признаками обязательства. Поэтому к нему применимы унифицированные положения об обязательстве. Далее, в силу того что в нем присутствуют родовые черты гражданского договора, на него распространяются общие положения о договоре. Следующим системным уровнем является признак направленности (передача имущества в собственность, предоставление объектов гражданских прав во временное пользование, выполнение работ и оказание услуг и т.д.). Если непоименованный договор имеет новую, не закрепленную в ГК направленность, его правовая база должна ограничиваться общими положениями об обязательстве и о договоре. Если же непоименованный договор имеет направленность, уже обозначенную в ГК, к нему должны применяться унифицированные нормы, отражающие эту направленность. Предположим, стороны заключили договор, направленный на передачу имущества в собственность на условиях оплаты, не соответствующих ни купле-продаже, ни мене, ни ренте. В таком договоре отсутствует набор признаков, характеризующих известные ГК договорные типы. Однако в нем имеется признак направленности на передачу имущества в собственность. Данный признак обусловливает унифицированное правовое регулирование, не зависящее от иных черт обязательства. Оно и должно применяться к указанному непоименованному договору. Аналогичный анализ должен проводиться на каждой следующей ступени классификации.

Если новое обязательство обладает признаком, положенным в основу предусмотренного в ГК типа договора, значит, оно является непоименованным видом этого поименованного типа и к нему должны применяться унифицированные нормы, обусловленные типовым системным признаком <1>. Такая ситуация имеет место, когда договорный тип сформирован в законе на основе двух квалифицирующих признаков: общего (положенного в основу типа договора) и специального. Обязательство, характеризующееся типовым признаком и иным специальным признаком, следует признавать непоименованным видом этого типа договора и применять к нему соответствующие общие нормы, не противоречащие его специфике. Например, согласно ст. 330 ГК в основу определения неустойки положены два квалифицирующих признака: общий (способ обеспечения исполнения обязательства, считающийся одновременно мерой ответственности) и специальный (денежный характер). Соглашение о товарной неустойке представляет собой непоименованный вид неустойки, так как характеризуется родовым качеством неустойки, но не имеет специального признака. Поэтому к товарной неустойке должны применяться правила о неустойке, на которые не влияет денежная специфика. Так, в п. 7 Постановления Пленума ВАС РФ от 22 декабря 2011 г. N 81 "О некоторых вопросах применения статьи 333 Гражданского кодекса Российской Федерации" сказано, что к товарной неустойке применима ст. 333 ГК о ее снижении.

--------------------------------

КонсультантПлюс: примечание.

<1> Такой точки зрения придерживается О.С. Иоффе. См.: Иоффе О.С. Обязательственное право. С. 38. В то же время М.И. Брагинский и В.В. Витрянский исходят из того, что признание правоотношения непоименованным договором возможно лишь в том случае, когда отсутствует регулирование не только вида, но и соответствующего ему типа. При наличии специальной главы в ГК, а значит, и специального типа договора, какой бы ни была специфика соответствующего вида договора, он не может считаться непоименованным. См.: Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право: общие положения. С. 328.

Если же законодатель, сформулировав на основе родового квалифицирующего признака договорный тип с общими нормами, выделил отдельные виды этого типа договора на основе специальных признаков, то правоотношение с иным специальным признаком нельзя признавать непоименованным договором, так как оно подпадает под определение родового типа, не привязанное к какой-либо специфике. К примеру, договор купли-продажи, имеющий особенности, не отраженные в законе, необходимо считать поименованным обязательством купли-продажи, так как ее общие положения сформулированы в ГК абстрактно по отношению к специальным признакам.

Таким образом, к непоименованному договору должны применяться те унифицированные нормы, которые обусловлены имеющимся в нем системным признаком, уже использованным законодателем для формирования правовой базы.

5.6. В юридической литературе нет единства мнений о последовательности применения норм к непоименованному договору. Л.А. Лунц и И.Б. Новицкий исходили из того, что к непоименованному договору применяются общие положения обязательственного права, нормы, регламентирующие типичные договоры, и, наконец, общие начала законодательства, т.е. они предложили следующую последовательность: общие положения обязательственного права - норма сходного поименованного договора - аналогия права <1>. О.С. Иоффе полагал, что непоименованный договор, охватываемый одним из закрепленных в законе договорных типов, следует регулировать правилами о договоре этого типа, а договорное обязательство нового типа должно нормироваться по аналогии закона или аналогии права <2>. М.И. Брагинский, не считавший договоры, которые представляют собой разновидность урегулированного законом типа, непоименованными, писал: "К договорам, не укладывающимся в рамки определенного не только вида, но и типа, необходимо применять прежде всего нормы сходного типа или вида договоров, а при их отсутствии - общие нормы, регулирующие гражданско-правовые договоры... Если аналогия закона и общие нормы обязательственного (договорного) права не приводят к желаемым результатам, остается последняя возможность - воспользоваться аналогией права" <3>.

--------------------------------

<1> См.: Новицкий И.Б., Лунц Л.А. Указ. соч. С. 103.

<2> См.: Иоффе О.С. Обязательственное право. С. 38.

<3> Брагинский М.И. Основы учения о непоименованных (безымянных) и смешанных договорах. М., 2007. С. 51 - 52.

Думается, что последовательность, предложенная М.И. Брагинским, в большей степени соответствует гражданско-правовому принципу о приоритете специальных норм перед общими. Оговорку о применении общих положений об обязательствах и о договорах только при отсутствии правил, регулирующих сходный договорный тип или вид, по моему мнению, следует понимать в том смысле, что правила о сходном типе (виде) договора и общие положения применимы к непоименованному договору в совокупности, а в случае противоречия между ними преимущество следует отдавать специальным нормам.

Критикуя точку зрения М.И. Брагинского, А.Г. Карапетов и А.И. Савельев пишут: "Во-первых, какой смысл в выделении непоименованного договора, если к нему будут применяться нормы о схожем договоре? Во-вторых, это приводит к значительному и неадекватному подавлению договорной свободы. В-третьих, приоритетное применение норм о схожих поименованных договорах ввергает правоприменение в неопределенность. Неясно, какой уровень необходимой схожести требуется, чтобы нормы о поименованном договоре автоматически применялись к непоименованному договору. В-четвертых, такой подход не соответствует и европейской традиции договорного права. Таким образом, специальные нормы о поименованных договорах не должны применяться к непоименованному договору автоматически, без оценки их политико-правовой уместности в контексте договора с иной структурой прав и обязанностей и имеющих иную цель" <1>.

--------------------------------

<1> Карапетов А.Г., Савельев А.И. Указ. соч. С. 40 - 41.

Перечисленные аргументы вызывают сомнения. Во-первых, непоименованные договоры создаются жизнью, экономическим оборотом. Задача законодателя и правоприменителя заключается лишь в том, чтобы обеспечить их справедливым и эффективным регулированием. Нормы о сходном договоре, не противоречащие специфике непоименованного договора, способствуют решению этой задачи. Во-вторых, договорная свобода небеспредельна, стороны не вправе вывести заключаемый договор из-под "юрисдикции" правил, справедливо регулирующих правоотношение. Поэтому адекватное применение к непоименованному обязательству соответствующих норм о сходном договоре не подавляет договорную свободу, а ограничивает злоупотребление ею. В-третьих, выяснение того, насколько правовая база сходного договора пригодна для непоименованного обязательства, действительно представляет собой непростую аналитическую задачу. Однако это бремя не является непосильным для юристов, в процессе правоприменения неопределенность устраняется и справедливость регулирования непоименованных договоров повышается.

В то же время следует согласиться с авторами в том, что нормы о поименованных договорах не должны применяться к непоименованному договору автоматически, без учета соответствия позитивного регулирования признакам непоименованного договора. О справедливом регулировании непоименованного договора можно говорить лишь в том случае, когда к нему применяется максимум норм, не противоречащих его специфике, и исключается применение положений, не соответствующих его особенностям.

§ 6. Смешанные договоры

В предыдущем параграфе была рассмотрена динамика появления договоров с новыми нормообразующими признаками, ранее не получавшими законодательного отражения. Однако система договоров обогащается также в результате соединения в одном правоотношении элементов различных типов (видов) договоров, уже урегулированных гражданским правом. При этом "под элементами различных договоров подразумеваются не отдельные изолированные обязанности, включенные в содержание того или иного договора, а определенная их совокупность, характерная для соответствующего договора" <1>. Иначе говоря, под элементами понимаются системные признаки, обусловившие выделение того или иного договора.

--------------------------------

<1> Брагинский М.И. Общее учение о хозяйственных договорах. С. 40.

От договоров, соединяющих в себе различные нормообразующие факторы, необходимо отличать обязательства, которые основаны на системном признаке, включающем в качестве неотъемлемого элемента другой системный признак. Поглощенный таким образом системный признак теряет самостоятельное правовое значение.

Показателен в этом отношении следующий судебный спор. Между сторонами был заключен договор аренды нежилого помещения. В соответствии с договором арендная плата включает стоимость коммунальных услуг. Количество и стоимость необходимой арендатору электроэнергии определяются отдельным договором. Стороны заключили такой договор, назвав его договором на отпуск и потребление электроэнергии, и предусмотрели, что арендодатель вправе прекратить отпуск электроэнергии в случае задержки оплаты аренды. Арендодатель воспользовался указанным правом и отключил электроэнергию. Считая приведенное договорное условие не соответствующим нормам ГК об энергоснабжении, арендатор предъявил иск о признании его недействительным.

Отменяя вынесенные по делу судебные акты, Президиум ВАС РФ указал следующее. Все судебные инстанции без достаточных оснований оценили договор на отпуск и потребление электроэнергии как собственно договор на энергоснабжение. Согласно ст. 539 ГК сторонами договора на энергоснабжение считаются энергоснабжающая организация и абонент (потребитель), имеющий энергопринимающие устройства, присоединенные к сетям энергоснабжающей организации. Арендодатель не может быть энергоснабжающей организацией для арендатора, поскольку сам в качестве абонента получает электроэнергию для снабжения спорного здания. Арендатор получает электроэнергию в связи с арендой помещения. Поэтому соглашение, названное договором на отпуск и потребление электроэнергии, договором на энергоснабжение не является. Это соглашение устанавливает порядок определения расходов арендатора на электроэнергию в арендуемом им помещении и является частью договора аренды. Право арендодателя за неуплату арендной платы отключить электроэнергию противоречит нормам ГК об аренде, поэтому это договорное условие является недействительным. За невнесение арендной платы более двух раз подряд по истечении установленного срока арендодатель в силу ст. 619 ГК вправе требовать расторжения договора аренды <1>.