Богдан коротко оглянулся через плечо на бездыханное тело - и медленно перекрестился чуть дрожащей рукой.
- Упокой, - тихо проговорил он, - Господи, с миром душу раба твоего - а имя его ты сам знаешь...
Бек тем временем приложил пальцы к шее бесчувственного Глюксмана. Кивнул.
- Жить будет. Но надо в “Яджудж и Маджудж”. Быстро надо, да.
Тут где-то снаружи, встряхнув, казалось, всю толщу породы, грянул приглушенный массивом скалы взрыв, и в пещеру влетел Кормимышев с саблей в руке.
- Там еще подошли! - доложил он беку.
- Отродья шайтана, - заскрипел зубами Ширмамед. - Кормибыков!!
На полянке перед пещерой дымно пылал черный “мерседес” Ничипорука. Скорчившийся за камнями Кормибобров, сверкая бешеными глазами, вставлял запал в брусок пластиковой взрывчатки. Посреди поляны сошлись в схватке по-мужски молчаливый строй богатырей Кормибарсова и беспорядочная толпа орущих дервишей; вопли “геть!” и “на хрен!” так и секли воздух. Изредка в это многоголосие вплетались призывы к Горнему Старцу, известному своими милостями, а равно и всепобеждающим милосердием.
Богатыри рубились безмолвно и слаженно, но дервиши брали числом - лезли настырно как муравьи, не считаясь с потерями.
- Ширмамед-ага, - Баг обернулся к Кормибарсову, - этак мы до вечера провозимся.
- Ты прав, почтенный воин Аллаха! - Борода бека распушилась от гнева. Глаза метали молнии. - Эти недостойные имен дети порока не заслуживают благородного обхождения мечом! Кормибыков! Пора добраться до картечи! Да!
И в тыл первой линии немедленно выступила вторая, с Кормибыковым во главе и с поразительного калибра обрезами в руках. Встав на одно колено за спинами сомкнутого строя мечников, второй стратегический эшелон бека разом прицелился. Баг от любопытства даже вытянул шею, чтобы лучше видеть.
- Кормиконев! - подал команду бек. Его рык легко перекрыл шум сражения и достиг ушей богатыря. Услышав призыв, Кормиконев коротко взмахнул саблей и что-то крикнул, и тут же вся первая линия отработанно повалилась на траву, а воины Кормибыкова мгновенно произвели в нападающих залп.
Воистину то были обрезы залпового огня.
Эффект их применения был страшен: в сизом дыму на ногах остались стоять, пошатываясь, лишь единицы, прочие же дервиши с воплями и воем рухнули наземь.
В наступившей затем тишине раздался оглушительный множественный щелчок: богатыри в папахах единообразно взвели курки вторых стволов своих орудий.
В тылу у дервишей появился из-за камней Кормибобров с взрывчаткой в руке.
- Неверные! - в звенящей тишине воззвал к ошеломленным дервишам ургенчский бек. - Не доводите до греха! Сложите оружие сами, ибо видит Аллах: следующий залп будет уже совсем крупной дробью.
После некоторого замешательства послышались нестройные голоса:
- Сдаемся!
Бек кивнул.
- То-то, зловонные прихвостни вероломного отделенца. Вяжи их, Кормиконев!
Со стороны войска ургенчского Бека потерь не было. К многочисленным же порезам суровые воины отнеслись с презрением, хотя и со вполне профессиональной добросовестностью обработали и перебинтовали раны подручными средствами. Бездумная удаль явно не была в чести у настоящих мужчин.
Всего были пленены пятьдесят четыре дервиша. Убитых считать не стали, полагая это недостойным занятием: какой смысл считать шакалов, сказал бек; считать поверженных врагов - значит, оказывать им уважение и признавать их воинами, а шакалов и гиен мы истребляем без счета. Баг почесал в затылке: насчет “без счета” было явным восточным преувеличением, к тому же и шакалы, и гиены - равноправные временные вместилища бессмертных душ; в этих формулировках, как Багу показалось, бек немного погорячился. Но вслух сдержанный человекоохранитель ничего не сказал. Трех и впрямь безвозвратно убиенных уложили пока в тени ближайших кустов, а пленных сообразными пинками загнали в пещеру.
Багу было немного не по себе. Боевой пыл ушел, уступив место сожалению о загубленных жизнях - пусть и человеконарушителей, пусть и откровенных злодеев, но все же людей. Видеть умертвия в подобном количестве Багатуру “Тайфэну” Лобо приходилось нечасто. И он искренне надеялся, что карма впредь избавит его от участия в настолько уж деятельных мероприятиях.
“Хорошо, что Богдан был в пещере, - подумал расстроенный человекоохранитель, - рядом с Кова-Леви, и исхода сражения на поляне не видел. Может, оно и к лучшему”.
Впрочем, тут же выяснилось, что насчет Богдана Баг несколько ошибся: вернувшись к пещере, он застал друга не в ее каменном нутре, близ кресла с обеспамятевшим профессором, а снаружи, у самого входа. Богдан расположился на удобном для сидения камне, а напротив него к валуну был прислонен связанный Абдулла. Явно справившийся с потрясением минфа вел с Ничипоруком обстоятельную беседу.
- ...Подданный Ничипорук, - услышал Баг, подойдя, - все ваши подельщики пленены, и вы задержаны по обвинению в противучеловечных деяниях высшей степени тяжести. Вы сами работник человекоохранительных органов... теперь бывший, конечно... так что ничего нового я вам не скажу: ваши деяния однозначно квалифицируются как третье из Десяти зол. Совокупность ваших преступлений такова, что согласно действующим на территории Ордуси уложениям вам со всей неизбежностью грозит высшая мера наказания с применением общесемейной ответственности, и тень ваших деяний ложится на всех ваших прямых родственников вплоть до прадедов и правнуков, а также на всех ваших боковых родственников вплоть до тех, с каковыми вы пребываете в отношениях траурной близости сыма и даже таньвэнь.
Абдулла закусил губу. Никакой решительности на лице его уж не было и в помине. Абдулла нынешний напоминал руины того, прежнего, уверенного в себе и полного внутренней силы начальника зиндана унутренных справ. “А ведь он, похоже, обожает свою семью, - с сочувствием, которое не так-то просто оказалось подавить, понял Богдан. - Он преданный потомок и предок... Как жаль, что он пошел кривым путем”, - в сотый раз пожалел минфа.
- Однако... - Богдан сделал паузу. - Однако, должен вам напомнить, что ваше чистосердечное признание, глубокое раскаяние в содеянном и помощь в искоренении взращенного с вашей помощью зла, согласно дополнительной статье Уложения о смягчении вины, дарованной Милостивейшим Владыкой Цянь-цзуном в третий год под девизом правления “Умиротворяющее Всеединство Противоположностей”, может вывести из-под действия тени ваших прадедов по женской линии, ваших внучатых племянников и младших двоюродных братьев по матери...