Экономическое поведение и информация

Глава 1. Нормы, правила и институты

В данной главе будет рассмотрено одно из основных понятий новой институциональ­ной экономической теории — понятие института. Первый, вводный, параграф главы посвящен обсуждению роли информации в процессе принятия экономических решений и значимости образцов поведения для сокращения издержек принятия решений, во втором параграфе вводится и детально анализируется понятие института, а тре­тий параграф содержит общее описание институциональной структуры экономики.

Экономическое поведение и информация

Э

кономическое поведение как принятие решений. В рамках экономической теории поведение экономических агентов — действия, нацеленные на рациональное использование ограниченных ресурсов, — рассматривается как последовательность актов принятия решений. Экономиче­ский агент, исходя из своей целевой функции, — функции полезности для по­требителя, функции прибыли для предпринимателя и т.п., — и имеющихся ре­сурсных ограничений, выбирает такое распределение ресурсов между возмож­ными направлениями их использования, которое обеспечивает экстремальное значение его целевой функции.

Такая трактовка экономического поведения базируется на ряде явных и неявных предпосылок (которые подробно рассматриваются в заключительной главе учебника), среди которых здесь важно выделить одну: упомянутый выбор вари­анта использования ресурсов имеет сознательный характер, т.е. предполагает знание агентом как цели своих действий, так и возможностей использования ре­сурсов. Такое знание может иметь как достоверный, детерминированный харак­тер, так и включать знание лишь некоторых вероятностей, но в любом случае без наличия информации о цели действия и ресурсных ограничениях выбор ва­рианта действия (использования ресурсов) невозможен.

Информация, необходимая для принятия решения, может как уже иметься в па­мяти экономического агента (индивида), так и специально собираться им для выбора варианта действий. В первом случае принятие решения может быть осуществлено незамедлительно, во втором — между возникновением необхо­димости в распределении ограниченных ресурсов и самим актом их распреде­ления должно пройти определенное время, необходимое для получения (сбора, покупки и т.п.) необходимых данных. Кроме того, получение нужной информа­ции (помимо той, что уже имеется в памяти индивида) неизбежно требует рас­ходования ресурсов, т.е. несения агентом определенных издержек.

О

граничения при принятии решений.Это означает, что ограни­чения, возникающие в рамках задачи принятия решений, опосредующей экономическое действие, включают не только «стандартные» ограниче­ния на доступные материально-вещественные, трудовые, природные и т.п. ре­сурсы. Они включают также и ограничения на доступную информацию, а так-


же временное ограничение — на величину того отрезка времени, в течение ко­торого необходимо оптимально (с точки зрения той или иной целевой функции) распределить ресурсы.

Если время сбора необходимой информации в условиях существования других ограничений (например, на денежные средства для ее приобретения) превышает максимально допустимое, индивид вынужден принимать решение при неполной информации, заведомо теряя в эффективности использования имеющихся у него ресурсов.

Предположим, что правительство объявило конкурс на исполнителя весьма выгодного контракта, установив ограниченные сроки подачи предложений, и объявив, что победитель ус­танавливается не только по критерию цены, но и по критерию качества проработки проекта по исполнению контракта. В таких условиях фирма, не способная в течение установленного срока разработать детальный план исполнения контракта, может оказаться в проигрыше, несмотря на адекватные возможности выполнения контракта по существу.

Очевидно, в данном примере временное ограничение определяет повышенные расходы других ресурсов на его выполнение. Если бы фирма, например, не стремилась разработать бизнес-план только собственными (ограниченными) си­лами, а наняла для его разработки сторонних специалистов (естественно, понеся большие издержки), она вышла бы на конкурс с более качественной документа­цией и смогла бы стать его победителем. Иначе говоря, данный пример демон­стрирует некоторую «взаимозаменяемость» временного и ресурсных ограниче­ний.

Рассмотрим, однако, другой пример: пусть рабочий получил задание выточить некоторую деталь на токарном станке. Очевидно, это задание предполагает вы­полнение целой серии отдельных действий, каждое из которых, в принципе, может осуществлять многими разными способами: заготовку от места их хране­ния до станка можно нести быстро или медленно, по прямой или по иной линии, заготовку можно крепить, закручивая гайки с большей или меньшей силой, ре­зать можно разными резцами, скорость резания тоже можно выбирать в доволь­но широком диапазоне, и т.д. Если бы наш работник решил оптимизировать все свои действия, в явном виде ставя и решая соответствующие задачи распреде­ления ресурсов, нетрудно догадаться, что, получив задание в прошлом году, он все еще решал бы такие задачи в году нынешнем. Дело в том, что, скажем, толь­ко оптимизация режимов резания требует постановки сотен экспериментов для получения необходимых данных, а формулирование, например, критерия опти­мизации траектории движения индивида вообще представляет собой задачу, ко­торую не ясно как решать. Этот пример подчеркивает также важность такого типа ограничений, как ограниченные калькулятивные способности людей, не­возможность проведения ими без соответствующего инструментария длитель­ных и масштабных вычислений.

Разберем еще один пример. Пусть группа граждан, желающая совместно за­няться предпринимательством на территории России, стремиться зарегистриро­ваться в качестве юридического лица. Она может подготовить некоторый набор документов, который, как ей кажется, вполне достаточен для этого, затратив на это свои усилия, время и средства, и прийти с ним в регистрационные органы. Если этот набор не соответствует требованиям закона, эти органы, естественно, не зарегистрируют такое юридическое лицо. Наша группа граждан может в те­чение неопределенного срока повторять свои безуспешные попытки, используя, в сущности, метод проб и ошибок, однако не добиться успеха. Ведь упомянутые


выше ограниченные калькулятивные и предсказательные способности не по­зволят им угадать, какие именно документы и в какой форме необходимо пред­ставить в регистрирующие органы для получения желаемого статуса.

Приведенные положения, примеры и рассуждения ясно показывают, что реаль­ные экономические агенты, — хозяйствующие субъекты, — принимают реше­ния не только на основе неполной, ограниченной информации о ресурсах и спо­собах их использования, но и ограничены в возможностях обработки и пере­работки этой информации для выбора наилучшего варианта действий. Тем са­мым, реальные экономические агенты, согласно терминологии, предложенной Гербертом Саймоном, являются ограниченно рациональными субъектами.

Ограниченная рациональность — это характеристика экономических агентов, решающих задачу выбора в условиях неполной информации и ог­раниченных возможностей по ее переработки.

Между тем, разумеется, никакой нормальный человек в очерченных выше си­туациях с обработкой детали на токарном станке или подготовкой документов для регистрации предприятия не ставит и не решает задач последовательной оп­тимизации каждого из своих действий, или предсказания набора требований к документам. Вместо этого люди используют образцы (шаблоны, модели) пове­дения.

Так, применительно к примеру с принятием технологического решения, вместо расчетов оптимальной траектории и скорости движения от склада заготовок к станку рабочий идет так, как привык ходить: привычка — это типичный и мас­совый образец поведения. Вместо того, чтобы экспериментально обнаруживать наилучший режим резания для материала, с которым он еще не работал (если опыт работы уже есть, то действует привычка), рабочий воспользуется справоч­ником, в котором записаны оптимальные режимы обработки различных мате­риалов.

Для примера с подготовкой документов для регистрации предприятия, вместо «экспериментального» выявления требований к этому набору люди используют нормативно-правовые документы, например, текст Гражданского кодекса РФ (ч. 1, гл. 4) и других нормативных актов.

Легко видеть, что такая запись в справочнике или положение нормативного акта (а также и привычка, если попытаться ее логически реконструировать) пред­ставляет собой готовую модель рационального (оптимального) действия:

если текущая ситуация есть S, действуй способом A(S). (1.1)

При этом подразумевается, что способ A(S) таков, что получающийся результат является наилучшим из возможных с точки зрения типичных для ситуации S критериев принятия решений.

Независимо от того, имеется ли готовый шаблон поведения непосредственно в памяти индивида (выработан он на основе собственного опыта, серии проб и ошибок, или же получен в процессе обучения, также не имеет значения), или обнаруживается во внешних источниках информации, его применение происхо­дит по вполне стандартной схеме:

• идентификация ситуации;

• подбор шаблона вида (1.1), включающего идентифицированную ситуацию;


• действие способом, соответствующим шаблону.

Если сравнить приведенные этапы с этапами процесса принятия решений, нали­цо очевидная экономия усилий (а стало быть, экономия ресурсов и времени) при определении того, какое действие осуществлять. Прибавив к этому то обстоя-телыс во, что перечисленные действия зачастую выполняются неосознанно, в «автоматическом режиме», легко прийти к выводу о том, что

Шаблоны и образцы поведения представляют собой средства экономии ре­сурсов в рамках задач определения наилучших способов действий.

Выделенная характеристика моделей поведения, используемых экономически­ми агентами в ходе рационализации использования своих ограниченных ресур­сов для определения того, каким способом их использовать, неявно предполага­ет, что индивиды либо пользуются внутренними образцами (привычками), либо сами выбирают какие-то внешние образцы для подражания (для следования им). При этом они, следуя образцам и шаблонам, в полном соответствии с положе­ния экономической теории, ведут себя рационально, максимизируют свою по­лезность (ценность, сти мость и т.п.).

Однако непосредственное наблюдение показывает, что в жизни есть и другие шаблоны и образцы поведения, следование которым мешает человеку макси­мизировать свою функцию полезности.

Рассмотрим еще один пример, имеющий на этот раз не условный, а вполне конкретный характер. В западных университетах при проведении письменных экзаменов зачастую в аудито­риях нет преподавателей или других сотрудников факультета. Казалось бы (с точки зрения ти­пичного отечественного студента), созданы идеальные условия для списывания, пользования шпаргалками и т.п. Однако никто из экзаменуемых не ведет себя так. Объяснение (точнее, его первый, поверхностный слой) очень просто: если кто-то из сдающих экзамен решится на такое, его коллеги немедленно сообщат от этом преподавателю («донесут» или «настучат», как приня­то говорить), и нечестный студент получит заслуженный нулевой балл (если вообще не будет изгнан).

Со стороны студентов, честно пишущих свои работы, такое поведение («доно­сительство») будет простым следованием привычке, которая, как многие другие привычки, имеет вполне рациональное основание. Ведь в зависимости от ре­зультатов экзаменов студенты получают соответствующий рейтинг, а в зависи­мости от рейтинга формируется спрос на выпускников со стороны работодате­лей. Следовательно, студент, пользующийся шпаргалкой или списывающий на экзамене, получает необоснованное конкурентное преимущество при приеме на работу и определении его оклада. Сообщив о его неправильном поведении, дру­гие студенты устраняют, тем самым, недобросовестного конкурента, что явля­ется вполне рациональным действием.

В то же время для того из экзаменующихся, кто обладает недостаточными зна­ниями для успешной сдачи экзамена, упомянутая привычка других явно меша­ет совершить действие, способное принести ему пользу. Вместе с тем, будучи уверенным в том, что обман обязательно раскроется (что грозит значительной утратой полезности), такой студент, несмотря на искус, все же воздержится от попытки получить неадекватно высокий балл.

В этой ситуации можно сказать, что он также следует образцу или шаблону по­ведения, — однако вопреки своему желанию, рационально сопоставляя выгоды и издержки отклонения от этого, фактически навязанного ему другими образца.


Модели или образцы поведения, говорящие о том, как следует себя вести в той или иной ситуации, принято называть правилами или нормами.

Обобщая сказанное, мы можем заключить, что в реальной жизни, кроме извест­ных из экономической теории ресурсных, временных и информационных огра­ничений на выбор направлений действий и способов использования ресурсов, существуют и другие типы ограничений, связанные с существованием норм или правил1.