Уроки, которые можно извлечь из поляризации богословских мнений

Первый урок, который мы можем извлечь, изучив развитие адвентистского вероучения, можно сформулировать так: нет ничего опаснее, чем строить свою теологию «против ближнего своего». Пример тому - основные разногласия, существующие в рамках Церкви. Ключевые внутрицерковные споры в конце 1990-х годов разгорелись, главным образом, вокруг двух переломных точек в развитии адвентистского богословия - событий 1888 года и фундаменталистского кризиса 1920-х годов. По обеим этим поворотным точкам существуют полярные мнения. Основная причина подобной поляризации кроется в том, что, желая избежать одной ошибки, люди частенько впадают в противоположную крайность.

В наше время, когда адвентизм вступает в двадцать первый век, противостоящие богословские лагеря сосредоточились в основном по двум фронтам, разделительной линией между которыми служат все те же избитые вопросы. Так что в пылу борьбы между теми, кто подчеркивает отличительные черты адвентизма, и теми, кто делает упор на тех чертах, которые объединяют адвентизм с остальным христианством, всегда есть опасность, что будет постоянно усугубляться односторонность толкований, которых придерживаются противоборствующие силы.

Опасность для адвентистов, подчеркивающих обособленность адвентизма, состоит в том, что они могут утратить связь с «основным» христианством, сосредоточиваясь на небиблейских источниках богословского авторитета и превращая истинно библейскую концепцию совершенства в некий «непорочный» перфекционизм. С другой стороны, всегда есть опасность, что некоторые, в стремлении оградить себя от подобного заблуждения, поддадутся искушению отвергнуть адвентизм вовсе и тем самым утратят адвентистские аспекты своей веры. Мне представляется, что между двух этих крайностей есть золотая середина, которой следует придерживаться и тем, и другим, и отыскать ее можно, только если они будут постоянно сверять свои взгляды с Библией. Они должны противиться той центробежной силе, которая возникает, когда богословские изыскания становятся, главным образом, средством борьбы с оппонентами. Эта сила, помимо прочего, приводит к перекосам и искажениям, которые выходят на передний план, когда отдельные люди, вольно или невольно, ставят основной акцент на том, чтобы держаться подальше от того, что они считают заблуждением, и когда они приходят к заключению, что им нечего почерпнуть у тех, кто придерживается иной точки зрения.

Размежевание в области инспирации проходит, в сущности, по той же схеме. Пока одни адвентисты опасаются либерализма и ратуют за фундаментализм 1920-х годов (видимо, принимая его за образ мысли, присущий раннему, «чистому» христианству), другие, стремясь себя от того, что они считают заблуждениями и крайностями фундаментализма, сталкиваются с очень серьезной опасностью скатиться в либеральное христианство той же эпохи. В основании этой поляризации лежат герменевтические/гносеологические проблемы первейшего порядка - особенно вопрос о том, чему принадлежит приоритет - откровению или разуму. Однако всем сторонам дискуссии нужно осознать, что модернистский взгляд (в том виде, в каком его отстаивали либералы в 1920-х годах), воспринявший свойственный для эпохи Просвещения акцент на главенстве человеческого разума над Писанием, ничуть не лучше, чем фундаменталистское заблуждение, принимавшее строгие взгляды 1920-х годов за образ мышления Христа и апостолов. Опять же, золотая середина в данном случае заключается в том, чтобы пользоваться разумом в контексте структурных понятий, утвержденных библейским откровением.

Всякая религиозная группа сильно рискует, когда формулирует свою богословскую позицию, главным образом, в противовес реальным или мнимым полярным взглядам. Чем сильнее подобная установка, тем быстрее идет дальнейшая поляризация взглядов и тем больше искажается вероучение. Адвентисты должны осознавать эти опасности, если они действительно хотят заниматься библейским богословием в духе христианского адвентизма. А. Лерой Мур совершенно прав, рассуждая в своей книге Adventism in Conflict (1995) о том, что он называет «парадоксальным мышлением». Слишком многие из нас, пишет он, приучены «сосредоточиваться лишь на одной стороне истины». Парадоксальное мышление должно быть открыто для рассмотрения того или иного довода со всех сторон. «Подлинный парадокс не смешивает истину с заблуждением, но соединяет противоположные, но взаимозависимые принципы Божьего Слова». Люди могут прийти к истине только в том случае, если охватят все аспекты парадокса (с. 15, 21, 22, 25).

Поддерживая призыв Мура, я хотел бы подчеркнуть, что различные направления адвентистской мысли нуждаются друг в друге, они должны друг друга уравновешивать. Такого просто не может быть, чтобы один человек или целая группа людей были совершенно правы или полностью, беспросветно заблуждались. Все стороны конфликта владеют теми или иными аспектами истины и придерживаются тех или иных заблуждений - в разной степени и пропорциях. И каждому есть чему поучиться у тех, кто отстаивает иные богословские воззрения. Вот только чтобы научиться чему-то, нужно воспринять дух Христа, который наделит человека способностью не только относиться с уважением к чужому мнению, но и быть открытым для истины из любого источника. Такая открытость требует, чтобы он был не просто готов выслушивать тех, кто придерживается иной точки зрения, но и не прятался за идеологической защитной стеной, выстроенной из собственных устоявшихся идей.

Уроки, которые можно извлечь из «теологического окоченения»

В первой главе этой книги мы отмечали, что пионеры адвентизма придерживались концепции «истины для настоящего времени» - подвижной, а отнюдь не статичной и застывшей. В том числе и по этой причине они отказывались от принятия символа веры. Такая открытость способствовала тому, что адвентистское богословие никогда не стояло на месте. Оно постоянно развивалось, причем какие-то перемены приближали его к Библии, другие, наоборот, уводили в сторону от нее. Избегая «окоченения», которое придал бы ему символ веры, адвентистское богословие оставалось открытым для исправления.

Эта гибкость отражена и в чрезвычайно важной преамбуле к изложению основных церковных доктрин от 1980 года. «Адвентисты седьмого дня, - читаем мы, - принимают Библию как единственный символ веры и придерживаются определенных основных доктрин, считая их учением Священного Писания. Пересмотр этих доктринальных положений может быть осуществлен на съезде Генеральной Конференции, когда Святой Дух ведет Церковь к более полному пониманию библейской истины или когда Церковь находит более точную формулировку, отображающую учения святого Божьего Слова» (см. Приложение; курсив мой).

Это замечательное утверждение вполне соответствует духу адвентистских пионеров. К сожалению, получившая самое широкое хождение книга под названием Seventh-day Adventists Believe... (1988) не содержит этой наиважнейшей преамбулы и никак на нее не ссылается. В этой книге рассмотрены все основные доктрины адвентистской Церкви (по главе на доктрину), но, увы, упущено центральное, основополагающее учение, которого придерживались основатели адвентизма седьмого дня, - концепция, согласно которой Бог всегда ведет Свой народ к еще большему откровению истины. Церковь в конце концов утратит дух своих основателей и отправную точку всего своего вероучения, если однажды достигнет состояния, когда истина для настоящего времени перестанет быть ее движущей силой.

Тем не менее, на каждом этапе истории адвентизма в Церкви были люди, стремившиеся закрепить бытовавшие на тот момент богословские воззрения в форме символа веры. Так было в 1880-х годах, когда раздавались голоса о необходимости сделать символом веры учение о законе в Послании к Га-латам или о том, что представляют собой десять рогов в Книге Даниила. Несомненно, некоторым в начале двадцатого века пришлась бы по вкусу идея увековечить в виде символа веры концепцию «ежедневной» в Дан. 8, тогда как в конце его нашлось бы немало людей, готовых поддержать твердые, официальные формулировки в таких сферах, как человеческая природа Христа или инспирация.

Подобные тенденции, какими бы намерениями во благо адвентистской исторической идентичности ни руководствовались их сторонники, могут привести к тому, что в процессе закрепления адвентистского вероучения они на самом деле убьют его живой дух. Основатели адвентизма проявили великую мудрость в своем понимании динамичной природы истины для настоящего времени, провозгласив, что единственным их символом веры является сама Библия.



php"; ?>