Вдруг мгновенно все смолкает, и затем толпа испускает крик ужаса. 15 страница
немножко там, на заводе в Горной долине. Вы, кажется, только что переехали
сюда?
Грегерс. Сегодня утром.
Реллинг. А под вами помещаемся мы с Молвиком, так что вам недалеко
ходить за доктором и за пастором, если понадобится.
Грегерс. Благодарю. Это может-таки случиться. Вчера нас сидело за
столом тринадцать.
Ялмар. Ах, опять ты с неприятностями.
Реллинг. Тебе нечего волноваться, Экдал, тебя это, конечно, минует.
Ялмар. Очень бы желал этого, ради семьи... Ну, давайте сядем, будем
есть, пить и веселиться.
Грегерс. Мы разве не подождем твоего отца?
Ялмар. Нет, он велел подать себе потом в свою комнату. Садись!
Мужчины садятся за стол, едят и пьют. Гина, Хедвиг входят и выходят
прислуживая.
Реллинг. Вчера Молвик невероятно разбушевался, фру Экдал.
Гина. Вот как? Вчера опять?
Реллинг. Вы не слыхали, когда я привел его домой ночью?
Гина. Нет, что-то не слыхала.
(*692) Реллинг. И хорошо. А то он просто беда как шумел.
Гина. Неужели правда, Молвик?
Молвик. Поставим крест на событиях ночи. Мое лучшее "я" тут ни при чем.
Реллинг (Грегерсу). На него иногда находит - словно наваждение, и тогда
мне остается только идти с ним кутить. Дело в том, что наш кандидат Молвик,
видите ли, демоническая натура.
Грегерс. Демоническая?
Реллинг. Да, демоническая.
Грегерс. Гм...
Реллинг. А демонические натуры не таковы, чтобы идти в жизни по прямой
дорожке, - нет, нет, да и свернут в сторону... Ну, а вы все сидите там, на
этом скверном, закоптелом заводе?
Грегерс. Сидел до сих пор.
Реллинг. Что же, вы получили наконец сполна по своим "требованиям",
которые все предъявляли там?
Грегерс. Требованиям? (Поняв.) Ах, да.
Ялмар. Ты предъявлял векселя, Грегерс?
Грегерс. А, пустяки.
Реллинг. Предъявлял-таки. Обходил там всех обывателей, предъявляя к ним
какие-то "идеальные требования", как он выражался.
Грегерс. Я был тогда молод.
Реллинг. Совершенно верно, вы были чрезвычайно молоды. И ваши
"идеальные требования" так ни разу и не были удовлетворены, пока я жил там.
Грегерс. И после тоже.
Реллинг. Ну, и вы, надеюсь, настолько поумнели с тех пор, чтобы
немножко посбавить со своих требований?
Грегерс. Никогда, если передо мной настоящий человек.
Ялмар. Что ж, это вполне резонно, я полагаю... Дайка немножко масла,
Гина.
Реллинг. И кусок сала Молвику.
Молвик. Брр! Только не сала!
Стук в чердачную дверь.
(*693) Ялмар. Открой, Хедвиг, дедушка хочет выйти.
Хедвиг идет и немного отодвигает одну половину дверей. Старик Экдал
выходит со шкуркой кролика. Хедвиг опять задвигает дверь.
Экдал. Здравствуйте, господа! Отлично поохотился. Вон какого матерого
застрелил.
Ялмар. И освежевал - без меня!..
Экдал. И даже посолил. Отличное, нежное мясо у кроликов! И такое
сладкое! Просто сахар... Приятного аппетита, господа! (Уходит к себе.)
Молвик (вскакивая). Извините... я не могу... мне надо поскорее вниз...
Реллинг. Да выпей содовой водицы, дружище!
Молвик (бежит к дверям). У!.. у!.. (Выбегает.)
Реллинг (Ялмару). Выпьем за здоровье старого охотника!
Ялмар (чокаясь с ним). За спортсмена, стоящего на краю могилы!
Реллинг. За убеленного сединами!..
Пьют.
Кстати, скажи мне, он, в сущности, только с проседью или совсем белый,
как лунь?
Ялмар. Как тебе сказать? И так и этак. В сущности-то, у него уж немного
осталось волос на маковке.
Реллинг. Ну, ведь и с париком люди живут. А счастливый ты, в сущности,
человек, Экдал! Ты задался прекрасной задачей! Тебе есть к чему
стремиться...
Ялмар. Я и стремлюсь, поверь.
Реллинг. А потом, у тебя такая славная жена... Гляди, как суетится и
шмыгает тут в своих войлочных туфлях, раскачивая бедрами... хлопочет,
печется о тебе.
Ялмар. Да, Гина... (Кивает ей.) Ты славная подруга и спутница жизни.
Гина. Ну-ну, нечего вам меня критиковать.
Реллинг. И еще Хедвиг, Экдал, а?
Ялмар (растроганно). Девочка - да! Девочка прежде всего. Хедвиг, поди
ко мне. (Гладит ее по голове.) А что за день у нас завтра, а?
Хедвиг (тормошит его). Ну, не надо говорить, папа!
(*694) Ялмар. Просто ножом по сердцу, как подумаешь, что нельзя
отпраздновать этот день поторжественнее. Что же... всего-навсего праздничное
убранство на чердаке...
Хедвиг. Так ведь это же будет прелесть, папа!
Реллинг. Вот погоди, дождемся мы с тобой этого удивительного
изобретения, Хедвиг!
Ялмар. Да, да! Тогда увидишь!.. Хедвиг, я решил обеспечить твою
будущность. Ты хорошо проживешь свой век. Я потребую кое-чего для тебя...
Это и будет единственной наградой бедному труженику.
Хедвиг (обвивая руками его шею, шепчет). Милый, милый папочка!
Реллинг (Грегерсу). Ну как по-вашему, не хорошо разве для разнообразия
посидеть за обильно уставленным столом в счастливом семейном кругу?
Ялмар. Да, эти часы за столом я высоко ценю.
Грегерс. Что до меня, то мне не по себе среди болотных испарений.
Реллинг. Болотных испарений?
Ялмар. Опять ты со своей чепухой!
Гина. Тут, слава богу, никаким болотом не пахнет, господин Верле!
Кажный божий день проветриваю...
Грегерс (выходя из-за стола). Вряд ли вам удастся выветрить ту вонь,
которую я подразумеваю.
Ялмар. Вонь!
Гина. Нет, ты подумай, Экдал!
Реллинг. Извините, да не сами ли вы принесли с собой этот гнилой запах
из ваших заводских трущоб?
Грегерс. С вас станется назвать гнилью то, что я внесу с собой в этот
дом.
Реллинг (подходя к нему). Послушайте, вы, господин Верле младший! Я
сильно подозреваю, что вы и сюда явились с вашими неурезанными "идеальными
требованиями" в заднем кармане.
Грегерс. Я ношу их в груди.
Реллинг. Ну, где бы вы их там не носили, черт побери, только не советую
вам предъявлять их здесь, пока я тут.
Грегерс. А если я все-таки осмелюсь?
(*695) Реллинг. Тогда вас спустят с лестницы, так и знайте!
Ялмар (встает). Но, Реллинг!
Грегерс. Ну что же, спустите...
Гина (становясь между ними). Нет, этого вам не позволят, Реллинг. Но
вам я скажу тоже, господин Верле, не вам бы толковать о вони после того, что
вы настряпали там у себя с печкой!
Стук во входную дверь.
Хедвиг. Мама, стучат.
Ялмар. Ну вот, еще притащился кто-то вдобавок!
Гина. Постой, я сейчас посмотрю... (Идет, отворяет дверь и отступает
пораженная.) Ох!..
Верле (в меховом пальто, переступая порог). Извините, пожалуйста, но,
говорят, сын мой живет здесь.
Гина (задыхаясь от волнения). Да.
Ялмар (подходя к Верле). Не угодно ли господину коммерсанту пожаловать?
Верле. Благодарю. Мне надо только поговорить с моим сыном.
Грегерс. Что скажешь? Я здесь.
Верле. Я желаю поговорить с тобой у тебя.
Грегерс. У меня?.. Ну... (Хочет идти.)
Гина. Нет, ей-богу, там такой беспорядок, что...
Верле. Так в коридоре, что ли. Мне нужно поговорить с тобой наедине.
Ялмар. Вы можете поговорить здесь, господин коммерсант. Перейдем в
гостиную, Реллинг.
Ялмар и Реллинг уходят в двери направо. Гина и Хедвиг в кухню.
Грегерс (после небольшой паузы). Ну вот, теперь мы наедине.
Верле. Ты вчера намекал... И раз ты затем перебрался к Экдалу, мне
остается предположить, что у тебя есть какой-то умысел против меня.
Грегерс. Умысел - открыть глаза Ялмару Экдалу. Пусть он увидит свое
положение в настоящем свете. Вот и все.
(*695) Верле. Так это и есть та цель жизни, о которой ты говорил вчера?
Грегерс. Да. Ты не оставил мне никакой другой.
Верле. Разве я исковеркал твою душу, Грегерс?
Грегерс. Ты исковеркал всю мою жизнь. Я говорю уже не насчет матери...
Но тебе я обязан, что мучусь теперь угрызениями совести.
Верле. Ах, теперь уж и совесть не в порядке!
Грегерс. Мне следовало бы выступить против тебя еще тогда, когда
расставлялись сети лейтенанту Экдалу. Мне следовало бы предупредить его, так
как я догадывался, к чему клонится дело.
Верле. Да, в таком случае тебе бы не следовало молчать.
Грегерс. У меня духу не хватило. Так я был запуган, труслив. Я страшно
боялся тебя... и тогда и еще долго потом.
Верле. Теперь, как видно, страх этот прошел.
Грегерс. К счастью. Этого греха перед стариком Экдалом, и моего и...
других лиц, не загладить никогда. Но Ялмара я могу еще высвободить из этих
сетей лжи и обмана, в которых он запутался и готов погибнуть.
Верле. Ты думаешь сделать этим доброе дело?
Грегерс. Вполне, надеюсь.
Верле. Ты, кажется, считаешь фотографа Экдала человеком, который
способен поблагодарить тебя за такую дружескую услугу?
Грегерс. Да! Он такой человек.
Верле. Гм... увидим.
Грегерс. И кроме того... если мне вообще жить на свете, я должен
постараться найти лекарство для своей больной совести.
Верле. Ей никогда не выздороветь. У тебя с детских лет чахлая совесть.
Это ты унаследовал от матери, Грегерс... Другого наследства она тебе и не
оставила.
Грегерс (с презрительной усмешкой). Ты все еще не можешь переварить
того, что промахнулся, полагая взять за нею большое состояние?
(*697) Верле. Не будем уклоняться в сторону... Ты, следовательно,
твердо намерен навести фотографа Экдала на след, который считаешь верным?
Грегерс. Да. Это мое твердое намерение.
Верле. Ну, в таком случае я мог бы и не трудиться подниматься сюда.
Пожалуй, нечего тебя и спрашивать, согласен ли ты вернуться домой, ко мне?
Грегерс. Да. Нечего.
Верле. И в фирму, вероятно, тоже не пожелаешь вступить?
Грегерс. Нет.
Верле. Прекрасно. Но так как я собираюсь теперь вторично жениться, то
нам нужно будет разделить имущество.
Грегерс (быстро). Нет, я не желаю этого.
Верле. Ты не желаешь?
Грегерс. Совесть мне не позволяет.
Верле (немного погодя). Ты опять отправишься на завод?
Грегерс. Нет. Я считаю, что больше не служу у тебя.
Верле. Но что же ты намерен делать?
Грегерс. Достигнуть цели, которую себе поставил. Больше ничего.
Верле. Хорошо, а потом? Чем ты будешь жить?
Грегерс. У меня есть кое-какие сбережения.
Верле. Да надолго ли их хватит?
Грегерс. На мой век хватит, я думаю.
Верле. Что это значит?
Грегерс. Больше я отвечать тебе не буду.
Верле. Так прощай, Грегерс.
Грегерс. Прощай.
Верле уходит.
Ялмар (выглядывает из гостиной). Ушел, что ли? Грегерс. Да.
Ялмар и Реллинг входят. Гина и Хедвиг тоже приходят из кухни.
Реллинг. Пропал наш завтрак.
Грегерс. Одевайся, Ялмар, нам с тобой надо предпринять длинную
прогулку.
(*698) Ялмар. С удовольствием. А зачем приходил твой отец? Что-нибудь
насчет меня?
Грегерс. Пойдем, тогда и поговорим. Я зайду к себе накинуть пальто.
(Уходит.)
Гина. Не ходи ты с ним, Экдал.
Реллинг. И я скажу - не ходи. Оставайся там, где ты есть.
Ялмар (берет шляпу и пальто). Еще что! Друг юности чувствует
потребность излить передо мной свою душу!..
Реллинг. Да черт побери, не видишь ты, что ли, - молодчик не в своем
уме, свихнулся, помешан!
Гина. Слышишь? И у его матери тоже подчас бывали такие припадки.
Ялмар. Тем больше он нуждается в бдительном оке друга. (Гине.) Не
запоздай, смотри, с обедом. Прощай пока. (Уходит.)
Реллинг. Экая досада, что этот молодчик не провалился сквозь землю там
где-нибудь в шахтах!
Гина. Господи!.. Что вы говорите!
Реллинг (бормочет). Ну да, у меня на этот счет свои соображения.
Гина. По-вашему, молодой Верле и впрямь сумасшедший?
Реллинг. К несчастью, нет. Он помешан не больше, чем люди сплошь и
рядом бывают помешаны. Но он все-таки не совсем в порядке, это верно.
Гина. Что же с ним такое?
Реллинг. А вот что, фру Экдал: он одержим горячкой честности.
Гина. Горячкой честности?
Хедвиг. Это такая болезнь, да?
Реллинг. Да, да, это наша национальная болезнь. Но проявляется она
только спорадически. (Кивая Гине.) Спасибо за угощение! (Уходит.)
Гина (беспокойно бродит по комнате). Ах, этот Грегерс Верле! Всегда он
был... таким пугалом.
Хедвиг (стоя у стола, пытливо глядит на мать). Как это все странно.
(*699) ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
Павильон Ялмара Экдала. Посреди комнаты фотографический аппарат,
покрытый сукном, пьедестал, два стула, консоль и т. п. Видно, что только что
снимались. Время под вечер. Солнце готово скрыться, и немного спустя в
комнате начинает смеркаться.
Гина (стоит во входных дверях с кассетой и мокрым негативом в руках и
говорит кому-то в коридор). Да, да, будьте спокойны! Я уж что обещаю, то и
сделаю. Первая дюжина будет готова к понедельнику... До свидания!
Слышно, как кто-то спускается с лестницы. Гина затворяет дверь, прячет
негатив в кассету и ставит последнюю в прикрытый аппарат.
Хедвиг (выходит из кухни). Ушли?
Гина (прибирает в комнате). Да, слава богу, сплавила наконец.
Хедвиг. Но что ты скажешь, - папы до сих пор нет.
Гина. Ты точно знаешь, что его нет у Реллинга?
Хедвиг. Нету. Я сейчас бегала вниз по черному ходу и спрашивала.
Гина. И обед все стоит и стынет.
Хедвиг. Да, подумай! Папа всегда так аккуратно приходит домой к обеду!
Гина. Ну, теперь скоро придет, увидишь.
Хедвиг. Да, хоть бы пришел! А то мне как-то жутко делается.
Гина (вскрикивает). Вот он!
Из входной двери появляется Ялмар Экдал.
Хедвиг (бросаясь к нему). Папа! Уж как мы тебя ждали, ждали!
(*700) Гина (поглядывая на него искоса). Как ты замешкался, Экдал.
Ялмар (не глядя на нее). Да, запоздал немного. (Снимает пальто.)
Гина и Хедвиг хотят помочь ему, но он не дает.
Гина. Ты, пожалуй, пообедал с Верле?
Ялмар (вешая пальто). Нет.
Гина (направляясь в кухню). Так я подам тебе.
Ялмар. Нет, оставь. Я не стану теперь есть.
Хедвиг (подходя к Ялмару). Тебе нездоровится, папа?
Ялмар. Нездоровится? Нет, ничего. Мы с Грегерсом сделали довольно
утомительную прогулку.
Гина. Это, пожалуй, не по тебе, Экдал. Ты к этому не привык.
Ялмар. Гм... Мало ли к чему приходится привыкать на этом свете! (Бродит
по комнате.) Был кто-нибудь без меня?
Гина. Никого, кроме той парочки.
Ялмар. Новых заказов не было?
Гина. Сегодня нет.
Хедвиг. Увидишь, папа, завтра наверно будут.
Ялмар. Будем надеяться! С завтрашнего дня я полагаю серьезнейшим
образом взяться за дело.
Хедвиг. Завтра! Ты разве забыл, какой завтра день?
Ялмар. Ах да... Ну, так послезавтра. Отныне я все буду делать сам. Я
желаю справляться один со всей работой.
Гина. Да что же это будет, Экдал? Ты только расстроишься. Я уж
управлюсь с фотографией, а у тебя свое дело - твое изобретение.
Хедвиг. И дикая утка, папа... и куры, и кролики, и...
Ялмар. Не болтай ты мне об этих глупостях! С завтрашнего дня ноги моей
больше не будет на чердаке.
Хедвиг. Но ты же обещал мне, папа, что завтра будет особое убранство!
Ялмар. Гм... да, да. Ну, так с послезавтрашнего. А этой проклятой дикой
утке я готов шею свернуть!
Хедвиг (вскрикивает). Дикой утке!
Гина. Слыханное ли дело!
(*701) Хедвиг (теребя Ялмара за рукав). Нет, папа... ведь это же моя
дикая утка!
Ялмар. Потому я и не трону ее. Духу не хватит... не хватит из-за тебя,
Хедвиг. Но я глубоко чувствую, что следовало бы. Не надо бы мне терпеть в
своем доме твари, побывавшей в тех руках.
Гина. Господи боже, из-за того, что дедушка получил ее от этого негодяя
Петтерсена...
Ялмар (бродит по комнате): Есть известного рода требования... Как их
назвать?.. Скажем - идеальные требования... то есть требования, которыми
нельзя поступаться без вреда для своей души.
Хедвиг (идя за ним). Но ты подумай - дикая утка... бедная дикая утка!
Ялмар (останавливаясь). Ты же слышишь, я не трону ее, ради тебя. Ни
единого волоска не спадет с ее головы... Ну я сказал, что не трону ее. И
кроме того, есть задачи поважнее, за которые надо взяться. Но теперь пора бы
тебе пройтись, Хедвиг. Теперь как раз сумерки - тебе можно выйти.
Хедвиг. Мне сегодня не хочется.
Ялмар. Нет, иди. Ты что-то как будто щуришься. Тебе вредны все эти
испарения. Тут такой спертый воздух, под этой крышей.
Хедвиг. Ну хорошо, я спущусь по черной лестнице и пробегусь немножко.
Пальто и шляпка?.. Да ведь они у меня. Папа... так ты смотри, не обижай
бедную дикую утку, пока меня нет.
Ялмар. Ни единого пера не спадет с ее головы. (Притягивает Хедвиг к
себе.) Ты и я, Хедвиг... Мы с тобою!.. Ну, ступай, ступай!
Хедвиг кивает родителям и уходит в кухню. Ялмар ходит по комнате
потупясь.
Гина!
Гина. Что? Ялмар. С завтрашнего дня... или, скажем, с
послезавтрашнего... я желал бы сам вести приходо-расходную книгу.
Гина. И книгу сам хочешь вести?
(*702) Ялмар. Или хоть проверять доходы.
Гина. Ах, господи, это-то невелик будет труд.
Ялмар. Что-то не верится... Сдается, уж больно долго ведутся у тебя
деньги. (Останавливаясь и глядя на нее.) Как это объяснить?
Гина. Да много ли нам с Хедвиг нужно?
Ялмар. Правда ли, что старику так щедро платят за переписку у
коммерсанта Верле?
Гина. Не знаю, щедро ли. Где мне знать, почем платят за такую работу?
Ялмар. Но сколько же он получает приблизительно? Говори!
Гина. Как когда. Выходит, я думаю, почти ровнехонько, во сколько старик
обходится нам, да еще ему самому немножко остается на карманные расходы.
Ялмар. Во сколько он обходится нам! И ты этого не говорила мне до сих
пор!
Гина. Да как же я могла? Ты так радовался, думая, что он все получает
от тебя.
Ялмар. А выходит - от коммерсанта Верле!
Гина. О, коммерсанту есть из чего давать.
Ялмар. Зажги мне лампу!
Гина (зажигает). И потом мы не знаем, коммерсант ли это. Может статься,
Гроберг.
Ялмар. К чему эти увертки?.. Гроберг!..
Гина. Да я же ничего не знаю. Я только подумала...
Ялмар. Гм!..
Гина. И не я достала дедушке переписку. Это все Берта, когда поступила
к ним.
Ялмар. Что это у тебя голос как будто дрожит?
Гина (надевает абажур). Дрожит?
Ялмар. Да и руки трясутся. Неправда, что ли?
Гина (твердо). Скажи прямо, Экдал. Чего такого он наговорил тебе про
меня?
Ялмар. Правда ли... может ли это быть, что... что ты была в таких
отношениях с коммерсантом Верле, когда ты служила у него в доме?
Гина. Это неправда. Не тогда, нет. Он приставал ко мне, это правда. А
барыня думала, что между нами есть (*703) что-то. И всякие фокусы
выкидывала. И била и бранила меня... Я и отказалась от места.
Ялмар. Значит, после!
Гина. После я жила дома. А мать... она была совсем не такая правильная
женщина, как ты думал, Экдал. Она стала мне говорить то да се... Верле тогда
ведь овдовел уже.
Ялмар. Ну, и что же?
Гина. Да, пожалуй, уж лучше сказать тебе все. Он не отстал, пока не
добился своего.
Ялмар (всплескивая руками). И это мать моего ребенка! И ты могла
скрывать от меня подобное!
Гина. Да, это я нескладно сделала. Мне, пожалуй, давно бы следовало
сказать тебе все.
Ялмар. Ты сразу же должна была сказать мне!.. Я бы знал тогда, какова
ты.
Гина. Да разве ты бы все-таки женился на мне?
Ялмар. Как ты можешь воображать!
Гина. Вот то-то и есть. Оттого я и не посмела сказать тебе тогда же. Я
ведь крепко полюбила тебя, ты знаешь. А кто ж себе самому враг? Не могла же
я сама сделать себя вконец несчастной.
Ялмар (ходит по комнате). И это мать моей Хедвиг! Знать, что всем, что
я вижу вокруг себя... (отбрасывает ногами стул) всем моим домашним очагом...
я обязан счастливому предшественнику!.. О, этот искуситель коммерсант Верле.
Гина. Ты раскаиваешься в этих четырнадцати-пятнадцати годах, что мы
прожили вместе?
Ялмар (останавливаясь перед ней). Скажи мне, не каялась ли ты
ежедневно, ежечасно в своем преступном молчании, которым ты, как паук
паутиной, опутала меня? Отвечай! Тебя не мучили день и ночь угрызения
совести?
Гина. Милый Экдал, я по уши увязла в хлопотах по хозяйству и во всех
повседневных делах.
Ялмар. Так ты никогда не бросаешь испытующего взора на свое прошлое?
Гина. Ей-богу, я почти и позабыла все эти старые интрижки!
Ялмар. О, это тупое, бесчувственное равнодушие! Меня это прямо
возмущает... Даже ни тени раскаяния!
(*704) Гина. Но скажи и ты мне, Экдал... что бы с тобой сталось, если
бы тебе не попалась такая женщина, как я?
Экдал. Такая!..
Гина. Да, я-то ведь всегда была как-то пообстоятельнее и посолидней
тебя. Оно и понятно - я постарше тебя двумя годами.
Ялмар. Что сталось бы со мной?
Гина. Ну да, ты ведь совсем сбился тогда с пути, перед тем как сойтись
со мной. Не станешь же ты отпираться.
Ялмар. Ты называешь это сбиться с пути? Да где тебе понять, что
творится с человеком, когда он в таком отчаянии... особенно человек с
пламенной душой, как у меня.
Гина. Ну да, да, может статься. Я и не делаю тебе лепримандов. Ведь ты
стал таким хорошим человеком, когда обзавелся своим домом... И вот мы было
устроились так славно, хорошо. Скоро и мы с Хедвиг могли бы уж понемножку
начать позволять себе кое-что лишнее из еды и одежи...
Ялмар. Да, живя в болоте лживого молчания!
Гина. Фу, это все тот отвратительный человек! Принесла же его нелегкая
к нам в дом!
Ялмар. И мне казалось, что нам хорошо живется в лоне семьи. Это было
заблуждение. Откуда мне теперь взять душевной упругости, необходимой, чтобы
пересадить мое изобретение в мир действительности? Пожалуй, оно так и умрет
теперь вместе со мной. И виною будет твое прошлое, Гина. Оно убило его во
мне...
Гина (готовая заплакать). Нет, не говори так, Экдал. Я только всегда и
думала, как бы угодить тебе!
Ялмар. Я спрашиваю - что теперь станется с мечтой кормильца семьи!
Лежа, бывало, там на диване и ломая себе голову над изобретением, я уже
предчувствовал, что оно поглотит последние мои силы. Я уже чувствовал, что
день, когда я буду держать в своих руках патент, будет моим последним днем.
И моей мечтой было, что ты, вдова покойного изобретателя, будешь зато жить в
почете и довольстве.
(*705) Гина (утирая слезы). Нет, не говори так, Экдал. Не дай бог мне
дожить до того дня, когда я останусь вдовой! Ялмар. Э, теперь все равно!
Теперь все пропало!
Грегерс Верле осторожно открывает входную дверь и заглядывает в
комнату.
Грегерс. Можно войти?
Ялмар. Войди.
Грегерс (входит с сияющим лицом, протягивая им руки). Ну, дорогие
мои!.. (Переводит взгляд с одного на другого и шепчет Ялмару.) Так еще не
свершилось?
Ялмар (громко). Свершилось!
Грегерс. Да?
Ялмар. Я пережил горчайшие минуты моей жизни.
Грегерс. Но зато и самые высокие, я думаю.
Ялмар. Ну, пока, во всяком случае, дело сделано- и с плеч долой.
Гина. Бог вас прости, господин Верле!
Грегерс (с величайшим изумлением). Но я не понимаю...
Ялмар. Чего не понимаешь?
Грегерс. Такой великий расчет... расчет с прошлым... который позволит
возвести на развалинах прошлого новое, прочное здание, начать новую жизнь,
создать супружеский союз в духе истины, без всякой лжи и утайки...
Ялмар. Знаю, знаю, отлично знаю.
Грегерс. Я так был уверен, что, когда войду в дверь, мне навстречу
брызнет яркий свет преображения, совершившегося в душе мужа и жены. И вдруг
этот мрак... что-то смутное, тяжелое, печальное...
Гина. Ах, вот что! (Снимает абажур.)
Грегерс. Вы не хотите понять меня, фру Экдал. Нет, нет. Вам, верно, еще
нужно время... Но ты-то, Ялмар? Этот великий расчет с прошлым не мог же не
воодушевить тебя.
Ялмар. Ну разумеется, так оно и есть. То есть с одной стороны.
Грегерс. Ведь что на свете может сравниться с чувством, которое
испытывает человек, даруя прощение заблудшей и возвышая ее до себя своей
любовью!
(*706) Ялмар. Ты думаешь, человек скоро оправится после такой горькой
чаши, какую я только что испил?
Грегерс. Обыкновенный человек, пожалуй, нет. Но такой человек, как
ты!..
Ялмар. Да, господи боже мой, знаю, знаю. Но ты уж не очень подгоняй
меня, Грегерс. Нужно время, видишь ли.
Грегерс. В тебе много сидит от дикой утки, Ялмар.
Реллинг входит.
Реллинг. Ну, опять дикая утка на сцене?
Ялмар. Охотничья добыча коммерсанта Верле с перебитым крылом, да.
Реллинг. Коммерсанта Верле?.. Вы уж теперь о н_е_м заговорили?
Ялмар. И о нем... и о нас.
Реллинг (вполголоса Грегерсу). Черт бы вас побрал!
Ялмар. Что ты говоришь?
Реллинг. Я выражаю искреннее пожелание, чтобы знахарь убирался
восвояси. Не то он собьет тут с толку вас обоих.
Грегерс. Этих двух не сбить с толку, господин Реллинг. О Ялмаре я и
говорить не стану. Его мы знаем. Но и она в глубине души, право, натура
честная, на которую можно положиться.
Гина (готовая заплакать). И оставили бы вы меня, какая я ни на есть.
Реллинг (Грегерсу). Не очень дерзко будет спросить вас, что,
собственно, нужно вам здесь в доме?
Грегерс. Мне нужно положить основание честному, истинному браку.
Реллинг. По-вашему, брак четы Экдал недостаточно хорош, как он есть?
Грегерс. Он, пожалуй, не хуже многих других, к сожалению. Но это еще не
истинный брак.
Ялмар. Ты никогда не обращал внимания на идеальные требования, Реллинг!
Реллинг. Ерунда, милейший мой!.. Позвольте спросить, господин Верле,
много ли - ну хоть приблизительно - видели вы истинных браков на своем веку?
(*707) Грегерс. Пожалуй, вряд ли хоть один.
Реллинг. И я тоже.
Грегерс. Но я видел бесчисленное множество браков противоположного
характера. И имел случай близко наблюдать, как подобный брак может
искалечить обоих супругов.
Ялмар. Человек может лишиться всяких нравственных устоев. В этом весь
ужас.
Реллинг. Я, собственно, никогда не был женат по-настоящему и потому не
смею судить об этих вещах. Но знаю все-таки, что к браку относится и
ребенок. И ребенка вы должны оставить в покое.
Ялмар. О!.. Хедвиг!.. Моя бедная Хедвиг!
Реллинг. Да, не угодно ли вам не впутывать сюда Хедвиг. Вы оба люди
взрослые. Вы себе путайтесь и распутывайтесь между собой, как знаете, коли
есть охота. Но с Хедвиг вам надо быть поосторожней, говорю я. Не то недолго
до беды! Ялмар. До беды!
Реллинг. Да. Она и себя может сделать несчастной... да, пожалуй, и
других.
Гина. Да откуда вы это знаете, Реллинг?
Ялмар. Надеюсь, глазам ее не грозит...
Реллинг. Не в глазах тут дело. Но Хедвиг в опасном возрасте. Мало ли
какие нелепости могут прийти ей в голову?
Гина. Да, представьте, на нее таки находит! Выдумала возиться с огнем в
кухне. Говорит, что в пожар играет. Я уж и то все боюсь, не спалила бы дом.
Реллинг. Вот видите. Я так и знал.
Грегерс (Реллингу). Но чем же вы это объясните?
Реллинг (хмуро). Она в переходном возрасте, любезнейший.
Ялмар. Покуда у нее есть отец!.. Пока я не закрыл глаза!..
Стук во входную дверь.
Гина. Тсс, Экдал, кто-то пришел. (Кричит.) Войдите! Входит фру Сербю в
верхней одежде.
(*708) Фру Сербю. Добрый вечер!
Гина (идя ей навстречу). Ах, это ты, Берта!..
Фру Сербю. Да, это я. Но, пожалуй, я не вовремя?
Ялмар. Помилуйте! Вестница из такого дома...
Фру Сербю (Гине). Откровенно говоря, я не рассчитывала застать дома
твоих мужчин и завернула к тебе на минуточку поболтать и проститься.
Гина. Как?.. Ты уезжаешь?
Фру Сербю. Да, завтра, рано утром... в Горную долину. Господин Верле