СТАВКИ СНИЖЕНЫ: НАДОЛГО ЛИ ОТЛОЖЕН НОВЫЙ ВИТОК КРИЗИСА?
В минувший вторник Федеральный комитет по открытым рынкам США принял решение о снижении базовой ставки сразу на 0,5% – до уровня 4,75%. Кроме того, совет управляющих Федеральной резервной системы (ФРС) на 0,5%, до уровня 5,25%, снизил дисконтную ставку (дисконтная ставка используется Федеральной резервной системой для прямого кредитования проблемных банков под залог ценных бумаг).
В заявлении, сопровождавшем решение о снижении ставок, отмечается, что эта мера должна способствовать стабилизации ситуации на кредитном рынке и предотвратить угрозу рецессии американской экономики, которая может быть спровоцирована кризисом на рынке недвижимости. Кроме того, отмечается, что инфляционные риски в последнее время снизились, но ФРС будет продолжать пристально следить за динамикой цен в США.
Участники мировых финансовых и фондовых рынков ожидали снижения ставок, но основная масса экспертов сходилась на том, что действовать ФРС будет не столь агрессивно и ограничится снижением базовой ставки на 0,25%. Именно такой сценарий и был уже заложен в цены. Реакция на неожиданную щедрость не заставила себя ждать: американские фондовые индексы взлетели на 2,5—3%, за ними последовали и индексы других стран. Это, впрочем, пока единственный однозначно положительный результат решения, принятого управляющими ФРС.
На международном валютном рынке началась распродажа американской валюты, в результате которой доллар опустился до исторического минимума по отношению к евро. Котировки пробили психологическую отметку 1,4 долл. за евро, а индекс доллара (отношение американской валюты к корзине из шести других мировых валют) обновил 27-летний минимум. Декабрьский фьючерс (стандартный контракт на поставку стандартного количества товара в фиксированный день) на золото взлетел до 732 долл. за унцию. Нефть марки Light Sweet поднялась в цене выше 82 долл. за баррель.
Испытанный метод
На первый взгляд, меры, на которые решился председатель ФРС Бен Бернанке, не только вполне оправданны, но и не раз уже опробованы его легендарным предшественником Аланом Гринспеном. Особенность американской экономики заключается в том, что она чрезвычайно сильно завязана на частном потреблении: 70% роста обеспечивается именно домохозяйствами. Снижение ставок приведет к появлению более доступных кредитов для всех категорий заемщиков, облегчит рефинансирование старых долгов и сделает новые долги менее обременительными. Банки и ипотечные брокеры, попавшие в сложное положение из-за кризиса на рынке субстандартных ипотечных бумаг, смогут с меньшими потерями решать свои финансовые проблемы, а часть заемщиков, бравших кредит с плавающей ставкой, привязанной к базовой ставке ФРС, сможет возобновить обслуживание своих долгов. Небольшое обесценение доллара, которое будет следствием вливания в экономику свежей порции относительно дешевых денег, облегчит бремя госдолга, а также будет способствовать снижению диспропорций во внешней торговле. Возможно, даже получится снизить хронический дефицит торгового баланса, который достиг в прошлом году 763,6 млрд долл. Ускорение инфляции, вызванное ростом ликвидности, тоже может сыграть положительную роль, стимулируя потребление: глупо откладывать обесценивающиеся деньги – лучше их потратить. Наконец, рост фондового рынка, обеспеченный притоком свежих денег, даст заработать американцам, активно вкладывающим в ценные бумаги (им будет что тратить), и привлечет иностранных инвесторов, чьи деньги получит американская экономика.
Узкие места
Нарисованный сценарий оздоровления американской экономики и предотвращения более серьезного мирового кризиса, который, вне всяких сомнений, наступит в случае рецессии в США, может какое-то время работать. Однако есть несколько моментов, которые могут привести к совсем иным результатам. Во-первых, снижение ставок может не остановить падения на американском рынке недвижимости и связанных с ним последствий. В исследовании, проведенном банком J.P. Morgan, была сделана попытка проанализировать, каким образом снижение ставок влияет на динамику цен на жилье. Кроме того, не следует забывать, что суммарный объем задолженности всех секторов экономики США уже перевалил за 50 трлн долл., что в 3,8 раза превышает размеры ВВП. Причем сумма задолженности растет гораздо быстрее экономики (примерно на 10% в год). Американцы и без того потребляют гораздо больше, чем производят, – достаточно взглянуть на торговый баланс. Вносит свою лепту и государство с его девя-титриллионным долгом и двухсотмиллиардным бюджетным дефицитом. Финансируется все это за счет постоянно растущего притока иностранных инвестиций, причем львиная доля этих инвестиций идет вовсе не в реальный сектор экономики, а на рефинансирование уже существующих долгов и рост потребления. Эта схема прекрасно работает в условиях, когда инвестиции в долларовые активы хотя бы безубыточны. Ослабление доллара относительно других валют серьезно меняет картину. До настоящего времени крупнейшими внешними инвесторами в США являлись центральные банки стран-экспортеров, которые скупают доллары, чтобы не допустить чрезмерного укрепления национальных валют. На эти доллары покупаются казначейские облигации, которые складываются в золотовалютные резервы. Ослабление доллара, которое наблюдалось в последние годы, уже заставило многие центробанки (в том числе и российский) начать процесс диверсификации золотовалютных резервов в сторону уменьшения долларовых активов. Снижение ставок делает доллар менее привлекательным объектом вложений, а поиски замены американским активам способны оказать еще более существенное давление на доллар на валютных рынках. В этих обстоятельствах развитие ситуации во многом будет зависеть от желания стран-экспортеров, прежде всего Китая и Евросоюза, поддерживать курс доллара.
Ищут замену доллару и крупные частные инвесторы. Отсюда и рост евро, и возродившийся интерес к золоту, и в значительной степени спекулятивный взлет цен на нефть и другие сырьевые товары. В случае если количество желающих покупать долларовые активы существенно сократится, у денежных властей США могут начаться проблемы с размещением казначейских облигаций. Не случайно одним из активных противников снижения ставок был до последнего момента секретарь казначейства Генри Полсон, при всяком удобном случае заявлявший, что безответственных спекулянтов, не умеющих адекватно оценивать риски, никто при помощи дополнительных денежных вливаний спасать не будет.
Новые пузыри
Наконец, надувание пузырей на товарных рынках таит в себе еще одну угрозу нарисованному благоприятному сценарию. Инфляция может выйти из-под контроля, и тогда произойдет то, о чем пророчествует предшественник Бена Бернанке Алан Гринспен: ФРС придется повышать ставки до двузначных значений. Интересно, что, мотивируя свое решение об агрессивном снижении ставок, ФРС ссылается на снижение инфляционного давления. Действительно, за несколько часов до начала заседания Комитета по открытым рынкам были обнародованы данные по ценам производителей за август, которые продемонстрировали неожиданное снижение на 1,4%. Причем снижение это было достигнуто в основном за счет падения цен на энергоносители на 6,6% (в том числе на бензин на 13,8%). Парадоксальный результат, если учесть, что ниже 70 долл. за баррель цены в августе на американских биржах держались всего четыре дня. Как бы там ни было, уже сейчас, в сентябре, можно ожидать не менее впечатляющего роста (к тому же августовские данные, вероятно, будут пересмотрены в сторону увеличения).
Все эти доводы приводят многочисленные скептики вроде Джима Роджерса, легендарного партнера Джорджа Сороса по фонду Quantum, которые считают, что попытка погасить кризис вливаниями в экономику дешевых денег лишь усугубит проблемы, которые привели к нынешнему состоянию дел. Пузыри надуются еще сильнее, и тогда «мягкую посадку» мировой экономике обеспечить будет гораздо сложнее. Да и Алан Гринспен, хотя он и менее категоричен в своих суждениях относительно действий ФРС, к оптимистам явно не относится.
Кошмарный сон экспортеров
Для российской экономики краткосрочный эффект снижения ставок, предпринятого ФРС, будет скорее положительным. Кризис ликвидности, вызванный проблемами на мировых кредитных рынках, уже начал сказываться на работе российских банков и крупных компаний. Все они имеют возможность опять припасть к обильному источнику дешевых западных денег, которые смогут с выгодой пристраивать под более высокие проценты в стране, выигрывая помимо прочего на укреплении рубля. За цены на нефть тоже можно некоторое время не беспокоиться, так что государство сможет проявлять чудеса щедрости, финансировать социальные инфраструктурные мегапроекты, и все это почти без последствий. Но последствия все же будут. Уже сегодня можно не сомневаться, что ни по темпам инфляции, ни по темпам роста реального курса рубля в заявленных правительством и ЦБ рамках удержаться не получится. Рост цен на нефть и другие сырьевые товары компенсирует компаниям – экспортерам сырья издержки, связанные с укреплением рубля. Остальным придется несладко: страну ждет обострение «голландской болезни» и еще более глубокая подсадка на «нефтяную иглу».
24 сентября 2007 г. • The New Times
УГРОЗЫ ИЗНУТРИ И СНАРУЖИ
Мировой финансовый кризис продолжает набирать обороты. В том, что он не может не сказаться на экономике России, сегодня уже мало кто сомневается.
Кризис ликвидности, который разразился в развитых странах, привел к резкому подорожанию денег на финансовых рынках. Российские игроки, подобно всем прочим, лишились источника дешевых средств. Начали возникать проблемы с размещением облигаций и привлечением кредитов. Кроме того, крупные инвесторы стали спешно выводить средства с развивающихся рынков, к которым относится и Россия. Это спровоцировало серьезный спрос на доллары. За две недели августа, в течение которых ситуация на мировых рынках была особенно тяжелой, иностранные инвесторы вывели из России порядка 10 млрд долл. Центробанк впервые за последние годы вынужден был поддерживать российский рубль, продавая валюту из золотовалютных резервов.
В 1998 году подобная ситуация привела к краху, сейчас же ЦБ легко справился и со стабилизацией валютного курса, и с кризисом ликвидности. Правда, для этого пришлось в течение некоторого времени продавать из золотовалютных резервов по 5 млрд долл. в неделю, но ровно для таких случаев золотовалютные резервы и нужны. Кроме того, ЦБ стал выходить и на рынок межбанковских кредитов, закачав в банковскую систему в течение первой – самой сложной – недели кризиса порядка 300 млрд руб. На какое-то время это стабилизировало ситуацию.
Тест на прочность
Однако утверждать, что кризис позади, было бы наивно. Банки, особенно мелкие, продолжают ощущать дефицит ликвидности. Будучи отрезанной от внешнего источника рефинансирования, банковская система должна начать переключаться на внутренние источники. Однако и это непросто. Население становится все более финансово грамотным и не торопится размещать деньги на депозитах в условиях мирового финансового кризиса. Корпоративный сектор тоже не может наращивать остатки на банковских счетах, поскольку столкнулся с теми же проблемами, что и банки. Последняя надежда на ЦБ. По сути, главным положительным результатом нынешней ситуации является то, что в стране наконец заработал механизм рефинансирования. Однако проблема в том, что задачи следить за инфляцией с Банка России никто не снимал, а закачивание денег в банковскую систему чревато инфляционным скачком в конце года.
Насколько серьезными и долгосрочными будут последствия нынешнего кризиса, во многом зависит от действий российского ЦБ. До недавнего времени, помимо надзора за функционированием банковской системы и ее регулирования, Центробанк должен был решать две по сути прямо противоположные задачи: удерживать инфляцию в заданных правительством рамках и не допускать слишком сильного укрепления реального курса рубля. Главным приоритетом была выбрана инфляция, поэтому вторая задача была фактически негласно переформулирована: не допускать резких колебаний на валютном рынке. При этом использовался один-единственный инструмент – скупка иностранной валюты в золотовалютные резервы. Из-за того что уровень инфляции в России выше, чем в большинстве развитых стран, ставки – как кредитные, так и депозитные – тоже выше, чем до недавнего времени активно пользовались и российские компании, и отечественные банки. Привлекать деньги за границей и размещать их под более высокие проценты в России было тем более выгодно, что дополнительный доход давала курсовая разница, которая образовывалась из-за укрепления номинального курса рубля.
Привлечение кредитов, размещение на западных площадках акций и облигаций в первом полугодии достигли беспрецедентных масштабов. Приток иностранного капитала в страну за этот период составил 60 млрд долл. Это оказало дополнительное давление на рубль, номинальный курс которого укреплялся быстрее, чем предполагало правительство и независимые аналитики в конце прошлого года. Обилие относительно дешевых денег и усилия властей, направленные на развитие ипотеки, привели к буму потребительского и ипотечного кредитования и к дальнейшему росту и без того заоблачных цен на недвижимость. При этом банки, наращивая кредитные портфели, нередко сквозь пальцы смотрели на качество заемщиков. Уже в начале года ЦБ высказывал опасения из-за роста невозвратов по кредитам. Хотя в среднем по банковской системе цифра была еще терпимой, у ряда банков, которые слишком агрессивно боролись за долю рынка, качество кредитных портфелей начало представлять угрозу финансовой устойчивости. Тем не менее, банки с начала года продолжали бурную экспансию в потребительском секторе, и, соответственно, рост доли «плохих» долгов шел по нарастающей.
В последнее время, особенно на Западе, нынешний кризис нередко сравнивают с событиями 1998 года. Российская экономика сегодня, безусловно, сильно отличается от того, что можно было наблюдать 10 лет назад, однако одна аналогия просматривается: игра на разнице в ставках тогда была не менее распространена, чем сейчас, и именно она стала одной из главных движущих сил кризиса.
После опубликования последних данных по инфляции в России стало очевидно, что удержать рост цен в рамках заявленных на этот год 8% не удастся. Большинство экспертов склоняются к мысли о том, что и за 9% денежным властям придется бороться. Щедрость ЦБ в этих условиях будет, скорее всего, жестко лимитирована. Банк России уже дает понять, что нынешний кризис переживут далеко не все банки. Однако разорение нескольких, пусть даже мелких, может привести к кризису доверия и бегству вкладчиков. Тогда проблемы могут возникнуть уже у крупных игроков. По некоторым оценкам, потери в случае серьезного банковского кризиса могут достичь четверти всего совокупного капитала российского банковского сектора.
Корпоративный голод
Дополнительную мощную нагрузку на отечественную финансовую систему оказывают процессы, наблюдавшиеся последнее время в реальном секторе экономики. Волна слияний и поглощений, особенно в нефтегазовом секторе, в любое другое время могла вызвать разве что морально-этические вопросы да серьезные сомнения в эффективности строящихся государственных монстров на основе «Роснефти» и «Газпрома». Еще весной президент Владимир Путин очень удивлялся тому, что, хотя за баррель на мировом рынке дают больше 70 долл., акции российских компаний нефтегазового сектора не растут. Интересно, что, сколько бы компаний и активов ни поглощали теми или иными способами «Газпром» с «Роснефтью», их рыночная стоимость не растет. Задолго до нынешнего витка кризиса, когда отечественный рынок покорял один за другим исторические максимумы, акции «Газпрома» и «Роснефти» не могли даже приблизиться к своим максимумам прошлого года.
Но и неэффективное использование активов – далеко не самое неприятное. Гораздо хуже, что поглощения делаются на заемные средства, которые чаще всего привлекаются на короткий срок и под не слишком выгодные проценты. Расчет делается на то, что потом краткосрочную задолженность можно будет реструктурировать. Кризис ликвидности на мировом рынке ставит крест на этих планах. «Газпрому», правда, удалось разместить на западных площадках свои облигации, но для этого пришлось пойти на очень невыгодные условия.
Все, впрочем, относительно. И «Роснефти» сегодня на Западе не привлечь денег даже на тех условиях, на которые был вынужден согласиться «Газпром». Между тем краткосрочные кредиты, взятые для участия в аукционах по продаже имущества ЮКОСа, необходимо либо отдавать, что совсем нереально, либо реструктурировать. В этой ситуации руководство «Роснефти» приняло решение разместить семилетние облигации на российском рынке. Общий объем эмиссии составит 45 млрд руб., размещение будет проводиться тремя траншами и начнется уже в этом году. Взять на рынке, испытывающем денежный голод, такую сумму можно двумя способами: предложив очень выгодные для инвесторов условия, которые перекроют все риски от покупки в ситуации неопределенности долгосрочного инструмента, либо «выкрутив руки» участникам рынка.
Ряд факторов показывают, что спасать «Роснефть» придется государственным ВТБ и Сбербанку (косвенно об этом свидетельствует то, что ВТБ будет андеррайтером при размещении доходных бумаг). Денег у них достаточно: в начале года оба банка провели допэмиссии и успешно разместили на рынках свои акции, получив примерно по 8 млрд долл. Этих денег «Роснефти» на некоторое время хватит, а что до собственных планов госбанков, ради воплощения которых размещались их акции, с ними придется подождать. Говорить о росте устойчивости российской банковской и финансовой системы в этих обстоятельствах сложно.
Внешняя угроза
Один из главных факторов, который успокаивает российских оптимистов, – цены на нефть, продолжающие оставаться около исторических максимумов, несмотря на все колебания мировых фондовых и финансовых рынков. Это во многом объясняется тем, что до сентября у многих, включая и председателя ФРС Бена Бернанке, оставалась надежда на то, что мировой кризис не выйдет за пределы финансового сектора, и экономический рост в США продолжится или незначительно замедлится.
Однако проблема может оказаться серьезнее, чем это прогнозировали еще в августе официальные представители денежных властей США и других развитых стран. Статистические данные, которые начали публиковать уже в течение первой недели сентября, свидетельствуют о том, что результаты третьего квартала и второго полугодия могут оказаться обескураживающими.
К чему может привести замедление американской экономики, мы уже имели возможность наблюдать в 1998 году. Падение американского потребительского спроса незамедлительно скажется на экономических показателях главного на сегодняшний день производителя товаров – Китая. О перегреве китайской экономики в последние годы говорится много, в том числе и представителями китайского правительства. Поэтому к серьезному замедлению Китая инвесторы морально готовы. Между тем именно растущая более чем на 10% в год экономика КНР была и остается основным фактором повышения цен на сырьевые товары. Несложно догадаться, что даже небольшое ухудшение экономических данных, которые регулярно публикуются китайским статистическим ведомством, способно обрушить мировые цены на нефть, промышленные металлы и другие товары, составляющие основу российского экспорта.
Многие экономисты ожидают в следующем году вторую волну кризиса, которая будет гораздо серьезнее нынешних неприятностей. К сожалению, в России начало кризиса практически совпало с резкой сменой экономического курса. Консервативная денежная политика, позволившая накопить серьезный Стабилизационный фонд и третьи в мире золотовалютные резервы, становится достоянием истории. Государство, помимо экспансии в нефтегазовом секторе, начинает финансировать масштабные проекты с неопределенным экономическим эффектом, а также стремительно наращивает финансирование социальных программ.
В этих условиях мощь денежных властей, подкрепленная сотнями миллиардов долларов, может оказаться опасной иллюзией, если мировой финансовый кризис продлится дольше или окажется глубже, чем это прогнозирует сегодня российский экономический мейнстрим. Проесть финансовые резервы гораздо проще, чем накопить. Тем более что отказаться от финансирования как бюджетных, так и внебюджетных расходов, спланированных и разрекламированных накануне кризиса, в выборный год власти уже не могут. По всем оценкам, резервов хватит на два-три года неблагоприятной конъюнктуры. Однако нет никакой гарантии того, что по истечении этого срока ситуация в мировой экономике вернется к нынешней: второго шанса повторить впечатляющие результаты последних восьми лет сырьевые рынки России могут и не дать.
1 октября 2007 г. • Большой Бизнес
ЗОЛОТАЯ ЛИХОРАДКА
Мировые фондовые рынки в зоне турбулентности. Обвальное падение сменяется не менее стремительным взлетом, за которым следует новая волна распродаж. В противоборство вступили две группы факторов: негативные данные и избыточная денежная масса, которая ищет место приложения.
Все внимание приковано к США. Именно там возникли проблемы, затронувшие весь мир, и именно от развития событий на американских рынках зависит не только будущее всех фондовых и финансовых рынков в мире, но и перспективы глобальной экономики.
Чем хуже, тем лучше
Нынешнюю коррекционную волну спровоцировал целый букет негатива. Во-первых, вышли данные, свидетельствующие об ослаблении американского рынка труда: количество первичных обращений за пособиями по безработице выросло сильнее, чем прогнозировали аналитики. Во-вторых, была обнародована неутешительная статистика по рынку недвижимости: продажи домов на вторичном рынке упали в сентябре на 8%, а средняя цена дома опустилась за месяц на 5,6%. Наконец, целый ряд крупнейших банков и корпораций обнародовал отчетность за третий квартал, которая оказалась хуже ожиданий. Особенно сильно огорчил инвесторов один из крупнейших и старейших инвестиционных банков Merrill Lynch, зафиксировавший в третьем квартале рекордные за свою почти вековую историю убытки в размере 2,3 млрд долл.
Впрочем, обвала не случилось. Даже в среду, когда появилось сразу несколько негативных новостей, американские индексы, упав в начале сессии более чем на 3%, к закрытию отыграли практически весь минус. Причина одна: фондовые аналитики окончательно уверились, что Федеральная резервная система (ФРС) на очередном заседании 31 октября примет решение о снижении ставок. Причем если до выхода данных, свидетельствующих об угрозе росту американской экономики, участники рынка были (да и то не на 100%) уверены в снижении ставки на 0,25%, то в минувшую среду появилась вероятность повторения агрессивных действий, продемонстрированных ФРС 18 сентября, когда ставки были срезаны сразу на полпроцента.
Несмотря на заявления представителей ФРС о том, что они пристально наблюдают за инфляционными процессами в американской экономике, сентябрьское снижение ставок продемонстрировало, что в качестве главного приоритета была выбрана борьба с угрозой рецессии. Ослабление доллара относительно основных мировых валют при этом может ускориться. Сегодня наиболее успешные и самые, пожалуй, цитируемые финансисты США – Джим Роджерс и Уоррен Баффет в центре внимания именно благодаря тому, что несколько лет кряду выводят деньги из долларовых активов. Роджерс, создававший некогда вместе с Джорджем Соросом Quantum Fund, в последние годы увлекся товарными рынками. В начале этого года он, выступая в Гонконге перед инвесторами, предсказывал, что к декабрю стоимость барреля нефти достигнет 100 долларов, а также призывал вкладываться во фьючерсные контракты на зерно и металлы. По словам Роджерса, сами товары растут в цене гораздо быстрее, чем акции компаний, эти товары производящих. Что касается Баффета, одного из трех богатейших людей в мире, то он с 2002 года распродает долларовые активы, уводя деньги на развивающиеся рынки Азии и Латинской Америки, а в прошлом году сделал это главной стратегией своего фонда Berkshire Hathaway.
Впрочем, ослабление доллара, хоть и существенно повышает угрозу инфляции, играет в американской экономике и положительную роль. Дефицит торгового баланса перестал расти, а в последние несколько месяцев даже начал сокращаться. Американские компании, работающие на глобальный рынок, наращивают прибыли. Единственное, что мешает США выравнивать диспропорции во внешней торговле, – денежная политика ряда стран-экспортеров, не допускающих ослабления доллара относительно своих национальных валют. Американцы уже пытаются оказывать давление на Китай и с некоторых пор на Индию, пытаясь подвигнуть эти страны к либерализации своих валютных рынков, однако эта политика может привести к негативным последствиям. Управляющий директор банка HSBC Стивен Кинг предупреждает: «Страны „большой семерки“ считают, что развивающиеся страны должны установить внутренние процентные ставки и позволить своим валютам свободно обращаться или ревальвироваться. Но только представьте, что тогда будет с долларом США. Падение доллара до сих пор было размеренным, так как центральные банки развивающихся стран охотно покупали доллары, даже когда инвесторы теряли к ним всякий интерес. Если и развивающиеся рынки оставят доллар, то американскую валюту затянет губительная воронка и в мире начнется финансовый хаос».
Поддержка с Востока
Попытка решить экономические проблемы при помощи испытанного способа – удешевления кредита – создает для фондовых рынков чрезвычайно благоприятную среду. Несмотря на все признаки надувшихся практически повсеместно «пузырей», крах в обозримом будущем маловероятен. Ослабление доллара заставляет страны-экспортеры, накопившие астрономические резервы, искать более прибыльные (пусть и более рискованные) активы, чем низкодоходные долларовые облигации американского Казначейства. По оценкам инвестиционного банка Merrill Lynch, в распоряжении центробанков находятся сейчас резервы на сумму свыше 5,6 трлн долл. и ежегодно к этим запасам добавляется еще почти триллион.
Часть этих денег пойдет в активно создаваемые разными странами государственные инвестиционные фонды, подобные тем, которые уже давно с успехом работают на Аляске, в Норвегии, Кувейте или Сингапуре. По приблизительным оценкам Merrill Lynch, текущий объем активов в госфондах составляет 1,6—2,2 трлн долл., а к 2011 году он увеличится примерно до 8 трлн долл. Таким образом, фондовым рынкам предстоит переваривать почти по полтора триллиона долларов в год только государственных инвестиций стран-экспортеров, что не может не взвинтить цены еще выше.
При этом деньги будут распределяться по миру неравномерно. По мнению аналитиков Merrill Lynch, основная масса инвестиций будет приходиться на Азию. Есть шанс поучаствовать в разделе инвестиционного пирога и у России. Правда, не факт, что резкий приток иностранных инвестиций – однозначно положительное явление: Китай уже столкнулся с перегревом фондового рынка и экономики в целом. В России, получившей в первом полугодии рекордные 60 млрд долл. иностранных инвестиций, та же проблема. Одним из ее проявлений стал резкий рост инфляции в сентябре-октябре этого года.
29 октября 2007 г. • The New Times
ИНФЛЯЦИОННЫЙ ПРОРЫВ
Не успела Россия переварить последствия мирового финансового кризиса, как страну накрыл новый кризис – инфляционный. В начале октября были опубликованы официальные статистические данные, которые неожиданно зафиксировали вместо традиционного сезонного замедления роста цен их резкий скачок на 0,8%. Таким образом, накопленная с начала года инфляция составила 7,5%, и надежд удержать годовой показатель в заявленных восьмипроцентных рамках не осталось. В октябре тенденция даже ускорилась: за первую неделю месяца цены выросли еще на полпроцента, что дало повод многим аналитикам заявить о повышении годовых прогнозов до двузначного уровня.
Самое неприятное заключается в том, что сильнее всего цены растут не просто на потребительские товары, а на продовольствие, что в момент, когда в России стартовала предвыборная кампания, является форс-мажором, способным подорвать любой рейтинг. Неудивительно, что уже на следующий день после опубликования сентябрьских данных было созвано экстренное совещание кабинета министров, которое почтил своим присутствием президент Владимир Путин.
Кто виноват
При возникновении любой проблемы, имеющей политическое значение, важно не только (а порой и не столько) найти эффективный способ ее решения, но и выявить (либо назначить волевым решением), а потом примерно наказать виновных. Нелегкое бремя поиска «стрелочников» взвалила на себя партия «Единая Россия» в лице ее председателя и по совместительству спикера Госдумы Бориса Грызлова. Он поспешил обвинить в сговоре крупные сетевые компании, торгующие сельхозпродукцией и продовольствием, и натравил на них ФАС.
Более вменяемые объяснения случившегося последовали из правительства. Рост цен на продукцию сельского хозяйства растет во всем мире. Достаточно взглянуть на график зерновых фьючерсов, которые торгуются на LIFFE (London International Financial Futures and Options Exchange), и вопрос о сговоре отпадает сам собой. Схожим образом ведут себя и цены на растительные масла, мясо, сухое молоко и молочные продукты.
Цены на зерно и растительные масла, которые используются в качестве сырья при производстве альтернативного топлива, не в последнюю очередь взлетели из-за планов США и Евросоюза резко увеличить производство этанола и снизить таким образом спрос на бензин (и соответственно нефть). К этому добавился неурожай в Европе. Многим европейским фермерам этим летом пришлось бессильно наблюдать за гибелью результата своих трудов из-за пожаров и наводнений. К подобному развитию событий мало кто был готов. По словам главы Росстата Владимира Соколина, «мировая конъюнктура продовольствия в последние десятки лет была довольно спокойной. Но мы же знаем, что производство продовольствия – это не промышленное производство. Там мало иметь заказ, необходимо иметь еще и ряд сопутствующих обстоятельств, в том числе и погодных. Если вы вспомните, в Европе последние годы были крайне неблагоприятные в отношении природных условий для сельскохозяйственного производства. А уровень жизни населения всего мира растет. Да и само население растет, и поэтому, естественно, спрос на эту продукцию пока достаточно высокий».
Третий фактор, как и большинство факторов, оказывающих влияние на мировую экономику в последние годы, – это Китай. Бурный экономический рост страны в последние несколько лет сказывается на доходах сотен миллионов китайцев, которые начинают менять структуру своего потребления. Платежеспособный спрос на продовольствие со стороны стран Юго-Восточной Азии год от года растет, дополнительно подстегивая мировые цены. При этом в Поднебесной наблюдаются схожие с нашими проблемы. Цены на продовольствие с начала года поднялись на 18,2%. Сходства добавляет тот факт, что не в последнюю очередь инфляцию стимулирует избыточная денежная масса. Чтобы не допустить слишком сильного укрепления национальной валюты, китайский ЦБ скупает значительную часть экспортной выручки, что накачивает экономику страны юанями. Правда, в Китае инфляция не стала ни форс-мажором, ни неожиданностью. Народный банк Китая пытается стабилизировать ситуацию. С начала года он уже пять раз повышал ставку рефинансирования – каждый раз по 0,27%.
Больше денег – выше цены
В России основной инструмент денежной эмиссии, как и в Китае, – это скупка Центральным банком валюты, полученной в результате экспортных операций. Однако приоритетом вот уже несколько лет является именно сдерживание инфляции, ради которого решено было пожертвовать как реальным, так и номинальным курсом рубля. Несколько лет денежным властям удавалось сдерживать рост цен на товары и услуги, включенные в статистические расчеты. Однако в нынешнем году расходы государства скачкообразно выросли. Причем существенная доля этого роста пришлась на прямые выплаты населению, как в рамках государственного бюджета, так и в рамках пресловутых нацпроектов. Согласно последнему прогнозу Минэкономразвития, рост реальных (то есть уже с поправкой на инфляцию) доходов населения составит в этом году 12,5%, рост реальной заработной платы – 15,6%. Обе эти цифры заметно выше роста экономики, который прогнозируется на уровне 7,3%.
Сыграл свою роль в росте количества денег, которые население начало усиленно тратить на потребление, и мировой финансовый кризис. Еще в начале года наблюдался бум на рынке коллективных инвестиций, и акции, предлагавшиеся на «народных IPO», расходились как горячие пирожки. Но уже к концу лета стало очевидно: чудеса последних лет, которые демонстрировал российский фондовый рынок, закончились. Из паевых фондов деньги стали уходить. И тут выяснилось, что уходить им особенно некуда – не в падающий же доллар вкладываться. Лишившись доллара в качестве последней защиты долгосрочных сбережений от инфляции, многие просто перестали сберегать и начали активно тратить, причем нередко занимая недостающее у банков. Слабый доллар внес немалую лепту и в потребительский раж, охвативший в последние годы сограждан, и в бум потребительского кредитования. Интересно, что до недавнего времени инфляция не выплескивалась на продовольственный рынок, а принимала довольно причудливые формы, которые и сейчас актуальны. Скажем, цены на автомобили каждой конкретной марки вполне соответствуют мировым, но средняя цена проданной в России машины стремительно растет. Происходит замещение более дешевых марок более дорогими. Столкнулись граждане и с давно забытым понятием дефицита: на автомобили (и не только) приходится записываться за несколько месяцев.
Возвращаясь к продовольственной проблеме, стоит отметить еще один фактор, сыгравший важную роль в росте цен. В последние годы власти слишком увлеклись введением объявленных и необъявленных торговых санкций против соседей. Причем если нормальные страны, вводя санкции, ограничивают экспорт, то российским властям одного газового вентиля мало. Они воздвигают барьеры и на пути импорта – на этом поприще особенно преуспел главный санитарный врач Геннадий Онищенко. Вот, скажем, до недавнего времени существовал запрет на импорт украинского молока и молочных продуктов – он был снят незадолго до украинских выборов. При этом российский импорт молока в первом полугодии 2007 года сократился вдвое по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. Прибалтика, Молдавия, Польша, Грузия – эти страны закрывали своими относительно дешевыми продуктами довольно весомый сегмент российского продовольственного рынка. Кроме того, конфликт с Грузией и последующее выдавливание из России «лиц кавказской национальности» инициировали официально санкционированную зачистку российских продовольственных рынков. Рынки этого не пережили, и население лишилось источника дешевых продуктов.
Что делать
Признавая очевидный факт роста мировых цен на продовольствие, сложно объяснить, отчего летний скачок цен, зафиксированный на американских и европейских биржах, ударил именно по ценам в российских магазинах, в то время как в США и в Европе инфляционные показатели удается удерживать на уровне 2—2,5% в годовом выражении. По мнению Владимира Соколина, «у нас еще нет такого опыта, как у наших коллег в Америке или в Канаде. Они свой продовольственный рынок защищают, у них отработаны механизмы. Вот возьмите идею сельскохозяйственных интервенций – это же не наша идея. Это нормальный механизм, который используется во многих странах».
О том, как правительство должно действовать в сложившейся ситуации, заявила новый министр экономического развития Эльвира Набиуллина. Основным рычагом выбраны таможенные тарифы. Предлагается практически ввести запретительные экспортные пошлины и втрое снизить импортные. Впрочем, если первую антирыночную по сути меру поддерживают практически все, то против снятия барьеров для импорта грудью встало сельскохозяйственное лобби во главе с профильным министром. Они напирают на необходимость поддержки отечественного производителя, апеллируя к продовольственной безопасности. Тут нелишним будет напомнить, что отечественный производитель и без того вовсю поддерживается. Даже нацпроект соответствующий придумали, и денег без малого 50 млрд руб. выделили. Причем большую часть уже освоили. Что же касается запретительных экспортных пошлин, в данном конкретном случае они могут не сработать. В отличие от промышленности, где танковый завод не в состоянии быстро перестроиться на выпуск памперсов, сельхозпроизводители не приговорены к выращиванию одной и той же культуры. Уже сейчас можно смело прогнозировать резкое сокращение площадей под культурами, на экспорт которых будут введены пошлины.
1 ноября 2007 г. • Большой Бизнес
ПРО КИТАЙЦЕВ
Чем больше я наблюдаю за действиями китайцев, тем больше они меня восхищают. Вот все бегают и верещат о том, что придут страшные китайцы с огромными деньгами и смутными намерениями, все купят, и будет всем несчастье…
Мир застонет под немытой конфуцианской пятой и т. д. и т. п. Китайцы на это все внимания обращают мало. Они просто разместили акции Petrochina на Шанхайской бирже, и компания вышла на первое место в мире по капитализации, превысив триллион долларов. А потом в Москву приехал китайский премьер. И когда он уехал, появилось сообщение о том, что «Газпром» может провести листинг в Шанхае и разместить там свои казначейские акции и акции, которыми владеют дочки, а то и еще допэмиссию организовать. Все радостно кинулись покупать «Газпром» в надежде, что и он дорастет до триллиона китайскими стараниями. А еще китайцы зовут к себе в Шанхай акции крупнейших мировых компаний, и, можно не сомневаться, все, задрав штаны, побегут со своими акциями в Шанхай. А что было бы, приди товарищ к Владимиру Владимировичу и предложи продать 10—15% «Газпрома»? Визг об угрозе национальным интересам и безоговорочный отказ.
12 ноября 2007 г. • prodengi.ru
ИТОГИ ГОДА: РИСКИ РАСТУТ
Главным мировым событием 2007 года без сомнения стал глобальный финансовый кризис. Большинство аналитиков датирует его начало августом, хотя первые признаки того, что на американском рынке субстандартных ипотечных кредитов далеко не все благополучно, появились еще в начале года. К лету проблемы относительно узкого сегмента американского фондового рынка – рынка «мусорных» ипотечных облигаций – перекинулись на другие сектора. Ипотечные брокеры, банки, инвестиционные компании и фонды начали нести убытки из-за постоянно растущей доли дефолтов по ипотеке. Неопределенность в вопросе о том, кто и какие может понести убытки, породила волну недоверия и подозрительности на кредитных рынках. Ставки по кредитам, в том числе и межбанковским, взлетели – начался кризис ликвидности. Причем вызван он был не дефицитом денег, а переоценкой рисков крупными игроками – те, у кого был избыток наличности, не спешили предоставлять займы, требуя более высоких процентов за риск. Рефинансировать же ипотечные кредиты стало совсем дорого, особенно заемщикам без кредитной истории и доказанных высоких доходов. Количество домов, выставляющихся на торги для погашения просроченной ипотеки начало резко расти, оказывая давление на цены на недвижимость. Спрос на дома уменьшился, спровоцировав дальнейшее падение цен. Акции строительных компаний и компаний, выпускающих строительную технику, начали падать.
Гасить кризис денежные власти практически всех развитых стран принялись при помощи масштабных вливаний ликвидности в банковскую систему, которые продолжались вплоть до конца декабря, когда Европейский ЦБ за один день на аукционе разместил кредитов более чем на полтриллиона долларов. Федеральная резервная система США с сентября начала серию снижения процентных ставок, таким образом удешевляя кредиты. Меры эти сняли остроту на финансовых рынках. Однако они вызвали очередной виток «инфляции активов» (резко подорожали и без того непрерывно росшие в цене нефть, золото, зерно, акции – исключением стала лишь недвижимость в США и Великобритании), которая к концу года начала сказываться и на потребительской инфляции, в том числе и в США и Европе.
Ускоряющееся снижение покупательной способности денег вообще, и американского доллара в особенности, поставило перед странами-экспортерами, накопившими за последние годы астрономические валютные резервы, вопрос о целесообразности продолжать их накапливать. Однако попытки Китая, арабских стран, России купить за эти деньги какие-то активы наталкиваются на все возрастающее сопротивление со стороны США и Европы. Скорее всего, в 2008 году в период американской президентской предвыборной кампании можно ожидать усиления «финансового протекционизма» развитых стран. Ценой за это может стать лишь еще большее ускорение начавшегося уже несколько лет назад процесса дедолларизации мировой экономики. Она тормозится лишь отсутствием адекватной альтернативы доллару. Европейские денежные власти всеми силами стараются не допустить излишнего укрепления евро, о чем свидетельствует беспрецедентная щедрость ЕЦБ при поддержке европейских банков, проявившаяся, когда курс евро к доллару вплотную приблизился к отметке 1,5.
Вариантов дальнейшего развития событий несколько. Самый благоприятный состоит в том, что, благодаря плавной девальвации доллара, американской экономике удастся избежать рецессии и сохранить еще на несколько лет – пусть и не в полном объеме – статус мирового потребителя, расплачивающегося с производителями при помощи наращивания национального долга. При этом единственная надежда остается на то, что когда-нибудь удастся либо совершить очередной технологический прорыв, либо оздоровить финансовую систему до такой степени, что долги всех секторов экономики (в том числе и госдолг) перестанут расти быстрее ВВП. Реализация этого сценария на две трети (если не на три четверти), зависит от готовности Китая терпеливо ждать чуда от американской экономики, а также от того, сохранит ли доллар неограниченную платежеспособность, в том числе и при покупке американских компаний.
Альтернативой этому сценарию является новая волна протекционизма, нестабильность финансовых и товарных рынков, которая может характеризоваться резкими взлетами и не менее резкими обвалами тех или иных групп активов. По миру может прокатиться череда национальных кризисов, которые больнее всего ударят по наименее диверсифицированным экономикам, имеющим узкую специализацию и ориентированным на мировой рынок. Глобальная экономика может уступить место относительно самодостаточным региональным экономическим союзам.
Являясь частью мировой экономики, Россия не осталась в стороне от глобальных процессов. Рекордный приток в страну иностранной валюты из-за высоких цен на сырьевые товары дополнился беспрецедентным притоком иностранных инвестиций, что поставило перед российским ЦБ вопрос о выборе приоритета – либо не допустить резкого укрепления рубля, либо любой ценой попытаться сдержать инфляцию, сделав упор на контроле над эмиссией. Ситуация осложнилась существенным ростом госрасходов, оказавшим дополнительное инфляционное давление. В результате мы получили и инфляцию, в полтора раза превысившую официальную цель, и существенное укрепление рубля. Впрочем, в России главным событием года стал окончательный переход к госкапитализму, с формальной точки зрения вылившийся в создание целого ряда госкорпораций и институтов развития. Параллельно ведется процесс фактической национализации нефтегазовых активов, которые консолидируются в двух госкомпаниях – «Газпроме» и «Роснефти». Именно они фактически поделили активы уже официально ликвидированного в 2007 году ЮКОСа. Отличительной особенностью «Газпрома», «Роснефти» и ряда других компаний и банков, контрольный пакет акций которых принадлежит государству, является тот факт, что они не столько действуют в интересах государства, сколько обслуживают интересы тех или иных властных группировок, нередко враждующих между собой. В этом отношении они ближе к формально частному «чемпиону», который создал Олег Дерипаска. Он сумел подмять под себя всю алюминиевую отрасль России, создать машиностроительный холдинг и сегодня готов лишить одну из старейших империй, созданную «олигархом первой волны» Владимиром Потаниным, ее главного актива – «Норильского никеля».
Создающаяся в стране система жизнеспособна только в условиях постоянного роста цен на российские экспортные товары, поскольку новые госкорпорации будут требовать все большей внешней подпитки, как это уже было с советским военно-промышленным комплексом. Устойчивость системы в долгосрочном плане, таким образом, снижается, хотя накопленные резервы позволят пережить первые краткосрочные ценовые шоки мировых рынков, если они произойдут.
10 января 2008 г. • Ежедневный журнал»
ВОТ И ОН
Вот и он, биржевой крах. Или его начало. Время, когда кажется, что цены пали на самое дно, а они падают еще ниже. Мировая топка, в которой пылают синим пламенем миллиарды долларов (евро, йен, рублей и юаней) доверчивых вкладчиков. Волноваться не стоит: добрый Бен Бернанке обещал напечатать еще – всем хватит…
Замечательное время, когда рушатся состояния и закладываются новые. Тот самый случай, когда вознаграждается терпение. В самом деле, кризиса и биржевого обвала ждали, о нем знали. К нему готовились. Он начался, и те, кто потерпел, могут сегодня купить активы гораздо дешевле, чем те, кто поторопился, пытаясь угнаться за ростом, а в итоге и получат доходность гораздо выше с тех же денег. Время биржевых обвалов – это еще и своеобразная машина времени. Сегодня можно купить, например, акции ЛУКОЙЛа по той же цене, которая была в январе 2006 года – два года назад. Компания за это время развивалась, приобретала активы, у нее росла прибыль, и сегодня она объективно должна стоить дороже. Однако торопиться все равно не стоит. Рецессия в США только начинается. Обвал не последний. Будет еще, если все будет развиваться, как это обыкновенно бывает во время кризисов – обвал, коррекция очередная волна обвала.
18 января 2008 г. • prodengi.ru
ВСЕ В ОДНОЙ ЛОДКЕ
Обвал мировых фондовых индексов, вызванный угрозой рецессии в США, во вторник достиг своего апогея. Только экстренное вмешательство Федеральной резервной системы, внезапно снизившей базовую ставку сразу на 0,75%, не дожидаясь намеченного на 29 января планового заседания, смогло приостановить глобальную распродажу акций. Впрочем, многие аналитики полагают, что подобная «оперативность» свидетельствует о панических настроениях американских денежных властей, и принятые меры предотвратить рецессию не смогут.
Российские фондовые индексы, которые в первые рабочие дни наступившего года демонстрировали даже некоторый рост, потеряли к полудню вторника порядка 20% от своих максимальных значений, после чего началась техническая коррекция, ненадолго усилившаяся после сообщения о снижении ставок в США. Впрочем, даже эта новость вдохновила игроков совсем ненадолго, цены снова ушли в минус, и по результатам дня индексы закрылись с понижением.
Справедливости ради надо отметить, что проблемы фондового рынка волнуют в России менее 1% населения, вкладывающего деньги в акции или паевые фонды. Тем не менее, обвал мировых индексов, с одной стороны, свидетельствует о том, что глобальный кризис, о котором до сих пор многие говорили в сослагательном наклонении, уже начался, а с другой – способен этот кризис усугубить. В отличие от России, в США от показателей фондового рынка зависят доходы очень большого количества домохозяйств, и 20-процентное падение индексов существенно влияет на покупательную способность населения США. Снижение платежеспособного спроса со стороны конечных потребителей способно стать «последней каплей», которая запустит американскую рецессию. Попытки воспользоваться теми же методами, при помощи которых был преодолен кризис 2000—2001 годов – снижение ставок и более доступные кредиты (в том числе потребительские) – на этот раз могут оказаться неэффективными. Задолженность американских домохозяйств и корпораций выросла за последние годы весьма существенно, поэтому заставить потребителей и дальше копить долги, наращивая потребление, будет непросто.
Казалось бы, какое нам до этого дело? Существует неоднократно озвученная точка зрения, которая заключается в том, что рост российской экономики в последние годы шел за счет внутреннего спроса, а накопленных страной резервов хватит, чтобы пережить любое ухудшение мировой конъюнктуры. Еще одним доводом в пользу того, что Россия может даже выиграть в случае замедления американской экономики, является надежда на то, что в страны, демонстрирующие более высокие темпы роста – Китай, Россию, Индию – хлынет поток инвестиций: инвесторы начнут продавать активы в развитых странах и покупать более доходные инструменты. Подобное благодушие может оказаться серьезной ошибкой.
Об угрозах, с которыми может столкнуться российская экономика, во вторник на ученом совете Института экономики переходного периода говорил его руководитель Егор Гайдар. По его мнению, существенное замедление темпов роста ВВП США (а вслед за США и Китая) может привести к серьезному падению на мировом рынке цен на нефть и металлы (из-за снижения спроса), которые составляют порядка 80% стоимости российского экспорта. Приток иностранных инвестиций может прекратиться, а темпы роста экономики замедлятся. Весьма внушительные, на первый взгляд, резервы будут стремительно таять, поскольку правительство активно наращивает бюджетные расходы и принимает на себя все новые и новые долгосрочные обязательства.
Еще одна угроза – внешняя коммерческая задолженность, которая за последние три года выросла в 3 с лишним раза и превысила 350 млрд долл. В условиях отсутствия возможности рефинансировать эти долги на западных рынках, многие банки и корпорации могут столкнуться с серьезными проблемами.
По мнению Гайдара, у страны есть все предпосылки с минимальными потерями преодолеть замедление мировой экономики, но для этого необходимо, чтобы экономическая политика учитывала возможность резкого изменения мировой конъюнктуры.
Обвал мировых фондовых рынков, если он возобновится, может серьезно изменить сценарий, в соответствии с которым развивалась мировая экономика в последние годы. Если до сих пор одной из основных тенденций была так называемая «инфляция активов», вызванная доступными кредитами, то обвальное падение может привести к обратному процессу – инвесторы, несущие потери на одном сегменте мировых рынков, будут вынуждены продавать даже то, что приносило неплохой доход, стимулируя новые и новые волны падения. И, как показывает опыт Японии, даже снижение процентных ставок до минимально возможных значений не гарантирует от затяжной стагнации.
23 января 2008 г. • Ежедневный журнал
БЕННИ ТРИ ПРОЦЕНТА
Как ни старается глава ФРС Бен Бернанке остановить обвал фондовых рынков, все титанические усилия уходят в песок. О том, что действия ФРС направлены именно на спасение падающих котировок, говорит то, что эффект от изменения ставки рефинансирования можно оценить примерно через полгода после того, как в экономике изменились условия кредитования. Последнее снижение базовой ставки на 0,5% (до 3%), состоявшееся всего через неделю после экстренного снижения на 0,75% (22 января), не стало неожиданным. Тем не менее американские биржевые спекулянты попытались начать игру на повышение (сообщение появилось в среду, в 22.45 по московскому времени, когда все рынки, кроме американских, были закрыты) – все же человек для них старался, нельзя было совсем уж никак не отреагировать. Однако энтузиазма хватило ровно на три четверти часа. Рост сменился падением, и к полуночи по Москве, когда биржевые торги в США заканчиваются, цены были уже ниже предыдущего закрытия. Причин для очередной распродажи было несколько. Самая существенная – предварительные данные по ВВП и инфляции, опубликованные Министерством торговли США. В том, что рост в четвертом квартале замедлился, никто из экспертов не сомневался – консенсус-прогноз предусматривал снижение с 4,9% в третьем квартале до 1,2%. Но данные вышли вдвое хуже – всего 0,6%. При этом инфляция подскочила до 3,9%. Все это уже даже не намекает, а прямо свидетельствует, что в США начинается период стагфляции.
Кроме того, возникает вопрос адекватности действий ФРС. Если прошлым летом, когда ипотечный кризис переходил из латентной стадии в открытую, главу ФРС обвиняли в излишней медлительности и нерешительности, то сейчас многие считают его действия поспешными, на грани панических. «Проблем с каждым днем становится все больше и больше, а патронов в кольте у Бенни – все меньше», – написал один из американских трейдеров на популярном форуме, посвященном проблемам фондового рынка. Действительно, ставки теоретически можно снизить и до нуля или до символических значений, как некогда сделал Банк Японии (надо сказать, что Японии это не помогло вытащить экономику из затяжной рецессии). Но даже если исходить из этого, ФРС движется слишком быстро, пройдя уже почти половину максимально возможного пути. Есть еще один повод для беспокойства. Ставки и без того уже снижены ниже уровня инфляции, что не может не сказаться на привлекательности казначейских облигаций. Если сюда прибавить еще и снижение курса доллара по отношению к ряду валют, то напрашивается вывод, что Бен Бернанке играет на грани фола, ставя под угрозу рынок американского госдолга. И если Федеральное казначейство столкнется со сложностями при рефинансировании своего почти 10-триллионного долга, нынешние проблемы рынка акций покажутся мелкими неурядицами.
Возвращаясь к проблемам мировых фондовых рынков, интересно отметить, что теоретические построения, предусматривающие превращение России в «тихую гавань» для портфельных инвесторов, оказались несостоятельными. Российские индексы падают гораздо сильнее, чем даже американские, несмотря на заклинания аналитиков, что российские компании реально стоят на 30 —70% дороже, чем их нынешняя капитализация. За среду и четверг РТС потерял около 5%. На населении эти обвалы, в отличие от США, сказываются не сильно. Зато на кредитоспособности российских «чемпионов», набравших долгов для скупки активов, сказаться может.
4 февраля 2008 г. • The New Times
НАЦИОНАЛИЗАЦИЯ
В Британии случилось то, чего не происходило уже около трех десятков лет – с тех пор, как в 1979 году Маргарет Тэтчер заняла пост премьер-министра: частный банк был национализирован. В отличие от «железной леди», которая, закрыв угольные шахты, без лишних сантиментов избавила страну от целой отрасли промышленности, нынешний кабинет предпочел сначала выдать проблемному банку стабилизационный кредит, а после забрать его за долги.
В середине сентября прошлого года название далеко не самого крупного британского банка Northern Rock узнали по всему миру люди даже совсем далекие от финансов. Причиной стала паника, разразившаяся среди вкладчиков банка. Тысячи людей выстроились в длинные очереди, чтобы забрать свои деньги. За три рабочих дня – с субботы 15 сентября по вторник 18 сентября – банк, и без того испытывавший проблемы с ликвидностью, лишился 2,5 млрд фунтов стерлингов. Однако на этом дело не закончилось. Несмотря на то, что Банк Англии предоставил Northern Rock экстренную кредитную линию на 25 млрд фунтов и гарантировал, что поможет расплатиться со всеми без исключения клиентами банка, отток средств продолжился. Всего, по словам британского министра финансов Алистера Дарлинга, Банком Англии было предоставлено 55 млрд фунтов в виде гарантий и экстренных займов.
Слабое звено
Обвинять в фактическом банкротстве Northern Rock исключительно паникующих вкладчиков не совсем корректно. Проблема возникла из-за самой модели бизнеса, которую банк принял на вооружение. Главной специализацией Northern Rock всегда была выдача ипотечных кредитов. При этом одним из основных источников средств банка (по состоянию на июнь прошлого года – 44% пассивов) было размещение на рынке облигаций, обеспеченных закладными по выданной ипотеке. Начавшийся еще в январе-феврале прошлого года кризис на американском рынке ипотечных облигаций к лету принял глобальный характер, и основной источник средств Northern Rock иссяк. Банк не мог размещать новые облигационные займы для рефинансирования старых и расчетов с вкладчиками. Ситуация усугубилась кризисом ликвидности, который начался на мировых финансовых рынках в августе. Так что брать кредиты на межбанковском рынке Northern Rock тоже не мог. А вскоре разразился новый скандал. Британской прессе стало известно, что 70% закладных по ипотечным кредитам, выданных британским банком Northern Rock, записаны на офшорную компанию Granite Master Issuer, что создавало потенциальную угрозу вывода активов из рушившегося банка.
Если в сентябре, когда Банк Англии предоставлял экстренное финансирование, еще оставалась какая-то надежда, что проблемы на рынке ипотечного кредитования разрешатся в течение двух-трех месяцев и ипотечный банк возобновит работу в нормальном режиме, то уже в начале этого года стало очевидно: никаких надежд на то, что Northern Rock в обозримом будущем решит свои проблемы и расплатится с Банком Англии, просто нет. Кризис в Великобритании, как и в США, усугубился серьезным спросом на недвижимость и падением цен.
Спасатели и «спасители»
Еще с конца прошлого года и британские власти, ставшие крупнейшим кредитором Northern Rock, и его акционеры ищут покупателя или стратегического инвестора, имеющего достаточно средств, чтобы вытащить банк из кризисной ситуации. Первыми интерес к британскому банку проявили американские Citigroup и Bank of America. Однако, после того как им пришлось по результатам прошлого года списать в убытки миллиарды долларов, интерес угас. Citigroup оказался одним из наиболее серьезно пострадавших от кризиса банков – списать в убытки пришлось более 20 млрд долларов, президент Citi Чак Принс вынужден был уйти в отставку. Новая команда несколько раз обращалась за помощью (естественно, не безвозмездной – платой были пакеты акций Citigroup) к саудовскому принцу Аль-Валиду бин Талалу, государственным инвестиционным фондам Кувейта и Абу-Даби, китайским банкам. И даже несмотря на все это, второму по величине банку США пришлось сокращать штат сотрудников на 20 000 человек и продавать свои отделения в ряде европейских и азиатских стран.
Некоторое время была надежда на то, что Northern Rock купит либо инвестиционная компания Olivant Advisers, либо специализирующаяся на скупке, реструктуризации и перепродаже проблемных активов инвестиционная группа JC Flowers. Последняя даже зарезервировала для этой сделки 15 млрд фунтов. Однако после досконального изучения состояния дел в Northern Rock и консультаций с британским кабинетом эти покупатели отказались от идеи приобрести многострадальный банк.
Последним претендентом на поглощение Northern Rock стал консорциум, организованный миллиардером Ричардом Бренсоном, в который помимо его Virgin Group должны были войти американская страховая компания American International Group, инвестфонды WL Ross и Toscafund, а также базирующаяся в Гонконге инвестиционная группа First Eastern. Консорциум предлагал существенно увеличить капитализацию банка путем прямых денежных вливаний, а также дополнительной эмиссии акций с условием, что после этого Northern Rock будет переименован в Virgin Money. Этот план не устроил британские власти, которым предлагалось ждать несколько лет погашения выданных в прошлом году ссуд. Кроме того, по словам министра финансов Великобритании Алистера Дарлинга, ни один из потенциальных покупателей не предложил за банк его реальной цены, и правительство решило банк национализировать. С начала прошлой недели прекращены торги акциями Northern Rock. Что касается акционеров, то Дарлинг обещал привлечь независимого оценщика для того, чтобы определить, сколько активов приходится на каждую акцию. Правда, предварительно из суммы активов будут вычтены обязательства перед Банком Англии. Так что акционеры, скорее всего, останутся ни с чем. Решение вызвало волну критики как со стороны акционеров банка, так и со стороны политических оппонентов лейбористов. Британская ассоциация владельцев акций уже грозит правительству исками, консерваторы в парламенте обсуждают, насколько целесообразно тратить десятки миллиардов фунтов из денег налогоплательщиков для спасения частного банка.
25 февраля 2008 г. • The New Times