Создание хорватских вооруженных сил. идеи, организация, тактика сил специального назначения сторон. городская война.

С общим переходом ЮНА в наступление главным театром боевых действий стала область Восточной Славонии, Бараньи и Западного Срема, граничащая с Сербией, Венгрией и Боснией. Что касается остальной территории Хорватии, то кроме как под Дубровником, где конечно не могла решиться судьба войны, ЮНА столь полномасштабных боевых действий нигде не вела. Оценивая войну, нельзя избавиться от ощущения, что для активных наступательных действий был выбран фронт наименее выгодный для достижения победы ЮНА, ибо он был наиболее удален от центров военно-политической мощи Хорватии и имел достаточное количество коммуникаций, связывавших его с этими центрами. Практически до подписания мира между ЮНА и Хорватскими силами по этим коммуникациям беспрепятственно проводились свежие хорватские силы как из самой Хорватии, так и из Боснии и Герцеговины, что относилось не только на тамошних хорватов, в первую очередь герцеговских, бывших опорой режиму Туджмана, но и на мусульман, чьи добровольцы по каналам СДА Алии Изетбеговича сотнями отправлялись на фронт против ЮНА. Далмация с ее адриатическим побережьем была практически сдана ЮНА, за исключением Задра, но и оттуда силы ЮНА в конце концов ушли, а боевые действия с их стороны заключались главным образом в оборонительных действиях.

Разумеется боевые действия шли по всей линия соприкосновения ЮНА и союзных ей сил местных сербов с одной стороны, и хорватских сил с — другой стороны, но, как уже упоминалось, лишь в Восточной Славонии, Западном Среме и Бараньи, и отчасти в Дубровнике боевые действия достигли хоть какого-то оперативного размаха. Опять-таки этот размах был довольно ограничен самой природой войны, в которой наступления даже на тактическом уровне нередко останавливались как миротворческой политикой сверху, так и «политической осторожностью» снизу. Практически, боевые действия велись ЮНА вокруг населенных пунктов, которые либо оборонялись, если власть в них принадлежала сербам, либо штурмовались, если власть в них принадлежала хорватам. Села, поселки и города в наиболее угрожаемых местах, хорватами готовились к обороне. В первую очередь это относилось к области Восточной Славонии, Бараньи и Западного Срема, где узлом хорватского сопротивления и стал Вуковар. Хорватское командование планомерно подводило сюда главную часть своих сил, дабы здесь ЮНА завязла в боях. Основу этих сил составлял ЗНГ(Збор Народной Гарды — Союз Народной Гвардии), пополняемый сначала из добровольцев, а потом и на основании всеобщей мобилизации, но под довольно жестким контролем ХДЗ. Части ЗНГ, прибывавшие на фронт, усиливались силами МВД Хорватии, а так же отрядами ХОС (Хрватски одбрамбени снаге — хорватские оборонительные силы) националистического движения ХСП (хрватска странка права — хорватская партия права), считавшей себя продолжательницей традиций хорватских усташей из второй мировое войны, чьи бойцы иногда еще назывались чернорубашечниками. И в ЗНГ и в ХОС, и в МВД было значительное количество иностранцев, делившихся на несколько категорий. Во-первых, это были добровольцы из хорватской эмиграции, в своей большей части проусташски настроенные. Они заняли важное место, как в вооруженных силах, так и во всем госаппарате Хорватии, во-вторых, это были достаточно высокооплачиваемые наемники, в основном западные. Они часто занимали должности советников и инструкторов, прежде всего в различных силах специального назначения, торопливо создававшихся хорватской властью при помощи как хорватской эмиграции, так и западных спецслужб и военных ведомств, прежде всего немецких. Надо заметить, что программа создания хорватских вооруженных сил из ядра, сил специального назначения была вполне разумна и вышла из идей усташской эмиграции, в особенности довольно известного Анте Росо, имевшего большой опыт службы в иностранном легионе и позднее ставшего командующим вооруженных сил хорватской республики Херцог-Босна. Западные наемники, среди которых было очевидно большое количество сотрудников западных сил специального назначения и усташских эмигрантов в Хорватии, уже нашли достаточно развитую структуру сил спецназначения МВД. Это был во-первых, отряд по борьбе с терроризмом республиканского МВД, а, во-вторых, интервентные отряды в каждом СУП (отделение внутренних дел) Хорватии и то, состоящие и из профессиональных и из резервных милиционеров. Все они готовились во время социалистической Югославии к действиям на Косово, но с приходом к власти ХДЗ они были переименованы в полицию и пополнены членами последнего, и в соответствии с программой ХДЗ, стали одной из ведущих сил в этой войне.

С января по март 1991 года хорватская, власть создала специальную бригаду при МВД Хорватии общей численностью в несколько тысяч человек. Эта бригада со штабом в Лучко была главной силой в хорватских наиизвестных нападениях на Борово село, Плитвицы, Петриню, Костайницу и в прочих наиответственных операциях. Кроме того, в составе ЗНГ была создана «специальная» бригада из трех батальонов, а в Беловаре был создан отдельный «противотеррористический» отряд «Црни Соколови» (Черные соколы), а в Сплите был создан отряд морских диверсантов. Кроме того, ЗНГ обладала одним парашютным полком (естественно не имевшим средств высадки) и учебным центром специальных сил. Все это было объединено под командованием штаба специальных сил в Загребе. В ЗНГ роль специальных сил играла и военная полиция, созданная во второй половине 1991 года, дабы навести порядок в довольно хаотичном состоянии ЗНГ. И роты и батальоны военной полиции использовались для особо важных задач на фронте, в особенности, для прорывов линий обороны и наоборот, для закрытия этих прорывов в своей обороне, а находящиеся в их составе отдельные «антитеррористические» роты, взводы и отделения как боролись с неприятельскими диверсантами, так и сами вели диверсионные действия. Кроме того, в составе ЗНГ были и отдельные подразделения, а то и части для выполнения особо ответственных задач, как правило «юришные» (штурмовые), и их в каком-то смысле тоже можно отнести к специальным силам.

Отдельно здесь стоит ХОС, посылаемый хорватским командованием на довольно ответственные задачи, в особенности по «чистке» местности, внутри которого были многочисленны штурмовые и диверсионные подразделения, в которых присутствовало немалое количество как усташей из эмиграции, так и из Герцеговины, а также западных наемников и добровольцев, в особенности членов различных праворадикальных организаций.

Разумеется, не все иностранцы были высокооплачиваемы, и в особенности это относится на довольно многочисленных курдов, албанцев, румын и прочих выходцев из стран Третьего мира и Восточной Европы, заманиваемых хорватскими вербовщиками сказками о больших деньгах, которые оказывались часто уже вышедшими из потребления купюрами, хотя все же многие из них смогли заработать по несколько тысяч долларов.

Хорватские «специальные» силы к началу боевых действий, под Вуковаром прошли с 1991 года достаточно тяжелые обучение и обкатку. Конечно, «специальными» они были весьма относительно, ибо использовались чаще для выполнения штурмовых, чем разведывательно-диверсионных задач. К тому же, несмотря на приток значительного числа специалистов из заграницы они все равно были недостаточно сильны как в силу большой разбавленности их людьми не просто профессионально плохо подготовленными (это на войне не столь большая проблема), но и не подготовленными психологически и морально. Не случайно, что в нападениях на большие сербские селения, например Борово село (2 мая 1991г), Мирковцы (22 июня 1991г) они, будучи главной ударной силой хорватской стороны, действовали без особого искусства, без разведки врываясь в сербские села, сразу попадая в засады, оставляя там десятки трупов, не ожидая там, видимо, сопротивления «трусливых», по словам их пропаганды, «агрессоров», защищавших, однако, свои дома с большим упорством.

Большие потери несли хорватские «специальцы» при заброске неприятельский тыл, где они не имели достаточно развитую разведслужбу. зато службы безопасности Югославии имели в их тылу и штабах большое число своих агентов. По большому счету бессмысленны были их акты террора и диверсии в Югославии, ибо требовали больших затрат, сил и средств при еще большем риске ценноми кадрами, а результаты их деятельности ущерба ЮНА практически не наносили. Разумней им было действовать лишь по сбору разведданных, в крайнем случае, наводя на цели свою артиллерию, если это, конечно, было возможно. Это было разумнее и потому, что в ряды хорватских сил влилось немало представителей военного крыла усташской эмиграции, действовавшей в прошлом автономными группами по несколько человек, хотя и это было опасно, зная активную работу служб безопасности старой Югославии за границей. Другое дело было при осаде объектов ЮНА в Хорватии. Провозгласив ЮНА «оккупационной», хорватская власть развернула компанию террора против нее. «Специальным» силам принадлежат заслуги в захвате большого количества средств и объектов ЮНА, а также в уничтожении немалого количества как военнослужащих ЮНА, так и видных местных сербов, и вообще всех «подозрительных» новой хорватской власти лиц. Примеров геноцида сербов предостаточно: случаи «Пакрачка поляна», «Задар», «Загреб», «Вуковар», «мост на Корани», казарм в Беловаре и Марином селе и, наконец, «Госпич», где за один день было перебито более ста местных сербов известной группой Томислава Мерчепа, будущего командира обороны Вуковара, в которую тогда входил и Агим Чеку, тогдашний капитан ЮНА, будущий хорватский генерал и будущий командующий албанской ОАК (УЧК).

В ходе непосредственных боевых действий против казарм ЮНА «специальные» силы Хорватии играли роль штурмовых групп, действуя на тяжелых участках, и поэтому из-за больших потерь и спешки в захвате объектов ЮНА обучение было явно недостаточным по времени, качеству, да и отбор людей был менее тщателен. Все же, несмотря на потери и частые неудачи, большое внимание хорватского командования к «специальным» силам следует считать более чем оправданным, ибо эти силы смогли нанести не только существенные потери ЮНА, но и создать в ее рядах значительное психологическое напряжение, тормозившее темп наступления их войск, в особенности при командовании в связи. «Специальные» силы эффективно действовали снайперским огнем, минно-взрывными средствами и классическими засадами, часто включавшие два первых вида боевых действий. Засады организовывались не только против тыловых колонн, но против колонн танково-механизированных сил (пример — «село Бетин двор», где подобная колонна ЮНА попала в засаду на дороге, огражденной по обочине глубокими каналами и полями кукурузы и понесла большие потери). Организовывались ударные группы в таких случаях классически: две подгруппы били по хвосту и голове колонны, а одна в ее бок. Возможно было и устройство групп прикрытия, резервной группы, подгрупп огневой поддержки и саперов, а также подгруппы уничтожения боевого охранения, и подгруппы взятия трофеев и захвата пленных, ибо все это в той или иной степени предусматривалось правилами ЮНА.

Мне думается, что это нередко было чересчур запутанно подано в учебных пособиях, ибо узкой специализацией определенная подгруппа исключалась на большее время из самого выполнения боевой задачи. Поэтому следовало бы делить и подобные ударные группы в две подгруппы — одна из которых — прикрытия — обеспечивала бы полную подготовку засады в начале и при отходе, и при этом всегда могла бы послужить командиру для маневра силами в ходе самого нападения, которое проводила бы вторая, штурмовая подгруппа. При этом, разведчики бы входили в состав первой группы и открывали огонь лишь при необходимости, с применением бесшумных видов оружия в особенности, малых калибров, а в исключительных случаях, возможно было(согласно данным Слободана Йовича) применение арбалетов с оптическим прицелом, порою, показавших в этой войне, несмотря на редкое применение, большую эффективность (правда это касалось легких складывающихся арбалетов, не мешавших бойцу в ходе боевых действий). Огневое действие обязательно должно было бы сопрягаться с минно-взрывными действиями, служившими не столько для уничтожения, сколько для направления движения противника, или же для его остановки, или наоборот, воспрещения отхода и потому саперов надо было включать в состав штурмовой подгруппы. В идеале засаду следовало проводить с использованием управляемых фугасов и мин (для заграждения непросматриваемых мест, где бы мог укрытся противник, и защиты собственных позиций) чем бы избегался лишний риск.

Особо эффективна была бы подвижная засада, когда группа, находившаяся в определенном районе ожидания, при подходе противника выдвигалась бы на заранее предусмотренные боевые позиции и начинала бы нападение. Такие засады хорватские силы редко, но все же организовывались (примеры: село «Нуштар» и «Бетин двор»), что говорит о наличии в их рядах немалого количества хорошо подготовленного командного кадра. В подвижной засаде, по моему мнению, следует большое внимание уделять разведчикам, чья задача заключалась в том, чтобы находясь на боевых позициях вести наблюдение имея хорошую связь с группой, скрытой в районе ожидания. Особо здесь важно то, что сам район выбирать надо не в соответствии с географической удаленностью от боевых позиций, а в соответствии со временем, за которое группа может быстро и бесшумно достичь боевых позиций, и которое зависело бы, во многом и от времени обнаружения противника. Такие засады возможны и ночью, что и случалось на практике, но это требовало куда более лучшей подготовки личного состава. Засады не обязательно велись для уничтожения противника, но и для замедления темпа его наступления (пример: район села Илок). В данном случае могли действовать группы в несколько человек с парой дистанционно управляемых минно-взрывных устройств, а также пулеметом и снайперской винтовкой, а так же, с винтовочными гранатами-тромблонами (гранатами, насаживаемыми на ствол), либо теми же ручными гранатами, но запускаемыми с чашечки, наворачиваемой на ствол, при использовании холостых патронов. Было отмечено использование ручных гранат, забрасываемых ручными пращами (пример: село Нуштар, село Богдановцы).

Большое применение, особенно при осаде казарм, имели диверсии и саботаж, дававшие больший эффекта с куда меньшими затратами сил и средств, в отличие от прямых нападений, в особенности при действиях на средства связи и мосты, чем почти полностью изолировались силы ЮНА.

Еще одним популярным методом действий специальных сил как Хорватии так и Югославии были налеты. Они, в отличие от засад, главной целью имели уничтожение или захват неприятельских сил и средств. Хотя часто такие налеты заканчивались неуспехом нападавших, в первую очередь из-за слабой разведподготовки и недостаточной оперативности, все же нередко они приносили немалый успех тем же хорватским силам, особенно при нападениях на командные места (пример — село Немцы, штаб боевой группы ЮНА; или район города Шид — штаб первого мехкорпуса ЮНА). Это приводило к беспорядку в войсках и тем самым открывало возможность уже прямому нападению на них как с тыла, так и с фронта.

Конечно и ЮНА не сидела, сложа руки, но в силу своей громоздкости и бюрократичности, «специальные» действия, в полной мере пригодные и для борьбы с такими же действиями противника, находили куда меньшее применение, а созданию специальных формирований уделялось куда меньше внимания, чем в хорватских силах. Югославские силы, конечно, имели больше «специальных» формирований, чем хорватские ЗНГ и МВД. Прежде всего это была 63-я парашютная бригада, пополнявшаяся срочнослужащими и контрактниками и дислоцированная в Нише. Она состояла из 6-7 парашютных рот и двух-трех групп спасения сбитых пилотов. Помимо этого существовали разведывательно-диверсионные отряды ротного и батальонного состава в бригадах, корпусах, армиях, и при генштабе, а также роты и батальоны военной полиции. Не менее сильные «специальные» силы были у МВД Сербии, состоящие из отрядов батальонно-ротного состава (профессиональных бойцов) специальной милиции, иногда сведенных в бригады и распределенные по регионам. Отряды состояли из боевых груп и груп огневой (имевших орудия, минометы, ПТРК, ЗСУ и ЗУ, ЗРК) и тыловой поддержки, и на фронте действовали в качестве пехоты. Существовали также специальные противотеррористические силы центрального подчинения, созданные в конце 70-х годов, и получившие определенный опыт в действиях на Косово и Метохии против албанских сепаратистов. Сводные отряды обычной милиции как правило действовали поэтому совместно со специальной милицией.

Впрочем ДБ (госбезопасность) Сербии, игравшая главную роль в политике Белграда, испытывала потребность в собственных спецсилах.

Шеф ДБ Йовица Станишич поручил офицерам 2го управления Фрэнки Симатовичу и Радоице Божовичу создание сил спецназначения, способных поднять на войну и организовать сербов Хорватии, Боснии и Герцеговины. В созданном летом 1991 лагере Голубичи (под Книном) из несколько тысяч местных добровольцев был создан первый отряд (около 130 человек). Благодаря сербским ветеранам французского иностранного легиона, привлеченным для обучения, бойцы отряда стали носить красные береты по которым и получили свое имя. Командир «красных беретов» Драган Василькович — «капитан Драган» — до этого служил в вооруженных силах Австралии и даже поработал военным советником в Танзании, и случайной фигурой не был. Вскоре сотни сербских добровольцев из Хорватии и соседней Боснии и Герцеговине появились в этом лагере и возвращаясь домой создавали в координации с ДБ Сербии новые отряды «красных беретов», ставших важным компонентом вооруженных сил местных сербов и надежным орудием этой самой ДБ. Помимо этого ДБ держала прямо или косвенно под своим контролем значительную часть добровольческого движения в Сербии и в Черногории и для своих нужд создала СДГ (српска добровольческа гарда — сербская добровольческая гвардия) под командованием Желько Ражнатовича — «Аркана». СДГ была фактически частью «красных беретов», и вскоре для них ДБ создала лагерь в Эрдуте.в Восточной Славонии.

Спецслужбы Югославии (ДБ Сербии и Военная безопасность ЮНА) обладая такими силами были способны к проведению всех «специальных» операций. Так они 31 августа 1991 года захватили на аэродроме Плесо (Загреб) Боинг-707 угандийской авиакомпании с грузом оружия для хорватских сил на глазах этих сил, чье противодействие было сразу сломлено огнем. Захваченный Boeing-707 был обнаружен радаром ЮНА на Яхорине еще на подлете к острову Корфу, и парашютисты 63-й бригады оказались в преимущественном положении перед хорватской полицией, а Антон Кикаш, канадский бизнесмен хорватского происхождения, потерял 19.2 тонны оружия, в т.ч. 900 автоматических винтовок AR-4 и миллион патронов. Еще больший захват подобного груза оружия произошел в Адриатике, когда были захвачены три корабля Югославскими «специальцами» (один из руководителей этой «акции» Зоран Стефанович был убит неизвестными людьми 30 августа 1996 года в Белграде). Впрочем случались и неудачи, вызванные не только ошибками но и прямым предательством наверху, а случались и случаи прямых сдач своих агентов и «специальцев». Так например одна из известных спецопераций югославской стороны — операция «Лабрадор», закончилась провалом и половина из заброшенных в Загреб агентов в 1993 году была арестована. Все же югославские спецслужбы и специальные силы показали свои способности в боях, но по каким-то неясным причинам действия в хорватском тылу были спорадическими, без общего плана, хотя и тут были интересные примеры.

Возможно, политика не позволяла развернуть «специальные» действия в хорватском тылу, хотя они принесли бы Югославии куда меньше вреда от артиллерийско-ракетных обстрелов хорватских городов и сел. Однако, по крайней мере, было вполне по силам военным командирам на местах использовать югославские «специальные силы» централизованно для особо важных задач.

Одной из таких задач была бы борьба с неприятельскими разведывательно-диверсионными группами. Последние ведь, какой бы элитой не располагали, пусть даже одними офицерами сил специального назначения армий Британии и Германии (на деле встречавшимися здесь не столь часто), не могли бы выдержать точного артиллерийско-ракетного огня, при условии, что югославские специальные силы вовремя бы обнаружили их и плотно сели бы им на хвост. Только в кино существуют «Рэмбо», а на деле пуленепробиваемых людей нет. Нередки были случаи в югославской войне, когда одиночки без особой подготовки надолго укладывали на землю из пулеметов разведывательно-диверсионные группы «профессионалов». В то же время подобные силы, действуя в особо сложных условиях, требуют людей наилучших психофизических и моральных качеств. Тем самым они являются элитой армии и именно из них следовало бы черпать командный кадр. Сравнивая отношение к «специальным» силам сербской и хорватской старой следует без всяких оговорок признать то, что руководство последней кропотливо создавало свои специальные силы, тратя большие средства на иностранных специалистов и инструкторов, а руководство первой едва ли не полностью разгромило свои куда лучшие и большие специальные силы. Это не случайно, ибо многие генералы ЮНА и понятия не имели, что такое идти в разведку, а карьеру делали в канцеляриях. Хорватское командование между тем тоже применяло специальные силы как обычною пехоту. В хорватских силах специальные группы применялись на наиболее тяжелых направлениях, как штурмовые группы. Это было довольно рационально, ибо такие хорошо подготовленные группы часто перехватывали инициативу и вливали боевой дух в ряды собственных войск. Специальные группы, особенно если вводились в бой из второго эшелона нередко решали исход боя.

Впрочем, такая же тактика была характерна и для ЮНА, и подобные вылазки проводились в действиях не только «специальных» сил, но и часто простой пехотой. Вылазки употреблялись как для захвата пленных и документов, так и для захвата важных точек, что требовало обязательной тесной связи с силами, развивавшими бы успех. Все это изнуряло оборонявшуюся сторону, держа ее в постоянном напряжении и требуя несоразмерно больших затрат живой силы и техники. Хорватская сторона вылазки употребляла куда чаще, ибо стремилась замедлить темп наступления ЮНА и обеспечить вывод своих войск из-под удара. Достигали они наибольший успех при ударе по войскам только занимающим позиции или наоборот уходивших с них, а при этом могли служить как действия, отвлекающие от места главного удара. В принципе, организация вылазки должна была быть классической — саперы проделывали проход, если это было необходимо, затем выходила на позиции подгруппа огневой поддержки, а за ней и под ее прикрытием выдвигалась ударная группа, имевшая при необходимости разведку и подгруппу захвата. На практике же иногда делалось наобум и то с обеих сторон. Бойцы не знали а то и не умели действовать, сдуру открывая огонь при первой возможности, командиры не умели планировать операции, бесцельно водя группы, нередко подставляя их под огонь как противника так и собственных войск, но главное — само высшее командование не могло создать единый план действий. Наибольшие проблемы, как и всегда, были в связи, в особенности с остальными силами а так же в развитии успеха. Войска на позициях, не имея никакой организационной связи с такими «спецгруппами», не были ни заинтересованы ни обучены для взаимодействия с ними.

Вылазки иногда переходили в разведывательно-диверсионные действия в глубине неприятеля, а тут, как известно, самым важным было пройти его линию обороны как можно бесшумнее, пусть и медленным темпом, дабы потом выйти в неприятельский тыл, где его внимание и количество сил ослабевало, чем достигалось над ним преимущество, опять-таки при условии быстроты действия, в особенности при уходах с мест проведения диверсий. Причина неудач многих операций различных спецназов в этой войне заключапась как раз в несоблюдений этих правил. В общем-то такие выходы в тыл противника легче было делать на вертолетах или на парашютах, но это, практически, редко употреблялось. Довольно интересным было использование подобных штурмовых групп, в своей большей части состоящих из бойцов хорватских «специальных» сил в Вуковаре. Там применялись группы, как правило, из 3-5 человек, имевших на вооружении снайперские винтовки, гранатометы, пулеметы и минно-взрывные средства. Такие группы хорватской стороной использовались для борьбы с танками ЮНА, часто отрывавшимися от недостаточно подготовленной пехоты и останавливаемых либо минно-взрывными устройствами, либо инженерными заграждениями, а потом попадавших под снайперский огонь по перископам и под огонь из гранатометов, и если происходило загорание танка, его экипаж расстреливался из автоматического оружия.

Таким образом, хорватские силы получили хорошую пехоту, ведь и любые разведывательно-диверсионные силы тоже представляют собой пехоту, и она став «костьми» новой хорватской армии, со временем стала обрастать «мясом» в виде боевой техники, снаряжения и личного состава.