Методы и функции политической науки

В системе научного знания весьма важным является выяснение и адекватное использование соответствующих методов исследования политики. В полити­ческой науке так же, как и во многих других, используются прежде всего обще-логические методы: анализ, синтез, аналогия, моделирование и др.; теоретиче- ские методы: системный, сравнительный, исторический и т.д. Рассмотрим наи­более важные и часто используемые в политологии методы и подходы.

Особое значение имеют универсальные (общелогические) методы: анализ и синтез. Анализ (от греч. апа!уз13 — «разложение», «расчленение») — процеду­ра мысленного расчленения предмета (явления, процесса), свойства предмета (предметов) или отношения между предметами на части (признаки, свойства отношения). Процедурой, обратной анализу, является синтез, с которым ана­лиз часто сочетается в практической или познавательной деятельности. Син­тез (от греч. 5упЛе818 — «соединение», «сочетание», «составление») — со­единение различных элементов, сторон предмета в единое целое (систему), которое осуществляется как в практической деятельности, так и в процессе познания. Процедуры анализа входят органической, составной частью во вся­кое научное исследование и обычно образуют его первую стадию, когда ис­следователь переходит от нерасчлененного описания изучаемого объекта к выявлению его строения, состава, а также его свойств, признаков. Цель ана­лиза —познание частей как элементов сложного целого. Одной из форм анали­за служит классификация предметов и явлений. Так, анализ политического про­цесса позволяет выделить в нем различные этапы и противоречивые тенденции развития, изучить состав и позиции участников. Синтез дополняет анализ и на­ходится с ним в неразрывном единстве. Синтез позволяет обобщить различ­ные явления, сформировать синтетические суждения, которые соединяют в единое целое эмпирическую информацию.

Для современной науки характерны не только процессы синтеза внутри от­дельных научных дисциплин, но и между разными дисциплинами—междисцип­линарный синтез. Так, например, многие явления в политике изучаются целым рядом политических наук: политологией, политической философией, полити­ческой социологией, политической историей, политической экономией, что дает возможность их всестороннего познания. С точки зрения теоретико-познава­тельной значимости и анализ, и синтез, лишенные односторонности, выступа­ют как взаимообусловленные логические процессы, подчиненные общим мето­дам диалектического мышления.

Анализ в политике — аналитическое рассмотрение и изучение политической деятельности и поведения людей, политических явлений и процессов на основе различных политологических теорий, концепций и подходов.

Исторический подход — изучение политики прошлого и выявление ее связей с настоящим — предполагает исследование политической истории для модели­рования политического будущего.

Институциональный подход ориентирует на изучение институтов, с по­мощью которых осуществляется политическая деятельность: государства, пар­тий, общественно-политических организаций, права и др.

Сравнительный подход предполагает сопоставление однотипных полити­ческих явлений и процессов, выявление в них общего, особенного, единичного.

Функциональный подход требует изучения зависимости между различными политическими явлениями и окружающей средой. Например, между уровнем социально-экономического развития и степенью демократизации общества,м экономическим и политическим плюрализмом, между культурой, тра-

дициями и политической активностью населения.

Структурно-функциональный анализ предполагает рассмотрение политики как некоей целостности, системы, обладающей структурными элементами, под­чиняющимися определенным закономерностям развития и функционирования. Системный подход к политике состоит в изучении ее как сложной, саморе­гулирующейся системы, у которой есть «вход» и ««выход» в «общество», функ­ции деятельности, периоды «активности» и «спада», перехода (преобразова­ния) в политические системы иного типа. Например, от тоталитарной к авторитарной и затем к демократической политической системе.

Психологический подход нацеливает исследователей на изучение зависимо­сти политического поведения и деятельности людей от их индивидуальных ка­честв. Этот метод ориентирует на изучение субъективных механизмов полити­ческого поведения, бессознательных психических процессов, а также типичных механизмов психологических мотиваций.

Бихевиористский («поведенческий») подход предполагает изучение поли­тики посредством конкретных исследований политического поведения в раз­личных общественных и профессиональных группах, его типизации и модели­рования.

Социологический подход предполагает выяснение зависимости политики от общества, социальной обусловленности политических явлений, в том числе влия­ния на политику экономических отношений, социальной структуры, различных общественных групп.

Цивилшационный, формационный и культурологический подходы предпо­лагают учет влияния на политику цивилизационных и культурных факторов, особенностей участия в политическом творчестве людей различных цивилиза­ций и культур, изучение исторических и иных стадий (формаций) в обществен­ном развитии, их взаимодействия, например тенденций модерна и постмодер­на в политике и культуре.

В политологии широко распространены также методы эмпирических иссле­дований: социологические опросы, анализ статистических данных, лаборатор-. ные эксперименты, «теории игр» и др. Для анализа и прогнозирования политики используются кибернетика и некоторые другие точные науки.

Политическая наука призвана и «должна предлагать» с научной точки зре­ния решение ряда важнейших общественно-политических задач. Среди них: разработка основных направлений, форм и методов демократизации обществен­ной жизни; выявление условий, принципов консолидации общественно-полити­ческих сил на подлинно демократической платформе; определение оптималь­ных путей преодоления национально-этнических конфликтов; изучение политической культуры граждан, определение путей и форм демократического участия в политике; исследование международных отношений, выяснение пу­тей оптимального международного развития.

Политика представляет собой очень сложное, комплексное явление. По сути, это одновременно и объект со своими структурно-функциональными особен­ностями и ценностями, и деятельностный аспект субъекта, и процесс со своими этапами и закономерностями генезиса. Соответственно, политика в целом и по- 1 литические явления и процессы в частности изучаются с помощью общенауч­ных (общелогических: анализ, синтез и др.), специальных теоретических, а так­же эмпирических методов и методик исследования.

К числу широко использующихся теоретических методов при изучении куль­туры относятся общепринятые в гуманитарных науках подходы. Среди них: исто-рико-генетический, социокультурный (деятельностно-поведенческий), системный и структурно-функциональный, институциональный, ценностный (нормативно-ак­сиологический), цивилизационный, символический, коммуникативный, антрополо­гический, психологический, компаративистский (кросскулыурный) и др. Исполь­зуются также подходы, учитывающие явления глобалистики, постмодерна и т.д.

Теоретические и специальные методы изучения политики дополняются при­кладными. Среди них широко распространены: конкретно-ситуативное, мат­ричное исследование, факторный анализ, наблюдение, эксперимент, анкетный опрос, контент-анализ публикаций, когнитивное картирование, экспертная оцен­ка, компьютерное моделирование и др.

В современных условиях существенное значение приобретает умение учи­тывать взаимосвязь различных методов изучения политики, использовать их в соответствующих «увязках», в своеобразном комплексном подходе.

В современной политической науке существуют различные методологиче­ские подходы к анализу политической жизни. Французский политолог Р.Ж. Швар-ценберг называет следующие типы анализа в политической теории: марксист­ский, системный, функциональный, кибернетический.

Несмотря на различия мировоззренческих основ, отмеченные типы анализа ориентированы, во-первых, на глобальный подход к социальной действитель­ности, т.е. на рассмотрение общества как целого, единого организма, а во-вто­рых, на объективное отражение реальности. Понимание объективности истины не является однозначным.

Например, в ряде западно-европейских школ источник объективности знания коррелируется с мышлением. Однако в любом случае истинно научный анализ соотносится с логикой политической реальности, опирается на всестороннее рас­смотрение политического процесса в контексте нарастания и разрешения его про­тиворечий. Напротив, игнорирование принципа объективности при анализе по­литических феноменов порождает такие негативные явления, как субъективизм, укорененность в политическом мышлении утопических представлений о полити­ке, мистификация роли политических институтов, что создает питательную поч­ву для волюнтаризма, непрофессионализма в деятельности властвующей элиты.

Конечно, существуют немалые трудности достижения объективного знания в политическом анализе. Они связаны как со сложностью политических процес­сов, так и с проблемой «социального заказа», о которой говорилось ранее. Поли­толог, нередко находясь под давлением определенных политических сил, вы­нужден обосновывать «правильность» того или иного действия, решения властей или оппозиции.

Но признание этого вовсе не означает отрицания объективности политиче­ского анализа. Хотя интерпретация политических явлений, предполагающая раскрытие их значения и смысла, всегда несет на себе отпечаток особенностей субъекта, объективный анализ выявляет разнообразные связи политической реальности через использование результатов политических действий.

Например, сущность тех или иных лидеров проявляется не столько в их про­граммных заявлениях, лозунгах или самооценках, сколько в реальном поведе­нии, конкретной деятельности, нередко весьма красноречиво свидетельствую­щих, в интересах каких социальных групп, слоев они действуют, какую политическую тенденцию представляют. Еще М. Вебер подчеркивал существен­ное различие между политической оценкой и научным анализом политических структур и позиций. Известно также, что он выступал против политизации пре­подавателем университетских занятий.

И, хотя безоценочного анализа не бывает, что подтверждают работы и са­мого М. Вебера, в тексте которых встречаются весьма отрицательные отзывы о деятельности идеологов большевизма и германских левых социал-демократов, научные суждения должны вытекать из добросовестного анализа объектив­ных фактов, а не предшествовать ему. Дистанцированность от конъюнктур­ных, субъективистских, идеологических оценок, абсолютизации партийных, классовых позиций — важнейшее условие объективного анализа политиче­ских реалий.

Система методов политического анализа отличается большим разнообрази­ем. Здесь можно выделить две группы методов — общие и частные в своей совокупности. Они способствуют формированию наиболее важных, значимых оценок ситуации, качественному повышению информационного обеспечения процесса принятия решений.

К общим методам относятся: исторический, нормативный, институциональ­ный, системный, структурно-функциональный, сравнительный, социокультур­ный, психоанализ, бихевиористский, ивент-анализ и некоторые другие.

Частные методы — выборочный, метод экспертной оценки, корреляцион­ный и факторный анализ, контент-анализ, математическое моделирование, ана­лиз выгод и издержек и другие — заимствованы из статистики, социологии, экономики, математики и др.

Исключительно важно учитывать при изучении политических, да и любых других общественных явлений и процессов их глобализационный контекст. Иначе говоря, в современных условиях необходимо и целесообразно исходить из глобализационной парадигмы исследований, учитывающей углубляющийся и усложняющийся всемирный характер связей и взаимодействий многих об­ществ и их составных элементов.

В президентском послании XV Всемирному социологическому конгрессу (г. Брисбен, Австралия, 2002 г.) президента Международной социологической ассоциации Альберто Мартинелли справедливо обращалось внимание на яв­ную недостаточность изучения только национальных явлений и структур вне Учета воздействия на них глобализационных процессов.

В послании говорилось, что «социологи в целом изучали свои общества и реже общества иные, но обычно они рассматривали общества как отдельные единицы, каждое — с четкими национальными границами. Их фокус был сосредо- точен на получении знания о внутренней динамике общества и структур, его культурного кода, его специфических механизмов интеграции, конфликта и пе­ремен, иногда с некоторыми компаративными взглядами, реже — с компаратив­ным подходом. Сегодня глобализация означает не только появление нового объекта исследования — мир как таковой, но требует, чтобы любое конкретное исследование ставилось в рамки глобального контекста, т.к. каждая часть мира все больше взаимозависима со многими другими и мир как таковой все более присутствует во всех своих частях». А. Мартинелли отмечал, что «необ­ходимо уровень анализа на глобальный и любое исследование вести с точки зрения мировой системы. Изучение мирового общества и его отношений с на­циональными и локальными реалиями должно стать центральной темой иссле­дования».

С учетом перечисленных методологических аспектов целесообразно дать аналитическую характеристику основных подходов, использующихся при ана­лизе политики.

Подход институциональный в политологии. Это один из основных широко распространенных и самых «ранних» методологических подходов в полити­ческих науках, акцентирующий внимание на преимущественной роли институ­тов в политике. С момента академического оформления политической науки на Западе институциональный подход составлял одну из доминирующих методо­логических традиций и научных школ.

Преимущественное внимание его представители уделяли изучению ключево­го аспекта политических явлений и процессов—образованию и функционирова­нию политических институтов. Институционалисты исследовали формально-пра­вовые аспекты государственного управления, в частности конституционные документы и реализацию их положений на практике (в формальной организации, в деятельности), роль выборов в политике. В период своего формирования поли­тическая наука, по сути, сложилась и выросла на «плечах» институционалистов.

Первые поколения политологов Запада преимущественное внимание зако­номерно уделяли государственно-правовому анализу (бихевиористский под­ход, как известно, сформировался в общественных науках после Второй миро­вой войны). Представители институционального подхода исходили из следующих двух основных теоретико-методологических принципов: 1) доступ­ность, конкретность и верифицируемость изучаемых политических институтов (т.е. они полагали, что институты могут быть изучены, обследованы в силу своей реальности); 2) независимость существования законов, формальных норм и их определяющее влияние на политическую организацию общества, челове­ческое поведение и деятельность в политике.

Эти положения оказывали благотворное влияние на исследовательский про­цесс, но иногда вели к абсолютизации получаемых выводов, сделанных на мате­риалах развитых государств Запада. При анализе институционального устрой­ства указанных стран (правил, процедур, формальной организации управления) значительное внимание уделялось выявлению институциональных факторов, влияющих на политическое поведение и демократическую эффективность (например, избирательным системам). Во многих работах институционального направления обосновывались два тезиса: демократические формы правления — оптимальные, примеры наиболее полного воплощения демократических прин­ципов представляют собой США, Великобритания и т.д. Страны из других ре­гионов могли рассматриваться в качестве «аберраций» и поэтому изучались недостаточно.

Основными методами институционального анализа были традиционный, описательно-индуктивный анализ формально-правовых институтов и истори-ко-компаративный, часто сводимый к изучению прошлых политических струк­тур для объяснения настоящих. Этот анализ базировался на изучении истори­ческого и правового материала, на основе описания которого характеризовались политические институты государства. Особенности такого подхода были впол­не объяснимы проблемами развития самой политической науки, переживавшей на рубеже веков стадию становления как самостоятельной научной дисципли­ны, а также тем, что первые поколения политологов составляли юристы и исто­рики, реже — философы.

В целом в рамках институционального подхода был собран богатый матери­ал относительно институционального устройства и получены достаточно инте­ресные результаты. Классический институционализм в значительной степени способствовал более полному пониманию проблем политического и особенно государственного управления. Присущее ему особое внимание к структурным деталям вело к своего рода возращению академического стиля, особенно это относится к историческому институционализму. Описательный тип исследова­ний подводил к выводу, что на первый взгляд незначительные детали могут оказывать сильное воздействие на реальное поведение институтов и индиви­дов. Такой подход отличался от расплывчатых характеристик правительства как «черного ящика» в системном анализе политики, столь популярном у пред­ставителей сравнительной политологии в период наивысшего подъема бихевио-ральной революции. Важной заслугой институционалистов явилось и то, что они первыми выступили за развитие политической науки как самостоятельной академической дисциплины.

С течением времени стали очевидны имманентные недостатки институцио­нального направления. К ним можно отнести:

1) преувеличение роли формальных институтов, ограничение ими предмета
анализа, неумение видеть их социодинамику, невнимание к политическому
поведению;

2) недостаточное внимание к неполитическим (психологическим, цивилизаци-
онным, социокультурным) основам политического поведения людей;

3) формальный подход к изучению политических институтов без учета нефор­
мальных аспектов их функционирования и роли этих аспектов в принятии
решения (т.е. политической социологии);

4) жесткий, предписывающий характер политико-правовой теории.
Однако эти недостатки можно было устранить путем как дополнения данно­
го метода другими, так и его совершенствованием на путях объективной, все­
охватывающей (всемирной) компаративистики политических институтов.

С течением времени институционализм претерпел значительную эволюцию, общая тенденция которой заключается в восприятии ряда принципов других методологических подходов. В рамках современного институционализма вы­деляют три основных направления: конституционные исследования, государ­ственное и муниципальное управление (риЬНс ас1тнш1га1юп) и т.н. новый инсти­туционализм.

Конституционалисты акцентируют внимание на сравнении практики кон­ституционных соглашений, конституций как политико-правовых документов и их воздействия на общество. Несмотря на сохранение традиционного подхода конституционалисты пытаются избежать былого формализма в исследовании институтов, анализируя «институты в действии», т.е. то, как в институтах реа­лизуются цели и намерения людей. Кроме того, исследования современных кон­ституционалистов в большей степени по сравнению с их предшественниками опираются на обобщающие теории.

Представители государственного и муниципального управления основное внимание уделяют изучению институциональных условий для государствен­ной службы. Помимо изучения формальных моментов, а также истории, струк­туры, функций и членства в государственных структурах управления, эти уче­ные анализируют также вопросы эффективности и этики государственной службы. С задачами выявления эффективности государственных структур свя­зано и сочетание анализа формальной организации с поведенческими аспекта­ми. Вместе с тем признается, что изучение поведенческих аспектов может дать плодотворные результаты лишь в том случае, когда учитываются институцио­нальные условия.

Новый институционализм, в отличие от других направлений, подчеркивает более самостоятельную роль политических институтов в политических процес­сах. Это направление значительно отличается от традиционного институцио­нализма тем, что неоинституционализм воспринял ряд принципов других мето­дологических подходов. От классического институционализма его отличает в первую очередь более широкая трактовка понятия «институт» (не только госу­дарства, партии, но и группы давления, группы интересов и др.), пристальное внимание к теории развития, использованию количественных методов анализа.

Неоинституционалисты не ограничиваются простым описанием институ­тов, а пытаются выявить «независимые переменные величины», определяющие политику и административное поведение. В частности, большое внимание уде­ляется исследованию неформальной структуры политических институтов, а также предпринимаются попытки дополнить анализ поведенческим подходом. Так, например, неоинституционалистов волнует вопрос: влияет ли форма прав­ления (парламентская или президентская) на поведение политических акторов или она представляет собой лишь формальное различие. Некоторые неоинсти-туционалисты концентрируют внимание также на результатах деятельности институтов.

Заслугой неоинституционализма является то, что благодаря ему можно вести речь о политических и иных институтах с более широких компаративист- , ских и социологических позиций. Он представляет исследователям возможность уяснить, имеет ли институциональная динамика разных режимов больше сход­ства между собой, чем это может показаться из отдельных описаний, предпри­нятых учеными, ориентированными на исследование одной страны или даже региона. Кроме того, неоинституциализм анализирует проблемы эффективно­сти и ценностей политической организации общества, последствий институтов для людей, деятельности людей по созданию институтов, а также их поведения в институтах.

Структурно-функциональный анализ. Сторонники структурно-функцио­нального анализа представляют общество как систему, включающую в себя устойчивые элементы, а также способы связей между этими элементами. Каж­дый из элементов выполняет определенную функцию, которая является важной для поддержания системы в целостности.

Согласно структурно-функциональному подходу общество можно предста­вить как совокупность крупных элементов (подсистем), а также как совокуп­ность отдельных позиций, занимаемых индивидами, и ролей, соответствующих этим позициям. Основатель структурно-функционального анализа Т. Парсонс выделяет четыре крупных элемента общества: экономическую, политическую, социальную и культурную подсистемы, каждая из которых выполняет функ­цию, важную для поддержания целостности системы.

Вместе с тем структурно-функциональный подход был не свободен от неко­торых недостатков:

1) недостаточно внимания уделялось микроуровню анализа политических про­
цессов;

2) политическое поведение людей рассматривалось как производное от их функ­
ционального статуса, недооценивалась самостоятельность и активность
политических акторов, влияние социальных факторов;

3) недостаточное внимание уделялось изучению причин и механизма конф­
ликтов;

4) как показала практика, наилучшие результаты дает его применение в сово­
купности с элементами других методологических подходов.

Социологический подход. Социологический подход к анализу политических процессов включает в себя выявление его основных субъектов, их ресурсов, способов и условий их взаимодействия, а также саму логическую последова­тельность этого взаимодействия. Кроме того, в качестве изучаемых параметров политического процесса можно выделить факторы политического процесса, уро­вень равновесия, пространство и время его протекания, операционализировать понятия, сравнивать результаты.

Как правило, такой анализ проводится в рамках такой субдисциплины, как политическая социология, ее официальное признание произошло в 50-е гг. минувшего века. Нередко крупные политологи являются одновременно и поли­тическими социологами. Среди них можно назвать такие имена, как С. Липсет, Х- Линц, Дж. Сартори, М. Каазе, Р. Арон и многие другие. Специфика этой сУбдисциплины заключается в том, что она представляет собой, по меткому выражению Дж. Сартори, «междисциплинарный гибрид», использующий сог циальные и политические независимые переменные для объяснения и прогнози­рования реальных политических явлений.

Синергетический подход. Знакомство с предметом политологии убежда­ет в существовании определенных закономерностей и, следовательно, де­терминированных причинно-следственных связей, обнаруживающихся в развитии политической системы и в ее взаимодействии с другими общест­венными системами. Общеизвестны закономерности: при экономических спа­дах (тем более кризисах) политическая власть теряет своих сторонников, теряет легитимность, оппозиция оживляется, в случае новых выборов ее шансы прийти к власти повышаются; в периоды освободительных войн на­род, как никогда, становится единым, сплачиваясь вокруг правительства, ли­деров.

Синергетика предполагает, что каждая частная ситуация создает свои соб­ственные причинно-образующие факторы, которые не всегда «вписываются» в «известные» закономерности.

Дело в том, что наряду с закономерными явлениями и процессами в полити­ческой и других общественных сферах все большую силу и роль обретают явле­ния и процессы случайные, непредсказуемые, которые затем получают широ­кий общественный резонанс. Объяснить их, используя обычные подходы, практически невозможно. Это можно сделать, прибегая к синергетическому методу, который рассматривает субъективное и случайное не как второстепен­ные, незначительные и побочные процессы, а как существенные аспекты в дви­жении политической системы.

При синергетическом подходе случайное рассматривается и как форма про­явления необходимого (как при диалектическом методе), а как самостоятель­ное, характерное свойство общественной жизни (политической, в частности). Другими словами, при синергетическом подходе объектом исследования ста­новятся не только закономерные (детерминированные) связи, но и случайные, т. е. общественная жизнь во всей полноте представляющих ее явлений, процессов, альтернатив развития. Нередко случай (особенно в цепи политических собы­тий) порождает широкий спектр возможностей, из которых затем выбирается далеко не самая лучшая.

В современной России сложилась благоприятная среда для использования познавательных возможностей синергетического метода. Период, прошедший после выборов президента в 2000 г., существенно изменил политическую жизнь страны. Наступление политической стабильности с приходом действующего президента меняет ход политического процесса. Во времена Б.Н. Ельцина в обстановке постоянной неустойчивости прогнозы строились на нахождении точек бифуркаций, весьма импульсивная деятельность первого лица государ­ства могла направить страну по существенно альтернативным сценариям раз­вития. Современная относительная стабилизация заставляет события доста­точно стабильно развиваться по линейному, а, значит, и более прогнозируемому сценарию.Вступление России в рыночную экономику открыло шлюзы для самоорга-лизующихся и саморегулирующихся процессов. Рыночная экономика приво­дит в столкновение планы, организованные начала, с одной стороны, и саморе­гулирующиеся процессы в политике, экономике и иных сферах — с другой.

С синергетическим подходом соотносится и концепция изменений и пре­емственности, разработанная политологом Д. Розенау, которую во многом используют современные политологи, прежде всего американские. Согласно этой модели политика интерпретируется как «вихревое», или «турбулентное», движение, поток, в котором переплетаются состояния порядка и изменения, сосуществуют рядом механизмы преемственности функций и воспроизвод­ства «старых» элементов вместе с процессами инноваций и перемен. В ре­зультате их взаимодействия в потоке политического развития мы сталкиваем­ся с т.н. «бифуркациями», «флуктуациями» при переходах из одного состояния в другое.

Бихевиорализм и необихевиорализм. Преодолеть недостатки нормативно­го и институционального подхода было призвано бихевиоральное научно-методологическое направление. Очень часто путают «бихевиорализм» как ме­тодологическое направление политической науки и «бихевиоризм» как направление в психологии, приписывая «бихевиорализму» в политологии те положения, которые его сторонники никогда не отстаивали. Отчасти это тер­минологические проблемы, поскольку «бихевиоризм» и «бихевиорализм» от одного английского слова «ЪеЬауюг», но имеют мало общего между собой, и их не надо подменять. Термин «бихевиоризм» относится к особой теории человеческого поведения в психологии, выдвинутой в работах Дж. Б. Уотсо-на. Главное сходство между «бихевиоризмом» и «бихевиорализмом» состоит в том, что оба направления черпают информацию о происходящем из наблю­дений за поведением человеческих акторов. В обоих случаях признается, что методология, основанная на естествознании, применима и к изучению челове­ка. Но, кроме этих точек соприкосновения — признания индивида основным объектом исследования и использования научного метода, общего между дву­мя направлениями мало.

Инициаторами и последователями бихевиорального подхода к анализу по­литических процессов были в первую очередь представители чикагской шко­лы американской политической науки. Это такие ученые, как Б. Берельсон, П. Пазерсфепьд, Г. Пассуэл, Ч. Мерриам, П. Уайт и др.

Основное внимание представители бихевиорального направления уделя­ли не политическим институтам (например, государству), а механизмам осу­ществления власти. Предметом их анализа явилось политическое поведение На индивидуальном и социально-агрегированном уровне (в группах, со­циальных институтах и т.д.). В поле зрения бихевиоралистов оказались мно­гочисленные аспекты политического процесса, связанные с политическим поведением, такие как голосование на выборах, участие в других различных формах политической активности, в т.ч. и в неконвенциональных и даже ла-Тентных (демонстрации, забастовки и т.п.), лидерство, деятельность групп интересов и политических партий и даже субъектов международных отно­шений.

Отличительные признаки бихевиорализма:

1) исследование поведения людей путем наблюдения;

2) эмпирическая проверка выводов.

Приверженность данным принципам объяснялась в первую очередь тем, что корни философского мировоззрения представителей данного направления уходили к позитивизму.

Схожим с позитивистским у бихевиорапистов было отношение к теории, т.е. би-хевиоралистов также интересовал вопрос о необходимости проверки теории. Для них, как и для позитивистов, существовало три основных способа оценки теории.

Во-первых, «хорошая» теория должна быть внутренне последовательной.

Во-вторых, такая теория, объясняющая какое-либо явление, должна сообра­зовываться с другими теориями, претендующими на объяснение этого явления.

В-третьих, объясняющая теория должна быть способной делать эмпириче­ски значимые выводы, которые должны подвергаться эмпирическому тестиро­ванию (принцип верификации).

Таким образом, бихевиоралисты выступали за конструирование эмпириче­ски ориентированных объяснительных теорий «среднего уровня».

Как отмечал Д. Истон, многие бихевиоралисты полагали, что в процессе иссле­дования можно в значительной мере абстрагироваться от ценностей как самого ученого, так и общества в целом. Вместе с тем бихевиорализм не был свободен от некоторых недостатков и спорных моментов. Чаще всего это методологическое направление подвергали критике за следующие типические особенности:

1) попытку дистанцироваться от политической реальности и абстрагироваться
от «особой ответственности» по практическому применению знаний;

2) концепцию научности процедуры и методов, которая уводила исследовате­
ля от изучения самого индивида, мотивов и механизма его выбора («внут­
реннего» поведения) к исследованию условий, которые влияют на действия
(«внешнее» поведение людей);

3) «наивное предположение, что одна только бихёвиоральная политическая
наука свободна от идеологических посылок»;

4) некритическое восприятие «классической» позитивистской интерпретации
природы научного познания, наличия существенных особенностей гумани­
тарного знания;

5) неспособность к изучению аксиологических аспектов политических отно­
шений;

6) индифферентное отношение к возникающей фрагментации знания, несмот­
ря на необходимость его использования для решения комплекса социальных
проблем. Кроме того, среди недостатков данного подхода необходимо от­
метить отсутствие системного взгляда на политические процессы и игнори- •
рование компаративно-исторического и культурного контекста.
Отмеченные недостатки вызвали кризис этого направления и породили воз­
никновение «постбихевиоризма», которому присущи следующие характерные
черты:

/ признание значения не только тех теорий, которые имеют эмпирическое происхождение;

/ признание значимости частичной верификации;

/ отсутствие абсолютизации технических приемов, допущение использова­ния качественных методов анализа и исторического подхода; признание зна­чимости ценностного подхода.

Теория рационального действия. Теория рационального выбора была при­звана преодолеть недостатки бихевиоризма, структурно-функционального ана­лиза и институционализма, создав теорию политического поведения, в которой человек выступал независимым, активным политическим актором, которая поз­воляла бы посмотреть на поведение человека «изнутри», учитывая характер его установок, выбор оптимального поведения.

В политическую науку теория рационального выбора пришла из экономи­ческой науки. Разработчиками считаются Э. Дауне (сформулировал основные положения теории в своем труде «Экономическая теория демократии»), Д. Блэк (ввел в политическую науку понятие предпочтений, описал механизм их транс­ляции в результаты деятельности), Г. Симон (обосновал концепцию ог­раниченной рациональности и продемонстрировал возможности применения парадигмы рационального выбора).

Теория рационального выбора исходит из следующих методологических посылок. Во-первых, методологический индивидуализм, интересы индивида определяются им самим так же, как и порядок предпочтений. Во-вторых, эгоизм индивида, т.е. его стремление максимизировать собственную выгоду. Это отно­сится не только к поведению отдельного индивида, но и к его поведению в груп­пе, когда он не связан особыми личными привязанностями.

Сторонники этого подхода считают, что избиратель решает, прийти ли ему на избирательные участки или нет, в зависимости от того, как он оценивает выгоду от своего голоса, голосует также исходя из рациональных соображений пользы. Он может манипулировать своими политическими установками, если видит, что не получит выигрыша.

Чаще всего политический процесс в рамках парадигмы рационального выбо­ра описывается либо в виде теории общественного выбора, либо в виде теории игр. Сторонники такого подхода исходят из того, что политическая борьба за выигрыш, а также универсальность таких качеств политических акторов, как эгоизм и рациональность, делают политический процесс подобным игре с нуле­вой или ненулевой суммой. Теория игр описывает взаимодействие акторов пу­тем определенного набора сценариев игр. Целью такого анализа является поиск таких условий игры, при которых участники выбирают определенные страте­гии поведения, например выгодные сразу всем участникам.

Недостатки данного методологического подхода заключаются в недоста­точном учете социальных и культурно-исторических факторов, влияющих на поведение индивида. Кроме того, теорию рационального выбора часто крити­куют за некоторые технические противоречия, вытекающие из основных поло­жений, а также за ограниченность объяснительных возможностей (например, применимость предложенной ее сторонниками модели партийного соревнова­ния только к странам с двухпартийной системой).

Несмотря на отмеченные недостатки, теория рационального выбора облада­ет рядом достоинств, которые и обусловливают ее большую популярность.

Дискурсный анализ. При многообразии подходов можно выделить два ос­новных. Первый — более широкий, и здесь под дискурсом понимаются фраг­менты действительности, обладающие временной протяженностью, логикой и представляющие законченное сочинение, сформированное на основе органи­зации смыслов (законченное «произведение», например, в виде текста-описа­ния) с использованием смыслового кода. Представители другого, более узкого подхода трактуют дискурс как особый вид коммуникации. Они понимают под дискурсом коммуникативное событие, происходящее между говорящим, слу­шающим (наблюдателем и др.) в процессе коммуникативного действия в опре­деленном временном, пространственном и прочем контексте. Это коммуника­тивное действие может быть речевым, письменным, иметь вербальные и невербальные составляющие.

Если применить этот подход к анализу социальных и политических явлений, то дискурс будет определять не межперсональный диалог как «речевое собы­тие», а «социальный (социально-политический) диалог, происходящий посред­ством и через общественные институты между индивидами, группами, а также и между самими социальными институтами, задействованными в этом диалоге».

В целом представители теории дискурса выделяют два аспекта этого явления:

1) дискурс-рамка, для обозначения этого явления часто используются термины
«язык», «идеология»; именно в этом значении говорят о дискурсе либера­
лизма, консерватизма;

2) конкретный дискурс — дискурс-произведение, обладающий определенным
сюжетом, например дискурс выборов Президента Российской Федерации
2004 г.

В прикладном, «техническом», смысле дискурс обозначает письменное, ре­чевое или образное проявление какого-либо объекта (широкая трактовка дис­курса) или коммуникации (узкая трактовка). В этом случае производится анализ документов, речей, текстов выступлений, интервью, бесед, дебатов.

Дискурсный подход — относительно новый в политической науке, хотя и имеет глубокие корни в философской традиции, в т.ч. в трудах американского философа Чарльза С. Пирса (1859-1914), вычленившего такой аспект взаимо­действия людей, как прагматика.

Одним из первых, вероятно, употребил выражение «анализ дискурса» аме­риканский лингвист 3. Харрис, опубликовавший статью под таким названием в 1952 г. С середины 50-х гг. XX в. начинается интенсивное использование термина «дискурс» в философии, а позднее — ив других общественных науках, в т.ч. и в политических.

Важным направлением анализа в рамках данного подхода является контекст­ный анализ политического дискурса, а точнее, его отдельных составляю)

0 результате такого контекстного анализа выявляются особенности смыслов отдельных составляющих политического дискурса, формирующиеся под воз­действием внешних для него факторов (социально-экономических, культурных и политических условий).

При этом признается, что дискурс не является простым отражением процес­сов, происходящих в других областях социального мира, например в экономи­ке. Он объединяет смысловые элементы и практики всех сфер общественной жизни. Для объяснения процесса его конструирования используется концепция артикуляции. Соединяясь, разнородные элементы образуют новую конструк­цию, новые смыслы, новую череду смыслов, или дискурс.

Практическое применение теории дискурса можно продемонстрировать на примере анализа тетчеризма. Проект тетчеризма состоял из двух, во многом взаимоисключающих друг друга сфер идей и теорий: это элементы неолибе­ральной идеологии (артикулировались и агрегировались концепты «личные ин­тересы», «монетаризм», «конкуренция») и элементы консервативной идеоло­гии («нация», «семья», «долг», «авторитет», «власть», «традиции»).

Дискурс был основан на соединении политики свободного рынка и сильного государства. Вокруг термина «коллективизм», который не укладывался в рамки этого проекта, идеологами тетчеризма была выстроена целая цепь ассоциаций, которая привела к возникновению социального неприятия этого понятия. Кол­лективизм в массовом сознании стал ассоциироваться с социализмом, застоем, неэффективным управлением, властью не государства, а профсоюзов в ущерб государственным интересам.

Итогом этой политики стало внедрение представлений, что социальные ин­ституты, выстроенные в соответствии с идеологемой «коллективизм», несут ответственность за кризисное состояние экономики и затянувшийся застой в обществе. Тетчеризм стал ассоциироваться с индивидуальными свободами и личным предпринимательством, моральным и политическим омоложением бри­танского общества, восстановлением закона и порядка.

Большинство представителей данного направления полагают, что смыслы необходимо искать не в окружающем внешнем мире, а только в языке, кото­рый является механизмом создания и транслирования индивидуальных пред­ставлений. Как считают представители этого направления, для понимания дис­курса достаточно проанализировать только сам текст. Таким образом, отвергается существование внешней для исследователя основы, на которой может базироваться научное знание. В таком случае отсутствует анализ со­циально-экономического контекста, мотивации, культурных ориентации, со­циальной структуры и других объясняющих поведение переменных. Таким образом, анализу подвергаются лишь получаемые исследователями его субъек­тивные смыслы, что также ограничивает применение данного метода в совре-Менных исследованиях.

Сравнительный подход. При изучении культуры и политики различных 'бществ широко используются различные подходы сравнительного иссле­дования. В самом общем виде кросснациональные исследования подразде- ляются на два типа: одни ограничены отбором переменных, общих для многих стран, с отчетами и анализом данных, относящихся к этим пере-менным; другие ориентированы на сравнения в ходе изучения историче­ских ситуаций.

При сравнительно-исторической типологии культур можно использовать следующие подходы: географический (локализация культур в географическом пространстве); хронологический (выделение самостоятельных этапов в истори­ческом развитии, т.е. локализация во времени); национальный (изучение отли­чительных черт культуры на всем протяжении ее исторического развития).

Сравнительно-сопоставительный метод дает возможность выявлять приро­ду разнородных объектов и объяснять причины связей. Историко-генетическое сравнение позволяет объяснять сходство явлений как результат их тождества по происхождению. Историко-типологическое сравнение позволяет объяснить сходство не связанных по своему происхождению объектов одинаковыми усло­виями их становления и развития.

Сравнительно-сопоставительный метод является одним из старейших в гу­манитарных науках, однако широко он стал использоваться с конца XIX — нача­ла XX вв., особенно в рамках институционализировавшихся во многих странах Запа­да политической науки и социологии. В этих условиях стало распространенным субстанциальное сравнение — сопоставление не только форм, но и анализ их наполнения. Межстрановые и международные сравнения стали проводиться на основании элементного состава сопоставляемых объектов, например устано­вок, определяющих политические действия.

Были распространены также интегральные сравнения, исходящие из все­объемлющего охвата элементов внутренней и внешней среды, действующих на целостную систему. Выделился особый тип сравнения, возникающий при учете темпоральное™ (временного фактора) политических явлений и процессов (кроссвременные сравнения, анализ сквозь время).

В последние десятилетия все шире распространяется типология сравнитель­ных исследований с подразделением их на бинарные, региональные, глобаль­ные, кросстемпоральные, цивилизационные (межцивилизационные) и др. Ис­пользуются и иные методы ранжирования сравнительных кросскультурных исследований, в частности применение дихотомичных и трихотомных схем, шкал и матриц, «сазе-зидсиез».

В современных условиях выделяются пять основных типов компаративист­ских, кросскультурных исследований.

1. Страноведческие описания культуры и политики.

2. Анализ сходных процессов и институтов в ограниченном пространстве стран.

3. Использование типологий и иных форм классификационных схем (цен­
ностных, институциональных и др.) как для сравнения группы стран, так и для
прояснения внутренней культуры и политики в отдельных государствах.

4. Статистический и дескриптивный анализ совокупности стран, выделен­
ных, как правило, по географическим, культурным или цивилизационным пока­
зателям, для проверки некой гипотезы о соотношении переменных в рассматри­
ваемой «выборке».

5. Статистический анализ общемирового уровня, направленный на выявле­ние структур или тестирование отношений при учете всего массива культур й цивилизаций.

В принципе, возможно теоретическое «объединение» всех рассмотренных методов (методик) сравнительных исследований в комплексную систему со­поставления и сравнения искомых явлений и процессов культуры и политики.

Кросскультурный анализ социодинамики политических явлений и процес­сов в различных странах позволяет выделить общее и особенное в их истори­ческом и цивилизационном генезисе, лучше понять и творчески использовать накопленный человечеством опыт культурного и политического развития.

Постмодернистская методология в политологии. Постмодернизм (лат. 05{ — «после» и тоёегпиз— «современный») — понятие, отражающее ха­рактер и тенденции изменений в социокультурных, экономических и полити­ко-идеологических отношениях и процессах (в основном в развитых странах) под воздействием современного этапа научно-технической и информацион­ной революций; направление изучения этих процессов; направление в науч­ных исследованиях современного общества.

Понятия «постмодерн», «постмодернизм» применяются для подчеркивания тенденции перехода человечества в новую эпоху, в силу этого оно не обладает внутренней хронологической определенностью и может использоваться доста­точно широко. Постмодернистская эпоха характеризуется резким ростом куль­турного и социального многообразия, отходом от ранее господствовавшей уни­фикации и принципов чистой экономической целесообразности, возрастанием возможностей многовариантности прогресса, отказом от некоторых принци­пов всеобщего социального действия, формированием новой системы стимулов и мотивов деятельности людей, возрастанием роли культурных факторов.

Анализ различных аспектов постмодерна начался в 70-е гг. XX в. практиче­ски одновременно известными философами, психологами (теория языка и сим­волических систем), культурологами, искусствоведами, архитекторами.

В дискурсе социологии и политологии этот вопрос—уже как проблема полити­ческого1 и социального постмодерна — стал обсуждаться несколько позже, хотя вре­менем отсчета начала эпохи постмодерна в политике ряд исследователей считает демократические студенческие движения и волнения 1968 г. во Франции. Среди известных зарубежных исследователей проблемы постмодерна выделяются Ж. Бодрийяр, А. Гидденс, Р. Инглхарт, Ж. Лакан, Ж.-Ф. Лиотар, Ю. Хабермас, Д- Хелд; российских — М.В. Ильин, А.С. Панарин, В.О. Рукавишников и др.

В социально-политическом и мировоззренческом отношении постмодерн означает утверждение плюралистической парадигмы, отказ от европоцентриз­ма и этноцентризма, провозглашения принципа множественности, фрагмента­ции культурного единства, внимания к личности и ее внутреннему миру, само­управляющимся структурам, проблемам идентичности и др.

Постмодернистский подход в сфере социальных и политических наук озназет особое внимание к возрастанию значения культурного и политического Многообразия и разнообразия (расцвета политических субкультур, мезо- и мик- рокультур); к ширящемуся распространению политических ценностей пост­модерна; к проблемам идентичности в политике в целом и в политическом управлении в частности. Постмодернистский подход акцентирует внимание к месту личностной и социальной политики, идущей снизу; к возрастанию роли низовых демократических структур и политики горизонтального взаимодей­ствия как на уровне гражданского общества, так и на низших и средних «эта­жах» государственной политики; к развитию горизонтальных самоуправляю­щихся сетей; к роли идентичности в политическом управлении; широкому развитию интерактивных информационных технологий и др.

В постмодернистских исследованиях политики анализируется тенденция
перехода от индустральной модели государства «труд — государство — ка­
питал» к новой, постмодернистской модели—«потребитель—государство

производитель» в странах Северной Америки и Западной Европы. Новая мо­дель государства предполагает наличие «умного», инновационного, публич­ного и в то же время минимально необходимого государственного управления при максимально возможной передаче полномочий на нижние этажи управле­ния и самоуправления. Ряд исследователей полагает, что концепция постмо­дернистского государства и политического управления может эффективно функционировать только в условиях постмодерна. Применительно же к усло­виям подавляющего большинства стран за государством признается возмож­ность и необходимость интервенционистской роли в необходимых пределах и его право на безусловный контроль за рынком.

Особое внимание обращается на значение национального контекста и иден­тичности для выбора моделей политического управления. В условиях постмо­дерна именно от качества и направления развития гражданского общества во многом зависит и качество демократии. Принципиально важен характер граж­данского общества и его взаимоотношения с государством, роль в социализа­ции граждан с точки зрения сопряжения их индивидуальных интересов с пуб­личными, возрастает роль новых социальных движений. Это связано с возникновением нового постмодернистского стиля жизни, системы новых постмодернистских ценностей и возрастающей ролью индивидуального вы­бора личностью характера своей деятельности в политике.

Многие постмодернистские социальные идеи носят абстрактный характер, замыкаются на проблемах социальных отношений стран, достигших мате­риального благополучия. Социальным постмодернистам лучше удается критика существующего общества, чем построения реальных программ его усовер­шенствования. В ряде последних работ постмодернистов наблюдается инте­рес к классическим проблемам либерализма (права человека, представительство и др.), гуманизму и др.

В постмодерне значительное внимание уделяется изучению роли Интернета в обществе (в т.ч. в социально-политических исследованиях) в целом и интерак­тивного взаимодействия в частности, совместным усилиям политологов из раз­личных стран для подготовки учебных планов и программ по социально-гума­нитарным наукам, проведения регулярных социологических интерактивных видеоконференций (посредством самой современной и имеющей тенденцию стать наиболее дешевой системы (й§11а1 уЫео), развития дистантного образова­ния в условиях мультимедийной революции.

Глобализация и постмодерн, с одной стороны, открывают позитивные перс­пективы рационализации и оптимизации для расширения демократического развития на гуманистической основе, с другой — они создают предпосылки для элитарно-информационного и корпоративистского отчуждения человека от политики и общества.

Исторический (или историко-генетический подход). Он представляет собой один из первых подходов к анализу политики. С его помощью происходит на­копление знаний о политике разных народов в различные эпохи. Собственно только на базе накопленных исторических сведений мы можем проводить ис­следования и делать выводы широкого характера. Со временем он был допол­нен стадиальным подходом, дихотомными понятиями «традиционное», «со­временное» общества и т.д. Проблемной стороной исторического подхода является его описательный характер: в накопленной значительной информации о истории развития культуры следует уметь выделить ее сущностные стороны.

Антропологический подход. В его рамках рассматривается генезис по­литики через развитие человека; значительное внимание уделяется анализу политики в потестарных и современных обществах, формированию раз­личных этносов, их мифов, верований, попыток создания первичных со­циальных институтов и т.д. Этот подход дополняет историко-генетиче-ские методы.

Ценностный (аксиологический) подход. Лежит в основе философии политики и политической философии В нем политика конституируется определенной структурированной системой ценностей, признаваемых тем или иным социу­мом. В «предметности» политики происходит лишь то или иное воплощение этих ценностей,'т.е. то, к чему люди стремятся, на что ориентируются, в соответствии с чем организуют свою активность. Общность и различие ценностей выступают основанием как для объединения людей для реализации совместных и сложных целей, так и для их дифференциации при несовпадении и конфликте целей.

Таким образом, усвоение тех или иных ценностей в ходе социализации и их репродуцирование в реальной деятельности и коммуникации — основа существования социума. Характер ценностей социума задает меру свободы и вариативности поведения его социальных агентов. Аксиологический под­ход к изучению политики позволил ввести в сферу анализа собственно челове­ческое содержание, акцентировал ее креативное (продуцирующее, творче­ское) начало.

Проблемы ценностного подхода состоят в сложности выработки общепри­нятой системы ценностных критериев даже в рамках одной социальной систе-МЬ1- Кроме того, порождается проблема культурного релятивизма при сравне­нии различных культур: как определить, что одна из них «лучше», чем другая, 1е заняв «пристрастной» позиции.

Системный подход. Широко используется при анализе политической куль­туры. В его дискурсе культура рассматривается как одна из подсистем общест­ва со свойственными ей целями, ценностями, нормами, функциями и др. Этот подход хорошо раскрыт в трудах Т. Парсонса, Д. Истона, Н. Лумана и других исследователей.

Проблемными местами подхода является сложность описания взаимоотно­шений политической системы с окружающей средой, выявления самонаправ­ленности и случайности в общей теории систем. Данный подход также необхо­димо дополнять другими методами исследования культуры.

Коммуникативный подход. В рамках данного подхода делается акцент на рассмотрение взаимосвязей знаковой и социальной (политической) реальности через многообразные системы коммуникаций. Политика при этом подходе рас­сматривается как процесс коммуникации отправителей сообщений и получате­лей сообщений на основе знания кодов общих языков и совместного социокуль­турного опыта. Сообщения могут передаваться по различным каналам как пространственно между культурами, их подсистемами и субъектами, так и во времени.

Проблемные места коммуникативного подхода связаны с избыточным тех-нологизмом, к которому подчас прибегают некоторые исследователи. Учиты­вая это, следует больше обращать внимание на характер и социокультурное содержание передаваемой и воспринимаемой информации различными субъек­тами.

Психологический подход. Особое внимание уделяет анализу психологиче­ских основ политической деятельности: реакций человека на адаптацию к сре­де, приспособлению к окружающему и изменяющемуся миру политики, проб­лемам научения образцам политического поведения и участия, формированию привычек, психологическим аспектам политического творчества, подсознатель­ным аспектам политики и коммуникации и т.д.

Символический подход. В нем политика предстает как организованность определенных символических форм самоактуализации социума. В основе по­литического взаимодействия — понимание символов, кодов и умение с ними работать.

Знаково-текстовое оформление политики позволяет «расшифровать» цен­ностные основания культуры, транслировать их через символические систе­мы в структуры коммуникации и деятельности, формируя последние через обмен символами между реальными социальными агентами. Проблемность символического подхода определяется возможным преувеличением роли зна­кового смысла культурных явлений. Его целесообразно сочетать с ценност­ным и другими подходами.

Текстовый подход. В соответствии с ним политика формируется и разви­вается в особом знаковом пространстве. Это предопределяет выработку своих собственных механизмов, правил, закономерностей самоорганизации и из­менения. Упорядочивание законов происходит в языках политики. Носите­лями автономной (отграниченной) знаково-оформленной значимой инфор-являются сообщения на том или ином языке. За рядом сообщений

признается статус текстов при их дополнительной смысловой нагруженно-сти в политике. Быть в политике — это знать коды, в которых зашифрованы ее тексты, и уметь работать с последними. Уровень доступных субъекту язы­ков, кодов и текстов определяет его поле политических смыслов, а через них в значительной мере и его социально-политические возможности и претен­зии. Проблемы текстового подхода обусловлены сложностью изучения зна­кового пространства (см. герменевтика как искусство истолкования).

Многообразие методов политической науки, их развитие и появление новых является хорошей методической основой изучения политики, базовым направ­лением функционирования политологии., Неслучайно среди политологов-тео­ретиков считается, что политология — наука мультйпарадигмальная, полиме-тодная.

В силу этого крайне важно не только знать ее основные методы, но и уметь их комплексно применять, делая соответствующие акценты при тех или иных направлениях политологических исследований.

Функции политической науки: •/ теоретико-познавательная, благодаря которой вскрывают объективные тен-

денции социально-политического и экономического развития, трудности,

противоречия в жизни общества, дает оценки политическим ситуациям; •/ методологическая, с ее помощью раскрываются общие закономерности по-

литики, различных политических систем, политических отношений, созда-

ется база для развития более частных политических теорий и для других

общественных наук (государства и права, политической социологии и др.); ^ аналитическая, позволяющая давать анализ, оценку результатов деятельности

государства, партий и других элементов политической организации общества; ^ регулятивная, которая помогает обеспечить воздействие людей и организа-

ций на политический процесс, их участие в политических событиях; ^ прогностическая, с ее помощью осуществляется предвидение политических

процессов, своевременная корректировка политики; ^ мировоззренческая, позволяющая правильно оценивать соотношение обще-

человеческих и классовых интересов и определять свое место в политиче-

ской жизни общества; * аксиологическая дает оценку политическим институтам, режиму, строю,

политическому поведению, деятельности, смыслу политического бытия.

Политология (политическая наука) — нечто большее, чем одна из политиче­ских дисциплин. Это широкий комплекс знаний о политике, охватывающий и политическую философию, и искусство выявления и выражения смысла полити­ческой деятельности. В структуру политологии входит приобщение к полити­ческой жизни, а по существу искусство сохранения, обогащения и передачи олитической культуры от поколения к поколению. Учитывая принципиальную

 

роль политики в развитии человечества, можно сказать, что ее изучение являет­ся прежде всего освоением возможностей, достижений и просчетов людей по устройству демократического и гуманного общества.