Политический менеджмент (технология принятия политических решений)

Принятие политических решений - центральный элемент преобразования политических требований различных групп и граждан в приемлемые для всего общества средства и методы регулирования социальных отношений. Коротко говоря, принятие решений - это технологическое преобразование политической власти в управление социальными процессами. По существу, данный процесс присутствует как на "входе", так и на "выходе" политической системы. При этом увеличение требований населения, социальное "возмущение" среды расширяют масштаб управления и повышают его роль в организации политической жизни. С другой стороны, эффективность реализации принятых решений непосредственно влияет на степень поддержки и авторитет режима правления.

В настоящее время в политической науке сложилось два основных подхода к пониманию процесса принятия решений. Так, нормативная теория трактует его как процесс рационального выбора политических целей в сложных ситуациях. В качестве важнейших средств оптимизации такого выбора предлагаются различные математические модели, исследование операций и другие инструментальные приемы. Поведенческая теория, рассматривающая данный процесс как специфическое взаимодействие людей, сориентирована на описание разнообразных факторов, которые влияют на принятие решений в конкретной ситуации.

Такого рода подходы отражают двоякий характер управленческого процесса. С одной стороны, они подчеркивают громадную роль и прерогативы институтов и органов управления, регламента и процедур принятия решений, роль технического персонала и материального обеспечения деятельности всех лиц, занятых в этом процессе, или, одним словом - значение тех внешних и внутренних факторов, которые выражают рациональность, технократизм этой формы политической деятельности людей. С другой стороны, несмотря на большую роль, которую играют в этом деле регламенты и институты, как правило, в процессе принятия решений господствуют неформализованные процедуры, зависящие отличного опыта лиц, определяющих цели и средства их достижения, от интуиции и персональных знаний управляющих, их межличностных связей. Более того, поскольку в обществе, как правило, не существует какой-либо одной группы, способной целиком и полностью контролировать принятие решений, то этот процесс всегда представляет собой "компромисс и примирение соперничающих ценностей" , что только усиливает роль субъективизма в этом деле.

Таким образом, следует признать, что политическая власть реализуется через личное влияние управляющих и, несмотря, на регламентирующую роль правил и процедур принятия решений, привносит в этот процесс непредсказуемость и непрогнозируемость. В конечном же счете процесс принятия решений представляет собой симбиоз рациональности и иррациональности, рационально организованного взаимодействия структур и институтов власти и значительного субъективизма управляющих.

Эти два начала соотносятся и взаимодействуют на различных этапах принятия решений - подготовительном, собственно принятия решений, реализации принятых решений.

Подготовительный этап принятия решений

На этом этапе из общего социального контекста выбирают те требования и конфликты, которые носят политический характер. Таким образом формируется т.н. повестка дня, т.е. совокупность проблем, которые необходимо решать политическими средствами и методами регулирования. От умения определять насущные проблемы зависит, способен ли правящий режим предвосхитить политические события, сможет ли он препятствовать возникновению кризисов или вынужден будет реагировать на них постфактум.

Как правило, на этом этапе различные группы отстаивают собственное понимание того, в какой очередности следует решать важные общественные проблемы. Избирательное отношение к актуальности тех или иных социальных вопросов может определяться идеологическими требованиями, ролевыми ожиданиями представителей правящих кругов, личными симпатиями, прошлым опытом и другими причинами. Например, невнимательное отношение к важным социальным проблемам может определяться т.н. мобилизационным наклоном (А. Бахрах), т.е. традиционным недопониманием или неприязнью властей к тем или

иным нуждам населения, нежеланием нанести ущерб правящим группам, ошибочным представлением элит о собственных интересах и т.д.

Активную роль в этом процессе играют различные структуры - формальные (парламентские комитеты, комиссии, лоббирующие группы) и неформальные (межличностные объединения политиков, экспертов и т.д.). При этом большое значение имеет тот факт, готовится ли решение крупных, стратегических или обычных, рутинных вопросов. В первом случае значительно острее ведется явная или неявная полемика политических групп и сил, растет напряженность в правящих кругах, усиливается воздействие теневых рычагов власти.

Но в целом возможность включать те или иные проблемы в "повестку дня" или "удерживать какие-то вопросы вне сферы политики" и означает обладание властью. Главным условием выработки "повестки дня" является получение информации, которая, собственно, и создает для управляющих проблемную ситуацию: как отнестись к тому или иному вопросу. При этом, как отмечает известный специалист в области принятия решений Э. Квейд, информация должна быть получена о тех принципиальных моментах, которые должны быть учтены при принятии решений. Такая необходимость предполагает наличие у органов принятия решений возможностей для накопления достоверных сведений о социальных процессах и для их переработки.

Прежде чем стать "сырьем" для принятия решений, полученная информация должна быть соотнесена с ценностными предпочтениями лиц, принимающих решения, а также с действующими правилами и регламентами рассмотрения вопросов. Эти регламенты могут носить макрохарактер (т.е. воплощать конституционно закрепленный порядок принятия решений, например требовать наличия не менее 50% голосов законодателей для того, чтобы включить вопрос в повестку заседания парламента) или учитывать действие факторов, условно говоря, микрополитики (устанавливающих, к примеру, порядок представления мнения экспертов политикам, говорящим от лица государства). И те и другие правила действуют для всех, кто не просто участвует в принятии решений, но и пытается сохранить и укрепить свой властный статус. При переходе властей на резервную систему принятия решений в условиях возникновения чрезвычайных ситуаций (войн, серьезных внутриполитических кризисов) эти регламенты и правила могут быть отменены и заменены новыми.

Ряд проблем и противоречий, возникших на подготовительном этапе, могут быть разрешены на следующих фазах принятия решений. Сюда можно отнести проблему идентификации субъекта принятия решений (является ли им тот, кто уполномочен принимать решения, или тот, кто оказывает наибольшее влияние на отбор политически значимых задач), противоречия между правящей и оппозиционными элитами, лидерами и техническим персоналом аппарата управления, между отраслевыми сегментами правящей элиты (военной, административной, аграрной, промышленной, торговой) и т.д.

На основе выработанной и скорректированной "повестки дня" формулируются политические цели развития и средства их достижения. Цели могут ставиться краткосрочные и долгосрочные, промежуточные и окончательные, первостепенные и второстепенные (А. Нагель). При этом главным является формулирование фактических целей, которые могут существенно отличаться от декларируемых правительством и предназначенных в основном для общественного мнения, борьбы с контрэлитой и других подобных задач. Фактические цели должны соответствовать требованиям допустимости, эффективности и оптимальности. (Правда, надо учитывать, что часто формулировка целей страдает "ограниченной рациональностью" (Г. Симон), т.е. отражает неспособность управленцев предвидеть все, порой даже самые крупные последствия их реализации. К тому же в переходные периоды, в условиях неопределенности социальных процессов, эффективных решений может в принципе не существовать.)

Как правило, политические цели формулируются как бы на пересечении действия трех типов институтов: официальных органов государственной власти, групп интересов и механизмов общественности (например независимых средств массовой информации). Но центральную роль в этом процессе всегда играют высшие институты государства, где сходятся все формы давления политических сил. Понятно поэтому, что механизм формулирования политических целей существенно разнится в унитарных государствах, странах с полупрезидентско-унитарным правлением, в обществах с парламентско-федеральным устройством и т.д.

Учитывая влияние разнообразных политических сил, а также сложное строение институтов государственного управления (в которых различные сегменты исполнительной и законодательной власти зачастую обладают далеко не единым видением проблем), политические цели формулируются, как правило, в виде альтернатив, предлагающих несколько вариантов достижения необходимых результатов или предусматривающих возможность реализации одной цели разными способами. Как отмечал Д. Дьюи, "разумная политика" имеет дело с выбором вариантов (предполагающих оценку возможных выгод и затрат в каждом отдельном случае), а не с ситуацией "да-нет".

В целом, формулирование и принятие решений на данном этапе зависит от уровня централизации (децентрализации) верховной власти и соотношения ее прерогатив с правами местных органов правления, от взаимодействия партийных и государственных структур, степени разделения исполнительной и законодательной властей и уравновешенности полномочий их элит, развитости форм общественного контроля за деятельностью государственной бюрократии и т.д. Характер и своевременность выбранного варианта действий зависят от конкретного лица, принимающего решения, и длительности проблемной ситуации.

Принимать решение могут как определенные индивиды (политики, государственные служащие), так и групповые субъекты (формальные и неформальные). И у тех, и у других есть свои плюсы и минусы.

Так, групповые решения, как правило, отличаются большей взвешенностью, но одновременно и замедленностью реакции на проблемную ситуацию, что особенно негативно сказывается в кризисных обстоятельствах. Для группового субъекта характерно также рассредоточение ответственности, что, впрочем, с успехом используется при принятии непопулярных решений. Специальные исследования показывают, что управленческая группа должна отвечать соответствующим количественным стандартам, нарушение которых чревато возникновением внутренних клик, соревнование которых может привести к устойчивому непринятию решений.

Отдельные же политики, неся персональную ответственность за принимаемые решения, способствуют росту целеустремленности' в достижении целей. В то же время деятельность конкретного человека всегда открывает больше возможностей для разнообразных теневых влияний на принимаемые им профессиональные решения. Более того, отдельным политикам выгоднее заниматься своим имиджем, лавированием между группами (с целью сохранить свое положение в структуре власти), нежели заниматься управленческой рутиной.

Как отмечает Р. Вагнер, политики вообще больше склонны участвовать в распределительных процессах, а не принимать крупные политические решения, мало влияющие на их властный статус. При принятии конкретных политических решений у конкретного лица сильнее проявляется и противоречие между представительством и компетентностью.

В определенной степени различия в деятельности группового и индивидуального субъектов управления нивелируют структуры интеллектуальной поддержки (советники, помощники, консультанты), выполняющие научно-аналитические функции и способствующие принятию оптимальных решений.

Методы принятия решений на данном этапе политического процесса зависят от специфики решаемых задач и традиций, сложившихся в структурах управления. Как отмечал американский ученый Р. Говард, в политической жизни, как правило, решаются рисковые, вероятностные задачи, отличающиеся низкой просчитываемостью результатов и принимаемые в условиях социальной неопределенности. Несмотря на сложность такого рода задач, в истории длительное время господствовал, по сути, один метод их решения - метод прецедента. Но чаще политики шли путем проб и ошибок, полагаясь на свой здравый смысл, ум и интуицию. Конечно, ум и интуиция важны и сегодня, но интенсивность политических процессов, социальная цена ошибочных действий стимулируют субъектов власти руководствоваться при принятии решений более надежной методикой.

Признанные авторитеты в области управления, в частности Ч. Линдблюм, считают, что в настоящее время существуют два основных метода принятия решений: рационально-универсальный и метод последовательных ограничений ("метод ветвей"). Первый из них предполагает рациональное вычленение проблемы и выбор путей ее решения, наиболее соответствующих поставленным целям. Это - как бы идеальный план решения вопроса, результат "правильного мышления", предполагающий сбор всесторонней информации, минимизацию издержек при формулировке целей и выборе средств их реализации и т.д.

В то же время понятно, что на практике политики исходят не столько из оптимального, сколько из возможного образа действий. "Способность человека оперировать информацией гораздо меньше, чем требуется по этой модели ... Вполне возможно, что каждый участник управленческого процесса ...рационален в своей деятельности, однако при столкновении множества участников процесса рациональность их коллективной деятельности при выработке решения становится призрачной". Иными словами, в практической политике правительство часто не следует логически предписанной схеме: постановка проблемы и ее решение. Реальные проблемы, требующие политического вмешательства, зачастую возникают внезапно, и правящие элиты вынуждены начинать действовать еще до того, как определят свои цели и предпочтения.

Таким образом, на практике более применим "метод ветвей", который исходит из необходимости внесения в обычную управленческую деятельность т.н. инкрементальных поправок (англ. increment - приращение), дающих возможность реализовать частичные цели. Допуская даже действия, противоречащие общей стратегии управления, правящие элиты способны таким путем добиваться постепенного успеха в своей политике. Однако, избегая больших ошибок в управлении государством, элиты при такой тактике не могут обеспечить каких-либо крупных прорывов в политическом реформировании общества.

Учитывая плюсы и минусы того и другого методов принятия решений, ряд ученых, и в частности, А. Этциони, настаивают на большей продуктивности т.н. смешанно-сканирующего метода, который предполагает, с одной стороны, широкий рациональный взгляд на политические проблемы общества и выделение их общих, типических свойств, а с другой - использование представлений, раскрывающих глубинные основы противоречий, для разработки какой-то одной проблемы, возникшей в конкретной обстановке. Последовательно применяя общетеоретические, рациональные знания для урегулирования конкретных вопросов, и можно достичь эффективного политического управления.

На этом этапе центры власти воплощают в жизнь принятые ими решения. В целом этот этап характеризуется нарастанием конфликтов, ибо решения, которые устраивают далеко не всех субъектов политики, должны быть тем не менее в той или иной степени приняты ими для исполнения. При этом противодействие властям будут оказывать не только оппозиция, но зачастую даже нижестоящие органы власти, стремящиеся приспособить принимаемые наверху решения для защиты своих нужд и интересов. Существенно и то, что реализация решений резко повышает роль исполнительных органов, а это может провоцировать их на превышение своих полномочий и даже нарушение законов.

Органам, реализующим решения, необходимо "знать, когда начинать, что предложить, как действовать", чтобы достигнуть необходимого политического согласия вокруг сформулированных целей . Все предлагаемые решения должны быть как минимум облечены в директивную и правомочную (узаконенную) форму. Они также должны предусматривать ответственность конкретных лиц за исполнение (неисполнение) решений и обладать определенной адресностью (т.е. быть сориентированы на исполнение либо всеми группами, либо отдельными слоями населения, конкретными лицами и т.д.). В соответствии с этим решения следует облекать в определенные формы выражения (например они должны быть выдержаны в моральных терминах, т.е. содержать призывы к гражданским чувствам, предполагать самопожертвование и проч.).

Воплощению управленческого замысла способствуют и определение властями общей стратегии, выбор ими характера действий (т.е. настроенности на конфликт или сотрудничество, применение насильственных или консенсусных методов, использование средств политического торга или прямого давления, манипулирование, обман общественного мнения и т.д.). Выбор стратегии должен опираться на рациональную оценку собственных ресурсов, их достаточности для осуществления намеченной линии поведения, реализации того, что желательно, или того, что достижимо на деле. Необходимо правильно оценить и возможную степень сопротивления принятым решениям; на случай неудачных действий правительство должно выработать планы, способные сохранить его статус и не вызвать дестабилизации системы правления; иметь варианты перехода на резервную систему принятия решений при изменении ситуации. Условиями реализации гибкой политической стратегии и технологии использования ресурсов являются интенсивный сбор информации о первых результатах в достижении целей, отслеживание промежуточных результатов, корректировка принятых решений при выявлении расхождения целей и средств их достижения.

Как правило, принято выделять несколько основных типов реализации решений: популизм, элитизм, консерватизм, демократизм и радикализм. Каждому из этих типов осуществления политического курса соответствуют определенные методы властного регулирования, характер взаимоотношений властей и населения, информационный режим властвования.

Так, популизм в качестве основного средства достижения властных целей предполагает прямую апелляцию к общественному мнению, непосредственную опору на массовые настроения. Поэтому он неизбежно сориентирован на упрощение, а в ряде случаев и вульгаризацию предлагаемых обществу целей. Правящие элиты пытаются выработать какой-то лозунг, призыв к населению, реализация которого, по их мнению, обеспечит преодоление всех противоречий и быстрое продвижение к успеху. Нередко в таких случаях используются лесть ("коммунисты - во главе общественного прогресса"), запугивание внешней или внутренней угрозой ("правящие круги - во власти мафии"), необоснованные посулы и обещания ("радикальные реформы быстро приведут к подъему экономики"). Наиболее ярко популизм проявляется при харизматическом правлении. Но популистские меры могут выступать составной частью политического курса и при демократических и другого типа режимах, придерживающихся рациональных методов управления.

Отличительная черта элитизма - курс на предотвращение сколько-нибудь значительного участия граждан не только в выработке, но и корректировке решений, на поощрение различных посреднических форм взаимодействия с электоратом, усечение политического информирования общественности, закрытый характер принятия и осуществления политических решений на всех этапах.

При консервативной политике в деятельности властей доминирует установка на сохранение структуры и функций государственных органов власти, традиционных форм и методов политического регулирования. Такие методы управления характерны для стабильных политических режимов, культивирующих внутреннюю приверженность граждан к хранимым и почитаемым в данном обществе ценностям и идеалам. Это неизбежно усиливает патриотические настроения и способствует сохранению целостности общественного и политического организмов.

К прямо противоположным результатам приводит радикализм политического правления. Даже когда стремление революционизировать общество, добиться его качественного переустройства не является самоцелью властей, социальные и политические последствия, вызванные радикальными методами преобразований, редко несут гражданский мир, порядок и улучшение жизни населения. Насилие - основной метод управления революционных режимов - неизбежно превращает власть в смертоносное орудие преобразований, чреватое массовой гибелью граждан.

В отличие от радикализма, пренебрегающего во имя глобальных будущих целей насущными правами и интересами людей, демократизм ориентируется на реальные потребности и запросы граждан, воплощение их неотъемлемых прав и свобод. Культивируя атмосферу взаимоответственных отношений между рядовыми гражданами и элитой, демократическая политика добивается доверия людей, желания лояльно сотрудничать с властями. Соблюдение процедур избирательных циклов, принципа разделения властей, цивилизованных отношений с оппозицией, как правило, исключает из арсенала политического управления средства жесткого социального принуждения, поощряет механизмы "самодисциплины и самопринуждения" граждан (Н. Элиас).

Умение использовать основные требования теории принятия решений приобретает особую значимость в периоды интенсивных изменений политических систем, их трансформации и модернизации, поскольку в этих условиях нельзя в полной мере опереться на традиции политической жизни и испытанные методы управления государством и обществом.

 

Политическая социализация

Формирование, воспроизводство и развитие политической культуры осуществляется через усвоение и поддержание людьми ее норм, образцов и стандартов поведения, традиций. Усвоение человеком требований статусного и ролевого поведения, культурных ценностей и ориентиров, ведущее к формированию у него качеств и свойств, позволяющих адаптироваться в данной политической системе и выполнять там определенные функции, называется политической социализацией. Человек, лишенный такого рода свойств, включаясь в политику, зачастую не способен адаптироваться к ее требованиям, защитить себя от жестких политических взаимоотношений, эффективно отстаивать свои интересы.

Проблеме социальной и политической адаптации человека, восприятия им традиций и ценностей уделялось повышенное внимание еще с 20-х гг. нынешнего столетия (особенно адаптации этнических групп в больших городах). Однако единого подхода к пониманию процесса политической социализации выработано не было. Так, классическая теория политической социализации, разработанная чикагскими учеными под руководством Д. Истона, трактовала ее как процесс обучения человека специальным ролям, которые ему необходимо выполнять в сфере политики. Большинство поддерживающих эту теорию ученых (Л. Коэн, Р. Липтон, Т. Парсонс), естественно, акцентировали внимание на взаимодействии человека с политической системой и ее институтами.

Другое авторитетное направление в политической науке (М. Хабермас, К. Луман) рассматривает политическую социализацию как аккультурацию (т.е. освоение человеком новых для себя ценностей), выдвигая, таким образом, на первый план внутриличностные, психологические механизмы формирования политического сознания и поведения человека. Ученые же, работающие в русле психоанализа (Э. Эриксон, Э. Фромм), главное внимание уделяют исследованию бессознательных мотивов политической деятельности (формам политического протеста, контркультурного поведения), понимая политическую социализацию как скрытый процесс политизации человеческих чувств и представлений.

Несмотря на различия в подходах, большинство ученых все же сходятся в том, что важнейшими функциями политической социализации являются достижение личностью умений ориентироваться в политическом пространстве и выполнять там определенные властные функции. В этом смысле политическая социализация представляет собой как бы двуединый процесс: с одной стороны, она фиксирует усвоение личностью определенных норм, ценностей, ролевых ожиданий и проч., требуемых политической системой, а с другой - демонстрирует, как личность избирательно осваивает эти традиции и представления, закрепляя их в тех или иных формах политического поведения и влияния на власть. А из этого в свою очередь следует, что влияние общества на политические качества личности, а также контроль за ходом политической социализации в решающей степени ограничиваются внутренними убеждениями и верованиями человека.

Политические ценности, традиции, образцы поведения и прочие элементы политической культуры осваиваются человеком непрерывно, и процесс этот может быть ограничен только продолжительностью его жизни. Воспринимая одни идеи и навыки, человек в то же время может поступаться другими ориентирами, избирать новые для себя способы общения с властью. Таким образом, политическая социализация - это процесс одновременного обретения и утраты человеком политических свойств, симбиоз социализации и десоциализации субъекта политики. В силу этого и уровень политической социализированности человека не может оставаться неизменным, особенно при качественных изменениях политической системы, эволюции ее ценностей и требований к политическому поведению субъектов.

Набор политических знаний, умений и навыков человека прежде всего зависит от его субъективного состояния и выполняемых в политике ролей (поскольку, к примеру, лидер и рядовой избиратель не могут руководствоваться одними и теми же образцами политического поведения), а также от деятельности основных агентов политической социализации: семьи, системы образования, политических институтов, религиозных и общественных объединений, средств массовой информации. Действие этих трех переменных политического процесса и предопределяет различия первичного и вторичного этапов политической социализации.

Первичная политическая социализация характеризует первоначальное (обычно с трех-пяти лет) восприятие человеком политических категорий, которые постепенно формируют у него избирательно-индивидуальное отношение к явлениям политической жизни. По мнению американских ученых Д. Истона и И. Дениса, здесь необходимо различать четыре аспекта процесса социализации: непосредственное "восприятие" ребенком политической жизни, информацию о которой он черпает в оценках родителей, их отношениях, реакциях и чувствах; "персонализация" политики, в ходе которой те или иные фигуры, принадлежащие к сфере власти (например президент, полицейский, которых он часто видит по телевизору или возле своего дома), становятся для него образцами контакта с политической системой; "идеализация" этих политических образов, т.е. образование на их основе устойчивых эмоциональных отношений к политике; "институциализация" обретенных свойств, свидетельствующих об усложнении политической картины мира ребенка и его переходе к самостоятельному, надличностному видению политики.

В целом особенности первичного этапа политической социализации состоят в том, что человеку приходится адаптироваться к политической системе и нормам культуры, еще не понимая их сущности и значения. Поэтому для исключения в будущем аномальных, антисоциальных форм поведения необходимо соблюдать определенную последовательность в применении механизмов передачи ребенку политических норм и прошлого опыта. В частности, для сохранения естественного характера включения его в политический мир предпочтительны те социальные формы, где политическая информация неразрывно соединена с авторитетом учителя, примером деятельности старших и ни в коем случае не содержит жестких идеологизированных образов и понятий. Только на этой основе развивающееся детское сознание можно подкреплять императивными суждениями и оценками, а впоследствии и аксиологическими нормами и представлениями (ценностями, идеалами, принципами).

Вторичная политическая социализация характеризует тот этап деятельности человека, когда он освоил приемы переработки информации и осуществления ролей, способен противостоять групповому давлению и выразить свою способность к индивидуальному пересмотру идеологических позиций, переоценке культурных норм и традиций. Таким образом, главную роль здесь играет т.н. обратная социализация, характеризующая влияние самого человека на отбор и усвоение знаний, норм, приемов взаимодействия с властью. В силу этого вторичная социализация выражает непрерывную самокоррекцию человеком своих ценностных представлений, предпочтительных способов политического поведения и идеологических позиций.

Различия в механизме передачи культурных традиций и норм в тех или иных политических системах позволяют выделить соответствующие типы политической социализации. К ним можно отнести: -гармоническийтип политической социализации, отражающий психологически нормальное взаимодействие человека и институтов власти, рациональное и уважительное отношение индивида к правопорядку, государству, осознание им своих гражданских обязанностей;гегемонистский тип, характеризующий негативное отношение человека к любым социальным и политическим системам, кроме "своей";плюралистический тип, свидетельствующий о признании человеком равноправия с другими гражданами, их прав и свобод, о его способности менять свои политические пристрастия и переходить к новым ценностным ориентирам; конфликтный тип, формирующийся на основе межгрупповой борьбы и противостояния взаимозависимых интересов и потому, усматривающий цель политического участия в сохранении лояльности своей группе и поддержке ее в борьбе с политическими противниками.

Данные типы политической социализации выражают зависимость формирования тех или иных свойств и качеств человека от влияния доминирующих структур и институтов власти, несущих нормы и ценности господствующей (официальной) политической культуры (т.е. это типы т.н. вертикальной социализации). Наряду с этими устойчивыми ориентациями людей на соответствующие способы взаимодействия с властью в обществе складываются и многочисленные модели политического поведения, нормы и ценности которым задают различные группы, ассоциации и объединения граждан (например, партии, чьи цели находятся в резкой оппозиции правящему режиму). Такие типы "горизонтальной" политической социализации носят частный характер. Однако переплетение именно этих специфических норм, ценностей и способов включения в политическую жизнь подтверждает сложный и противоречивый характер поиска человеком собственных политических идеалов, предпочтительных способов защиты своих прав и ведения диалога с властью. Эти микромодели политического участия граждан выражают творческий характер политической социализации, а равно сложность воспроизводства и развития политической культуры общества.

В современном обществе важнейшую роль в процессе политической социализации, а также в процессе формирования и развития политической культуры в целом играют средства массовой информации.