Словарь политических терминов 510

 

 

«Царская наука»

профессора

Хейвуда

(вместо предисловия)

Один из очень мудрых людей древности на вопрос полусерьезной-полушутливой анкеты «Что есть самое удивительное?» ответил: «Самое удивительное — это политик, доживший до старости».

И века, протекшие с тех далеких, античных, времен, убедительно подтвердили верность этого афоризма. Редко, крайне редко крупный политик покидал этот мир в благости, тишине и покое, окруженный тихо-скорбными детьми и внуками и благодарными согражданами. Разумеется, тут речь идет не о политических чиновниках, мелких и крупных клерках, не о послушных исполнителях чужой воли, не о кабинетных («запечных») стратегах или паркетных шаркунах я не об обыкновенных карьеристах — из тех, кого разбуди среди ночи, в момент государственного переворота, и спроси, за какое он правительство, он ответит, на манер Талейрана: «За то, которое в данный момент у власти!». Эти-то ребята и до ста лет, плавно перетекая из одной политической команды в другую, способны прожить. Речь идет о Политиках с большой буквы. Александр Македонский, Авраам Линкольн, Жорж Дантон, Максимилиан Робеспьер, Наполеон, Джон и Роберт Кеннеди, Индира и Реджив Ганди, Анвар Садат, Патрис Лумумба, Сальвадор Альенде, Улоф Пальме... Им несть числа. Это о них, это об их трагических судьбах повествует тот афоризм. И наши соотечественники — не исключение. Ту мы на равных с Западом и Востоком. Редкий властитель «всея Руси» отправлялся в мир иной без «помощи» своих «верноподданных». Особо впечатляющие примеры: Павел I, Александр II, Николай И... И все «маршалы» «ленинской гвардии», эти «вершители судеб» XX столетия — Троцкий, Бухарин, Зиновьев, Каменев, Рыков, Томский, да и самые «великие» из них — Ульянов и Джугашвили — все они ушли из жизни при весьма драматических, сдобренных криминалом, обстоятельствах.

Политика — дьявольски опасная профессия. И понятно почему. Ведь, одна из важнейших ее функций — согласование интересов в обществе. Интересов, часто взаимоисключающих, сталкивающихся лоб в лоб. Попробуй тут «согласуй» их, попробуй найти тот их «баланс», который обеспечил бы социальную гармонию, стабильность общественного развития. Тут какие решения не прими — всех все равно не устроишь. Нефтяным магнатам всегда будет казаться, что правителю можно было бы быть более благосклонным к ним, что можно было бы больше ограничить возможности их соперников — из сталелитейного клана, а «сталелитейщикам», естественно, будет казаться наоборот. И тогда те или другие, дабы качнуть миллиардодолларовую чашу весов в свою сторону, наймут классных (и обреченных, в свою очередь, на последующее уничтожение) киллеров — и вот уже мы видим на экранах телевизоров, как начинает медленно сползать по спинке сиденья открытого автомобиля тело еще секунду тому назад улыбавшегося Джона Кеннеди и как потрясенная и растерянная красавица Жаклин (нелепый, но понятный, чисто человеческий, жест!) бросится на капот автомашины — подобрать кусочки раздробленного черепа мужа.

Да, дьявольски опасная профессия эта политика.

И все-таки, и все-таки... Идут и идут в нее люди. Молодые, талантливые, полные сил и надежд. Идут, ибо это еще и увлекательнейшее, благороднейшее и вдохновенное занятие — творить Историю своей страны, своего народа. Здесь и стремление вырваться на простор свободной и масштабной деятельности — когда бы не «обстоятельства» владели тобой, а ты — «обстоятельствами», чтобы не события волокли тебя по жизненной колее, а ты управлял событиями. Чтобы по Маяковскому:

...с простынь, бессонницей рваных срываться, ревнуя к Копернику его, а не мужа Марьи Иваны, считая своим соперником!

Деятельность в стане Коперников — вот что особенно манит, вот что особенно увлекает юные сердца и души... Конечно, потом, по прошествии лет, многие из кандидатов в Коперники остепенятся, а некоторые, между прочим, поймут и то, что не так уж плохо, не так уж зазорно найти свою тихую, добрую и прекрасную «Марию Ивановну» и что вообще можно вполне достойно прожить жизнь и не замахиваясь на профессии «мирового масштаба» (и слава Богу!). Но иные все же останутся в «большом мире» Коперников — с его большими надеждами и несмотря на таящиеся в нем опасности.

 

 

XI

 

Эту замечательную, эту прекрасную мечту молодых людей, стремящихся в коперниканский мир Большой Политики, блистательно выразил один из крупнейших политических деятелей в истории (имя в данном случае не важно!) в своем школьном сочинении «Размышление юноши при выборе профессии»: «...Главным руководителем, который должен нас направлять при выборе профессии, является благо человечества, наше собственное совершенствование... Человеческая природа устроена так, что человек может достичь своего усовершенствования, только работая для усовершенствования своих современников, во имя их блага... Если мы избрали профессию, в рамках которой мы больше всего можем трудиться для человечества, то мы не согнемся под ее бременем, потому что это — жертва во имя всех; тогда мы испытаем не жалкую, ограниченную, эгоистическую радость, а наше счастье будет принадлежать миллионам».

«Жертва во имя всех» — вот что такое (или, вернее, чем должна быть) политика. «Наше счастье будет принадлежать миллионам» — вот возможная награда за участие в ней.

Я не случайно сказал: возможная награда. Ибо вполне возможен и другой, менее вдохновляющий итог. Да, конечно, настоящая политика может (и должна) начинаться с этих прекрасных намерений — «счастье миллионов». Но если «прекрасные намерения» не будут подкреплены «прекрасными» знаниями и умениями — быть Беде. И не только для вас лично (это было бы полбеды), но — для того сообщества сограждан, которое вы (вместе с вашими соратниками) собирались осчастливить.

Михаил Сергеевич Горбачев никаким «предателем» (что бы там ни говорили разные псевдо «левые») не был и ни по каким «рецептам, выписанным за океаном», не действовал. Он искренно хотел добра своим согражданам и своей стране. У него на самом деле были прекрасные намерения. Просто он не был готов (о чем, впрочем, сам вряд ли догадывался) к руководству по осуществлению масштабных Реформ, в которых нуждалась страна. Он ведь рос в той, командно-административной, системе, где подъем к высшим ступеням власти обеспечивался не творческой, а сугубо исполнительской деятельностью (с элементами мелкого и крупного интриганства), где главным в карьере политического деятеля было не решение реальных проблем, порождаемых социальными противоречиями, а верность «генеральной линии», что, на деле, означало линии ближайшего и высшего начальника. Это была та самая чиновно-иерархи-ческая вертикаль, суть которой лучше всего передает знаменитый афоризм Н.К. Михайловского: «если на чиновную лестницу смотреть снизу вверх, вы увидите восходящую лестницу бар, если сверху вниз — нисходящую лестницу лакеев». Ясно, что на такой лестнице никак не мог появиться Реформатор. При такой системе не могли сложиться и те силы — интеллектуальные и организационные — которые были бы способны решить вставшие перед обществом проблемы. Не мог появиться, говоря строгим политологическим языком, Субъект трансформации. Вот почему в такой ситуации политическому лидеру надлежало действовать крайне осторожно («не навреди!»), идти по неведомой дороге истории, как по тонкому весеннему льду, как по минному полю, выверяя каждый свой шаг и вместе с соратниками обучаясь в ходе такого осторожного движения. Но, увы, узкий кругозор человека, игрою разного рода обстоятельств оказывающегося вдруг на самом верху бюрократической лестницы, как правило, не позволяет ему осознать свои возможности (весьма ограниченные) и уровень своей компетенции (весьма невысокий). К тому же ограниченность взращенного номенклатурой «вождя» дополняется обычно его тщеславием, его безмерной самоуверенностью и безграничным самомнением: ну, как же, он же не случайно оказался на самом верху — он же дальновиднее всех, он все знает, все понимает, все умеет...

Итог реформаторской деятельности Михаила Сергеевича известен. В общем, по Черномырдину: «Хотелось, как лучше, получилось, как всегда».

Еще раз: благородные Намерения должны быть дополнены Знанием. Знанием — той социально-политической машины, которой вы собираетесь управлять (или в управлении которой планируете участвовать). Знанием — опыта управления конкретными политическими институтами общества в разные эпохи и в разных ситуациях. Знанием — удач и неудач, побед и поражений политиков прошлого. Если уж вы решили затеять «перестройку», то, по крайней мере, надо представлять себе: ЧТО вы «перестраиваете» и ВО ЧТО «перестраиваете».

Политика — это прежде всего Наука, и требует соответствующего к себе отношения. Политический лидер — это, прежде всего, Ученый, знающий законы движения социально-политического бытия и творчески действующий в русле этих законов.

Сделать первые шаги в мир Политики, в мир Политической Науки вам поможет профессор Эндрю Хейвуд, автор предлагаемого вам учебника, одного из лучших современных учебников по политологии.

Вам легко и приятно будет идти по лабиринтам современной политической науки с этим опытным «экскурсоводом». Проффессор Хейвуд умеет излагать непростые проблемы политической жизни, политического бытия с подкупающей ясностью. Он, как мало кто, умеет сочетать популярность своего рассказа со строгой научностью. Он не упрощает, не примитивизирует теорию в интересах ложно понимаемой «ясности». Он умеет вести за собой читателя, поднимаясь вместе с ним от простого к сложному, от элементарных, обыденных, жизненных представлений к сложным теоретическим построениям.

Подкупает его манера общения с читателем. Он не «поучает» его с высоты профессорской кафедры, не подавляет его усложненными (без нужды) научными выкладками, не ослепляет его блеском бесконечного рада великих имен, не ошарашивает множеством точек зрения по тем или другим вопросам. То есть не делает ничего из того, что подчас свойственно молодым (и честолюбивым) политологам, стремящимся

 

 

XII

 

не столько быть понятными читателю, сколько показать себя и потрясти воображение бедного, начинающего учебу, молодого человека своей необыкновенной эрудицией. Проффессор Хейвуд беседует с читателем, тихо и проникновенно — как друг, как его старший и умудренный товарищ. Вот посмотрите, как начинается его книга: «Политика есть интереснейшее дело, ибо все мы очень разные. Среди нас нет согласия в отношении того, как надлежит жить, кто и что должен получать от общества, кто достоин власти, как вообще должны быть распределены общественные ресурсы и что, наконец, лежит в основе общественной жизни — сотрудничество или конфликт. Люди чаще всего не согласны и в том, каким именно образом эти вопросы должны решаться... С точки зрения Аристотеля, все это делало политику «царской наукой» — наукой, с помощью которой можно улучшить жизнь и создать достойное общество. Политика, следовательно, — это прежде всего и главным образом общественная деятельность. Это всегда диалог — и никогда не монолог. Пусть отдельно взятые индивиды вроде Робинзона Крузо способны на многое — создать свое хозяйство, произвести предмет искусства и так далее; чего они не могут, так это заниматься политикой. Ибо политика, образно говоря, начинается лишь тогда, когда появляется Пятница». Вот так симпатично начинает профессор Хейвуд разговор о «царской науке», в котором профессор выступит, конечно же, многознающим «Робинзоном Крузо», а читатель — его верным и внимательным «Пятницей». Эта, сдобренная юмором, интонация доверительности, какого-то удивительного интеллектуального уюта не покинет вас до последних страниц книги.

Текст учебника лаконичен и вместе с тем полон. Автор не упускает ни одной существенной тонкости политической теории. Он успевает сказать все.

Он расскажет вам вначале о сути дела, а потом поставит вопросы. Вопросы нестандартные, поиск ответов на которые позволит вам глубже и многостороннее понять существо проблем. Вопросы — не столько для повторения и заучивания, сколько для дальнейшего, самостоятельного продумывания идей, изложенных учителем. Вот он рассказал, что такое политика. А затем просит подумать: «Если политика по сути своей социальна, почему не вся общественная деятельность политична? Почему представления о политике столь часто несли и несут в себе негативные ассоциации? Что можно сказать в защиту политики как деятельности вполне благородной и достойной? Возможен ли «конец политики»? Почему идея научного подхода к изучению политики всегда была столь популярной? Можно ли изучать политику объективно и без какой бы то ни было предвзятости?». Хорошие вопросы, не правда ли? Есть над чем поломать голову!

А после того, как вы, опираясь на материалы учебника, покрутитесь вокруг этих вопросов, автор — для закрепления прочитанного — на полях книги, в рамочке, зафиксирует самое главное для данной темы: важнейшие определения понятий, их взаимосвязи, начертит схемы, диаграммы, таблицы, наглядно демонстрирующие содержание проблем.

Полноте и доверительности бесед будет содействовать и то, что профессор пояснит вам, что политика это не просто законы, формулы, схемы, — это живая деятельность живых, реальных людей, а политическая теория — это одновременно и судьбы, и жизни людей, ее создающих. Вы поймете тогда, что морально-политическая теория Сократа — это не просто его взгляды, это — его поступки, это — вся его жизнь. Вы сможете не просто узнать, какие классификации политических режимов предложили Платон и Аристотель, но и вглядеться в их лица на публикуемых в книге портретах, узнать некоторые подробности их судеб из точных и лаконичных справок, даваемых автором учебника. Так строгие политические формулы обретают эмоциональную, человеческую окраску.

И самое, пожалуй, ценное здесь, что мыслители прошлого в изображении профессора Хейвуда не какие-то древние, «ископаемые» фигуры, имеющие разве что архивный, исторический интерес для читателя, а наши, по сути, современники. Ибо они, как нам показывает автор, сумели поставить, сумели сформулировать многие из тех проблем, над которыми размышляет современная политическая теория, и предложили некоторые важные «ключи» для их решения. Платон, Аристотель, Гоббс, Локк — не «прошлое» политической теории, а самое что ни на есть «настоящее», а кое в чем и ее «будущее». Один очень проницательный философ как-то сказал: «Вся западная философия — не более, чем комментарий к Платону». Этот, как, наверное, и всякий другой афоризм, содержит в себе некоторое преувеличение. Но в «преувеличении» этого афоризма — весьма высокая доля истины. И это мастерски выявляет в своей книге Эндрю Хейвуд.

Вместе с тем, представляемая в учебнике история проблем политической мысли не имеет самодовлеющего характера. История тут не самоцель. История здесь служит введением в современность. В центре внимания автора — современное состояние политической теории. Самое современное. Перед нами, в полном смысле этого слова, — учебник XXI века. Более того, все его содержание устремлено в будущее. Показательно, что многие рассматриваемые в книге понятия начинаются словечком «пост»: постмодернизм, постматериализм, постфордизм, постсопиализм, яос/ииндустриализм и т. п. Это «словечко» — символ рождения новой эпохи — эпохи после («пост») XX столетия. Это «словечко» — свидетельство того, что старая реальность уходит, а новая еще не сложилась, не определилась до конца и потому еще не обрела собственных, адекватных новому содержанию наименований. Профессор Хейвуд как бы приоткрывает дверь в будущее, в мир новых социально-политических реальностей, в мир, который он именует post-world («постмир»). Из мира устоявшихся явлений и отстоявшихся знаний он стремится ввести чита-

 

 

XIII

 

теля в мир, еще мало изученный, в мир еще не до конца осмысленных и не до конца еще решенных проблем. Он, таким образом, выводит читателя на передний край научного знания, за которым — пространство неоткрытого и неизведанного. Он тем самым готовит читателя к дальнейшему, самостоятельному поиску. Готовит к творчеству.

С этим связана еще одна важная особенность предлагаемого учебника. Автор постоянно подчеркивает: политика — это не только и не просто Наука, это еще и Искусство, это — Творчество. Потому и написанный им учебник — лишь предпосылка такой творческой деятельности. Учебник дает лишь общее описание закономерностей, лишь общую характеристику связей и взаимоотношений социальных и политических институтов. Он знакомит с «арифметикой» (ну, если хотите, с «высшей математикой») политики. Применение же этих «математических» формул к конкретным условиям деятельности людей — процесс Творчества. Его не загонишь в схемы, таблицы, матрицы и шаблоны. И Творчеству тоже нужно (и можно) обучаться, но уже не по учебникам. Учебник необходим, но совершенно недостаточен. Об этом тоже предупреждает профессор Хейвуд. «Учиться» Творчеству — значит изучать опыт деятельности конкретных политиков, субъектов политического действия, внимательно анализируя соотношение их целей, намерений и получаемых результатов, извлекая из этого для себя соответствующие уроки. Учиться Творчеству — значит обращаться к произведениям классиков политической мысли, в которых наиболее адекватно отражен и осмыслен прошедший опыт социальной деятельности людей. Профессор Хейвуд дает отсылки к такого рода произведениям. Это по сути предлагаемая им программа дальнейшего проникновения в сущность политической теории, в глубины политического Искусства.

И еще одна грань педагогического мастерства Эндрю Хейвуда. Как мы уже отмечали, политика, политическая теория — это сферы столкновения интересов и борьбы идей. Великое искусство — адекватно отразить содержание этой борьбы, не превращаясь в адвоката какой-либо из борющихся сторон, сохранить научную объективность изложения. В общем — дать полную и объективную картину, а не идеологически заостренный трактат. Написать так, чтобы ваши личные симпатии и антипатии не довлели над вашим описанием явлений, событий и теорий.

Подобным искусством в полной мере владеет профессор Хейвуд. Это особенно заметно в его описании такой сложной для объективного анализа темы, как «Современные политические идеологии». Тут трудно уйти от своих симпатий и антипатий. Эндрю Хейвуду это удается. Образец этого — его анализ взаимоотношения идеологий «либерализма» и «социализма», под знаком острой конкуренции которых прошел весь XX век. Профессор Хейвуд с громадным уважением излагает фундаментальные положения социалистической теории Маркса и с не меньшим уважением — базисные идеи либерализма Джона Локка и их последователей. Он отмечает сильные и слабые стороны соперничающих идеологий. Он прослеживает, как в ходе исторического и теоретического развития эти идеологии преодолевали свои ограниченности, отказывались от крайностей, как постепенно отпадали от них наиболее примитивные и, в силу этого, наиболее воинственные течения и концепции. Он констатирует, что наиболее глубокие, наиболее серьезные формы этих идеологий идут навстречу друг другу, заимствуя друг у друга полезные идеи и гуманистические ценности. И в итоге все больше выкристаллизовывается идея «третьего пути» — пути, на котором происходит конвергенция ценностей либерального и социалистического толка. И современные либеральные концепции (Джона Роулса, Исайи Берлина), включающие в ядро своих теорий категорию «равенство» (центральную для социалистических теорий), превращаются в особый тип либерализма — социальный либерализм. И этот современный тип либерализма сближается с рядом форм современного социализма, включающих в ткань своей идеологии центральную категорию либеральных концепций — «свободу». В высшей степени плодотворная констатация!

Разумеется, предлагаемый вам учебник — не единственный в нашей учебно-педагогической литературе. Сегодня в любом книжном магазине вы найдете изрядное количество самых разнообразных учебников по политологии, созданных нашими, отечественными авторами. Среди них (назову лучшие, на мой взгляд) — «Введение в политологию» В.П. Пугачева и А.И. Соловьева (М., 2001), «Политология. Справочник студента» В.П. Пугачева (М., 2001) и, в особенности, — «Политология», учебник, подготовленный в 2004 г. авторским коллективом факультета Политологии МГИМО (У) под руководством проф. А.Ю. Мельвиля. Как бы ни был хорош учебник проф. Хейвуда, он не в состоянии заменить отечественных учебных пособий. В нем нет того, что есть в наших учебниках и что является важнейшей частью политологического образования россиянина, — в нем нет политического видения истории России, современных проблем российского социально-политического развития, нет той социальной и духовной атмосферы, в которой все мы, россияне, живем. Книга Эндрю Хейвуда — хорошее дополнение к нашей учебной литературе. Она доносит да нас дыхание и биение пульса современной западной политической мысли. И все же, знакомясь с талантливым произведением западного автора, мы будем держать в уме полный глубокого смысла девиз, сформулированный еще А.С. Пушкиным: «Войти в Европу и остаться Россией!»

ГРИГОРИЙ ВОДОЛАЗОВ,

доктор философских наук, профессор, Вице-президент Академии политической науки

 

 

Предисловие

автора

к английскому

изданию

Цель этой книги — дать читателю по возможности максимально полное введение в проблематику современной политики и политологии. С самого начала она писалась как подспорье для студентов, изучающих те или иные разделы политической науки. Автор, однако, при этом постоянно имел в виду и тех, для кого работа может представлять интерес самого общего характера.

Политика упорно не стоит на месте: впрочем, наверное, в этом заключается и прелесть политологии. Ощущение того, что история «ускоряется», отнюдь не было симптомом тех тревожных настроений, что всегда сопутствуют «концу эпохи»: во многих отношениях история действительно ускоряется. В последние десятилетия XX века мир стал свидетелем крушения коммунизма, конца «холодной войны», становления глобальной экономики, технологической революции в производстве и коммуникациях, подъема исламизма. Мы вдруг оказались в каком-то «постмире»: концепции постмодернизма, постматериализма, постфордизма, постсоциализма и постиндустриализма, как при вращении калейдоскопа, образуют все новые и новые сочетания, за которыми подчас уже и не разглядишь той реальности, которую мы знали с детства. Но при этом ведь и не скажешь того, что все вокруг перевернулось с ног на голову. Да, темп перемен ускорился, но в нашей общественной жизни, в нашем политическом ландшафте, на удивление, весьма многое никаких перемен не претерпело. Вот почему эта книга, в полной мере уделяя внимание новейшим явлениям — глобализации, движению феминизма и «зеленых», подъему этнонационализма, возникновению целого ряда новых общественных движений — сохранила в себе и традиционные подходы к дисциплине, включая и многое из того, что некогда внесли в нее классики политической мысли, будь то Платон или Аристотель, Маркс или Милль.

Это второе издание книга: ряд проблем в ней дан подробнее, появились новые врезки и схемы. Более детально представлены такие темы, как глобализация, средства массовой информации, новые формы политической коммуникации, идеология «третьего пути», регионализация, демократизация и общий сдвиг от принципа государственного управления к макроуправлению обществом. Автор при этом стремился осветить все аспекты политического анализа, более всего старясь не упустить из виду тех проблем, которые при изучении дисциплины, может быть, представляются наиболее сложными. Дабы преодолеть традиционный разрыв между политической философией и политологией, в книге основательнее прописаны связи между нормативными концепциями и эмпирикой политологии, а многие проблемы даны в международной перспективе, а не по принципу «от страны к стране» и от «системы к системе».

В книге пять основных тем, данных как части. В части I - «Что такое политика?» -исследуются концептуальные и методологические вопросы политологии, служащие своего

 

 

XV

 

рода введением ко всему тому, что далее рассматривается в книге. В части II — «Нации и глобализация» обсуждаются роль и значение нации государства, особенно в свете процессов интернационализации и становления глобальной политики. Часть III — «Политическое взаимодействие» анализирует связи между политическими и неполитическими факторами общества, каналы коммуникации между теми, «кто управляет», и теми, «кем управляют». В части IV — «Механизмы государственного управления» — рассматриваются институциональные и политические процессы, воздействующие на государственное управление. Наконец, часть V— «Политика и функционирование политических систем» — исследует, "как делается политика" и по каким критериям можно оценивать функционирование политических систем, что возвращает читателя к тем теоретическим и идеологическим проблемам, что рассматривались в части I.

Каждая глава открывается общим взглядом на ее основные вопросы и темы. В конце главы даны выводы и перечень основных вопросов для обсуждения. По тексту главы приводится дополнительный материал в виде определений тех или иных терминов, а также врезок; приведены также краткие биографии политических мыслителей и политиков. Врезки «К понятийному аппарату» специально выделяют тот или иной термин или концепцию. Врезки «Обратим внимание» предлагают более углубленный взгляд на соответствующие теории и подходы, а также дискуссии и точки зрения. В конце книги читатель найдет словарь основных терминов и понятий. Новым во втором издании является и то, что оно обеспечено своим вебсайтом - www.palgrave.com/foundations/ heywood. Сайт содержит необходимые адреса, материал к главам, вопросы (с ответами) и дополнительный материал.

Хотелось бы выразить искреннюю признательность рецензентам, взявшим на себя труд прочитать первые варианты этой работы, в особенности Джону Гринэвэю (John Greenaway), Уину Гранту (Wyn Grant), Крису Брауну (Chris Brown) и Джерри Стокеру (Gerry Stoker). Их советы и критические замечания носили самый конструктивный характер и немало содействовали улучшению книги. Многие идеи книги прошли через дискуссии с коллегами и друзьями, из которых особо хотелось бы выделить Карон и Дага Вудвордов (Karon and Doug Woodward). Постоянным источником поддержки и вдохновения, сдобренных изрядной долей терпения, для меня были мои издатели — Фрэнсис Арнольд (Frances Arnold), Стивен Кеннеди (Steven Kennedy) и Сюзанна Бери-вуд (Suzannah Burywood). Но самая сердечная моя благодарность — конечно же моей жене Джин. Она не только вынесла на себе все тяготы подготовки рукописи к изданию, — ее всегдашняя готовность помочь советом в отношении стиля и содержания были особенны ценны в те моменты, когда казалось, что логическая нить работы вот-вот оборвется. Книга посвящена моим сыновьям — Марку и Робину.

 

Эндрю Хейвуд, 2002

 

 

Предисловие автора к русскому изданию

•

Сегодня Россия приковывает к себе внимание всего мира, и это дает мне надежду на то, что в каких-то отношениях книга может оказаться весьма полезной для российского читателя. Крах коммунизма повлек за собой великое множество экономических, социальных, политических и идеологических последствий, и на сегодняшний день они, эти последствия, еще далеко не исчерпали себя. Как «новая демократия» Россия представляет собой замечательно интересный пример политической системы, находящейся в стадии перехода. Здесь особо важны такие явления и процессы, как: становление президентской системы в рамках российского федерализма; эволюция Федерального Собрания; возникновение многопартийной системы, отражающей более глубинный процесс развития политически активного гражданского общества в стране, — и все это на фоне интенсивного развития рыночной экономики в стране и формирования здесь новой политической культуры с такими важнейшими ее элементами, как плюрализм, гражданские свободы, власть закона.

Распад СССР породил еще одну серьезную проблему в стране — проблему ее национальной идентичности, сегодня сопровождающуюся поиском новой «русской идеи». В связи с этим возникает целый ряд вопросов — как сохранить целостность федеративного государства, как здесь должны развиваться национальные отношения (особенно сложной и важной представляется проблема исламского фактора), как молодому государству отвечать на те вызовы, что несет с собой националистический сепаратизм. Но и это еще не все: перед новой Россией стоит еще и задача определить свое место между Западом и Востоком — решить для себя вопрос о том, является ли она частью «Европы». В известном смысле можно сказать, что политика в России только нарождается — или, может быть, возрождается. Как я пишу об этом в книге, политика существует потому, что людям свойственно не соглашаться друг с другом, — но как раз поэтому им и следует искать «политические» решения для своих разногласий. Да, политика, как мы знаем, не всегда, увы, делается в белых перчатках, внутри нее самой скрывается великое множество проблем, но лучших способов разрешать свои разногласия человечество, согласимся, пока еще не придумало.

 

Эндрю Хейвуд, 2004.

 

 


Список

 

врезок

 

К понятийному аппарату

 

Laissez-faire 230

Абсолютизм 32

Авторитаризм 47

Администрация 446

Антисемитизм 144

Билль о правах 368

Бюрократия 441

Ведомственность 449

Власть (авторитет) 4

Власть закона 377

Война 465

Гегемония 253

Тендер 246

Глобализация 174

Государство 109

Государственное управление 30

Гражданская свобода 470

Гражданское неповиновение 350

Гражданское общество 9

Гражданство 504

Группа интересов 337

Деволюция 211

Демократизация 100

Диктатура 468 Запад 41

Идеальный тип 22 Идеология 52 Империализм 163 Интернационализм 159 Исполнительная власть 4ц Классовое сознание 272 Коалиция 329

Коллективная безопасность 194 Колониализм 146 Коммунизм 42 Коммунитаризм 218 Конвенция 361 Консенсус 11 Конституционализм 365 Конституция 360 Конфуцианство 44 Корпоративизм 341 Коррупция 448 Космополитизм 140 Культ личности 432 Культурный национализм 134 Легитимность 265 Лидерство 429 Лобби 349 Мандат 284 Макроуправление 6 Масс-медиа 255 Межгосударственность 18б

 

Международное право 195

Милитаризм 467

Министерская ответственность 458

Наука, сциентизм 19

Нации 132

Нация-государство 152

Нейтралитет 378

Неомарксизм 115

Неоплюрализм 112

Новое общественное управление 450

«Новые левые» 352

Общественное движение 351

Общественный интерес 299

Общественный класс 239

Община, коммуна 217

Омбудсмен 459

Ответственность 393

Парадигма 25

Парламентарная демократия 95

Парламентская система государственного

управления 387

Парламентский суверенитет 372

Партийная демократия 319

Партия и фракция 310

Партийное правительство 325

Патриархия 118

Патриотизм 142

Первичные выборы 316

Пересмотр законов 379

Планирование 233

Плебисцитарная демократия 88

Плюрализм 98

Плюралистическая демократия 97

Полиархия 38

Политкультурализм 149

Политическая культура 252

Политическая партия 309

Политические сообщества 495

Политическое равенство 85

Популизм 435

Постматериализм 264

Постмодернизм 79

Права человека 375

Представительство 280

Президентская система государственного

управления 416

Пропорциональное представительство 289

Равенство 503

Разделение властей 388

Раса 244

Расовая теория, расизм 145

Революция 271

Релятивизм 500

 

 


XVIII

 

Список врезок

 

Рынок 224

Свобода 370

Свободная торговля 188

Социальный капитал 261

Социальный рынок 228

Статус 240

Субсидиарность 192

Суверенитет 161

Теократия 45

Теория общественного выбора 342

Терроризм 469

Тоталитаризм 33

Традиция 265

«Третий путь» 72

Утилитаризм 490

Обратим внимание

Глава государства 412

Глобальное управление экономикой 193

Группы интересов: за и против 343

Гуманитарная интервенция 169

Двухпалатная система: за и против 343

Двухпалатная система: сильные и слабые стороны 397

Дилемма заключенных 18

Европейская интеграция: за и против 190

Железный закон олигархии 318

Избирательные системы: система простого

большинства 291

Избирательные системы: система второго тура 292

Избирательные системы: система

альтернативного голосования 293

Избирательные системы: система партийных

списков 298

Избирательные системы: система переходных

голосов 295

Избирательная система: смешанная система 294

Политические фигуры

Ханна Арендт 10

Аристотель 7

Иеремия Бентам 89

Эдмонд Бёрк 57

Исайя Берлин 150

Эдуард Бернштейн 70

Макс Вебер 267

Мэри Воллстоункрафт 76

Александр Гамильтон 203

Маркус Гарви 214

Георг Вильгельм Фридрих Гегель 108

Иоганн Готфрид Гердер 133

Адольф Гитлер 74

Томас Гоббс 374

Антонио Грамши 256

Джон Кеннет Гэлбрейт 242

Роберт Даль 340

Томас Джефферсон 330

Иммануил Кант 158

Джон Мэйнард Кейнс 231

Наоми Кляйн 353

Владимир Ильич Ленин 93

Джон Локк 55

Джузеппе Мадзини 139

Никколо Макиавелли 8

Мао Цзэдун 273

Карл Маркс 66

 

Утопия 31

Федерализм 202

Фордизм, постфордизм 241

Фундаментализм 78

Харизма 266

«Холодная война» 165

Экология, экологизм 77

Элита, элитизм 99

Эрозия отношений «класс-партия» 303

Эрозия партий 301

Этатизм 123

Этничность 212

Этноцентризм 493

Ядро исполнительной власти 427

 

Институт премьер-министра 423

Кабинет министров: сильные и слабые стороны 426

Кванго: плюсы и минусы 452

Кодифицированная конституция: сильные и

слабые стороны 362

Комитеты: преимущества и недостатки 399

Механизм работы Европейского Союза 187

Модель центр-периферия 215

Общественный договор 110

Открытое правительство: за и против 498

Политический спектр 313

Проблема социального обеспечения 501

«Противостояние Север-Юг» 176

Прямая демократия и представительная

демократия 86

Региональные экономические блоки 181

Референдумы: за и против 283

Спор о монархии 423

 

Герберт Маркузе 69 Джон Стюарт Милль 56 Жан Моне 183 Шарль-Луи Монтескье 386 Джеймс Мэдисон 396 Фридрих Ницше 430 Роберт Нозик 120 Майкл Оукшотт 263 Томас Пейн 282 Платон 15

Пьер-Жозеф Прудон 201 Роберт Путнам 262 Джон Роулс 71 Жан-Жак Руссо 92 Адам Смит 225 Иосиф Сталин 68 Алексис де Токвиль 274 Лев Троцкий 443 Бетти Фриден 354 Милтон Фридман 232 Френсис Фукуяма 37 Юрген Хабермас 269 Фридрих фон Хайек 61 Самюэл Хантингтон 182 Наум Хомски 168 Э.Ф. Шумахер 237 Иосиф Шумпетер 286

 

 

Политические теории

 

 


Что такое политика?

 

Человек по своей природе есть существо политическое

 

Аристотель. Политика, 1


Политика есть интереснейшее дело, ибо все мы очень разные. Среди нас нет согласия в отношении того, как надлежит жить, кто и что должен получать от общества, кто достоин власти, как вообще должны быть распределены общественные ресурсы и что, наконец, лежит в основе общественной жизни — сотрудничество или конфликт. Люди чаще всего не согласны и в том, каким именно образом эти вопросы должны разрешаться — как должны вырабатываться коллективные решения, кто и как при этом должен высказываться, как вообще человек может влиять на общественную жизнь и так далее, С точки зрения Аристотеля, все это делало политику «царской наукой» — наукой, с помощью которой можно улучшить жизнь и создать достойное общество. Политика, следовательно, — это прежде всего и главным образом общественная деятельность. Это всегда диалог — и никогда не монолог. Пусть отдельно взятые индивиды, вроде Робинзона Крузо, способны на многое — создать свое хозяйство, произвести предмет искусства и так далее; чего они не могут, так это заниматься политикой. Ибо политика, образно говоря, начинается лишь тогда, когда появляется Пятница.

Разноголосица, лежащая в основе политики, естественно проявляется и в вопросе о том, как именно надлежит изучать этот предмет. Здесь мы опять-таки столкнемся с разным пониманием того, что именно делает ту или иную общественную проблему «политической», как следует анализировать политическую деятельность, как лучше объяснять ее.

 

Содержание

 

Определение политики 3

Политика как искусство

государственного управления 5

Политика как публичный процесс 8

Политика как компромисс и консенсус 11

Политика как власть 12

Изучение политики 14

Подходы к изучению политики 14

Может ли изучение политики

быть научным? 20

Понятия, модели и теории 21

Выводы 26

Вопросы для обсуждения 27

 

 


1. Что такое политика?

 

 

В данной главе мы рассмотрим следующие вопросы.

 

Основные вопросы

 

> Каковы определяющие черты политики как специфического вида деятельности?

> Как различные мыслители и традиции трактовали «сферу политического»?

> Являются ли ареной политики все общественные институты вообще или лишь некоторые из них?

> Какие существуют подходы к изучению политики как научной дисциплины?

> Может ли изучение политики носить научный характер?

> Какую роль в политическом анализе играют концепции, модели и теории?

 

Определение политики

 

В наиболее общем смысле политика есть процесс, в рамках которого люди создают, сохраняют и обогащают нормы собственного общежития. Политика поэтому неразрывным образом связана с такими явлениями, как конфликт(conflict) и сотрудничество(cooperation). Это именно так, потому что, с одной стороны, существующие в обществе расхождения во мнениях, потребностях и интересах неизбежно оборачиваются разногласиями и в отношении общих норм общежития, с другой, — все понимают, что для изменения этих правил или хотя бы для их сохранения, необходимо сотрудничать. Отсюда, скажем, предлагаемое Ханной Арендт (см. с. 10) определение политической власти как «со-деятельности». По всем этим причинам суть политики часто усматривают в процессе разрешения конфликтов — процессе, так или иначе примиряющем расхождения во мнениях и интересах. Следует, однако, заметить, что и при таком, предельно широком, подходе политику все же лучше всего понимать не столько как разрешение конфликтов, сколько как поиск путей к их разрешению, поскольку, понятно, отнюдь не все конфликты i обществе разрешаются или могут быть разрешены. Следовательно, при неизбежности, с одной стороны — общественного разнообразия (мы все не похожи друг на друга), а с другой — дефицитности общественных ресурсов (всего на всех никогда не хватает), политика всегда будет неотъемлемой частью человеческого общества.

Однако любая попытка точнее раскрыть смысл понятия «политика» предполагает решение двух проблем. Первая из них — это великое множество ассоциаций, связанных с повседневным употреблением термина «политика», является чрезвычайно многозначным, даже «перегруженным» понятием! При том, что, скажем, к

 

экономике, географии, истории или биологии люди в большинстве случаев относятся как к сугубо научным дисциплинам, в разговорах о политике мало кто не имеет «собственного мнения». Часто можно услышать, что изучение политики есть занятие отнюдь не беспристрастное, что этот предмет невозможно изучать без чисто личных предпочтений. Хуже того, в глазах многих людей политика есть занятие заведомо «со-

 

Конфликт— соперничество между противоборствующими сторонами, отражающее различия в их взглядах, предпочтениях, потребностях или интересах.

Сотрудничество— совместная деятельность, достижение цели путем коллективных усилий.

 

 


 

I. Политические теории

 

• К понятийному аппарату

Власть (авторитет)Следует различать два вида власти — власть, исходящую от авторитета, и власть, исходящую от силы2. «Власть—авторитет» лучше всего понимать как «признанную власть». Если «власть-сила» предполагает способность определять поведение других, то «власть—авторитет» — право на это. «Власть—авторитет» поэтому зиждется на добровольно принимаемой обязанности выполнять определенные требования, а не на принуждении или обмане (манипуляции). В этом смысле «власть—авторитет» представляет собой, образно говоря, силу, облаченную в справедливость.

Вебер различал три вида такой власти: власть традиционного характера, укорененную в истории, харизматическую власть, исходящую от личности ее носителя, и рационально-правовую власть, зиждущуюся на формализованных правилах (см. раздел легитимация власти).

 

ниях о том, что, собственно говоря, является предметом политической науки. Политику определяют различными способами — как отправление власти, как принятие коллективных решений, как распределение дефицитных ресурсов, как систему манипуляции и т.д. Преимуществом определения, предлагаемого в нашей работе, — политика как создание, сохранение и обогащение наиболее общих правил общежития представляется то, что оно достаточно широко, чтобы охватить большинство (если не все) из данных выше толкований. Но всех проблем не решает и широкий подход, ибо стоит «распаковать» данное нами определение или попытаться уточнить те или иные его аспекты, как возникают новые вопросы. Скажем, относится ли политика к какому-то конкретному способу выработки, сохранения и обогащения норм и правил общежития (например, происходит ли это мирным путем — через политические дебаты или общественную дискуссию) или вообще ко всем из возможных для данного случая способов; является ли сферой осуществления политики общество в целом или только отдельные области его жизнедеятельности (система правительственного управления или, скажем шире, сфера публичной политики)?

Понятие политики, следовательно, чрезвычайно многозначно (см. с. 21), в нем заложено множество вполне приемлемых и законных значений. Нельзя, кроме того, исключать и того, что различные определения, в том числе и данные выше, на самом деле отражают всего лишь разные аспекты одного и того же (возможно, не

1 Самуэль Джонсон (1709—1784) — английский поэт, влиятельный критик, историк литературы и лексикограф. (Прим. пер.)

2 В английском языке для обозначения этих двух типов власти употребляются два разных слова — authority и power. В русском языке эта дифференциация отсутствует: и то и другое переводится как «власть». В данном случае речь идет о той власти, которая в английском языке обозначается словом authority. (Прим. пер.)

 

мнительное», а то и попросту «грязное», вечно связанное с делами самого сомнительного свойства, с насилием, махинациями, лицемерием, а то и прямой ложью. Что ж, нужно сказать, что в таких ассоциациях нет ничего нового. Еще в 1775 г., например, Самуэль Джонсон1 говорил, что политика — это «всего лишь средство сделать карьеру в этом мире», а в XIX в. американский историк Генри Адаме отзывался о том же предмете как об «упорядоченной системе ненависти». Любая попытка определить политику должна поэтому прежде всего очистить проблему от ассоциаций такого рода. Для начала здесь достаточно сказать хотя бы то, что у политики всегда была и другая, совершенно противоположная по смыслу репутация, — репутация необходимого, важного и, более того, почетного в глазах общества дела.

Вторая и при этом еще более сложная проблема состоит в том, что и самые большие авторитеты по сей день не сходятся во мне-

 

 


1. Что такое политика? 5

 

до конца еще ясного) явления. Как бы то ни было, стоит продолжить рассмотрение того, «что такое политика», поскольку в любом случае здесь мы имеем дело с самыми что ни есть глубокими интеллектуальными и идеологическими разногласиями между теми, кто изучал и изучает этот предмет. Далее мы рассмотрим следующие взгляды на политику:

• политика как искусство государственного управления

• политика как публичный процесс

• политика как компромисс и консенсус

• политика как власть и распределение ресурсов