Владимир Ильич Ленин (1870—1924)

⇐ Назад

Русский теоретик марксизма и революционер. Будучи лидером большевиков, Ленин стал идейным вдохновителем Октябрьской революции 1917 г., а затем первым главой СССР. Его вклад в марксистскую концепцию выразился в теории «партии как авангарда революционного движения» («Что делать», 1902), анализе колониализма как экономического феномена («Империализм как высшая стадия развития капитализма», 1916) и убежденности в необходимости «революционного перехода к социализму» («Государство и революция», 1917). Слава Ленина тесно связана с последующим развитием советской истории. Одни склонны видеть в нем предтечу сталинистских гонений, другие — критика бюрократии и активного сторонника дебатов и дискуссий.

законодательных органов. В основе этой модели лежит концепция «низовой» демократии, или, как ее еще называют, «демократии корней травы»: идея здесь заключается в том, что политическая власть должна восходить снизу вверх и при этом с максимально низкого уровня. Однако теория Руссо подвергается критике на том основании, что «истинная» воля граждан совершенно оторвана от их «мнимой», или чисто субъективной воли. Опасность здесь и впрямь заключается в том, что поскольку общую волю нельзя определить, опросив граждан об их желаниях (ибо ими может руководить элементарный эгоизм), то появляется возможность определить эту волю сверху; и совершенно нельзя исключать, что на практике бывает не сделает диктатор, вообразивший себя носителем «истинных» интересов общества. Именно поэтому иногда в Руссо видят провозвестника так называемой тоталитарной демократии (Talmon, 1952).

Концепция развивающей демократии имела и более умеренный вариант, во многом сопряженный с либеральной моделью представительного правительства. Ее основополагающие элементы были сформулированы еще Джоном Стюартом Миллем (см. с. 56). Главное достоинство демократии Милль усматривал в том, что она способствует «наивысшему и гармоничному» развитию способностей человека. Участие в политической жизни повышает уровень сознания граждан и воспитывает их чувства, словом, развивает их. Демократия здесь предстает как своего рода образование. Поэтому Милль призывал к расширению сферы участия граждан в политике, считая, что право голоса должно быть предоставлено всем людям, кроме неграмотных. Избирательное право — радикальнейшую для того времени идею — он распространял и на женщин. Важное место в его теории занимала и местная власть, сильная и независимая, дабы больше людей исполняли те или иные должности.

Милль, как и другие либералы, осознавал и опасности демократии. Правда, в отличие от основных представителей либеральной мысли он совершенно не признавал идеи формального политического равенства. Так же, как в свое время Платон, он не считал, что все мнения в мире политики имеют одинаковое достоинство. Отсюда его предложение ввести множественное голосование — такую систему, при которой неквалифицированный работник имел бы один голос, квалифицированный — два, а выпускник колледжа и ученый — пять или шесть голосов. Но у Милля были в данном случае и более серьезные сомнения, идущие от извечного

I- Политические теории

страха либералов перед тем, что Алексис де Токвилль (см. с. 274) в знаменитой своей фразе назвал «тиранией большинства». Демократия в этом воззрении всегда несет в себе опасность того, что права меньшинства и свобода личности могут быть принесены в жертву идее народа, что свобода дискуссии, критика, духовная жизнь вообще — все это может быть принесено в жертву некоей воле большинства, и тогда воцарится однообразие и скучный конформизм. Большинство ведь не всегда право; истина не выясняется процедурой поднятия руки при голосовании. Милль поэтому всячески поддерживал идею совещательной(deliberative democracy), или парламентской, демократии.

Народная демократия

Термин «народная демократия» идет от тех ортодоксальных коммунистических режимов, что создавались по советскому образцу после Второй мировой войны. Мы, однако, будем применять его в более широком смысле, относя сюда самые различные модели демократии, порожденные марксистской традицией. Их немало, и все они находятся в разительном контрасте с более распространенными либерально-демократическими моделями. Марксисты, как известно, всегда отмахивались от либеральной, или парламентской, демократии, видя в ней не более чем форму «буржуазного», «капиталистического» правления. К понятию или идеалу демократии они тем не менее обратились потому, что в них присутствует идея равенства. «Демократия» здесь означала социальное равенство, выстроенное на обобществлении собственности («общественная демократия», как марксизм изначально понимал этот вопрос), что надлежало отличать от «политической» демократии — видимости, фасада равенства.

Маркс был убежден в том, что достаточно свергнуть капитализм и демократия рано или поздно восторжествует. Правда, до настоящего коммунизма будет еще далеко, поскольку потребуется так называемый переходный период с характерной для него «революционной диктатурой пролетариата». Так в конце концов на смену «буржуазной» демократии придет совершенно новая система «пролетарской» демократии. Маркс не вдавался в детали того, как может быть организовано это переходное общество, но в общих чертах его понимание вопроса видно из того восхищения, которое в нем вызвала Парижская Коммуна 1871 г. — весьма кратковременный эксперимент, по смыслу близкий прямой демократии. Дальнейшую перспективу он понимал так: с преодолением классового антагонизма и окончательным построением коммунистического общества пролетарское государство попросту «отомрет». С ним вместе уйдет в прошлое необходимость в правительстве, законах и даже политике как таковой, — по сути дела, все это распространяется и на демократию.

Но еще более чем Марксу модель демократии, реализованная в коммунистических государствах в XX веке, обязана В.И. Ленину. Лозунг Ленина в 1917 г. «Вся

власть Советам рабочих, солдат и матросов» звучал, конечно, в духе демократии коммуны, но на практике власть здесь очень скоро перешла в руки партии большевиков, в дальнейшем переименованной в Коммунистическую партию. По

Совещательная демократия— демократическое правление, уделяющее особое внимание дискуссиям и дебатам, что помогает выявить интересы общества.

Демократия

^ К понятийному аппарату

Парламентарная демократия— это форма демократии, предполагающая косвенную связь между властями и гражданами через избранное народом законодательное собрание. В этом случае демократия по существу означает ответственное и представительное правительство. Парламентарная демократия, таким образом, уравновешивает участие в политической жизни народа властью элиты: правительство подотчетно не непосредственно обществу, а его избранным представителям. Положительное качество такой системы заключается в том, что представители, в силу своей образованности и иных качеств, способны лучше, чем сами граждане, определить их жизненные интересы. В своей классической форме, связанной с идеями Дж. Ст. Милля и Бёрка, парламентарная демократия предполагает обязанность парламентариев заботиться прежде всего об интересах своих избирателей. В своем нынешнем виде партийная политика основывается на идеях не только парламентарной, но и мандатной демократии.

Ленину, то был «авангард рабочего класса», вооруженный марксизмом и потому способный понять подлинные интересы пролетариата и направлять рабочий класс ко все более полному раскрытию его революционного потенциала. Эта теория стала краеугольным камнем «ленинской демократии» в СССР и была затем принята всеми ортодоксальными коммунистическими режимами как одно из центральных положений марксизма-ленинизма. Сегодня мы знаем главную слабость этой системы: Ленин не предусмотрел для нее никакого контроля в отношении власти Коммунистической партии (и в особенности ее лидеров), равно как и не сделал ее сколько-нибудь действительно ответственной и подотчетной рабочему классу. Перефразируя вопрос Аристотеля Платону, здесь можно было бы сказать: «Кто будет сторожить стражей — Коммунистическую партию?».

Ш Демократия на практике: точки зрения

Хотя дискуссия о достоинствах тех или иных форм демократии отнюдь не закончена, сегодня больше спорят о другом — о том, как демократия работает на практике, какой смысл следует вкладывать в понятие «демократизация». При этом речь идет преимущественно об одной модели демократии, так или иначе признанной во всем мире, — модели либеральной демократии. Хотя внутри этой традиции есть свои противоречия, в общем ей свойственны следующие черты:

• либеральная демократия — это форма непрямой и представительной демократии; власть здесь получают те, кто одержал победу на выборах; выборы основаны на принципе формального политического равенства всех граждан;

• модель основана на состязательности, в ней все определяется выбором избирателя, для общества же характерен Политический плюрализм, толерантность по отношению к самым разным взглядам и наличие самого широкого круга социальных философий и конкурирующих между собой политических движений и партий;

• государство и гражданское общество строго отделены друг от друга: общество складывается из независимых социальных групп и организовано на принципах рыночной, то есть капиталистической, экономики.

I. Политические теории

Есть в отношении либеральной демократии и свои вопросы. Скажем, обеспечивает ли эта модель действительно эффективное рассредоточение политической власти? Чем в конечном счете демократические процессы оборачиваются для общества — выигрышем или проигрышем? Совместимо ли политическое равенство с экономическим неравенством? Разные теоретики по-разному отвечают на эти вопросы. По тому, какие предлагаются ответы, можно выделить следующие основные подходы:

• плюрализм

• элитизм

• корпоративизм

• «новые правые»

• марксизм

Плюралистический подход

Плюралистические идеи восходят к раннелиберальной политической философии, в частности, к работам Локка и Монтескье (см. с. 386). Более систематическую форму, однако, им впервые придал Джеймс Мэдисон (James Madison) (см. с. 396) в тех статьях, что им печатались в газете «Федералист» (The Federalist Paper). Размышляя о превращении Америки из конфедерации штатов, слабо связанных между собой, в единую федерацию, Мэдисон более всего опасался «раздрая» внутри страны. Как и большинство либералов он считал, что при бесконтрольном развитии демократических тенденций стране грозит «правление большинства», попрание прав личности и экспроприация собственности во имя народа. Сам он, однако, привнес в эту дискуссию особую тему — тему множественности интересов и многообразия групп в обществе, а также ту мысль, что если всем этим группам не предоставить права политического голоса, стабильности и порядка в обществе не будет. Мэдисон поэтому настаивал на «разделении власти» в соответствии с принципами независимости ее ветвей, двухпалатностипарламента (bicameralism) и федерализма, дабы все и всякие группы интересов могли быть услышаны. Возникшая в результате система власти, представляющая по сути меньшинство страны, и стала тем, что называется «мэдисоновской демократией». Констатируя разнообразие и множественность интересов в обществе и настаивая на том, что это многообразие есть явление совершенно здоровое, Мэдисон по сути первым сформулировал принципы плюрализма.

Сегодня наиболее влиятельным представителем теории политического плюрализма является Роберт Даль (Robert Dahl)(см. с. 340). Вкниге «Кто правит? Демок

ратия и власть в американском городе» (Who Governes? Democracy and Power in an American City, 1961)Даль предпринял эмпирический анализ проблемы распределения власти в городе Нью-Хэвен, штат Коннектикут, США. Он обнаружил, что хотя политически привилегирован-

Двухпалатная система— разделение законодательной власти на две равноправные палаты в законодательном собрании; такой институт призван стать одной из гарантий свободы общества от возможного произвола властей.

Демократия

ные и экономически наиболее сильные слои пользовались в городе куда большим политическим весом, чем рядовые граждане, в общем политическом процессе не было заметно превосходства какой-либо одной правящей группировки или элиты. Придя к выводу, что «при всех своих несовершенствах Нью-Хэвен является образцом демократической системы», Даль констатировал и то, что нынешние демократические системы разительно отличаются от классических демократий Древней Греции. В этой связи он и ввел (совместно с Чарльзом Линдбломом) термин «полиархия», буквально означающий «власть многих» в отличие от «демократии» — «власти всех». Здесь речь идет о системе, демократичность которой обеспечивается конкуренцией между партиями в ходе избирательных кампаний и возможностями для групп влияния свободно выражать свои взгляды, — так и формируется тот канал коммуникации между властью и обществом, которой необходим для поддержания всей совокупности отношений между ними. Разумеется, эта система как небо от земли далека от классических идеалов народного самоуправления; по мнению ее сторонников, однако, она обеспечивает достаточно высокий уровень, с одной стороны, подотчетности политиков в отношении об

щества, а с другой, — общественной активности, чтобы называться демократией. Вместе с тем между плюрализмом и демократией могут быть свои противоречия. Уже для Мэдисона, например, задача заключалась в том, как сделать так, чтобы демократия не стала угрозой для собственности. Сегодня можно задаваться вопросом, не является ли власть «многих» своего рода уловкой, чтобы закрыть пути к власти «большинству», то есть массам, лишенным собственности. Еще одна проблема — опасность «плюралистической стагнации» — ситуации, наступающей, когда группы давления становятся столь сильными, что создают «пробку», из-за чего власть работает в режиме «перегрузки». В таких случаях плюралистская система может стать попросту неуправляемой. Наконец, в более поздних своих работах, например, в «Предисловии к экономической демократии» {Preface to Economic Democracy, 1985), Даль указал на еще одну проблему: неравное распределение экономических ресурсов в тенденции ведет к тому, что политическая власть из рук «многих» постепенно переходит к немногим. Такого рода наблюдения, вполне созвучные марксистской критике плюралистической демократии, дали толчок становлению неоплюрализма.

Фк понятийному аппарату

Понятие «плюралистическая демократия»

часто употребляется наряду с понятием «либеральная демократия» для характеристики демократической системы, основанной на выборах в представительные органы; причем в предвыборной гонке должны участвовать несколько партий. Более конкретно, этот термин относится к демократическому правлению, при котором общественные запросы формулируются группами лиц, объединенных общими интересами. В таком виде плюралистическая демократия может рассматриваться как альтернатива парламентарной демократии и любой форме мажо-ритаризма. Условия, при которых плюралистическая демократия функционирует должным образом, следующие;

• факт распределения политической власти между соперничающими группами; особенно важно отсутствие привилегированных групп;

• высокий уровень внутренней ответственности, при котором лидеры политических групп подотчетны их рядовым членам;

• нейтральный аппарат правительства, внутренне достаточно структурированный, чтобы предоставить политическим группам поле для непосредственной политической деятельности.

I. Политические теории

+ К понятийному аппарату

У термина «плюрализм»два значения, узкое и широкое. В широком смысле плюрализм — это приверженность идеалам многообразия и множественности мнений. Как описательный термин он может использоваться для констатации многопартийности (политический плюрализм), разнообразия нравственных ценностей (этический плюрализм) или культурных норм (культурный плюрализм). Как термин нормативный он подразумевает, что само по себе многообразие есть фактор желательный и свидетельствующий о здоровом развитии общества, так как он способствует защите личности и предоставляет поле для дискуссий. В более узком смысле плюрализм — это концепция распределения политической власти. Ее суть состоит в том, что власть должна быть, а не концентрироваться в руках элиты или правящего класса. В этом случае плюрализм обычно рассматривается как теория «групповой политики», предполагающая, что интересы индивидов в значительной степени должны проявляться через их участие в общественных организациях, причем последние в равной степени могут влиять на политические процессы.

Элитистский подход

Элитизм с самого начала был собственно ничем иным как критикой эгалитарных идей — демократии и социализма. Его идеологи стоят на том, что власть в обществе так или иначе принадлежит элитам, считают это нормальной и даже положительной чертой общественного бытия или явлением нежелательным, но поправимым. Теоретики классического элитизма — Вилфредо Парето (Vilfredo Pareto, 1848—1923), Гаэтано Моска (Gaetano Mosca, 1857—1941) и Роберт Михельс (Robert Michels, 1876—1936) — склонялись к первой позиции. Для них демократия была не более чем глупым заблуждением, поскольку политическая власть всегда принадлежит привилегированному меньшинству — элите. В книге «Правящий класс» (The Ruling Class, [1896] 1939), например, Моска утверждал, что во всех обществах «существует два класса людей — класс, который управляет, и класс, которым управляют», а также что возможности, способности и качества, необходимые для управления, в обществе всегда распределены неравномерно, сплоченное же меньшинство всегда найдет возможность манипулировать массами и держать их под контролем, даже при парламентарной демократии.

Парето выделил два психологических типа людей, способных управлять: «лис», которые правят хитростью и манипулированием, и «львов», достигающих своих целей насилием и принуждением. Михельс, однако, предложил другой подход, учитывающий тенденцию любых организаций, сколь бы демократичными они ни казались, концентрировать власть в руках небольшой группы людей, способных доминировать, организовывать деятельность и принимать решения, — и все это в противовес остальным членам организации, зачастую совершенно пассивным. Михельс назвал это «железным законом олигархии». Позже Джеймсом Бернхемом было разработано понятие бюрократической власти. В «Революции управляющих» (The Managerial Revolution, 1941) он утверждал, что благодаря своим научно-техническим знаниям и административному искусству «управляющий класс» господствует во всех индустриальных обществах — как капиталистических, так и социалистических.

Если классики элитизма стремились доказать, что демократия всегда была не более чем мифом, современные его теоретики больше говорят о том, сколь далеко отдельным политическим системам до демократического идеала. Пример такой по-

Демократия 99

зиции мы находим в известном исследовании Райта Миллса (Wright Mills) о структуре власти в США. В противовес плюралистским представлениям о широком и как-будто демократичном распределении власти, Миллс в книге «Властвующая элита» {The Power Elite, 1956) показал, что в США господствует очень узкий круг из нескольких групп — «властная элита», образованная триумвиратом большого бизнеса (в особенности отраслей военно-промышленного комплекса), армии и политических группировок вокруг президента. Используя сочетание экономической власти, бюрократического контроля и доступа к наивысшим уровням исполнительной ветви правительства, властная элита имеет возможность принимать «воистину исторические» решения, особенно в оборонной и внешней политике, а также в экономической стратегии. Из модели властной элиты естественно следует вывод, что в действительности об американской демократии говорить не приходится. Каким бы ни было давление со стороны избирателей, оно в любом случае погашается «промежуточными уровнями власти» (Конгрессом, правительствами штатов и т.д.), а профсоюзы, малое предпринимательство и потребительское лобби сохраняют какое-то свое влияние разве что на периферии политического процесса. На это теоретики элитизма отвеча-

^ К понятийному аппарату

Элита, элитизмИзначально слово «элита» относилось к высшему, лучшему, превосходному рангу общества. В нейтральном, эмпирическом смысле, этот термин обозначает меньшинство, на законных или незаконных основаниях сконцентрировавшее в своих руках власть, богатство или привилегии. Элитизм — это формулировка принципа, согласно которому у власти должна быть элита (меньшинство), или же практическое применение этого принципа. Нормативный элитизм предполагает, что правление элиты желательно: политическая власть должна быть передана в руки мудрого или просвещенного меньшинства. Классический элитизм (учение, развитое Моской, Парето и Михельсом) претендовал на эмпиричность своей концепции (хотя и нередко заимствовал идеи, характерные для нормативного учения), рассматривая правление элиты как неизбежную и неизменную данность социального развития. Современный элитизм также построен на эмпирическом анализе, однако, содержит больше критических замечаний в адрес причин, приведших элиту к власти. Последователи этого направления, например К. Райт Миллс (1916—1962), стремились выявить характерные черты элитарного правления, надеясь не только объяснить его, но и подвергнуть его критике.

ют, что эмпирические исследования только потому приносят выводы, по-видимому, работающие на плюралистскую модель, что Даль и близкие к нему теоретики игнорируют такой важный аспект власти, как непринятие решений.

Некоторые теоретики вместе с тем утверждают, что в каких-то случаях власть элиты не исключает принципа политической подотчетности. Речь идет о концепции конкурентного элитизма (иногда называемого демократическим элитизмом), исходящей от факта соперничества элит (рис. 4.1) — нечто противоположное модели властвующей элиты, где она предстает единым целым, изнутри связанным общими интересами. Другими словами, элита, вбирая в себя наиболее видных представителей из самых разных, подчас конкурирующих групп, всегда внутренне расколота. Эту концепцию часто связывают с «реалистической» моделью демократии Иосифа Шумпетера (см. с. 286), предложенной им в книге «Капитализм, социализм и демократия» (1942):

Демократический метод — это, в сущности, институциональный механизм движения к политическим решениям, в рамках которого люди получают властные полномочия принимать эти самые решения в результате конкурентной борьбы за голоса избирателей.

I. Политические теории

^ К понятийному аппарату

Демократизацияозначает переход от авторитарного режима к либеральной демократии. Наиболее существенными чертами этого процесса являются предоставление основных свобод и особенно политических прав, введение альтернативных и общедоступных выборов и, особенно это касается посткоммунистических режимов, начало рыночных реформ. Демократизация включает в себя три, иногда пересекающихся, процесса: (7) падение старого режима; обычно это предполагает утрату легитимности власти. Этот процесс часто связан с провалом экономической политики и отсутствием лояльности строю в военных кругах и у сил правопорядка; (2) «демократический переход», подразумевающий строительство новых либерально-демократических структур; (3) «демократическую консолидации*)», т.е. укоренение новых структур и процессов в сознании элиты и масс в такой степени, что они уже не могут быть разрушены.

Избиратели вполне могут решить, какой элите править, — они не могут изменить лишь того факта, что власть всегда принадлежит какой-нибудь элите. На основе модели конкурентного элитизма Энтони Дауне (Anthony Downs, 1957) разработал «экономическую теорию демократии», предлагая следующую концепцию: соперничество на выборах создает своего рода политический рынок, где политиков можно представить как предпринимателей, стремящихся получить власть, а избирателей — как потребителей, голосующих за ту партию, политическая линия которой лучше всего отражает их предпочтения. По Даунсу, система открытых и состязательных выборов гарантирует демократичность тем, что отдает власть в руки партии, философия, ценности и политика которой более всего соответствуют предпочтениям численно наиболее сильной группы избирателей. Как выразился Шумпетер, «демократия — это власть политика».

Концепции конкуренции элит как модель демократической политики в общем-то верно объясняет действительные механизмы либерально-демократической политической системы. Похоже, при своем возникновении она и была попыткой скорее описать, как работает демократический процесс, нежели предписать какие-то ценности и принципы — политического равенства, политического участия, свободы и тому подобного. Демократия в таком объяснении предстает, собственно говоря, как политический метод — как средство политических решений в обществе «со ссылкой» на результаты избирательного процесса. В той степени, в какой эта модель верна, она адекватно отражает действительное значение политической элиты — то, что власть здесь находится в руках наиболее информированных, способных и политически активных членов общества. С другой стороны, хотя соперниче-

Демократия

ство за власть и в самом деле не противоречит принципу политической подотчетности, конкуренция элит в лучшем случае являет собой слабую форму демократии. Элиту в этой модели можно сместить, лишь заменив ее на другую элиту, но обществу здесь отводится весьма и весьма скромная роль — раз в несколько лет решать, какой элите править от его имени, а это порождает в нем пассивность, равнодушие и даже отчуждение.

Корпоративистский подход

Истоки корпоративизма восходят к тем временам, когда в фашистской Италии пытались создать так называемое «корпоративное государство», где решения принимались бы совместно управляющими и рабочими. Теоретики корпоративизма, однако, указывают на то, что в развитии ведущих индустриальных государств мира прослеживается нечто общее. Речь идет о становлении целого спектра идей «трехстороннего правительства», в котором управление осуществлялось бы через организационные структуры, напрямую связывающие между собой государственное чиновничество, деловые круги и профсоюзы, — на этой основе сложился неокорпоративизм,или либеральный корпоративизм. Прямое привнесение экономических интересов в государственное управление (явление достаточное типичное для послевоенного периода вообще и, в частности, для таких стран, как Швеция, Норвегия, Голландия и Австрия) во многом шло от общего сдвига государства в сторону управления и регулирования экономики. По мере того как государство стремилось к прямому управлению экономической жизнью и обеспечению все более широкого круга услуг, оно осознавало и необходимость каких-то институциональных схем, в рамках которых различные категории общества сотрудничали бы друг с другом и вместе поддерживали бы общую экономическую стратегию страны. И напротив, там, где целью было сократить государственное вмешательство в экономическую жизнь и расширить роль рынка (как, например, в Великобритании после 1979 г.), от корпоративизма отказывались.

Для понимания демократических процессов корпоративизм имеет не последнее значение. Скажем, идеологи гильдейского социализма¹в Великобритании стоят

¹Гильдейский социализм (quild socialism) — социалистическое движение в Великобритании в первой четверти XX в. Положив в основу модель средневековых гильдий, его приверженцы пропагандировали децентрализованный социализм, опирающийся на рабочий контроль и индустриальную демократию. (Прим. пер.).

Неокорпоративизм— тенденция, наблюдаемая в западных полиархиях. Ее основная черта — предоставление группе лиц, имеющей общие интересы, привилегированного и законного доступа к процессам формирования политического курса.

на том, что корпоративизм создает основу для своеобразного функционального представительства: интересы и взгляды людей адекватнее выражаются группами, к которым эти люди принадлежат, нежели механикой состязательных выборов. Здесь возникает своего рода «корпоративный плюрализм» — трехсторонние отношения, в рамках которых большие общественные

I. Политические теории

группы соревнуются между собой за влияние на государственную политику. Большинство теоретиков, однако, усматривают в корпоративизме явную угрозу демократии. Прежде всего, корпоративизм приносит выигрыш только тем группам, которые уже обеспечили себе свободный доступ в правительство. Политический голос здесь заведомо принадлежит не «аутсайдерам», а «инсайдерам», тем, кто находится внутри системы. Корпоративизм служит не частным экономическим интересам, а общему благу государства лишь тогда, когда те «пиковые объединения»(peak association), с которыми имеет дело правительство, как-то дисциплинируют своих членов и не дают хода требованиям радикального характера. Наконец, корпоративизм до известной степени подрывает и основы парламентарной демократии: политикой становится то, что осуществляется в переговорах между правительством и представителями наиболее влиятельных экономических интересов, но отнюдь не то, что происходит в законодательном собрании страны. Лидеры экономических группировок, таким образом, могут набирать громадный политический вес, — и это при том, что они совершенно не подотчетны обществу и вообще находятся за пределами какого бы то ни было контроля с его стороны.

Подход «новых правых»

Появление «новых правых» в 1970-х годах ознаменовалось весьма своеобразной критикой демократизма. Они заговорили об опасности «демократической перегрузки» общества — паралича политической системы под воздействием чрезмерного для нее группового и электорального давления. Заодно весьма суровой критике, кстати сказать, подвергся и корпоративизм. Дело в том, что теоретики «новых правых» — убежденнейшие сторонники свободного рынка, полагающие, что экономика лучше всего работает тогда, когда правительство оставляет ее в покое. Корпоративизм в этом свете обнаруживает ту опасность, что он политически усиливает экономические фракции общества, позволяя им предъявлять правительству бесконечные требования — увеличить оплату труда, инвестиции в общественный сектор экономики, субсидии и так далее; результатом становится господство тех групп, у кого «есть нужные связи». Все это, согласно «новым правым», влечет за собой одно — безостановочное движение к государственному вмешательству, а следовательно, и экономическому застою (Olson, 1982).

«Перегрузку управления» можно рассматривать и как одно из следствий электорального процесса. Здесь проявляется то, что Сэмюэл Бриттен (Samuel Brittan, 1977) называл «экономическим следствием демократии». Речь идет о том, что в ходе электорального процесса политики, борясь за власть, дают электорату все менее и менее выполнимые обещания: последствия могут быть катастрофичными. Ответственность здесь поровну ложится и на политиков, и на избирателей. Избиратели поддаются на обещания более высоких общественных расходов, — что до их

собственного проигрыша (из-за роста налогов), то, прикидывают они, он как-нибудь разложится на все население; политики же, одержимые стремлением победить любой ценой пытаются перещеголять друг друга в том, кто больше на-

Пиковое объединение— группа людей, признанная правительством в качестве представляющей основные интересы деловых кругов или рабочих.

Демократия ЮЗ

обещает обществу благ и расходов. Согласно Бриттену, экономические последствия «необузданной демократии» — это всегда высокий уровень инфляции, подталкиваемый вверх ростом государственных долгов, и все более тяжелое налоговое бремя, подрывающее предпринимательскую инициативу и экономический рост в целом. Как выразился Дэвид Марканд (David Marquand, 1988), воззрение «новых правых» состоит в том, что «демократия для взрослых — это все равно что шоколад для детей: его всегда хочется, он безвреден в малых дозах и вреден в больших». Теоретики «новых правых» поэтому склонны видеть в демократии не более как средство защиты от возможного правительственного произвола, но никак не средство для социальных преобразований.

Марксистский подход

Как мы уже говорили, марксистский взгляд на демократию основан на классовом анализе. Согласно марксизму, политическую власть нельзя понимать узко, с точки зрения избирательной системы или возможностей тех или иных групп проталкивать свои интересы через лоббирование и демонстрации: следует смотреть гораздо глубже, ибо политическая власть отражает распределение экономической власти, в особенности владение средствами производства. Марксистская критика либеральной демократии отталкивается от идеи внутренних противоречий между демократией и капитализмом, то есть между политическим равенством, на словах провозглашаемым либеральной демократией, и общественным неравенством, неизбежно порождаемым капиталистической экономикой. Либеральная демократия поэтому здесь третируется как «капиталистическая» и «буржуазная» демократия, полностью подконтрольная всемогущему правящему классу(ruling class).

Марксизм, следовательно, предлагает особую критику плюралистической демократии. Пока существует классовое неравенство, власть для него не может быть распределена в обществе равномерно. В известном отношении это перекликается с элитистской критикой плюрализма. В обоих подходах утверждается, что власть в конечном итоге сосредоточена в руках немногих, разница лишь в том, кто как понимает этих «немногих» — как «правящую элиту» или как «правящий класс». Правда, есть здесь и более серьезные различия. В то время как для элитизма власть идет от многих источников (образование, социальный статус, пребывание в органах власти, политические связи, богатство и т.д.) марксизм указывает на роль экономических факторов, а именно: на собственность и владение средствами производства. Более того, элитизм дает несколько расплывчатую картину «власти элиты», признавая, скажем, что когда внутри разобщенной элиты существует конкуренция, в политике остается и какое-то место для демократии. Марксизм же твердо

Правящий класс— марксистский термин, характеризующий класс, который подчиняет себе остальные классы и общество в целом, используя монополию на средства производства.

стоит на том, что правящий класс всегда преследует собственные интересы, а на уступки другим классам идет лишь для того, чтобы сохранить капитализм, а с ним вместе и систему классового неравенства.

Современные марксисты, однако, отнюдь не усматривают в электоральной демократии сплош-

I. Политические теории

ную бутафорию и надувательство. Еврокоммунисты(eurocommunists), например, отказались от идеи социальной революции и полностью перешли к идеологии мирного, законного и демократического «пути к социализму». Однако неомарксисты, такие, как Юрген Хабермас (Jiirgen Habermas) (см. с. 269) и Клаус Оффе (Claus Offe), по-прежнему указывают на противоречия и даже внутреннюю нестабильность капиталистической демократии. Они считают, что, с одной стороны, демократический процесс заставляет правительство как-то реагировать на требования общества, что неизбежно ведет к росту общественных расходов и расширению сферы ответственности государства, особенно в экономической и социальной жизни, с другой, — в долгосрочной перспективе стабильности капитализма угрожает фискальный кризис, когда высокие налоги подавляют деловую инициативу, а неуклонный рост правительственных заимствований порождает постоянно высокую инф-

Ш Выводы

• Из-за необыкновенной популярности «демократии», давно превратившейся в «ура-слово», это понятие порой очень трудно использовать как серьезную политическую концепцию. В термине заложены самые разные значения — от власти масс и правительственной формы, основанной на прямом и постоянном политическом участии общества, до власти большинства и системы партийного соперничества, функционирующей на основе регулярных выборов при всеобщем избирательном праве.

• Исторически дискуссии о природе демократии вращались вокруг трех вопросов. Первый — что такое народ и насколько широко должна быть рассредоточена политическая власть? Второй — надлежит ли людям править самим или эту задачу они могут передоверить политикам и политическим партиям, претендующим представлять общество? Третий — какие вопросы подлежат коллективному разрешению в демократическом процессе?

• Существует множество моделей демократии, каждая из которых предлагает собственную версию демократического правления. Это классическая демократия, основанная на принципе народного самоуправления; протективная демократия, исходящая из индивидуалистического понимания свободы; демократия развития, ориентированная на расширение сферы политического участия общества, и народная демократия, где центральным вопросом являются отношения между классами.

• Классическая демократия, идущая от политической системы Афин в Древней Греции, вошла в историю тем, что лишь она являла собой непосредственно осуществляемую власть народа. Протективная демократия предоставляет гражданам максимальную свободу выбора собственного жизнеустройства. Достоинство демократии развития в том, что, поощряя политическое участие, она тем самым расширяет сферу свободы и

ляцию. Оказываясь перед выбором, реагировать ли ему на давление общества или спасать экономику, капиталистическая демократия, по Ха-бермасу (1973), сохраняет в себе все меньше возможностей для поддержания собственной легитимности.

Еврокоммунизм— форма умеренного коммунизма, основанная на синтезе марксизма и принципов либеральной демократии

Демократия

личного развития индивида. Народная демократия ориентирована не столько на расширение политических прав индивида, сколько на его экономическую эмансипацию.

• На практике шире всего признана одна из моделей демократии — либеральная демократия. Главные ее черты заключаются в том, что это непрямая, репрезентативная форма демократии, основанная на регулярных выборах. Функционируя на основе партийного соперничества и электоральной системы, она соблюдает четкое разграничение между государством и гражданским обществом и санкционирует существование независимых социальных групп и частной собственности.

• Предметом дискуссий является и то, как либерально-демократические системы функционируют на практике. С точки зрения плюрализма, главное ее достоинство состоит в том, что стимулирует политическую активность граждан и подотчетность политиков обществу. Теоретики элитизма указывают на то, что политическая власть имеет тенденцию концентрироваться в руках привилегированного меньшинства. Корпоративизм озабочен тем, чтобы власть включала в себя и самые широкие категории общества. Теоретики «новых правых» указывают на опасность «демократической перегрузки» общества. И, наконец, марксисты говорят о несовместимости демократии и капитализма.

Ш Вопросы для обсуждения

• Почему идея демократии исторически оказалась столь популярной?

• Возможен ли в сегодняшних условиях какой-либо вариант прямой демократии?

• Каковы главные достоинства демократии?

• В чем проявляются несовершенства и опасности демократии?

• Какая из моделей демократии наиболее привлекательна и почему?

• Можно ли современные формы представительной демократии квалифицировать как демократичные?

• С какими главными угрозами демократия сталкивается сегодня?

Государство

Цель государства всегда одна и та же —

ограничить человека, приручить его,

подчинить его, поработить его.

Макс Штирнер. Единственный и его Я (1845)

Тень государства лежит едва ли не на всех видах человеческой деятельности. От образования до экономического управления, от систем социальной поддержки до здравоохранения и от охраны внутреннего порядка до внешней безопасности государство все формирует и контролирует, а где не формирует и не контролирует, то регулирует, надзирает, разрешает или запрещает. Даже те стороны жизни, которые обычно считаются личными или частными (брак, развод, аборт, вероисповедание и тому подобное) так или иначе находятся в поле зрения государства. Неудивительно, что политологию часто и понимают как изучение государства, как анализ его институтов, оценку его воздействия на общество и так далее. Да и идеологические дискуссии (а вместе с тем и политика партий) вечно вращаются вокруг одного и того же вопроса — как точнее всего определить функцию государства, что в обществе должно делаться государством, а что должно быть оставлено на усмотрение частных лиц и общественных ассоциаций? Таким образом, сущность государственной власти и в самом деле стала одной из центральных проблем политологии. Едва ли не самые главные разделы политической теории так или иначе связаны с этим «государственным вопросом».

Содержание

Что такое государство? 107

Теории государства 110

Плюралистическое государство 111

Капиталистическое государство 113

Государство-левиафан 116

Патриархальное государство 117

Роль государства 119

Малое (минимальное) государство 119

Государство развития 121

Социал-демократические

государства 122

Коллективизированные государства 122

Тоталитарные государства 123

«Пустотелое» государство? 124

Глобализация 124

Перестройка государства 125

Субгосударственное управление 126

Выводы 127

Вопросы для обсуждения 128

Государство

В данной главе мы рассмотрим следующие основные вопросы.

Основные вопросы

> Что такое государство и чем оно отличается от правительства? Какие в истории существовали подходы к анализу и объяснению государства?

> Как в целом расценивать государство — как силу дружественную или враждебную человеку?

> Какие роли исторически отводились государству? Как понимался вопрос о распределении ответственности между государством и гражданским обществом?

> Какие угрозы стоят перед современным государством, какие именно из своих функций оно теряет?

• Что такое государство?

Термин «государство» используется в отношении самых что ни есть разных вещей: это и совокупность институтов, и географическое понятие, и философская идея, и инструмент принуждения или угнетения. Эта разноголосица частично проистекает из того факта, что исторически сложилось три подхода к пониманию государства — идеалистический, функциональный и организационный. Идеалистический подход характернее всего выражен в трудах Г. В. Ф. Гегеля. Гегель выделял три «момента» социального бытия — семью, гражданское общество и государство. В рамках семьи, по его воззрению, действует «партикулярный альтруизм», побуждающий людей забывать о своих собственных интересах во имя блага своих детей или старших в семье. В противоположность этому гражданское общество выступает областью «всеобщего эгоизма», где индивид ставит свои интересы выше интересов других людей. Государство в этой схеме для Гегеля было этическим сообществом, пронизанным всеобщей симпатией — «всеобщим альтруизмом». Идеализм, таким образом (и в этом проявляется серьезнейший его недостаток), порождает некритическое отношение, пиетет перед государством; кроме того, определяя государство в этических категориях, он оказывается неспособным провести четкую грань между теми институтами, что относятся к государству, и теми, что находятся за его пределами. Функциональный подход к государству сфокусирован на том, каковы роль и цели государственных институтов. Главной функцией государства здесь объявляется поддержание общественного порядка, собственно же государство определяется как комплекс институтов, поддерживающих порядок и стабильность в обществе. Такой подход, например, характерен для современных марксистов, рассматривающих государство как механизм, посредством которого так или иначе достигается смягчение классового антагонизма и выживание капиталистической системы. Слабость функциональной точки зрения на государство, однако, состоит в том, что с государством здесь, в сущности, ассоциируется вообще любой институт, поддерживающий порядок (семья, средства массовой информации, профсоюзы и церковь).

I. Политические теории

⇐ Назад