РАЗВИТИЕ ТЕОРИИ СЕМЕЙНОЙ ПСИХОТЕРАПИИ 4 страница
поколения. Некоторые фундаментальные схемы взаимоотношений отца, матери и детей копируют
отношения, существовавшие в предыдущих поколениях, и будут повторены в последующих
поколениях. Существует несколько довольно четких переменных, которые определяют
функционирование семьи в данном поколении, и которые могут быть измерены и подтверждены при
непосредственным наблюдении. Тщательно собирая исторические факты и сопоставляя их с
современными, можно произвести вполне достоверную реконструкцию процессов, которые имели
место в предыдущих поколениях. На основании знаний о передаче семейных схем поведения через
многие прошлые поколения можно экстраполировать эти процессы на будущее и давать достаточно
точные предсказания относительно будущих поколений. Никто не может прожить настолько долго,
чтобы проверить точность своих предсказаний на будущее, но, по крайней мере, для нескольких семей
история сохранила достаточно подробные факты их жизни, что позволяет произвести подобную
проверку. В процессе исследования семей мы делали предсказания на 10-20 лет вперед, и эти
предсказания оказались довольно точными.
Моментом образования ядерной семьи обычно следует считать вступление в брак. Имеются, конечно,
исключения (исключения бывают всегда), но все они описываются общей теорией. Двое супругов
начинают брачную жизнь, усвоив стили жизни и уровни дифференциации, сформированные в семьях,
из которых они происходят. Ухаживание, брак и репродуктивное поведение в очень
значительной степени управляются эмоционально-инстинктивными силами. Способы поведения на
свиданиях, при ухаживании, выбор времени и планирование брака дают наилучшую информацию об
уровнях дифференциации у супругов. Чем ниже уровень дифференциации, тем выше вероятность
возникновения проблем в будущем. Люди выбирают себе супруга или супругу со схожим уровнем
дифференциации. В период ухаживания большинство супругов вступают в наиболее близкие и
наиболее открытые за всю свою взрослую жизнь отношения. Слияние двух псевдо-Я в одно общее
происходит в то время, когда они решают посвятить себя друг другу — во время помолвки, свадьбы или
в момент, когда они заводят свой первый общий дом. Обычно у живущих вместе устанавливаются
вполне гармоничные отношения, а когда они становятся супругами, то появляются симптомы слияния.
Все указывает на то, что слияние не развивается, когда у партнеров остается возможность прекратить
отношения.
Чем ниже уровень дифференциации, тем сильнее эмоциональное слияние в браке. Один из супругов
берет на себя принятие решений за общее Я, а другой приспосабливается к ситуации. Это один из
лучших примеров передачи функций Я и обмена ими при тесных взаимоотношениях. Бывает, что один
из супругов принимает на себя доминирующую роль и заставляет другого приспосабливаться либо
принимает на себя роль приспосабливающегося и заставляет другого доминировать. Иногда оба супруга
пытаются занять доминирующую позицию, что ведет к конфликту, либо оба претендуют на роль
приспосабливающегося, что парализует процесс принятия решений. Доминирующий супруг усиливает
свое Я за счет приспосабливающегося , который ослабляет свое Я. Степень слияния у более
дифференцированных супругов более низкая, у них меньше осложнений. Доминантная и адаптивная
позиции напрямую не связаны с полом супругов. Они определяются позицией, которую занимал
каждый из них в своей родительской семье. По собственному опыту я могу заключить, что
доминантных женщин не меньше, чем мужчин, а приспосабливающихся мужчин столько же, сколько и
женщин. Эти характеристики играли основную
роль в их первоначальном выборе друг друга в качестве партнеров. Результатом слияния является
состояние тревоги у одного или у обоих супругов. Существует много разных способов преодоления
симптомов слияния. Наиболее универсален механизм эмоционального дистанцирования друг от друга.
В какой-то степени он присутствует во всех браках, а для значительного числа браков является
основным.
Помимо эмоциональной дистанции, есть еще три основные сферы, в которых степень эмоциональной
недиф-ференцированности в браке начинает проявляться в виде симптомов. Это конфликт между
супругами, болезнь или дисфункция одного из них и проекция проблем на детей. По всей видимости
ядерная семья способна выдержать определенный объем недифференцированности, который может
быть сосредоточен в одной сфере или распределен в разных долях по всем трем. Различные схемы
преодоления недифференцированности заимствуются из родительских семей супругов, как и
переменные, образующие общее Я. Ниже приводятся характеристики каждой из трех сфер.
Конфликт между супругами. Основной тип конфликта в браке состоит в том, что ни один из супругов
не может уступить, не может занять адаптивную позицию. Такие браки характеризуются высоким
накалом эмоциональной энергии, которую каждый из супругов выливает на другого. Эта энергия может
быть мыслительной действенной, положительной или отрицательной, но Я каждого из супругов
сконцентрировано прежде всего на другом. Циклы взаимоотношений проходят через периоды
интенсивной близости, конфликта, за которым следует эмоциональное Дистанцирование, потом
примирение, открывающее новый цикл интенсивной близости. Конфликтующие супруги имеют,
пожалуй, самые интенсивные из всех возможных отношений. Интенсивность гнева и отрицательных
переживаний в конфликте так же велика, как и интенсивность положительных переживаний. Они
думают друг ° друге, даже когда находятся в разлуке. Супружеский конфликт как таковой не вредит
детям. Есть браки, в которых большая часть недифференцированности уходит
в супружеский конфликт. Супруги настолько сосредоточены друг на друге, что дети остаются по
большей части вне эмоционального процесса. Когда в семье имеется и конфликт между супругами, и
проекция проблемы на детей, то вредит детям именно эта проекция. Чем сильнее супружеский
конфликт, тем меньше величина недифференци-рованности, которая фокусируется в другом месте.
Дисфункция одного из супругов. Это происходит в том случае, когда значительная часть
недифференцированности оседает в адаптивной позиции одного из супругов. Псевдо-Я
адаптирующегося супруга вливается в псевдо-Я доминирующего супруга, который принимает на себя
все больше и больше ответственности за семейную пару. Степень адаптивности супруга определяется
не по словесному отчету, а по долговременным наблюдениям позиции каждого из них по отношению к
другому. Каждый в той или иной степени приспосабливается к другому, и обычно каждый из них
считает, что именно он больше уступает другому. Тот из супругов, который в течение длительного
периода времени выступает в роли приспосабливающегося, постепенно теряет способность к
самостоятельному функционированию и принятию собственных решений. В этот момент достаточно
лишь умеренного стресса, чтобы у приспосабливающегося супруга запустился механизм дисфункции,
что может выразиться в физической болезни, эмоциональных или социальных нарушениях, таких, как
пьянство, вызывающее или безответственное поведение. Эти отклонения очень часто приобретают
хронический характер, и от них очень трудно избавиться.
Семейная расстановка, включающая одного супруга, который гиперфункционирует по отношению к
другому, гипофункционирующему супругу, может иметь самую разную степень выраженности. Она
может проявляться лишь эпизодически в семьях, где используются сразу все три механизма
преодоления недифференцированности. Она является основным средством контроля
недифференцированности, когда болезнь одного из супругов носит хронический характер и плохо
поддается лечению. Инвалид или хронически больной супруг слишком многого лишен, чтобы вдруг
попытаться отобрать какие-либо
функции у гиперфункционирующего супруга, от которого он зависит. Этот механизм с удивительной
эффективностью поглощает недифференцированность. Единственным недостатком здесь является
дисфункция одного из супругов, компенсируемая другим супругом. На детей почти не влияет факт
дисфункции одного из родителей, поскольку есть другой, функционально его замещающий. Основная
проблема, которая может возникнуть у детей, это унаследование стиля жизни, где во главу угла
ставится забота о больном родителе, что может быть спроецировано на будущее. Такие браки являются
прочными. Хроническая болезнь или эмоциональная или социальная «непригодность» могут быть
единственным проявлением степени недифференцированности. Супруг с гипофункцией благодарен за
уход и внимание, а супруг с гиперфункцией не жалуется на жизнь. Развод почти невероятен, если
только дисфункция не сопровождается конфликтом между супругами. Известны случаи, когда
гиперфункционирующий супруг неожиданно умирал, а инвалид чудесным образом восстанавливал свое
функционирование. Если он потом вступал в новый брак, то все развивалось по той же схеме, как в
предыдущем браке.
Болезни детей. Эта семейная расстановка характеризуется тем, что родители действуют с позиции Мы,
проецируя свою недифференцированность на детей. Этот механизм занимает настолько важное место
среди всего спектра человеческих проблем, что для него было предложено отдельное понятие —
процесс семейной проекции.
Существуют две главные переменные, которые управляют этим процессом в ядерной семье. Первая —
это степень эмоциональной изоляции (разрыва) от большой семьи или от других лиц, важных для
системы семейных взаимоотношений (об этом подробнее ниже). Вторая важная переменная — уровень
тревоги. Любой симптом в ядерной семье — конфликт между супругами, дисфункция одного из
супругов, детские симптомы — выражен менее интенсивно при низком уровне тревоги и более
интенсивно — при высоком. Главные усилия семейной терапии направлены как раз на снижение уровня
тревоги и на преодоление разрыва отношений.
Процесс семейной проекции. Процесс, посредством которого недифференцированость родителей
наносит ущерб одному или нескольким детям, протекает в рамках треугольника отец-мать-ребенок. Он
развивается вокруг матери, являющейся ключевой фигурой в продолжении рода и, как правило,
основной нянькой и воспитателем ребенка. Его результатом является развитие первичного
эмоционального нарушения у ребенка, или же он может нало-житься на какой-то дефект, физическое
заболевание или недоразвитие у ребенка. Существует много градаций этого нарушения: от
минимального до значительного, когда ребенок остается ущербным на всю жизнь. Процесс этот
настолько универсален, что в той или иной степени проявляется в любой семье.
Наблюдение семей со средней степенью выраженности этого процесса позволяет получить общую
картину его развития. По-видимому, определенное количество недиф-ференцированности может быть
поглощено супружеским конфликтом, болезнью одного из супругов и проекцией на детей. В некоторых
семьях большая часть недифферен-цированности поглощается конфликтом между супругами,
практически ничего — болезнью одного из супругов и относительно мало — детьми. Наиболее
впечатляющие примеры дают семьи с аутичными или тяжело больными детьми, в которых нет
конфликта между супругами, они оба здоровы, и вся тяжесть недифференцированности ложится на
единственного и без того максимально ущербного ребенка. Я никогда не встречал семьи, где не было
некоторой проекции на ребенка. В большинстве семей действует комбинация всех трех механизмов.
Чем больше проблема переходит из одной сферы в другую, тем меньше шансов, что этот процесс
нанесет только локальный вред.
Существуют определенные типы распространения недифференцированности на детей. Сначала процесс
концентрируется на одном ребенке. Если его слишком много для этого ребенка, то процесс будет
распространяться на других, правда, в меньшей степени. Существуют семьи, в которых степень
недифференцированности настолько велика, что может нанести серьезный ущерб большинству детей,
при этом один-два ребенка могут остаться незатро-
нутыми эмоциональным процессом. В этих семьях так много беспорядка и хаоса, что в них трудно
отследить ступени развития этого процесса. Мне не встречались семьи, в которых все дети были бы
одинаково вовлечены в семейный эмоциональный процесс. Для описываемого здесь процесса могут
быть и некоторые исключения, но общая его схема хорошо известна, а теория учитывает также и
исключения. Относительно того, каким образом дети становятся объектом процесса проекции,
существуют самые разные предположения. На простейшем уровне проекцию связывают со степенью
включенности или выключеннос-ти (в терминах эмоциональной системы это все равно) материнских
чувств к ребенку. Это автоматический эмоциональный процесс, который не может быть изменен
никаким противодействием. На более конкретном уровне проекцию связывают со степенью
недифференцированно-сти родителей, уровнем их тревоги на момент зачатия и рождения ребенка и
общей ориентацией родителей на брак и на детей.
Ранние мечты о браке и детях более характерны для женщин, чем для мужчин. Еще до достижения
взрослого возраста эти мечты принимают вполне конкретные очертания. Женщина, мечтающая прежде
всего о мужчине, за которого хотела бы выйти замуж, и в браке будет концентрировать большую часть
своей эмоциональной энергии на муже, а он — на ней, и вся их симптоматика будет в основном
фокусироваться на супружеском конфликте и болезни одного из супругов. Женщина, чьи ранние мечты
и фантазии были направлены больше на своих будущих детей, чем на мужчину, за которого она хотела
бы выйти замуж, чаще всего как раз и становится матерью ущербных детей. У некоторых женщин
процесс проекции протекает столь интенсивно, что мужу в нем отводится лишь эпизодическая роль.
Супруги с более низким уровнем дифференциации менее конкретны в своих мыслях и действиях по
отношению к браку и детям. Дети, которых избирают объектом семейной проекции, — это обычно те,
кто был зачат и рожден в период, когда мать переживала стресс: первый ребенок, старший сын или
старшая дочь, единственный ребенок любого пола, ребенок, к которому мать
испытывает особые чувства, или ребенок, который, по мнению матери, эмоционально выделен отцом. В
такие «любимчики» чаще всего попадают единственный ребенок, старший ребенок, единственный
ребенок данного пола, когда все остальные дети — другого пола, ребенок с каким-либо дефектом.
Особое внимание уделяют также детям, которые с самого начала проявляют капризность, ершистость,
непокладистость и не отвечают на чувства матери. Объем первоначальных эмоциональных инвестиций
в таких детей весьма велик. Многие матери имеют предпочтения в отношении мальчиков или девочек в
зависимости от их положения в семье, откуда они родом. Мать не может одинаково распределять свои
эмоции между любыми двумя детьми, как бы рьяно она ни утверждала на словах о своем равном
отношении ко всем детям.
Если перейти к деталям, то процесс семейной проекции разворачивается вокруг материнского
инстинкта и того, в какой степени тревога позволяет ему проявлять себя во время беременности и в
период младенчества ребенка. Отец обычно обеспечивает поддержку процесса проекции. Он
чувствителен к тревоге матери, старается поддержать ее точку зрения и помочь воплощению в жизнь ее
тревожных усилий быть матерью. Процесс начинается с возникновения тревоги у матери. Ребенок
отвечает матери тем же, но она воспринимает это как появление проблемы у ребенка. Тревога
родителей превращается в энергию сочувствия, заботы, излишнее покровительство, направляемые
скорее тревожностью матери, чем реальными нуждами ребенка. Все это ведет к инфантили-зации
ребенка — тот становится все более ущербным и все более требовательным. После того как процесс
начался, он может поддерживаться как тревогой матери, так и тревогой ребенка. У ребенка могут
возникать эпизодические симптомы в стрессовых ситуациях, которые могут развиться в серьезные
симптомы во время или после подросткового периода. Бывает, что прочное эмоциональное слияние
матери и ребенка поддерживается на протяжении длительного периода времени, в течение которого
взаимоотношения в диаде мать-ребенок находятся в позитивном и бессимптомном равновесии вплоть
до подрост-
кового возраста, когда ребенок пробует проявить самостоятельность. В это время у ребенка обычно
складываются негативные отношения с матерью или обоими родителями и развиваются серьезные
симптомы. Более тесные формы слияния мать-ребенок могут оставаться бессимптомными до ранней
взрослости, но у ребенка может развиться психоз, когда он начинает действовать самостоятельно, без
родителей,
Независимо от того, приводят ли возможные ухудшения психики ребенка к серьезной длительной
дисфункциональ-ности, или же серьезные симптомы вообще не развиваются и не диагносцируются,
основная схема семейной проекции остается одной и той же, независимо от возможных небольших
вариаций по форме и интенсивности. Те, кто пострадал от процесса семейной проекции, по большей
части хуже устраиваются в жизни, имеют более низкий уровень дифференциации, чем их родные братья
и сестры, но может пройти несколько поколений, прежде чем в семье их потомков появится серьезно
больной ребенок. Согласно нашей теории, шизофрения появляется в результате усиления на
протяжении нескольких поколений патологической симптоматики, сопровождающегося все более и
более низким уровнем дифференциации, — до тех пор, пока одно из поколений не вырастит
шизофреника. В клинической практике мы пришли к использованию термина триангулированный
ребенок для обозначения того, кто попал под действие процесса семейной проекции. Почти в каждой
семье есть ребенок, на которого этот процесс оказал большее воздействие, чем на других, и чья
приспособленность к жизни меньше, чем у его сиблингов. Если изучить историю нескольких поколений
одной семьи, то по данным о приспосабливаемое™ к жизни родных братьев и сестер можно довольно
легко оценить процесс семейной проекции и выделить триангулированного ребенка.
Эмоциональный разрыв. Это понятие было добавлено к теории в 1975 г., после того как несколько лет
оно фигурировало в качестве некоторого «довеска» к другим понятиям. Статус отдельного понятия оно
получило для того, чтобы зафиксировать некоторые детали, другими понятиями не охваченные, и чтобы
служить характеристикой эмоционального процесса между поколениями. В жизни такое событие, как разрыв, определяется
способом, которым люди разрешают непроработанную эмоциональную привязанность к своим
родителям. Непроработанность эмоциональной привязанности к родителям в той или иной степени
присуща всем людям. Чем ниже уровень дифференциации, тем более интенсивна эта непрорабо-танная
привязанность. Данное понятие обозначает способ, которым люди отделяют себя от прошлого с тем,
чтобы начать собственную жизнь в своем поколении. Выбор термина, который лучше всего отражал бы
процесс расставания, отделения, ухода, бегства или отрицания значения родной семьи, был достаточно
трудным. Хотя разрыв и звучит как словечко из обиходной речи, я не нашел более точного термина для
обозначения этого процесса. Задачей терапии является перевод разрыва в более упорядоченную форму
отделения Я от расширенной семьи.
Степень непроработанной эмоциональной привязанности к родителям эквивалентна степени
недифференци-рованности, с которой как-то вынуждены справляться и сам человек на протяжении
своей жизни, и последующие поколения. С непроработанной привязанностью человек может совладать
посредством внутреннего психического процесса отрицания и изоляции Я, когда он живет вместе с
родителями, или путем физического отделения от семьи, или сочетая эмоциональную изоляцию с
физическим дистанцированием. Чем более резким был разрыв с прошлым, тем выше вероятность того,
что в своем собственном браке этот человек столкнется с усиленным вариантом проблем своей
родительской семьи и его собственные дети уже в следующем поколении совершат еще более резкий
разрыв с семьей. Существует много вариантов совершения разрыва, которые различаются по степени
его интенсивности и по способу, которым он совершается.
Человек, убегающий из родной семьи, так же эмоционально зависим, как и тот, кто никогда не покидает
дома. Оба они нуждаются в эмоциональной близости, но у обоих она вызывает аллергию. Тот, кто
остается дома и пытается справиться с привязанностью посредством внутрен-
них психических механизмов, находится в некотором поддерживающем контакте с родителями при
меньшей интенсивности общего процесса, а в случае стресса у него развиваются более глубокие
симптомы, такие как физическая болезнь и депрессия. Крайним вариантом здесь является серьезно
больной человек, у которого, при совместном проживании с родителями, может развиться психоз,
обеспечивающий ему полную психическую изоляцию. Убегающие из дома более склонны к
импульсивному поведению. Они считают своей проблемой родителей, а свое бегство — методом
обретения независимости от родителей. Чем более решителен разрыв, тем больше вероятность
повторения этой же схемы поведения с первым, кого он встретит на своем жизненном пути. Его брак
тоже может иметь импульсивный характер. Когда в браке возникнут проблемы, такой человек вполне
может отреагировать на них бегством. Он может повторить это во втором и последующих браках,
чтобы, наконец, успокоиться и вступить с партнером в более длительные отношения. Крайние варианты
— это кочевники, бродяги и отшельники, которые либо имеют со всеми поверхностные отношения,
либо бросают все и живут поодиночке.
За последние годы известный на протяжении многих веков процесс отрыва стал приобретать более
массовый характер, что связывают в первую очередь с возрастанием тревоги в обществе.
Эмоциональный отрыв стали называть «разрывом между поколениями». Чем выше уровень тревоги,
тем сильнее выражен разрыв поколений у плохо дифференцированных людей. Увеличился процент
бегущих из дома, и многие из них потом стали жить группами и целыми коммунами. Эти замещающие
семьи весьма нестабильны. Они состоят из людей, сбежавших из своих семей. Когда в таком заменителе
семьи складывается напряженная ситуация, они порывают с ней и переходят в другую. Даже при самых
лучших условиях такие семьи и существующие в них поверхностные отношения являются плохой
заменой родным семьям.
Существует множество градаций эмоционального разрыва. Типичная семейная ситуация в сегодняшнем
американском обществе — когда люди поддерживают дистантные
и формальные отношения с родной семьей, изредка и с большими перерывами приезжая домой, и
выполняют тем самым свой сыновний или дочерний долг. Чем больше ядерная семья поддерживает
живой контакт с предыдущими поколениями, тем более упорядоченно и безболезненно течет жизнь в
обоих поколениях. Сравним две семьи с одинаковым уровнем дифференциации. Одна поддерживает
контакт с семьями родителей и относительно свободна от разных симптомов в своей жизни. В
следующем поколении уровень дифференциации сколько-нибудь заметно не меняется. Другая семья
эмоционально порывает с прошлым. В результате возникают различные негативные симптомы и
дисфункции, уровень дифференциации снижается в следующем поколении. Ядерная симптоматическая
семья, эмоционально оторванная от родительских семей, может долго и безрезультатно решать свои
проблемы в семейной терапии. Если одному или обоим супругам удается восстановить эмоциональный
контакт с родителями, уровень тревоги снижается, симптомы смягчаются и становятся более
податливыми, а семейная терапия может дать определенные результаты. Если просто сказать:
«Навестите родителей» — то это вряд ли принесет ощутимую пользу. Некоторых людей крайне
тревожит перспектива посещения родной семьи. Без системной тренировки они могут усугубить
проблему. Другие могут вернуться к родителям, продолжить ту же линию эмоциональной изоляции,
которая выработалась в период, когда они жили в этой семье, — и результат будет нулевым.
Существуют отработанные методики по восстановлению семейных контактов. Метод дифференциации
Я внутри родительской семьи был описан в другой нашей статье (см. главу данной книги: М. Боуэн. «».
— Прим. ред.).
Процесс межпоколенческой передачи. Процесс семейной проекции продолжается на протяжении жизни
нескольких поколений. В любой ядерной семье есть ребенок, который является основным объектом
процесса семейной проекции. У этого ребенка оказывается более низкий уровень дифференциации, чем
у его родителей, и он хуже приспособлен к жизни. Другие дети, которые в меньшей
степени вовлечены во взаимоотношения с родителями, остаются на тех же уровнях дифференциации,
что и их родители. У тех, кто рос в стороне от внутрисемейного эмоционального процесса, развиваются
более высокие уровни дифференциации, чем у их родителей. Если на протяжении нескольких
поколений проследить детей с наиболее сильными нарушениями, то можно обнаружить одну
нисходящую линию, которую составляют люди со все более низкой продуктивностью и
дифференцированно-стью. Процесс может развиваться быстро в течение нескольких поколений, затем
остановиться на одно-два поколения, затем снова ускориться. Однажды я уже отмечал, что нужны три
поколения, чтобы произвести ребенка с настолько надломленной психикой, что он может закончить
шизофренией. Это утверждение было основано на представлении, что стартовая точка находится на
неплохом поверхностном уровне функционирования, и на оценке скорости развития процесса в цепи
поколений. Однако поскольку сегодня нам известно, что процесс может приостанавливаться в одном-
двух поколениях, то можно утверждать, что требуется 8-10 поколений для воспроизводства таких
нарушений, которые сопровождаются шизофренией. Именно этот процесс порождает плохо
функционирующих людей, из которых складываются низшие классы общества. Если семья
подвергается стрессу в пятом или шестом поколении 10-поколенного процесса, она может породить
неудачника, который все же будет менее ущербным, чем шизофреник. Нарушения на уровне
шизофрении берут начало от тех плохо дифференцированных людей, которым удается удержать
систему отношений на уровне бессимптомного равновесия еще несколько поколений.
Если связать в одну линию детей, имеющих уровень дифференциации, соответствующий уровню
родителей, то будет видна примечательная преемственность функционирования семей в течение многих
поколений. Историки говорят о семейных традициях, семейных идеалах и т. п. Прослеживая
многопоколенческую линию людей, чей уровень дифференциации превышает таковой у родителей, мы
обнаружим цепочку высоко функциональных
и очень успешных людей. Семья с высочайшим уровнем дифференциации может иметь одного ребенка,
который пойдет вниз по шкале. Семья с самым низким уровнем дифференциации может иметь ребенка,
который будет двигаться вверх по шкале. Много лет назад я описал шизофрению с феноменологической
точки зрения как природный процесс, который помогает поддерживать человеческую расу на должном
уровне. Слабости семьи фиксируются в одном человеке, который с наименьшей вероятностью вступит в
брак и оставит потомство и который имеет все шансы умереть в молодом возрасте.
Сиблинговая позиция. Это понятие было заимствовано из работы Тоумена, посвященной личностным
профилям родных братьев и сестер. Его первая книга, вышедшая в 1961 г., была удивительно близка к
некоторым нашим исследованиям. Он использовал индивидуально-психологический подход и работал
только с нормальными семьями, но при этом организовал свои данные таким образом, каким до него не
делал никто; их оказалось возможным легко приложить к процессам дифференциации Я и семейной
проекции. Его основным тезисом было утверждение, что важные личностные характеристики
соответствуют той сиблинговой позиции, на которой человек находится в своей семье. Его десять
основных сиблинговых профилей позволяют сразу определить профиль, соответствующий любой
позиции, и при прочих равных условиях получить полное предварительное знание о любом человеке.