П. Я. Чаадаев – "декабрист без декабря"

Свободомыслие находило выход только в литературе и искусстве, где возможно было иносказательно выражать прогрессивные идеи. Не случайно в николаевскую эпоху, которая, казалось, должна была приостановить накопление духовного потенциала, русская культура переживает небывалый расцвет, известный во всем мире как ее золотой век.

Общефилософское осмысление общественных споров новой эпохи принадлежит П. Я. Чаадаеву, "декабристу без декабря". Его "Философические письма", первое из которых было опубликовано в 1836 г. в журнале "Телескоп", издаваемом профессором Московского университета Н. И. Надеждиным, стали своего рода протестом против официальной идеологии. Размышляя о месте России в мировом историческом процессе, Чаадаев приходит к выводу, что "мы никогда не шли вместе с другими народами, мы не принадлежали ни к одному из известных семейств человеческого рода, ни к Западу, ни к Востоку, и не имеем традиций ни того, ни другого". Таким образом, он критически отнесся ко всему историческому прошлому России и скептически – к ее будущему.

Главная идея "Философических писем" сводилась к тому, что Россия не участвовала в жизни Западной Европы, а потому в ее систему ценностей не вошли те понятия и обычаи, на которых зиждется европейская цивилизация. По мысли Чаадаева, России еще предстоит учиться всему тому, что с детства входит в жизнь западного человека. Если в Западной Европе развитое общество поддерживает человека, дает ему средства для жизни, приличной его внутреннему развитию, то в российском обществе Чаадаев не находит никакой опоры гражданину, никаких элементов европейского прогресса.

Чаадаев рассматривал всемирную историю как единый процесс духовного совершенствования, движущей силой которого является Божественный разум, воплотившийся в религии. Он видел спасение не во всякой религии, а только в католицизме. Чаадаев подчеркивал его теснейшую связь с активным общественно-преобразовательным началом римской церкви, теократическая мощь которой позволяла ей соперничать с государством.

Западное христианство создавало иную систему координат для человека, власти и государства. Претендуя не только на духовную, но и на светскую власть, католическая церковь вела с монархами борьбу за право влияния в светской, мирской жизни. Отношения церкви и светского государства строились на жестком противостоянии клира и мирян и их взаимоограничении, создавая основу для становления права. Уважение к Папе Римскому, единственному воплощению церковной власти и источнику права, порождало уважение к закону, праву вообще. Сама же католическая церковь умела достаточно быстро приспосабливаться к переменам в общественной жизни и влиять на них, став важнейшей движущей силой общественного развития западноевропейских народов. Таким образом, западноевропейская модель ставила во главу угла право как высшую ценность и ориентировалась на личность.

Европейские успехи в области культуры, науки, права, материального благополучия Чаадаев считал прямым следствием католицизма, а современное ему европейское общество с его благоустроенностью, цивилизованными привычками и правилами, высоким уровнем просвещения и культуры, свободным творчеством и изобретательностью, налаженными правоотношениями и развитым правосознанием, т.е. чертами, составляющими "физиологию европейского человека", – едва ли не приближавшимся, в известной степени, конечно, к "царствию Божию" на земле.

Русский народ обратился за нравственными устоями к византийскому православию. Слабость теократической мощи русской церкви определила ее "семейность", "домашний" характер православия, который не отвечал запросам практической жизни и не способствовал поступательному развитию общества. Взамен предлагалось отрешение от мирских страстей и достижение внутренней гармонии с внешним миром путем духовного усовершенствования. Сила русских святых – в их слабости, они учат страдать, терпеть и не противиться злу. Соборность православия закрепляла патриархальный коллективизм и не способствовала появлению социально активной личности на русской почве, ограничивала само представление об интересах и правах личности.

Идея сакральной власти абсолютного монарха также порождает право, причем сам источник права – власть – находится вне и над правом. Отсюда само понятие "самодержавие" (греч. "аутократия"). Выход для России П. Я. Чаадаев видел не в том, чтобы слепо следовать западным формам, а в том, чтобы сознательно усвоить социальную идею католицизма, повторив все этапы европейской истории.

В "Философических письмах" Чаадаева, по мнению современника, "весь наш русский быт выставлен в самом мрачном виде. Политика, нравственность, даже религия представлены как дикое, уродливое исключение из общих законов человечества". От имени властей Бенкендорф вынес приговор: "прошедшее России удивительно, ее настоящее более чем великолепно, что же касается ее будущего, – оно выше всего, что только может представить себе самое пылкое воображение". Журнал "Телескоп" был закрыт, его редактор Надеждин отправлен в ссылку, а сам автор писем объявлен сумасшедшим и посажен под домашний арест. Ответом могут служить строки из письма самого Чаадаева: "Я не научился любить свою родину с закрытыми глазами, с преклоненной головой, с запертыми устами... Я предпочитаю бичевать свою родину, предпочитаю огорчать ее, предпочитаю унижать ее, только бы ее не обманывать..."