Психологические особенности коммуникативной подструктуры судебной деятельности

С одной стороны, судебное разбирательство, как и прежде, проводится открыто, за исключением тех редких случаев, когда это противоречит интересам сохранения государственной тайны, а также некоторых других случаев, затрагивающих интимные стороны жизни людей и т.п. (см. п. 2 ст. 241 УПК). Непосредственность, устность, гласность, открытость судебного разбирательства являются важнейшими условиями судопроизводства (ст. 123 Конституции РФ, ст. 240, 241 УПК), и это не может не оказывать психологического влияния на коммуникативное поведение участников судопроизводства, весь ход исследования, оценки доказательств в судебном заседании.

Не менее существенное влияние на познавательную деятельность суда, процесс судопроизводства, его психологические особенности оказывает провозглашенный в Конституции РФ (ч. 3 ст. 123), включенный в уголовно-процессуальный закон (ст. 15 УПК) принцип состязательности и равноправия сторон. Благодаря этому принципу претерпели значительные изменения процедура доказывания, собственно сам процесс ведения судебного разбирательства (порядок судебного следствия, допроса, исследования доказательств, использование в процессе доказывания специальных знаний и т.д.), значительно расширились права и возможности защиты более активно участвовать в познавательном процессе, сборе и предоставлении доказательств суду (и. 3 ст. 86 УПК).

Коммуникативные процессы, законодательно закрепленные процедуры коммуникативного взаимодействия сторон пронизывают буквально все стадии судебного производства, начиная с подготовительной части судебного заседания и кончая постановлением приговора. Особенно насыщены вербальными и невербальными формами коммуникативного поведения судебное следствие и прения сторон. Роль навыков коммуникативного поведения, убеждающего воздействия на участников судебного производства с помощью эффективного использования коммуникативных методов во многом определяется принципом состязательности сторон, обеспечивающим сторонам процедурную справедливость, их право свободно выражать свою позицию. В результате судебный процесс становится "местом свободной демонстрации своей позиции теми людьми, чьи интересы он затрагивает".

Психологические особенности коммуникативного поведения сторон на стадии судебного следствия. С введением в действие нового УПК суду уже не принадлежит право первому задавать вопросы подсудимому и другим участникам уголовного судопроизводства. После изложения государственным обвинителем предъявленного подсудимому обвинения председательствующий опрашивает последнего о том, понятно ли ему обвинение, признает ли он себя виновным и желает ли он или его защитник выразить свое отношение к предъявленному обвинению (ст. 273 УПК). Вслед за этим определяется порядок исследования доказательств стороной, представившей их суду, с учетом продуманной ею последовательности предъявления доказательств, проведения допросов свидетелей, потерпевших и т.п. Первой представляет доказательства сторона обвинения. Затем исследуются доказательства, представленные стороной защиты (ч. 1, 2 ст. 274 УПК).

Подсудимый с разрешения председательствующего вправе давать показания в любой момент судебного следствия (ч. 3 ст. 274 УПК). При согласии подсудимого давать показания первым его допрашивают защитник и другие участники судебного разбирательства со стороны защиты, затем - государственный обвинитель, участники судебного разбирательства со стороны обвинения, и только после допроса подсудимого сторонами ему начинает задавать вопросы суд (ч. 1-3 ст. 275 УПК). Благодаря такому порядку создается весьма специфическая коммуникативная ситуация в виде своеобразного "состязательного треугольника" (Н. В. Радутная). Каждая из сторон выполняет здесь только ей присущую функцию, предполагающую определенные правила коммуникативного поведения по отношению друг к другу и, что очень важно, исключающую предвзятое отношение со стороны суда к подсудимому, в основе которого может лежать негативная психическая установка, сформированная у участников судопроизводства по отношению к личности подсудимого, например, вследствие какой-либо внешней непривлекательности последнего.

При рассмотрении уголовных дел основная масса свидетелей, потерпевших, а также подсудимые допрашиваются, как правило, после того, как они уже ранее давали показания в ходе предварительного следствия. Как отмечается в литературе, нередко они воспроизводят не только информацию, воспринятую и запомнившуюся ими в связи с какими-то событиями по делу, но и то, что они ранее показывали следователю. Еще в 1902 г. известный немецкий психолог В. Штерн, специально исследовавший психологические закономерности свидетельских показаний, обращаясь к судьям, писал о том, что фактически "значительная часть содержания показания есть не воспоминание о ранее виденном, а воспоминание о ранее уже данном показании".

Указанное явление объясняется вполне объективными закономерностями памяти, в частности так называемым ретроактивным торможением, благодаря которому происходит забывание ранее воспринятого материала под влиянием последующего его воспроизведения. Когда свидетеля допрашивают несколько раз, происходит своего рода непроизвольное заучивание того, о чем он ранее рассказывал следователю. Как показали специально проведенные эксперименты, "влияние ретроактивного торможения на ответ тем сильнее, чем большее число элементов было заучено после подлежащего воспроизведению элемента и чем более сложной и сходной с воспроизводимой была поВперед деятельность"2. Лицам, участвующим в допросе свидетелей в судебном заседании, необходимо иметь в виду данную закономерность, особенно в тех случаях, когда видно, насколько свидетель "привязан" к своим прежним показаниям; как часто он использует фразеологию, несвойственную его образовательному, культурному, интеллектуальному уровню.

Своеобразная атмосфера повышенного, обостренного внимания к личности допрашиваемого, к тому, что и как он говорит, осознание им опосредованного влияния его показаний на окончательные выводы суда подсознательно могут довлеть над ним. И в этом отношении можно говорить о психологическом воздействии на некоторых допрашиваемых не только поведения отдельных участников судопроизводства, но и самой процедуры судебного следствия, что не может не вызывать у них в определенной мере состояния психической напряженности, некоторой заторможенности психических познавательных процессов (мышления, памяти, внимания), вербального поведения, особенно в начале судебного следствия, пока не завершится процесс адаптации к обстановке в зале суда.

Тональность, расстановка пауз и ударений в обращении судьи к свидетелю должны демонстрировать важность происходящего, подчеркивать ответственность лица за уклонение от выполнения своих процессуальных обязанностей. Допрос должен проводиться в спокойной, сдержанной манере. Не следует перебивать допрашиваемого, если он говорит по существу дела; сразу же выражать ему прямо или косвенно недоверие; проявлять необоснованную подозрительность.

Задавая вопросы, нужно учитывать интеллект, особенности мышления, характер и, конечно, возраст допрашиваемого. Вопросы не должны быть сложными, с трудом воспринимаемыми допрашиваемым. Во время допроса особенно недопустимы сниженно разговорные формы обращения к участникам судебного разбирательства, шутливый тон и т.п.

В ходе допроса подсудимого в манере постановки ему вопросов, в интонациях, сопровождающих речь председательствующего, государственного обвинителя, не должны проявляться признаки предвзятого, заранее сложившегося мнения по делу, обвинительного уклона, раздражения. В высшей степени внимательно следует относиться к изменениям показаний допрашиваемым, тщательно выясняя мотивы такого поведения. Далеко не всегда можно рассматривать всякое изменение показаний только как попытку обмана, умышленного введения в заблуждение суд. В этой связи нелишне напомнить давно апробированную судебной практикой рекомендацию о том, что "судья, разбирающий дело, всегда должен ознакомиться с тем, каким образом обвиняемый пришел к признанию своей вины".

Виды допроса. По мнению ряда известных ученых-процессуалистов, судебных психологов, юристов, имеющих большой практический опыт участия в судопроизводстве, условно можно выделить следующие разновидности допроса в суде:

а) прямой допрос. Данный вид допроса, по существу, начинается с постановки конкретных вопросов, позволяющих получить информацию от допрашиваемого лица об обстоятельствах дела1. Прямой допрос предоставляет свидетелю возможность свободно высказаться в "открытой форме" (в отличие от лаконичных "замкнутых" вопросов, относящихся к отдельным деталям уголовного дела)2.

Разновидностью прямого допроса можно считать так называемый шахматный допрос, хотя некоторые авторы (Л. Е. Ароцкер, Г. Г. Шиханцов и др.) считают его самостоятельным видом допроса. Его сущность заключается в том, что "при допросе одного лица попутно предлагаются вопросы другим лицам по тем обстоятельствам и фактам, о которых идет речь в данный момент в основном допросе. Цель такого допроса - подтвердить или опровергнуть показаниями других лиц сведения, полученные в ходе основного допроса определенного лица"3. При этом лицу, проводящему шахматный допрос, предостерегает Л. Е. Ароцкер, не следует забывать, что "попутные вопросы другим лицам не должны уводить его в сторону от задач основного допроса"4. Таким образом, по существу здесь речь идет о постановке уточняющих, детализирующих, дополняющих вопросов;

б) перекрестный допрос. Такой вид допроса заслуживает особого внимания, тем более в условиях состязательности сторон. Перекрестный допрос имеет давнюю историю. В литературе можно встретить порой диаметрально противоположные взгляды на него, отражающие как положительные, так и отрицательные стороны данного вида допроса.

Какписал видный дореволюционный судебный деятель П. С. Пороховщиков (П. Сергеич), перекрестный допрос "для людей честных и умелых" является средством, с помощью которого удается "раскрыть то, что без него осталось бы недоступным для суда". В то же время перекрестный допрос, по его мнению, является таким средством воздействия на психику, сознание допрашиваемого, которое может "заставить человека отречься от всего, что он знает".

Современник П. С. Пороховщикова, представитель английской школы права Рихард Гаррис предупреждал о необходимости "величайшей осмотрительности" во время участия защитника в перекрестном допросе, сравнивая перекрестный допрос с орудием более опасным, чем обоюдоострый меч, со "страшной машиной - вроде молотилки". "Одна ошибка при перекрестном допросе может погубить дело. Один вопрос может дать толчок к целому потоку показаний, который опрокинет вас", - предостерегал он.

В то же время весьма распространено мнение о том, что перекрестный допрос позволяет "доискиваться фактов", до которых нельзя дойти без него. Причины противоречивых оценок перекрестного допроса, думается, могут объясняться прежде всего психологическими факторами.

Во-первых, если рассматривать перекрестный допрос с точки зрения социальной психологии, - это один из видов группового общения в ходе судебного разбирательства, осуществляемого в особом процессуальном режиме, в котором участвуют несколько лиц (сторон). Причем такое общение, в основе которого лежат конфликтные отношения (со строгим соперничеством) участников диалога (сторон), преследующих различные цели. Все это, безусловно, не может не оказывать психологического (норой внушающего) воздействия на допрашиваемого, если к тому же он демонстрирует в суде не самые лучшие качества своего интеллекта, мышления, внимания, памяти. Наконец, нельзя не принимать во внимание и психическое состояние допрашиваемого, влияние на него каких-либо функциональных расстройств, ведь о них вообще никто из тех, кто участвует в допросе и оценивает показания допрашиваемого, может и не подозревать и, естественно, не учитывать. Все эти слагаемые (особенно если не удается получить приемлемых для допрашивающей стороны сведений) могут быть использованы заинтересованной стороной в целях подрыва доверия к такому свидетелю, его показаниям, полученным в ходе прямого (основного) допроса.

Во-вторых, перекрестный допрос в силу своего более экспрессивного, эмоционально напряженного характера по сравнению с прямым (основным) допросом невольно создает условия для постановки заинтересованной стороной наводящих вопросов с их скрытой подсказкой.

В ходе перекрестного допроса обычно ставятся уточняющие, детализирующие, напоминающие, контрольные вопросы. В то же время не рекомендуется задавать вопросы самоочевидные, бесспорно установленные, а порой и просто имеющие двусмысленный характер и сбивающие допрашиваемого с толку.

Психологические особенности коммуникативного поведения сторон на стадии судебных прений. Весьма специфической формой профессионального общения, присущей судебной деятельности, являются прения сторон. Выше уже говорилось о психологических закономерностях вербального поведения юристов. К сказанному следует добавить, что к речи участников судебного заседания, особенно представителей обвинения и защиты, во время судебных прений. В психологическом отношении речь, обращенная к суду, судебной аудитории, к участникам судебного разбирательства, должна строиться таким образом, чтобы ее ОГЛАВЛЕНИЕ легко воспринималось всеми присутствующими, несмотря на их разный уровень развития, тот или иной ритм мыслительной деятельности, чтобы ОГЛАВЛЕНИЕ речи проходило, по образному выражению А. Ф. Кони, сквозь "призму их творческого воображения".

С этой точки зрения трудно что-либо добавить к тому, что было много лет назад рекомендовано II. С. Пороховщиковым: "В чем заключается ближайшая, непосредственная цель всякой судебной речи? В том, чтобы ее поняли те, кому она обращена... Каждое слово оратора должно быть понимаемо слушателями совершенно так, как понимает он... Мало сказать: нужна ясная речь; на суде нужна необыкновенная, исключительная ясность. Слушатели должны понимать ее без усилий".

И здесь судебный оратор должен рассчитывать не только на ум, проницательность тех, к кому он обращается, но и на их воображение, наглядно-образное мышление. Как замечает А. Ф. Кони, "человек редко мыслит логическими посылками. Всякое живое мышление, обращенное не на отвлеченные предметы, определяемые с математической точностью, как, например, время или пространство, непременно рисует себе образы, от которых отправляется мысль или воображение, к которым они стремятся... Жизнь постоянно показывает, как последовательность ума уничтожается или видоизменяется под влиянием голоса сердца... Вот почему искусство речи на суде заключает в себе умение мыслить, а следовательно, и говорить образами". Давно подмечено, что "люди не столько слушают большую речь, сколько видят и чувствуют ее. Вследствие этого слова, не вызывающие образов, утомляют их".

Важную роль в активизации образного мышления участников судебного заседания во время судебных прений играют настроение, эмоциональное состояние, переживания, которые вызываются у присутствующих словами и поведением ораторов. "Ситуация спора сторон - это всегда ситуация высокого эмоционального напряжения", поэтому судья "должен уметь работать с сильными эмоциями участников процесса, уметь снижать эмоциональное напряжение". В этом также, несомненно, будет проявляться коммуникативная компетентность судьи (рис. 17.1).

Кроме того, сильное воздействие на эмоциональное состояние судебной аудитории во время прений оказывают не только ОГЛАВЛЕНИЕ речей, но и сопровождающие их интонация, тональность, в которой произносятся те или иные слова, уместность и своевременность всех этих невербальных, в том числе жестово-мимических, средств коммуникации. Для того чтобы речь воспринималась сидящими в зале судебного заседания, она должна быть краткой, чтобы в ней не было ничего лишнего. "Истинное красноречие, - писал в XVII в. известный французский мыслитель Ф. Ларошфуко, - это сказать все, что нужно, и не более, чем нужно".

Рис. 17.1. Так иногда в зале суда выглядит состязательность сторон... (рисунок X. Бидструпа)

Кажется, в данной ситуации она достигла наивысшего предела... Только окажет ли это влияние на решение суда?..

Отличительной особенностью речи участников судебного разбирательства, и в первую очередь представителей обвинения и защиты, является полемически доказательный характер изложения ими исследуемых обстоятельств. Он побуждает ораторов прибегать к анализу, оценке доказательств с точки зрения их относимости, допустимости, достоверности и достаточности для принятия решения но делу и одновременно с этим опровергать противоположную точку зрения, если она противоречит их собственным убеждениям, приводя необходимые аргументы и мотивы (см. ст. 85, 88 УПК, ст. 55-60, 67 ГПК).

Чтобы ОГЛАВЛЕНИЕ речи выступающего в суде оратора было воспринято всеми присутствующими в зале судебного заседания, он должен привлечь к ней внимание, поэтому говорить следует внятно, отчетливо, немонотонно, выразительно, но вместе с тем без излишнего пафоса, просто, чтобы сказанное было слышно и понятно всем присутствующим в зале суда. В речи должны чувствоваться убежденность, нравственная сила оратора, но без "учительского тона, противного и ненужного - взрослым, скучного - молодежи"1.

Существуют различные приемы привлечения внимания слушателей. Некоторые из них рекомендуют использовать такие признанные в прошлом ораторы, как А. Ф. Кони, П. С. Пороховщиков.

1. Получив слово, не торопитесь начинать говорить, не кашляйте, не расстегивайтесь (хочется добавить: не держите руки в карманах, если не хотите выглядеть дурно воспитанным человеком). Поднявшись со стула, помолчите несколько секунд, сделайте небольшую паузу, а затем приступайте к речи. Помните: ваши первые слова должны привлечь внимание к вам.

2. Если почувствовали, что вам трудно говорить, начните с нескольких общих, незначительных слов, чтобы придать речи естественный тон, а затем уже, избегая общей фразеологии, переходите к изложению сути дела.

Если вступление все же необходимо, постарайтесь, чтобы оно было как можно короче и проще. Избегайте привычных для таких случаев речевых оборотов, штампов об исключительной важности дела и т.п.

3. Обращаясь к присутствующим, оторвите взгляд от своих бумаг на столе, посмотрите в зал (на судей, своего оппонента, с которым собираетесь полемизировать, и т.д.), задержите свой краткий взор на ком-либо из аудитории, как будто обращаетесь именно к нему (так называемый визуальный контакт, о значении которого говорилось выше). Держитесь естественно, но с достоинством, без ненужного позерства, говорите без нарочитой риторики.

4. ОГЛАВЛЕНИЕ речи следует излагать последовательно, с опорой на доказательства. Каждая новая мысль должна вытекать из предыдущей, чтобы переход от одного обстоятельства к другому был естественным и логичным.

5. В конце речи целесообразно подвести итог сказанному, дать изложенным фактам окончательную правовую оценку, которая позволяет обратиться к суду с просьбой принять то или иное решение но делу, основанное на нормах права, учитывающее смягчающие (отягчающие) обстоятельства, особенности личности того, чья судьба решается в зале судебного заседания.

Защитительная речь адвоката имеет свои психологические особенности. Она предоставляет защитнику возможность "подвергнуть развернутой критике версию обвинения, изложить суду все доводы в пользу подзащитного... содействовать формированию у судей убеждения, благоприятного для своего подзащитного". Особое внимание в ней уделяется критическому анализу каждого доказательства с позиции защиты, правовой оценке совершенного подсудимым деяния со ссылками на различные нормативные акты, разъяснения Верховного Суда РФ и т.п., а также оценке личности подзащитного. Особенно внимательным следует быть в случаях коллизионной защиты, чтобы "вынужденно приводимые доводы против другого подсудимого не становились похожими на обвинительную речь". Полемика с прокурором не должна выходить за пределы обсуждаемых правовых вопросов, затрагивать его личностные качества, не должна вызывать раздражения у прокурора и у присутствующих в зале судебного заседания.

Выступление адвоката в суде, как и его участие в допросе подсудимого и потерпевших, свидетелей и других лиц, должно быть эмоционально ровным, сдержанным, без использования каких-либо слов, выражений, умаляющих достоинство кого-либо из участников процесса1.

Последнее слово подсудимого, которое предоставляется ему после окончания прений сторон (ст. 293 УПК), также является своеобразной разновидностью речи (речевого поведения). Регламентируя порядок последнего слова подсудимого, законодатель предусмотрел целый ряд процессуальных гарантий, максимально обеспечивающих ему право высказать суду все по делу, что он считает нужным, перед тем как суд удалится в совещательную комнату. Указанные процессуальные гарантии (запрещение ограничивать продолжительность последнего слова подсудимого, задавать ему вопросы во время его выступления) учитывают его состояние психической напряженности, которое, безусловно, негативным образом может влиять на качество мыслительной деятельности подсудимого, его сосредоточенность, внимание, так необходимые ему в этот весьма ответственный для него момент, чтобы наиболее точно сформулировать свои мысли. Речь подсудимого, даже несмотря на то, что он мог к ней заранее готовиться, может быть далека от грамматических и стилистических норм языка, поскольку отражает его эмоционально напряженное состояние, и с этим нельзя не считаться.

Психологическое значение последнего слова подсудимого состоит в следующем: суд должен уйти в совещательную комнату под самым последним впечатлением от отношения подсудимого к содеянному, осознания им своей вины либо, напротив, от его доводов в пользу своей невиновности.