Лекция 4. Проблемы реализации состязательности в уголовном процессе Российской Федерации

В результате изучения главы студент должен:

• знать влияние концепций правового государства и разделения власти на формирование состязательного уголовного судопроизводства как формы реализации независимой судебной власти, причины продолжающейся судебной реформы и ее непоследовательности;

• уметь объяснять взаимосвязь между независимостью судебной власти и независимостью судьи, анализировать конституционные и правовые нормы с позиций концепции верховенства прав и свобод личности;

• владеть навыками грамотного применения уголовно-процессуального закона, поиска и изучения формирующейся в новом направлении судебной практики, критического анализа ошибок правоприменительной практики.

Ключевые термины: судебная власть, правосудие, состязательность, равноправие сторон, равенство процессуальных возможностей, обвинительная власть.

Концепция разделения властей и ее влияние на реформу уголовного судопроизводства. Судебная власть в системе разделения властей

Вопрос о судебной власти в разделе о состязательности далеко не случаен: состязательность возможна лишь там и тогда, где и когда функционирует независимая судебная власть. Однако и сам этот вопрос возник в повестке дня лишь с обращением общества к идее правового государства, воплощающей в себе наиболее прогрессивные представления о цивилизованном государстве. "В правовом государстве обеспечивается верховенство права, незыблемость основных прав и свобод человека, охрана не противоправных интересов личности, взаимная ответственность государства и граждан, защита общества от произвола властей"[1]. Признав права человека неотчуждаемыми и принадлежащими каждому от рождения, а не дарованными ему государственной властью, в ст. 18 Конституции РФ в качестве способа обеспечения прав и свобод человека и гражданина названо правосудие, что обусловливает необходимость создания такой судебной системы, которая способна выполнять предписанную ей роль гаранта прав и свобод. В этих условиях отказ от господствовавшей ранее теории единства государственной власти[2] и признание социальной ценности принципа разделения власти на самостоятельные и независимые ветви, сдерживающие и уравновешивающие друг друга в целях поддержания и укрепления стабильности и гражданского мира, неизбежны и закономерны.

Разделение законодательной, исполнительной и судебной властей в России формально было провозглашено еще 12 июня 1990 г. на Первом съезде народных депутатов РСФСР, одобрившем Декларацию "О государственном суверенитете РСФСР". Это поставило в повестку дня вопрос об учреждении в России независимой судебной власти как самостоятельной ветви государственной власти. Наличие самостоятельной, сильной и независимой судебной власти – неотъемлемый признак правового государства. В обществе, признающем свободу и права человека, судебная власть ограничивает законодательную и исполнительную ветви, обеспечивает контроль за соблюдением прав человека, служит сдерживающим и стабилизирующим фактором.

Судебная система СССР была не в состоянии выполнять столь ответственную роль, так как не являлась сколько-нибудь заметной силой в обществе, не имела эффективных рычагов воздействия на законодательную и исполнительную власти и в качестве носителя власти рассматривалась лишь с определенными оговорками, подобными следующей: "Конечно, в определенном отношении суд – орган власти, поскольку он защищает ее от всяких посягательств, применяя при этом выработанные ею нормы права. В другом же отношении суд – орган управления, ибо он участник социального управления в широком смысле слова. Но все же, возвращая понятиям их специфический конституционный смысл, мы должны констатировать, что суд – это орган, осуществляющий правосудие"[3]. Главным недостатком советской судебной системы была зависимость суда от местных органов власти и функционеров правящей партии[4], проявлявшаяся в существовавшей системе подбора кандидатов в судьи, их избрания на должность, ограниченности сроков пребывания в должности, необходимости отчетов перед избирателями и возможности досрочного отзыва судьи. Признание необходимости судебно-правовой реформы, направленной на превращение судебной системы в действенное средство управления государством, нашло отражение в резолюции XIX Всесоюзной партийной конференции, а затем в решениях съезда народных депутатов СССР. Первые признаки реформы проявились в принятых в конце 1989 г. законах СССР "О статусе судей в СССР", "Об ответственности за неуважение к суду", "О порядке обжалования в суд неправомерных действий органов государственного управления и должностных лиц, ущемляющих права граждан", провозгласивших идею становления сильной и независимой судебной власти. Представленная Президентом РФ и одобренная Верховным Советом осенью 1991 г. Концепция судебной реформы в Российской Федерации ознаменовала начало нового этапа развития и демократизации законодательства о суде и правосудии. Часть положений Концепции судебной реформы нашла воплощение уже в Законе РФ "О статусе судей в Российской Федерации", принятом 26 июня 1992 г., но главную роль в становлении независимой судебной власти, конечно же, сыграла новая российская конституция.

Конституция РФ провозгласила правосудие одним из важнейших средств защиты прав и свобод человека и гражданина (ст. 18), а право на судебную защиту гарантировала каждому (ст. 46). Возникла потребность коренного переосмысления места и роли суда в системе государственных органов, что привело к возникновению, а точнее возрождению в научном лексиконе России термина "судебная власть".

Опираясь на философские и общетеоретические представления о власти[5], исходя из современных представлений о правосудии как о разрешении социально-политических конфликтов в обществе[6] и о суде как органе, осуществляющем в специфической процессуальной форме функцию социально-политического арбитража[7], мы определяем судебную власть как принадлежащее государству особое полномочие по разрешению социальных конфликтов правового характера, осуществляемое судами в специфической процессуальной форме.

Судебная власть как ветвь государственной власти обладает всеми присущими последней признаками и атрибутами: а) суверенитетом ("органы законодательной, исполнительной и судебной власти самостоятельны" (ст. 10 Конституции РФ); б) наличием специальных органов, наделенных властными полномочиями; в) обязательностью актов, издаваемых судебной властью; г) возможностью принуждения к исполнению судебных актов. Однако наиболее характерной чертой судебной власти является ее исключительность: никакой другой государственный или негосударственный орган не обладает правом и возможностью разрешать правовые конфликты посредством осуществления правосудия, отменять, изменять или приостанавливать судебные акты.

Таким образом, судебная власть может быть определена как принадлежащее судам Российской Федерации исключительное властное полномочие (право и возможность) разрешать возникающие в обществе правовые конфликты путем осуществления в особой процессуальной форме правосудия и принятия обязательных для исполнения и обеспеченных принуждением решений.

Теперь для того, чтобы правильно понять роль судебной власти в обществе, рассмотрим вопрос о функции судебной власти и формах ее реализации.

В научной литературе нет ясности не только по вопросу о том, какие функции выполняет судебная власть и в каких формах она реализуется, но и отсутствуют четкие критерии, позволяющие относить определенные виды судебной деятельности к категории функции или формы. Так, В. А. Ржевский и Η. М. Чепурнова называют правосудие, надзор за судебной деятельностью нижестоящих судов со стороны вышестоящих, судебное управление, судебный контроль в области исполнительной власти, судебный конституционный контроль формами осуществления судебной власти[8]. В. В. Скитович некоторые из видов судебной деятельности (правосудие, юрисдикционный контроль, формирование судейского корпуса и руководство судебной практикой) относит к функциям судебной власти[9]. По мнению В. П. Божьева, функцией судебной власти является правосудие, а судебный контроль, формирование судейского корпуса, руководство судебной практикой – это полномочия судебной власти, виды ее реализации[10]. Отнесение одних и тех же видов деятельности к различным категориям вызывает критическое отношение и потребность в объяснении.

Представляется, что имеющиеся в науке терминологические расхождения в определении функций и форм реализации судебной власти объясняются не только различными взглядами на эти понятия, но и различным пониманием самой судебной власти. Взгляд на последнюю как на систему судебных органов РФ закономерно приводит к отождествлению функций и форм деятельности судебных органов с функциями и формами реализации судебной власти. В связи с этим некоторые исследователи к формам осуществления судебной власти относят судебное управление и надзор вышестоящих судов за деятельностью нижестоящих[11]. Указанные управление и надзор являются формами деятельности некоторых из звеньев судебной системы, но никак не могут рассматриваться в качестве форм или функций самой судебной власти.

Поскольку судебная власть есть ветвь (вид, часть) государственной власти, ее функции не могут быть правильно поняты в отрыве от функций государства. Исходя из общепринятого понимания функции как основного направления деятельности или реализации какого-либо явления и существующего в теории государства и права взгляда на функции государства как на основные направления внутренней и внешней деятельности государства, в которых выражается и конкретизируется его сущность и социальное назначение, можно сделать вывод о том, что функции судебной власти – это основные направления ее деятельности, выражающие роль и назначение судебной власти в обществе. Наиболее распространенным в науке является мнение, согласно которому судебная власть выполняет две самостоятельные функции, называемые иногда основными: правосудия и конституционного (юрисдикционного, судебного) контроля.

Правосудие действительно является судебной функцией, т.е. функцией суда, но если не отождествлять суд и судебную власть, следует признать, что последняя должна иметь свою функцию, отличную от функции судебных органов, ибо в соответствии с устоявшимся в теории права мнением функции государства не совпадают с функциями органов государства. Вопрос о взаимосвязи правосудия и судебной власти может быть правильно понят лишь в контексте ст. 118 Конституции РФ, объединяющей понятия "судебная власть", "правосудие", "судопроизводство": "Правосудие в Российской Федерации осуществляется только судом. Судебная власть осуществляется посредством конституционного, гражданского, административного и уголовного судопроизводства". ОГЛАВЛЕНИЕ приведенной правовой нормы позволяет утверждать, что правосудие есть форма осуществления судебной власти, а судебный контроль есть правосудие[12].

Поскольку функция государственно-правового института, как ранее было сказано, заключается в основном направлении деятельности, выражающем его роль и назначение в обществе, следует признать, что функция судебной власти заключается в разрешении ею возникающих в обществе различных конфликтов правового характера. Осуществляя свое исключительное полномочие по разрешению правового конфликта, суд в процессе рассмотрения и разрешения по существу конкретного уголовного или гражданского дела восстанавливает нарушенное благо одной из конфликтующих сторон и защищает от возможного необоснованного нарушения или ограничения блага другой стороны. Оставаясь беспристрастным и объективным арбитром, суд обеспечивает реализацию гарантированного государством права на судебную защиту всем гражданам, независимо от того, какую роль они играют в правовом конфликте. Воплощением защиты охраняемого законом блага одного или другого служит решение или приговор суда. Являясь важнейшим актом судебной власти, судебное решение (судебный приговор) означает признание прав пострадавшей стороны нарушенными и их восстановление или констатацию отсутствия такого нарушения, ограждение второй стороны от необоснованного ущемления прав. Таким образом, в процессе реализации своей функции судебная власть восстанавливает нарушенное право, обеспечивает возмещение причиненного вреда, ограждение прав и свобод от необоснованного нарушения или ограничения.

Именно так определил задачи судебной власти Пленум Верховного Суда РФ в названном выше постановлении от 31 октября 1995 г. № 8 "О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия": суды обязаны обеспечить надлежащую защиту прав и свобод человека и гражданина путем своевременного и правильного рассмотрения дел[13]. Деятельность по рассмотрению и разрешению различного рода дел имеет социальную ценность лишь в той мере, в какой она обеспечивает права и свободы личности, служит средством их правовой защиты и гарантией от нарушения. Отсюда следует, что функцией судебной власти является защита прав и свобод человека и гражданина (судебная защита).

Что касается форм реализации судебной власти, то указания ч. 2 ст. 118 Конституции РФ не оставляют никаких сомнений. Единственной формой реализации судебной власти является правосудие, осуществляемое путем конституционного, гражданского, административного и уголовного судопроизводства. Отсюда видно, что уголовный процесс как один из способов осуществления правосудия функционирует в целях защиты прав и свобод личности.

Конституционные положения о верховенстве независимой судебной власти, призванной защищать права и свободы человека и гражданина во всех формах осуществления правосудия, должны были оказать свое влияние на новую модель уголовного судопроизводства, переориентировать его на защиту прав участников уголовного процесса. Неизбежным следствием этого процесса стало бы усиление состязательных начал уголовного судопроизводства, расширение арсенала средств и способов защиты интересов личности, реформирование всех процессуальных институтов. Однако выраженная в закрепленных нормами УПК РФ назначении и принципах уголовного судопроизводства его новая идеология не могла сразу найти своего практического воплощения. Являющееся состязательным de jure, уголовное судопроизводство России отнюдь не является таковым de facto. Идеи состязательности и справедливости не только не овладели армией правоприменителей, но с трудом пробиваются и в науке. Причина этого – стереотипы процессуального мышления, штампы, сложившиеся и пустившие глубокие корни за десятилетия советской эпохи. Это прежде всего учение об объективной истине как цели судопроизводства, следователе как объективном исследователе фактов и обстоятельств, суде как субъекте доказывания и доказывании как деятельности, состоящей в собирании, проверке и оценке доказательств[14]. Конечно, указанный фактор не единственная причина неудовлетворительного состояния практики расследования и рассмотрения уголовных дел, которое мы сегодня имеем, но именно эти, во многом идеологически обусловленные советской эпохой штампы, влияя на восприятие установленных уголовно-процессуальным законом правил, искажают их подлинный смысл, препятствуют формированию действительно состязательного и справедливого судопроизводства. Разрушение стереотипов – процесс болезненный, но необходимый, если мы хотим добиться изменения ситуации. Устаревание идей и представлений – процесс естественный, отказ от них, пересмотр научных концепций – процесс закономерный.

Реальный уголовный процесс все еще осуществляется, хотя и в новых процедурных формах, по старым, привычным и удобным правилам. Приспосабливаясь в силу необходимости к новым условиям, эти привычки (стереотипы) размывают границы между новым и старым, и этот процесс имеет как позитивное, так и негативное значение. Камнем преткновения в уголовно-процессуальной науке стала состязательность.