Признаки постнеклассической научной парадигмы в современных психологических исследованиях

Идея включения человека в исследовательские схемы и реализация в них потенциальных возможностей человека (как его "опредмечивания") стала основополагающей как для ряда психотехнических практик, так и для обращения психологов к таким методологическим концепциям, суть которых выходит за пределы собственно психологического познания. Психологические теории сами по себе задавали новые направления в понимания субъект-объектного^[1] и субъект-субъектного взаимодействий (пример психоанализа), изменяя методологические рамки научного познания.

Широко понятый психотехнический аспект научного познания может быть представлен следующим образом: изучая человека, психолог помогает ему осуществиться. Само же осуществление человека, реализация возможного в человеке, может пониматься по-разному. Совершенно разные направления методологического анализа заданы, например, в концепции М. Хайдеггера, в становлении акмеологии, субъектно-деятельностного подхода, а также культурно-деятельной психологии.

Выделение в качестве отдельных областей психологии таких как психология человеческого бытия, Dasein-анализ, т.е. переход к изучению подлинно человеческих способов существования, означает перестановку акцентов в ходе развития психологического знания уже с собственно познавательной парадигмы в сторону парадигм экзистенциальной и герменевтической. Именно позиция Хайдеггера рассматривается как один из методологических вариантов выхода из кризиса (наряду с позицией С. Л. Рубинштейна) в психологии [Завершпева Е. Ю., 2002]. Обе эти позиции означают постановку человека в центр бытия. Но постановка человека в центр картины мира не означает отказа от идеи классической философии о взаимосвязанности бытия и сознания. Так, согласно Хайдеггеру, бытийные возможности человека "появляются всегда только “снаружи” из конкретной исторической ситуации с ее возможностями поведения и выбора, с ее отношением к встречному. ...Вместо речи о возможностях как конститутивных моментах вот этого бытия лучше говорить об умении-быть, всегда в смысле умения-быть-в-мире" [Хайдеггер М., 1992, с. 112].

Переосмысление предмета психологии (и соответствующей логики его изучения) – другая сторона проблемы возврата психологии в реальный мир, что во многом объясняет новую волну интереса к обсуждению ее предмета на методологических семинарах. Отказ от постулирования одного предмета и метода, разделяемых всеми, – следующий важный шаг в становлении постнеклассического этапа в психологии. Утверждение толерантности по отношению к разным методологиям – один из аспектов принятия идеи множественности предмета психологии и методов развития психологических знаний. Уважение других точек зрения и диалогичность (или "презумпция ума", по Мамардашвили) также представляются неотъемлемыми для культурноисторического пути развития психологии.

Другая тенденция, характеризующая современный этап психологии как постнеклассический, – дифференциация научных проблем, за которой следует синтез фундаментальных и прикладных исследований, интеграция психологических подходов и методического арсенала психологии, развитие комплексных исследовательских программ.

Тип научной рациональности, связываемый с постнеклассическим этапом развития науки, в психологии стал вырисовываться не только в связи с развитием междисциплинарных исследований, но и с изменением понимания их статуса. Этот новый статус предполагает множественность предмета исследования, проблемно определяемого, а не замкнутого в рамках конструктов одной науки. Так, в статье Р. Стернберга и Е. Григоренко это выражено тезисом: "одна проблема" – комплексное исследование силами профессионалов разных наук [Sternberg, Grigorenko, 2001].

О новом этапе развития психологической науки свидетельствует и внимание к новым темам, отражающим ее включенность в происходящие в мире изменения. Это, например, исследования толерантности, принятия решений, интуиции, смысловых образований, личностного развития, нового мышления – все те проблемы, которые предполагают выход за пределы "лабораторной психологии", освоение психологией новых реалий динамически изменяющегося мира, а точнее человека в нем.

В. Ф. Петренко выделил следующее основание уже случившегося перехода науки к диалогичным формам познания: "...человек и человечество меняются и эволюционируют в реальном времени со скоростью, сопоставимой с процессом познания познающего субъекта, что создает ситуацию, скорее, диалога познающего и познаваемого, в ходе которого... происходит взаимное влияние и изменение познаваемого и познающего" [Петренко В. Ф., 2002, с. 117]. Другой критерий, который следует из обоснования в его работе о конструктивистской парадигме в психологической науке – влияния самой науки на мир. Дарвин, Маркс, Фрейд – их теоретические конструкты не столько отражали наблюдаемые реалии, сколько строили, воссоздавали реалии новые (будь то научная идея, миф или идея социального переустройства общества). Таким образом, не только культура влияла на развитие новых идей, но сами эти идеи, или "теоретические конструкции, предложенные мыслителями и учеными, будучи присвоенными культурой, общественным сознанием, становятся теми рельсами, по которым движется история" [Петренко В. Ф., 2002, с. 118].

Вперед идея, занявшая важное место в подведении итогов влияния моделей человека на мир – это идея "круговой каузальности", включаемая не в контекст причинной детерминации психического (т.е. это не одно из пониманий психологической причинности), а в контекст определения самого бытия понятийным аппаратом и аксеологическим ракурсом психологических теорий. Это также новый аспект обоснования той методологической терпимости, представление о которой ввел Фейерабенд.