Правовое положение основных групп населения

Общество Киевской Руси можно, с определенными оговорками, назвать свободным. Конечно, было рабство, по оно сосуществовало со свободой большей части людей. В Русской Правде встречаются термины, обозначающие отдельные группы свободного населения: селяне, людины, горожане, ремесленники, купцы, гости, огнищане, бояре, князья, славяне, русины, варяги, чужеземцы. Все они равны перед княжеским судом, но имеют и право пользоваться судом своей общины по некоторым категориям дел. Даже смерды, которые находились в сфере особой княжеской юрисдикции, считались вольными людьми. Зависимость полусвободных закупов носила экономический характер, то есть являлась результатом долгов. С другой стороны, в древнерусском праве почти отсутствовало представление о свободном индивиде как носителе прав и обязанностей, субъекте правового общения. Как отмечает

И. Покровский, "в примитивной жизни этой потребности еще нет. Отдельная личность еще слишком поглощается обществом, она еще слабо дифференцирована от других единиц; она еще живет тем же, чем живут и другие, и “узел особности” в ней почти не существует"^[1].

Публичные и частные начала в праве были смешаны. Вместе с тем всякий свободный человек имел свою волю и, насколько возможно, ее осуществлял. Для понимания особенностей древнерусского права особенно важно то, что тогда еще не вполне сложилось представление об индивиде как субъекте вещных прав. На частном праве владели, прежде всего, общественные союзы: семейный, родовой, общинный, государственный. Без принадлежности к таким союзам индивид не мог в полной мере приобрести правоспособность. Примером того, как лишается правоспособности лицо, выпавшее из коллектива, могут быть изгои, т.е. лица, вышедшие из родового союза или общинной связи. На территории Древнерусского государства полной правоспособностью обладали только свободные люди, принадлежащие к местным территориальным общинам или знатным родам. Так, стандартную виру в 40 гривен Русская Правда рекомендует брать за убийство русина и славянина. Впрочем, утверждение о полном отсутствии в российской древности понятия частного лица как субъекта права собственности, конечно, является преувеличением и разделяется в нашей историографии отнюдь не всеми. Несмотря на то что общее обладание имуществом составляло господствующий обычай, это не исключало возможности существования каких-то видов имущества у отдельных лиц. Акты, дошедшие до нас с XI в., свидетельствуют, например, о пожертвовании одним лицом сел в пользу Печерского монастыря, отчуждении земель отдельными лицами и пр.

Ограничение правоспособности испытывали иноземцы и чужестранцы в силу того, что не принадлежали к Древнерусскому государству. После образования единого государства их статус регулировали международные договоры. После принятия христианства иностранцы оказались под опекой церкви: гостиницы и странноприимницы считаются церковными учреждениями. Со временем права, предоставляемые временной натурализацией, становятся недостаточными. Договоры расширяют объем прав, но не доводят их до всей полноты. За иностранцами признаются их отечественные права. Русская Правда предусматривает некоторые уступки иностранцам: упрощение заключения сделок, преимущества кредитора-гостя при взыскании с должника его имущества (ст. 69). Переходной ступенью от гостей к оседлым колониям иностранцев стали гостиные дворы, или фактории. Они представляли собой замкнутые общины, создаваемые для того чтобы коллективно пользоваться полными правами гражданства.

Очень слабо выражены традиционные для древности ограничения правоспособности женщин. В языческую эпоху права их были почти равны мужским. Тем не менее свободный человек (муж), который является основным персонажем Русской Правды, все же принадлежит к мужскому полу. В Русской Правде дочери в классе смердов не наследуют имущество отца, жена с детьми отдается на поток за преступление мужа, за убийство жены мужем платится половина виры, в процессуальных действиях женщина не участвует (послухом может быть муж). Дочери, как правило, остаются под опекой родителей, жены – мужей, вдовы – под опекой церкви. Возраст как предел наступления и окончания дееспособности в древнем праве не определялся. Правда, существует достаточно обоснованная версия, что возраст дееспособности и ответственности за обиды в христианскую эпоху стал отождествляться с возрастом греховности^[2], т.е. с семилетним возрастом по каноническому праву.

Состав древнерусского общества

Верхушку его составляла знать: княжеское окружение, приближенные слуги, прежде всего огнищане. Принадлежность к высшей знати, как свидетельствует Русская Правда, не была жестко связана с экономическим положением. В первые столетия существования Древнерусского государства даже старшие дружинники часто вообще не имели земли и собственного дома, вели достаточно скромный образ жизни при дворе князя. Но служилая аристократия состояла не только из княжеских дружинников, а еще и из земских бояр. Причем первоначально только бояре были людьми экономически независимыми. Однако к XI в. вотчинами владели уже и большинство старших дружинников. Тем не менее согласно Русской Правде высший штраф полагался за убийство именно княжьего мужа, огнищанина, а они отнюдь не были крупными землевладельцами. Некоторые приближенные слуги вообще были княжескими холопами, что никак не влияло на размер штрафа: покушение на жизнь таких людей означало покушение на авторитет князя. К верхушке древнерусского общества относилось и духовенство. Умолчание светских законов об оскорблении, увечье или убийстве епископов и священников говорит о том, что они отчасти были защищаемы самим своим саном. Главной же причиной было то, что такие преступления регулировались церковным правом и рассматривались церковными судами, что делало излишним упоминание о них в Русской Правде.

Купцы осуществляли торговлю, об осознании важности которой свидетельствует наличие целых четырех статей в Пространной редакции. Верхушка купечества старших городов носила название лучших, или "лепших", мужей и нередко оказывала существенное влияние на вече. Законодатель учитывает особенности положения купечества, поэтому от купеческих сделок закон не требует таких формальностей, которые обязательны для всех других сделок. Русской Правде известна только прямая торговля, при которой купец не мог забирать товаров у другого купца, а лишь у непосредственного производителя. Отсюда отсутствие распоряжений о займе или долге товарами, а не деньгами (кунами).

Ремесленники составляли основу городской общины, юридический быт которой мало отличался от сельского. Однако они могли жить и в селах. Русская Правда выделяет ремесленников как особую группу населения, уравнивает убийство ремесленника с убийством сельского княжеского тиуна (по некоторым версиям, сельского старосты), устанавливая виру в 12 гривен. В Пространной редакции особо упоминаются городники (строители городских стен и укреплений), мостники (строители мостов), работа которых определялась и оценивалась в самом законе.

Крестьяне-общинники – смерды – судя по всему, были прежде всего людьми князя, но могли быть и смерды-общинники, которые составляли полностью юридически и экономически независимую группу населения. У смердов было имущество, которым они могли распоряжаться.

Правда, в случае смерти смерд мог оставить нажитое только наследникам мужского пола. При их отсутствии имущество переходило князю, который обязан был выдать часть незамужним дочерям. Наконец, смерды в полном объеме пользовались правом свидетельствовать в суде.

Зависимое население

Закупы составляли одну из самых многочисленных групп зависимого населения. Обычно говорят о закупе-наймите, скорее всего находящемся в домашнем услужении, и ролейном закупе, который работал на поле. Иногда высказывается версия, что закупничество было своеобразной разновидностью договора найма, где, в отличие от вольных наемных слуг, закупы вначале брали плату, а затем отрабатывали ее. Согласно Русской Правде закупы могли иметь собственное имущество, из которого возмещали убытки, причиненные хозяину. Пространная редакция обращает беглого закупа в обельного (полного) холопа. Такая же ответственность предусматривалась в случае кражи закупом имущества господина и если он унесет чужую вещь или уведет чужую скотину и тем самым причинит своему господину убытки. Закуп нес имущественную ответственность и даже мог понести телесное наказание за виновную порчу имущества господина. Однако при отсутствии вины он не должен был отвечать.

Русская Правда особо предусматривает защиту закупа от притеснений господина – немотивированных побоев или требования возместить лишнее. В этом случае незаконно присвоенный излишек возвращался закупу, а господин еще и выплачивал штраф. За побои закупа хозяин отвечал так же, как за побои, нанесенные свободному человеку. Таким образом, Русская Правда свидетельствует о праве закупа обращаться в суд для защиты от притеснений господина. В некоторых ситуациях закон допускал закупов к послушеству. В случае попытки господина продать закупа в холопы суд мог полностью освободить его от зависимости, одновременно наказывая господина высшей продажей (штрафом). К зависимому населению относились также половники и рядовичи.

Холопы

Вопрос о правосубъектности холопов не вызывает особых сомнений. Несмотря на патриархальный характер рабства на Руси это все же рабы, которые являются нс субъектом, а объектом прав. Холопство могло быть временное (неполное) и вечное (полное, обельное).

Согласно Пространной редакции полное холопство наступало в случае самопродажи при свидетелях, женитьбы на рабе при отсутствии соглашения об ином, при вступлении в должность тиуна или ключника при отсутствии оговорки. Обельное холопство становилось уделом рожденных от холопов и пленных. Временное холопство определялось сроком действия обязательства, из которого оно возникало. Продажа раба считалась действительной, если сделка заключалась в его присутствии. По Русской Правде, холоп не имеет имущественных прав, приобретенное в бегах имущество и долги падают на господина. Холопы не могли вступать в самостоятельные обязательства, допускались к послушеству на суде только со времени Пространной редакции и только под ответственность господина при отсутствии иных возможностей прояснить дело.