Права несовершеннолетних при наследовании имущества

Переход российского общества к жизни в условиях рынка обусловил существенное возрастание роли частной собственности, вследствие чего возросла значимость института наследования. В ч. 4 ст. 35 Конституции закреплено положение, согласно которому наследование имущества гарантируется. Институт наследования в настоящее время не ограничивается регулированием отношений исключительно в сфере личного потребления. Постепенно изменяются подходы к пониманию правового положения различных субъектов правоотношений в сфере наследования. Так, например, в течение ряда десятилетий было принято воспринимать несовершеннолетних почти исключительно как наследников. В принципе такое восприятие вполне соответствует естественному ходу жизненных процессов, сменяемости поколений и развития человечества. Однако в современных условиях существует немало причин, по которым несовершеннолетние лица не только юридически могут выступать, но и фактически выступают как наследодатели. Часть из них имеют значительные доходы от занятия предпринимательской деятельностью или от создания и использования результатов творчества. Для некоторых из них может быть далеко не безразлично, к кому перейдет их имущество в случае смерти.

Однако ГК признает за несовершеннолетними наследодателями лишь одну возможность: возможность передачи их имущества в порядке только наследования по закону, не предоставляя им практически никакой возможности для выражения воли при осуществлении правомочия распоряжения имуществом на случай смерти, хотя право собственности признается за ними практически в том же объеме, что и за взрослыми физическими лицами. В соответствии со ст. 1119 ГК завещать свое имущество может лишь лицо, обладающее полной дееспособностью. Несовершеннолетний, таким образом, не может завещать даже то имущество, которым по закону он может свободно распоряжаться, например свои доходы (заработок, пенсию, стипендию), в том числе вклады, сформированные из этих доходов, внесенные самими несовершеннолетними на свое имя.

Еще задолго до введения в действие части третьей ГК вопрос о возможности несовершеннолетних завещать свои доходы был дискуссионным. Б. С. Антимонов и К. А. Граве на доктринальном уровне допускали возможность составления завещания несовершеннолетними в возрасте от 14 до 18 лет, если завещание касается денежных средств, представляющих собой заработок несовершеннолетнего^[1].

Доводы в пользу такого мнения основывались на том, что если закон предусматривает право несовершеннолетнего свободно распоряжаться своим заработком, стипендией и иными доходами, то нет оснований лишать их права использовать один из способов распоряжения – путем завещания^[2]. Наконец, высказывалось мнение, что несовершеннолетние могут завещать не только денежные средства, полученные ими в виде заработной платы, стипендии или иных доходов, но также и имущество, приобретенное на эти средства, так как таким имуществом они вправе распоряжаться свободно, без согласия родителей, усыновителя, попечителя^[3].

Судебная практика косвенно допускала возможность совершения завещания ограниченно дееспособным лицом с согласия попечителя^[4].

Четкое указание п. 2 ст. 1117 ГК на необходимость наличия у завещателя дееспособности в полном объеме положило конец дискуссии.

Однако несовершеннолетние, которые приобрели дееспособность в полном объеме со времени вступления в брак (ст. 21) или эмансипации (ст. 27), вправе совершать завещания.

Таким образом, у несовершеннолетних полностью отсутствует, выражаясь термином, применяемым в римском праве, "активная завещательная правоспособность", и, следовательно, возможность подлинно свободного распоряжения вышеуказанным имуществом, включая имущественные права. Отсутствие такой возможности свидетельствует об ограничении объема именно гражданской правоспособности, а не дееспособности, как считают некоторые специалисты.

В соответствии с п. 4 ст. 1118 ГК завещание составляется только лично; составление завещания через представителя не допускается. Вполне понятно, на чем основан подход законодателя: он исходит из того, что составление завещания требует достаточной степени интеллектуальной, психической и социальной зрелости. Однако при этом не принимается во внимание, что опять-таки волей законодателя полную дееспособность нередко приобретают лица, отнюдь не достигшие той степени зрелости, которая необходима для принятия такого ответственного решения, как распоряжение своим имуществом на случай смерти, которое ни при жизни, ни после смерти лица не вызывало бы никаких сомнений в том, что в нем выражена подлинная воля завещателя. Речь идет все о тех же лицах, которые, вступив в брак в возрасте 14–15 лет, приобретают полную дееспособность, в том числе способность быть завещателями.

Если руководствоваться постулатом, что только взрослый человек способен выразить при составлении завещания свою подлинную волю, то было бы логичным предусмотреть, что составлять завещание могут только лица, достигшие возраста 18 лет, так же, как лишь такие лица могут быть усыновителями, опекунами, попечителями и приемными родителями. Понятно, что такое решение противоречило бы уже ставшему традиционным пониманию полной гражданской дееспособности. Подобная модель пригодна скорее для семейного, чем для гражданского права, и для осуществления скорее личных, чем имущественных семейных прав. Поэтому более приемлемым представляется одно из двух решений.

Во-первых, можно в принципе исключить из ст. 1118 ГК указание о том, что завещание может составлять только полностью дееспособное лицо, и допустить тем самым составление завещания от имени малолетних их законными представителями, что потребует также исключения из данной статьи п. 4 о том, что составление завещания через представителя не допускается. Не следует опасаться того, что законные представители малолетнего или несовершеннолетнего завещателя могут пойти на злоупотребления и сформировать его волю в собственных интересах. Этому помешает установленный в п. 3 ст. 37 ГК запрет, выражающийся в том, что опекун, попечитель, их супруги и близкие родственники не вправе совершать сделки с подопечным, за исключением передачи имущества подопечному в качестве дара или в безвозмездное пользование, а также представлять подопечного при заключении сделок или ведении судебных дел между подопечным и супругом опекуна или попечителя и их близкими родственниками. Этот запрет распространяется также на родителей и усыновителей несовершеннолетнего завещателя, поскольку в соответствии с п. 3 ст. 60 СК при осуществлении родителями правомочий по управлению имуществом ребенка на них распространяются правила, установленные гражданским законодательством в отношении распоряжения имуществом подопечного (ст. 37 ГК).

Во-вторых, можно в той же статье допустить, что несовершеннолетние в возрасте от 14 до 18 лет могут составлять завещание в отношении своего заработка или иных доходов лично, без согласия своих законных представителей, что потребует для полной ясности соответствующей оговорки также в ст. 26 ГК. Последний вариант представляется более предпочтительным. При этом нет серьезных причин опасаться того, что лицо в возрасте 14 лет может принять весьма непродуманное решение о составлении завещания, в том числе во вред самому себе; впрочем, это может случиться и с лицом, вступившим в брак в столь же юном возрасте. Дело в том, что в ГК (п. 4 ст. 26) описан механизм, позволяющий законному представителю несовершеннолетнего поставить вопрос об ограничении его права самостоятельно распоряжаться своими доходами и тем самым предотвратить возможность составления завещания вопреки имущественным интересам несовершеннолетнего. В конце концов, можно предусмотреть, что в подобных случаях для составления завещания следует получить согласие органа опеки и попечительства.

После введения в действие части третьей ГК с позиций защиты прав и законных интересов несовершеннолетних и нетрудоспособных членов семьи актуальной стала еще одна проблема, которая ранее не вызывала никаких дискуссий у представителей науки наследственного права. Речь идет о традиционном подходе законодателя к вопросу о целесообразности включать в состав наследства алиментную обязанность. В целях обеспечения несовершеннолетних и нетрудоспособных наиболее близких к наследодателю членов семьи (супруга, детей и родителей), а также нетрудоспособных иждивенцев наследодателя в мировом сообществе выработано две позиции: либо считать алиментную обязанность наследодателя переходящей по наследству, в связи с чем наследники обязуются содержать указанных лиц в пределах своей доли в наследственном имуществе, либо для них резервируется часть наследственного имущества в виде обязательной доли, ограничивающей свободу завещания. Именно такой путь был избран законодателем в советский период, что было встречено с одобрением, так как обеспечение указанных лиц при наследовании по завещанию за счет имущества наследодателя было вполне реальным. В соответствии со ст. 535 ГК РСФСР 1964 г.^[5] размер обязательной доли составлял не менее 2/3 той доли, которая причиталась бы указанным лицам при наследовании по закону. Весьма важным было также то обстоятельство, что обязательная доля не обременялась долгами, оставшимися после наследодателя; она выделялась управомоченным лицом до передачи наследственного имущества тем, кому оно было завещано, их ответственность по долгам наследодателя ограничивалась имуществом за вычетом обязательной доли.

Совершенно иначе этот вопрос решен в ст. 1149 ГК. Разница в подходах законодателя к решению данной проблемы в прежнем и действующем ГК заключается в том, что ранее законодатель исходил из приоритета интересов членов семьи, которых наследодатель по закону был обязан содержать или заботу о которых при жизни взял на себя добровольно. Иными словами, как принято говорить, "во главу угла" была поставлена социальная компонента. Действующий ГК исходит из приоритета воли завещателя и из принципа неприкосновенности собственности. Что касается защиты интересов несовершеннолетних и нетрудоспособных членов семьи наследодателя, то она отнюдь не является абсолютной и приоритетной, что следует из смысла ст. 1117 и 1149 ГК.

Во-первых, существенно уменьшен размер обязательной доли, который в настоящее время составляет не менее 1/2 той доли, которая причиталась бы управомоченному лицу при наследовании по закону. Во-вторых, в соответствии с п. 3 ст. 1149 ГК в обязательную долю засчитывается все, что наследник, имеющий право на такую долю, получает из наследства по какому-либо основанию, в том числе стоимость установленного в пользу такого наследника завещательного отказа. Характерно, что подобной нормы не было в ГК РСФСР 1964 г.; это дает основания полагать, что правила об обязательной доли и о завещательном отказе могли действовать параллельно. В-третьих, в соответствии с п. 2 ст. 1149 ГК право на обязательную долю в наследстве удовлетворяется из оставшейся незавещанной части наследственного имущества, даже если это приведет к уменьшению прав других наследников по закону на эту часть имущества, а при недостаточности незавещанной части имущества для осуществления права на обязательную долю – из той части имущества, которая завещана. Может оказаться, что частью имущества, оставшейся незавещанной, воспользовались бы также близкие наследодателю лица, в том числе несовершеннолетние, к примеру, братья или сестры, у которых лицо, имеющее право на обязательную долю, как бы "отнимает", что называется, последние крохи наследства. Наконец, в-четвертых, несовершеннолетний ребенок наследодателя, которого последний при жизни был обязан содержать, может вообще остаться без какого- либо наследства. Завещатель при желании может сделать все от него зависящее, чтобы после его смерти он ничего не получил, если не считать оставшейся недополученной задолженности по алиментам, накопленной при жизни. К примеру, плательщик алиментов может вложить все имеющиеся у него денежные средства и иное имущество в приобретение недвижимости, которую завещает постороннему лицу. В подобных случаях действует п. 4 ст. 1149 ГК, в соответствии с которым "если осуществление права на обязательную долю в наследстве повлечет за собой невозможность передать наследнику по завещанию имущество, которым наследник, имеющий право на обязательную долю, при жизни наследодателя не пользовался, а наследник по завещанию пользовался для проживания (жилой дом, квартира, иное жилое помещение, дача и тому подобное) или использовал в качестве основного источника получения средств к существованию (орудия труда, творческая мастерская и тому подобное), суд может с учетом имущественного положения наследников, имеющих право на обязательную долю, уменьшить размер обязательной доли или отказать в ее присуждении".

Нельзя не обратить внимания еще на ряд норм, согласно которым несовершеннолетние потомки наследника или отказополучателя, отстраненного от наследства или от получения того, что причиталось им по завещательному отказу, сами будучи ни в чем не повинны, "ответят" за своих недостойных предков тем, что лишатся возможности воспользоваться правом на обязательную долю, получить причитающиеся им блага по завещательному отказу или наследовать по праву представления. Не наследуют по праву представления также потомки лица, лишенного завещателем наследства (п. 4, 5 ст. 1117, п. 2, 3 ст. 1146 ГК).

Во всем остальном, как представляется, можно констатировать, что интересы ребенка, в том числе зачатого при жизни наследодателя и родившегося после его смерти, охраняются более надежно по сравнению с прежним ГК. К числу несовершеннолетних наследников по закону можно отнести: детей, внуков, правнуков, братьев и сестер наследодателя, его племянников, двоюродных братьев и сестер, двоюродных внуков, усыновленных, которые могут наследовать не только после усыновителя и его кровных родственников, но и после кровного родителя и кровных родственников, за которыми судом были сохранены права и обязанности. Наследниками могут быть также несовершеннолетние, не состоящие с наследодателем в родстве: пасынки (падчерицы), а также нетрудоспособные иждивенцы наследодателя, в том числе не входящие в число наследников по закону, если они находились на его иждивении не менее года до его смерти и проживали совместно с ним, не говоря уже о тех несовершеннолетних иждивенцах, которые входят в число наследников по закону, но в данном случае не призываются к наследству. Для таких лиц совместное проживание с наследодателем не является обязательным; достаточно доказать лишь факт их нахождения на его иждивении не менее года до смерти.

В соответствии с п. 4 ст. 1157 ГК законные представители несовершеннолетнего наследника не вправе от его имени обращаться к нотариусу с заявлением об отказе от наследства или давать такое согласие несовершеннолетнему наследнику в возрасте от 14 до 18 лет без предварительного разрешения органов опеки и попечительства. Думается, что аналогичным образом должен решаться вопрос об отказе от принятия завещательного отказа, несмотря на то что в ст. 1160 ГК об этом прямо не упоминается.

Согласно п. 3 ст. 1163 ГК выдача свидетельства о наследовании приостанавливается до рождения наследника, зачатого при жизни наследодателя. Таким же образом решается вопрос и при разделе наследства (ст. 1166 ГК). В соответствии со ст. 1165 ГК раздел наследства может осуществляться по соглашению между наследниками; при этом интересы несовершеннолетних наследников представляют их законные представители. Однако независимо от того, осуществляется раздел наследства на основании соглашения между наследниками или при его отсутствии – по решению суда, об этом нотариус или суд в обязательном порядке уведомляют орган опеки и попечительства.