Лекция 22. ПОЗИТИВИЗМ И НЕОПОЗИТИВИЗМ

В результате изучения данной главы студент должен:

знать

• позитивизм и неопозитивизм;

• общий смысл социобиологии;

уметь

• анализировать соотношение целей и средств;

владеть

• навыками иллюстрирования позитивистского подхода к морали.

Я-то думал:

Томленье духа,

Вера, совесть и стыд, и честь...

Оказалось – лишь род недуга, –

Интенсивный обмен веществ.

Владимир Корнилов

Позитивизм

Позитивизм стремится искусственно рационализировать человеческий мир, отождествляя его с природными объектами, рассматривает человека как биофизическую систему. Иррациональные аспекты человеческого поведения также становятся объектом аналитического исследования, но они в конечном счете редуцируются к некоему набору значений, которые выводятся из биофизической природы человека. Этот естественно-научный способ исследования человеческой природы есть выражение прагматической обусловленности современной социальной науки и прямо связан с задачами контроля и управления общественными процессами.

Позитивистский подход не в состоянии полностью раскрыть многообразие духовного мира человека, присущую ему творческую уникальность, ибо субъективный мир человеческих знаний не может быть объективирован в практической, рациональной деятельности. Человеческие потребности и влечения представляют собой гораздо более сложные образования, чем те определения, которыми оперирует современная позитивистская этика, пользующаяся ограниченными методами и представлениями в изучении человека.

Позитивисты оказывают предельное доверие "позитивному", т.е. научному, факту. Они пытаются осмыслить мораль с позиции научного знания. Одним из основоположников позитивизма стал английский философ Спенсер, в основе синтетической философии которого лежит идея всеобщего эволюционизма. Мыслитель утверждал, что существует фундаментальный закон материи, который он назвал законом постоянства силы. Из этого закона следует, что ничто гомогенное не сохраняется как таковое, если оно испытывает внешнее воздействие, ибо любая внешняя сила должна воздействовать на какую-либо часть его иначе, чем на другую, вызывая тем самым дифференциацию и многообразие. Отсюда следует, что любая сила, продолжающая действовать на что-либо гомогенное, должна приводить к возникновению разнообразия. Этот закон, согласно Спенсеру, является ключевым для понимания всякого развития, как космического, так и биологического.

В 1851 г. Спенсер в работе "Социальная статика" писал, отстаивая необходимость этической науки, что зло возникает из-за неправильной приспособленности людей к окружающей среде^[1]. В "Этике" Спенсер утверждал, что этика должна развиваться нс только в свете эволюционного рассмотрения жизни, но и в соответствии с утилитаристским критерием счастья индивидов и групп.

Непознанная и непознаваемая абсолютная сила постоянно действует на материальный мир, производя разнообразие, связь, интеграцию, специализацию и индивидуацию. Свою общую схему эволюции Спенсер применял и к человеческому обществу. Социальная эволюция рассматривалась им как процесс возрастающей индивидуации. Человеческие общества эволюционируют от недифференцированных орд, путем все возрастающего разделения труда, в сложные цивилизации. Помимо этого, Спенсер проводил параллель между человеческим обществом и животным организмом, став, таким образом, основоположником органической школы в социологии.

Нравственную сферу жизнедеятельности людей Спенсер также анализировал под углом зрения идеи эволюции. Так, он различал нравственность абсолютную и относительную. Под абсолютной нравственностью философ понимал идеальный уклад поведения, которому должна следовать личность в обществе, дабы обеспечивать наибольшее счастье для всех и каждого. Абсолютная нравственность – предел, к которому стремится эволюция жизни. Следовательно, естественный закон эволюции тождествен нравственному закону. Такая концепция возвращает Спенсера в лоно античной мысли, согласно которой жить нравственно значит жить согласно природе.

Г. Спенсер считал, что удовольствие и страдание имеют биологическую функцию. Они побуждают человека к действию в соответствии с тем, что им выгодно. Это справедливо в отношении одного человека и всего человечества. Удовольствие и страдание выступают как необходимые факторы в эволюционном процессе. Итак, субъективное переживание удовольствия само по себе не является критерием оценки. Далее, счастье связано с благом. Наконец, можно установить объективный критерий для оценки удовольствия.

Между тем именно этический гедонизм – первая уступка принципу объективности. Допущение, согласно которому удовольствие есть благо для человека, а страдание – зло, являет собой как бы два крайних полюса принципа, позволяющего оценивать желания: те желания, осуществление которых приводит к удовольствию, – ценностные, остальные – нет. Однако, несмотря на аргументацию Спенсера, согласно которой удовольствие обладает объективной функцией в процессе биологической эволюции, оно не может быть ценностным критерием. Дело в том, что есть люди, которые получают удовольствие от подчинения, а не от свободы, от ненависти, а не от любви, от эксплуатации, а не от продуктивной, творческой работы. Феномен извлечения удовольствия из объективно отрицательных ситуаций типичен для невротического характера, что тщательно изучено в психоанализе.

Г. Спенсер допускает, что в современном обществе имеют место многочисленные случаи "извращенного" удовольствия или страдания, которые он объясняет существующими в социуме противоречиями и его несовершенством. Мыслитель заявляет, что "с полным достижением человечеством социального состояния придет понимание того, что действия, поступки будут абсолютно правильными только тогда, когда они, помимо содействия достижению счастья в будущем, в общем и в частности будут доставлять немедленное и непосредственное удовольствие, а страдания, не в отдаленном будущем, а в ближайшем, всегда будут сопутствовать действиям неправильным"^[2]. Те же, кто считает, что страдания оказывают благотворное действие, а удовольствие – вредное, искажают, как полагает Спенсер, их действительный смысл и принимают исключения за правила.

Г. Спенсер проводит параллель между своей теорией биологической функции удовольствия и социологической теорией. Он выдвигает идею о том, что "формирование природы человека в соответствии с требованиями общественной жизни должно в конечном счете сделать все необходимые для этого действия доставляющими удовольствие, тогда как действия, не доставляющие удовольствия, будут расходиться к этими требованиями"^[3], что "удовольствие, сопровождающее применение средств для достижения цели, само становится целью"^[4].

Проблема удовольствия как цели, а не удовольствия как средства является чрезвычайно важной для современного общества, в котором цели часто забываются в результате одержимости поисками средств.