Постмодернистская технология
Современная эпоха находится под сильным влиянием постмодернизма. Это основное направление современного искусства, философии, педагогики и науки. Свое название постмодернизм получил от слова "модернизм". Понимать это следует таким образом: "все, что после модернизма". Формировалось данное направление долго, с конца Второй мировой войны. Оно постепенно обнаруживало себя в литературе, музыке, живописи, архитектуре и пр. Но только с начала 1980-х гг. постмодернизм осознал себя как специфическое явление в эстетике, литературной критике, педагогике и философии.
Поздний модерн представляет собой постмодернизм как усиление модерна, как эстетику будущего времени и превосхождение идеала современности. Прежде всего предельно широко трактуется сама сфера прекрасного и сфера искусства. Сюда входит и садово-парковое искусство и искусство прогуливаться, заниматься любовью, т.е. эстетика повседневности в целом[1].
Еще одна черта постмодернизма – умышленное многообразие стилей. Современный город отказывается от ограничений и устремляется навстречу экзотике других культур. Постмодернизм в эстетике взрывает изнутри все традиционные представления о целостности, стройности, законченности эстетических систем. Все, что на протяжении многих столетий шлифовалось, вынашивалось, теперь подвергается критической оценке и пересмотру.
Постмодерн, естественно, не получил однозначной оценки в современном обществе. Его нередко называли компьютерным вирусом культуры, который изнутри разрушает представления о прекрасном, о красоте. Многих авторов называют осквернителями гробниц, вампирами, которые отсасывают чужую творческую энергию, несостоятельными графоманами. Однако хотя такая критика действительно указывает на слабые места постмодернизма, нельзя не видеть, что она не успевает освоить достижения этого нового направления.
Постмодернисты разочарованы в идеалах и ценностях эпохи Возрождения и времени Просвещения, потому что отказываются верить в прогресс, торжество разума, безграничность человеческих возможностей. Любой вариант постмодернизма несет на себе печать "усталой" культуры. Здесь господствует смешение художественных языков. Но ведь авангардизм тоже претендовал на новизну. В постмодерне это стремление оказывается радикальным, обостренным, даже по-своему мучительным. Все обновить, все переиначить. Ввести в обиход весь опыт мировой художественной культуры, однако вовсе не для прославления, а для иронического цитирования.
Почему вдруг возникла такая установка? Зачем нужно переосмысливать накопленные художественные богатства? Во-первых, это результат развития техники и прежде всего техники коммуникаций. Культуры утратили свою замкнутость. Человечество, по словам канадского социолога М. Маклюэна, стала большой "глобальной деревней". Это означает, что любое достижение культуры попадает в контекст, который может оказаться для него необычным фоном. "Троллейбус с рекламой, одежда с рисунками и фразами, пульт дистанционного управления видеоизображением телевизора – это простейшие примеры постмодерна"[2].
Постмодернистская эстетика оказывает огромное воздействие на педагогический процесс. Привычный прежде линейный, последовательный процесс обучения сменяется совершенно иной стилистикой и методикой. Чтобы донести до школьника нужный материал, преподаватель пользуется теперь новыми понятиями. Возьмем, например, такой образ, как "поток сознания". Речь идет о воспроизведении ментальной (умственной) жизни посредством сцепления ассоциаций, нелинейности, оборванности синтаксиса. У. Джеймс считал, что сознание подобно потоку или ручью, в котором мысли, ощущения, переживания, ассоциации постоянно перебивают друг друга и причудливо соединяются, как это происходит в сновидении.
Вот на экране идут кадры из фильма "Отелло". Они сменяются рекламой какой-либо продукции. Разве это не новая ситуация для высекания неожиданного смысла, ассоциативного мышления. "Быстрое переключение каналов телепередач с помощью пульта дистанционного управления, причем удовольствие зрителя во многом состоит в самом процессе нажимания кнопок – занятие, дающее приятное чувство власти над картинкой на телеэкране, а в сфере визуальной эстетики сулящее неожиданные монтажные эффекты"[3].
Другая причина господства постмодерна состоит в том, что человечество в XX в. пережило опыт тотального досмотра за поведением людей, контроля их мыслей. Отсюда рождение контрустановки – разбить оковы, с помощью которых осуществлялась власть над людьми, устранить всякую возможность диктата. В постмодерне все получается наоборот. Если в классическом искусстве композиторы добивались благозвучия, гармонии, то в постмодерне господствует дисгармония в музыке. Если в живописи художники добивались фигуративности, т.е. создавали ясные контуры объекта, то в постмодерне изображение размыто, ценится нефигуративность, несимметричность. Если в классическом искусстве, естественно, складывалась тяга к образам, к прекрасному, то в постмодерне правит бал абсурд, безобразное в литературе, театре, кинематографе. Отсюда принципиальное отвержение всяких правил, которые рождались и культивировались веками. Каноном постмодерна оказывается отсутствие всякого канона.
В советское время были созданы произведения, которые отражали дух времени, а по существу, господствовавшие тогда идеологические установки. Теперь же в новой духовной атмосфере эти произведения обретают другое прочтение. Рождаются странные, необычные наложения разных позиций, мировосприятий. То, что было героикой, оказывается комическим, утратившим свой пафос.
Не случайно для искусства постмодерна характерно ироническое передергивание, оборотничество. Например, в прежние времена петелька на одежде и этикетка пришивались только внутри, а сейчас это предумышленно и демонстративно выставляется наружу. Многое из того, что считалось запретным, сокровенным, тайным, становится публичным, предается огласке. Политические разоблачения, парламентские скандалы, книги, в которых рассказывается об интимных тайнах известных людей, – все это стало нормой. То же самое можно сказать вообще о близких отношениях между людьми, о семье. Трудно представить себе женщин эпохи Возрождения, которые, собравшись на площади, пересказывали бы друг другу, какие сексуальные переживания были у них накануне ночью. Драматург В. Розов замечает, что невозможно представить себе Ярославну (из "Слова о полку Игореве"), которая бежит в плавках по берегу моря. То, что было запретным, стало доступным, сменились духовные ориентиры, прошлое утратило свою однозначную оценку, поскольку возникли самые разные оценки исторического наследия. Это относится и к бытовым, житейским вопросам новейших технических средств массовых коммуникаций – телевидению, видеотехнике, информатике, компьютерной технике. Сначала постмодерн являл нам культуру, которая была рассчитана на зрительное восприятие. Это касалось живописи, архитектуры, кинематографа, рекламы. Постмодерн не стремился отразить реальность, как это было в классическом реализме. Он пытался ее моделировать с помощью видеоклипов, компьютерных игр, диснеевских аттракционов. "Эти принципы работы со “второй действительностью”, теми знаками культуры, которые покрыли мир панцирем слов, постепенно просочились и в другие сферы, захватив в свою орбиту литературу, музыку, балет"[4].
Итак, имеет место своеобразный сплав тех жизненных и практических установок, которые имеют разные народы, этносы, цивилизации, культуры. Массовая культура все смешивает, перемалывает, создает новый облик того, что в наши дни можно считать красивым. Теперь на переднем плане телевизионного показа не только политический деятель, но и полная значимости упаковка машины, дизайн стиральной машины.