Переход от античной системы к европейскому феодализму
Ученые, в том числе экономисты, любят порассуждать о переходных системах производственных отношений, о векторе развития той или иной системы, страны, общества[1]. Историку и здесь легче. Со школьной скамьи он знает: на смену рабовладению пришел феодализм. Это верно, но нс так-то просто как на страницах школьных учебников. Во-первых, потому что такого рода переход внутри единой доиндустриальной цивилизации можно обнаружить только в Европе, т.е. на территории, где жила в начале нашей эры, да и сейчас живет меньшая часть населения земли. Во-вторых, и это наиболее сложный вопрос, такого рода смена систем производственных отношений происходит крайне неспешно, сотнями лет[2]. А пока этот переход совершается, в обществе формируется некая переходная система, отличающаяся генетической разнородностью и подвижностью входящих в нее структурных элементов, многоукладностью, отсутствием целостности и типологической чистоты производственных отношений[3].
Вот и в данном случае, рассматривая кризис рабовладельческой системы античного мира, мы обнаруживаем внутри общества массу отношений, которые уже не являются "чистокровными" элементами рабовладельческой системы, но еще не стали полноценными феодальными.
Вообще-то выдающиеся умы римского общества предупреждали о том, что рабовладение и вызванный им пауперизм трудящихся и паразитизм существования чреваты глубоким кризисом системы. Но как это всегда бывает в истории, сильные мира сего, ослепленные своим величием, редко прислушиваются к ученым.
Вот и в Риме, особенно в период участившихся волнений и даже восстаний рабов и неполноправных людей империи[4], появились люди, требующие изменить отношение к рабу. Выдающийся ученый-энциклопедист и агроном Варрон (116–27 до н.э.)[5] писал в конце I в. в книге "Сельское хозяйство" о необходимости изменить отношение к рабу, разрешить ему заводить семью, собственность, даже советоваться с ним по хозяйственным вопросам (в отличие от Катона Старшего, который веком раньше считал раба всего лишь "говорящим орудием")[6]. Некоторые позитивные изменения по отношению к рабам возникли в связи с распространением христианства в правящем классе империи. В 319 г., при императоре Константине, христианство, провозглашавшее равенство людей перед Богом, стало официальной религией в Риме[7].
Но главные изменения, с одной стороны, демонстрирующие кризис рабовладельческой системы, а с другой – направление коренной перестройки производственных отношений, происходили в экономике.
Еще в начале существования империи в метрополии появилась особая форма мелкой аренды земли, названная самими римлянами колонатом[8]. Когда появились признаки нехватки рабов, крупные и средние землевладельцы, собственники латифундий и вилл стали отдавать в аренду свою землю мелкими участками (парцеллами) свободным гражданам Рима. Арендаторы-колоны платили за парцеллу не только долю урожая, но и обрабатывали участки землевладельца. Вполне обоснованно эту форму эксплуатации можно назвать первыми формами барщины[9]. Как правило, в аренду сдавались земли, которые было невыгодно обрабатывать трудом рабов (отдаленные от городских рынков, малоплодородные, непригодные для виноградарства и оливководства). Постепенно колоны становились неотъемлемой частью имений. Появились наследственные арендаторы- колоны. Но юридически они оставались свободными.
Колонат распространялся и в провинциях Римской империи. Во II и III вв. началась массовая замена рабов колонами. Более того, в этот период на мелкие участки земли (пекулии) стали выводить рабов, переводя их в положение колонов. Социальный статус их оставался прежним: они были рабами. Не зря один из исследователей назвал их квазиколонами ("колоноподобными"), фактически – крепостными крестьянами[10].
Со второй половины II в. римляне больше не обращали пленных варваров в рабов, а расселяли на государственных землях в качестве колонов. Теперь нс только свободные колоны, но и квазиколоны имели право обзаводиться семьями, т.е. начался процесс естественного воспроизводства рабочей силы. Наконец, в 332 г. был принят эдикт (закон) Константина "О беглых колонах": началось прикрепление колонов к земле. Главное: колоны прикреплялись к земле, а не к личности владельца. Нельзя было продать колона без земли, а землю – без колонов. Поскольку и колоны, и квазиколоны платили поземельную и подушную подати, государству было выгодно стирать между ними социальные грани и ограничить свободу их передвижения. Характерно, что позже землевладельцы препятствовали бракам колонов разных имений, дабы не лишаться рабочих рук. Колоны становились прообразом средневековых крепостных.
Однако мы уже знаем, что переход от одной системы социально-экономических отношений к другой происходит веками. Между гибелью Западной Римской империи и становлением европейского феодализма пройдет, по крайней мере, 400 лет. А пока на арену европейской истории вышел новый субъект – свободный франкский крестьянин-общинник, завоеватель римских провинций.