Пантеон

Верхнюю ступень в иерархическом порядке мироздания занимали боги. Происхождение греч. θεός (бог) лингвистами определенно соотносится с инд.-евр. основой *dhes-, которая "означает некое религиозное понятие или религиозный ритуал, смысл которого установить уже невозможно"^[1]. Слово θεός исконно греческое: как показывают расшифрованные микенские тексты, микенские греки пользовались словом te-о в значении "божество".

Божество, как мыслили его греки, в максимальной форме выражало признаки силы, жизненности и на этом основании обладало полнотой святости. Могущество и жизненность божества проявлялись в бессмертии. Бессмертие и сверхчеловеческая сила выступали важнейшими отличительными признаками божества в сравнении с человеком. В большинстве других свойств греческие боги походили на людей, превосходя их степенью свойства, например сверхмудростью, предельным величием и т.д. Типичное положение, которое квалифицирует богов в античных греческих текстах – σέβας (предмет благоговения)^[2]. Семантика греч. σέβας подчеркивает возвышенное и величественное в тех объектах, к которым эти понятия прилагались. Но кроме богов, как показывают тексты, это слово, например, употребляется применительно к оружию, предмету благоговения для Одиссея-воина, к матери – высокочтимому для сыновних чувств грека существу.

Божественная инаковость, согласно греческим воззрениям, онтологически не запредельна человеческому уделу. Это инаковость в достоинстве, указывающая на более высокое положение богов по отношению к человеческому состоянию. Даже бессмертие в исключительных случаях могло быть даровано избраннику богов, каким был, к примеру, Геракл. Ариадне, по упоминанию Гесиода, тоже было даровано бессмертие^[3].

Геракл относится к особой категории существ – героев, полубогов, как их называет Гесиод^[4]. Герои, согласно мифологическим систематизациям Гесиода, Аполлодора и других древних авторов, были рождены от брака божества и человека и своими деяниями исполняли на земле замыслы бога. В персоне героя греческая идея божества развивала представления о существовании переходных от божественного к человеческому состояний. В реальной истории генезис идеи героя связан прежде всего с культом мертвых, поскольку греческий культ мертвых предполагал почитание умершего в качестве божества. Примечательно, что в послегомеровский период возникает практика учреждения культа героя по установлению общины. Она распространялась не только на умерших людей, но и на живых. Человек мог приобрести статус героя при жизни и рассчитывать на божественные почести после смерти в тех случаях, когда община признавала за ним заслугу основания общины (герои-ктисты общины) или ее спасения от гражданских распрей (герои-законодатели), военной угрозы (герои-воители)^[5].

Таким образом, греческая идея божества допускала наличие существенных соответствий между природой богов и природой людей. Эти соответствия нашли выражение в представлениях о внешнем облике богов, их характере, образе жизни, которые имели черты ярко выраженного антропоморфизма. Образы зооморфных богов вторичны, хотя отдельные зооморфные признаки свойственны многим греческим богам (например у Афины – глаза совы). Греки наделяют богов способностью к разнообразным превращениям (зооморфным, тераnоморфным и др.). Особенной склонностью к метаморфозам отличался Зевс. За этими превращениями стоит сохранившая свою силу архаическая идея оборотничества. Фрагменты фетишизма сохранялись в представлениях о том, что божество может являть свое присутствие и силу в предметах – груде камней, обрубке дерева, статуе и т.д.

Известные по древним текстам боги греческих верований персонифицированы, наделены именем, местом в общей иерархии и набором функций. Указание на отсутствие у бога имени или запрет на его произнесение – явление редкое для Греции, развившееся довольно поздно и свойственное обычно эзотерическим культам. Функции богов, как правило, выражали особенности генезиса культа божества. Так, божества, возникшие как олицетворение небесных явлений, регулировали состояние погоды, деификация водных источников наделяла богов функцией дарителей плодородия. В греческой религии был деифицирован широкий круг явлений природной, общественной и частной жизни. Совокупность этих деификаций образовала три категории богов: уранические (небесные) боги – Зевс, Афина, др.; хтонические (подземные) боги – Аид, Деметра, Эринии, др.; ойкуменические (земные) – Гестия, богиня домашнего очага, др.^[6]

В сонме богов микенской религии, насколько об этом можно судить по сохранившимся сведениям, первоначально главенствующее место занимала Великая богиня, Владычица – женское божество плодородия. Культ великого женского божества в Средиземноморье уходит корнями к эпохе неолита и далее вглубь истории. На Крите обнаружены культовые скульптурные изображения женской фигуры со змеями в руках. Прочитанные тексты минойско-микенской цивилизации открыли, что объектом почитания нередко выступал двойной образ – Две Владычицы. Широкое распространение, судя по сохранившимся фрескам и рисункам на печатях, имел образ божественного быка. В качестве одного из наиболее чтимых религиозных предметов, атрибутов верховного божества, выступал двойной топор – лабрис.

В микенский пантеон входили также из известных божеств Зевс, Афина, Гера, Посейдон, Гермес, Артемид, Арес, Эриния. Зевс – исконно греческое божество, его имя Ζεύς родственно, например, др.-инд. deva (бог), dyaus (небо) и означает ясное небо. Зевс – деификация дневного неба. Он связан также с небесной влагой, грозой и громом. Афина, чье имя не поддается точной этимологизации (возможно, это указывает на негреческие корни божества), на ранней ступени есть одно из олицетворений богини плодородия. Ее древнейший образ носил черты змеевидного существа. Известно, что змеи в архаических верованиях связаны с подземным миром и плодородием. К культу архаического женского божества восходит также почитание Геры, имя которой означает "охранительница, госпожа". Древнейший Посейдон для греков материковой Греции – бог коней и землетрясений, для островной Греции – он бог моря. В основе образа – архаическое божество плодородия, отсюда вероятное истолкование имени как супруг земли и изначальная связь Посейдона с влагой, питающей плодоносные силы. Поклонение Гермесу в своем происхождении связано с древним почитанием путевых камней, герм, по-видимому, первоначально воздвигавшихся на местах погребения. Изначально Гермес – покровитель путников. Артемида, чье имя Άρτεμις, возможно, означает медвежья богиня, в своем древнейшем образе – богиня охоты, владычица диких зверей.

Усиление в греческих государствах во второй половине II тысячелетия до н.э. монархических начал правления, дальнейшее обособление аристократии и другие общественные перемены привели к значительной трансформации пантеона. На первый план выходит мужское божество – Зевс. Его положение среди других богов становится подобным положению царя-басилевса среди аристократии и простых подданных. По мере распада микенской религии и перехода к религии гомеровского века продолжился процесс преображения старых божеств (например Афродиты – изначально малоазийской богини жизнетворящей любовной силы) и внедрения новых. Пожалуй, самый известный из богов, чей культ получает распространение в VIII–VII вв. до н.э., – Дионис, фракийский и фригийский бог растительности и виноделия.

Результатом этой трансформации стал олимпийской пантеон. В систематизации пантеона, как уже говорилось выше, приняли участие большие интеллектуальные силы, в первых рядах здесь стояли Гомер и Гесиод.

В утвердившейся в гомеровский век олимпийской мифологии пантеон структурируется по модели важнейших общественных и семейных отношений. Зевс и Гера образуют божественную пару, олимпийский образец семьи и верховной власти. Одного поколения с ними Посейдон и Деметра, родственники первой пары, обладающие веским правом голоса. Младшее поколение сыновей (Аполлон, Гефест, Арес) и дочерей (Афина, Артемида, Афродита) – исполнители воли мироправителя Зевса, каждый из них получает во власть свою часть мироустройства. Вошедшие в пантеон иноземные боги – например, Дионис – чаще всего также включались в систему родственных отношений и становились покровителями той или иной области мироустройства, что приводило к совмещениям функций разных богов.

Формирование пантеона было тесно связано с процессом становления общегреческого содружества полисов. Каждый из богов некогда имел род, племя или местность, где он пользовался особым почитанием. Родовые и полисные боги по мере осознания общегреческого единства включались в сонм богов с последующей, норой очень существенной, переработкой. В ходе этой переработки некоторые из локальных богов стали объектом общеэллинского почитания (как, например, Афина), другие были слиты с более могущественными богами. Но, сменив имя и преобразившись, они, как правило, сохраняли свои функции и значение для местного населения.

Греческая мысль мирилась с той идеей, что отношения внутри божественного сообщества далеки от гармонии, его раздирают интриги, своеволие, корысть или дурной нрав божества. Показательна в этом отношении фигура Ареса, бога вероломной войны и оружия, который ненавистен даже отцу – Зевсу. Однако вместе олимпийцы выступают гарантами упорядоченного космоса и гармоничного социума.

Олимпийские боги – боги-победители – согласно мифологии, одержали верх над богами первого поколения (Ураном, Кроносом, титанами и др.), поэтому они, как и положено победителям, держат в подчинении или заточении своих божественных противников. Противники олимпийцев выступают олицетворениями первозданных стихий, носителями мощных хаотических потенций. Антагонисты олимпийцев образуют особую категорию божественных сил, создающих актуальную угрозу миропорядку. Их присутствие задает греческому религиозному чувству особый драматизм, замешанный на ужасе, и служит оправданием деспотической власти олимпийских богов.

По мере развития общества и религии, распространения культов иноземных богов структура пантеона усложнялась, однако основные контуры, сложившиеся в главных чертах на излете микенской культуры, сохранялись. При этом представления греков об общеэллинском пантеоне, о котором рассказывали поэмы Гомера или творения других мыслителей, не имели для конгломерата религиозных общин, каким был полисный мир Греции, императивного характера. Пантеон выступал мифологическим идеалом общегреческого содружества, но это отнюдь не мешало каждому полису в первую очередь чтить своих местных богов. Реальную религиозную практику определяла полисная теология, имевшая гораздо более обязательный характер для полисного религиозного сознания, чем общеэллинская.

Пожалуй, только Зевс, олицетворение греческого космоса, мог в полной мере претендовать на статус общеэллинского бога. На поздней стадии, в эллинистический период, почитание Зевса как владыки владык начинает привносить в политеизм греческой религии монотеистические начала, которые, впрочем, заявляли о себе лишь в теологии некоторых течений греческой религиозной мысли.

В классический период получают распространение культы абстрактных божеств – Ники (Победы), Демократии, Мира и др. В общем русле греческой склонности к антропоморфизму абстрактные понятия приобретают конкретные образы, среди которых наиболее известен в своих скульптурных образцах образ Ники.

Чувственно-конкретный характер представлений эллинов о божестве в значительной мере объясняется особенностями греческого восприятия теофании. Для греков теофания – явление если не заурядное, то уж во всяком случае отнюдь не исключительное. Мифы, известные греку с детства, красочно рассказывали о многочисленных историях явления богов людям. Поводом к богоявлениям могли быть события исторической важности, но иногда бог являлся смертным просто из прихоти или, например, под влиянием любовного чувства, чтобы разделить ложе с объектом страсти. С регулярностью теофания повторялась в праздниках в честь божества. Собственно, понятие θεοφάνια (θεός – бог и φαίνω – являю, обнаруживаю) первоначально и употреблялось для обозначения ежегодных весенних праздников в Дельфах по случаю явления Аполлона – Теофаний^[7]. Чрезвычайно живые, образные представления греков о подробностях теофаний дали повод скептически настроенным умам для сомнений, объектом которого стали не только расхожие повествования о земных похождениях богов, но и сами боги.