Лекция 4. Основные морально-нравственные регулятивы этики и их роль в деловой деятельности
Любая упорядоченная деятельность, особенно деловая, от которой зависит комфорт, благополучие, а иногда и сама жизнь огромного количества людей, невозможна без определения ее оснований, к числу которых следует отнести и морально-нравственные регулятивы — особые этические категории, базирующиеся в свою очередь на этических теориях и учениях, которые составляют мировоззренческую базу морали, разъясняют ее происхождение, сущность, источники возникновения, формируют концепции моральных идеалов как высших моральных ценностей и целей.
Общая характеристика морально-нравственных регулятивов
Этические концепции весьма разнообразны, возникли в разное историческое время и выражают различные нравственные установки. К ним относятся гедонизм, эвдемонизм, аскетизм, стоицизм, прагматизм и др. Рассмотрим их более подробно.
Гедонизм (от др.-греч. — наслаждение, удовольствие) — широко распространенная в этической мысли концепция, ОГЛАВЛЕНИЕ моральных требований в которой сводилось к получению наслаждения и избеганию страданий. Эта цель и ее достижение рассматривались как движущие силы поведения человека, заложенные в его природе.
Принцип гедонизма в Древней Греции активно отстаивали Демокрит, Эпикур, в Новое время — Т. Гоббс, Дж. Локк, Б. Спиноза, в XX в. — Дж. Сантаяна.
Так, Эпикур утверждал, что "наслаждение есть первое и сродное нам благо". Человек, как и вообще все живые существа, стремится к наслаждению (удовольствию) и избегает страданий. Наслаждение — такое состояние, при котором "живому существу уже не надо к чему-то идти, словно к недостающему, и чего-то искать, словно для полноты душевных и телесных благ". Однако в жизни удовольствия теснейшим образом переплетены со страданиями, за удовольствия приходится платить и часто — непомерно дорого. Где проходит граница между удовольствиями и страданиями? Нельзя жить приятно, не живя разумно. Разум вмешивается через этику, одна из важнейших задач которой состоит в том, чтобы найти правильное соотношение между удовольствиями и страданиями. Достичь состояния самодостаточности, тождества с самим собой человек может двумя путями: а) или полностью слившись с миром, растворившись в нем; б) или полностью изолировавшись от мира, став независимым от него[1].
Эпикур рассуждал так: "Богатство, требуемое природой, ограничено и легко достижимо; а богатство, требуемое праздными мнениями, простирается до бесконечности". Желания в принципе нельзя насытить, ибо "ничего не достаточно тому, кому достаточное мало". В этом случае он не может стать хозяином своей судьбы. Естественные и необходимые желания, напротив, легко удовлетворяются; человек, способный ограничить себя этим крайним минимумом, получает независимость от обстоятельств, случайных превратностей судьбы.
Бенедикт Спиноза выразил суть гедонизма следующим образом: "...мы ничего не желаем потому, что оно добро, но, наоборот, называем добром то, что желаем ради собственных удовольствий и, следовательно, то, к чему чувствуем отвращение, называем злом... Так, скупой считает за самое лучшее обилие денег, а недостаток их — за самое худшее"[2].
Дж. Сантаяна в книге "Жизнь разума или фазы человеческого развития" утверждал, что есть безусловные ценности, которые являются таковыми в силу самодостаточности. Наши действия не самоценны, а, в свою очередь, оцениваются по их последствиям, так или иначе удовлетворяющим наши потребности. Разум — "бесстрастный наблюдатель" — координатор наших иррациональных импульсов, предназначение которого состоит в том, чтобы находить пути удовлетворения как можно большего числа таких импульсов. В действительно цивилизованном обществе все должно быть ценным не только как средство, по и само по себе должно выступать в качестве инструментов и в то же время доставлять эстетическое удовольствие. Для каждого индивида или общества благом является то, что способствует как его материальному процветанию, так и удовлетворению духовных запросов. То, что благо для одного, может оказаться злом для другого. И разум каждый раз формирует те идеалы и избирает те способы гармонизации отношений, которые в наибольшей степени отвечают требованиям жизненных импульсов индивида и общества в целом[3].
Эвдемонизм (от др.-греч. eudaimonia — процветание, блаженство, счастье) — концепция, близкая к гедонизму. Ее сторонники рассматривали достижение счастья как высшее проявление добродетели и основу моральных поступков. При этом одни из них не связывали счастье (духовное) с наслаждением (материальное, чувственное) и даже противопоставляли их (Цицерон); другие (Аристотель) — рассматривали счастье как особое проявление наслаждения, как устойчивое и гармоническое удовольствие.
Ученик Сократа Аристипп учил, что целью жизни являются телесные наслаждения и что счастье — это общая сумма испытанных удовольствий. Как писал о нем Диоген Лаэртский, для Аристиппа само существование желания служит основанием для права на его удовлетворение и тем самым осуществление цели жизни — счастья, заключающегося в поиске наслаждения[4].
Гедонистические и эвдемонистические концепции связывают добро с наслаждением и счастьем, а зло — со страданием и несчастьем. По такой подход лишает эти категории объективного содержания, выводит за грани нравственной оценки пути и способы достижения этих состояний, а также формы воплощения наслаждения и страданий, что делает крайне субъективной нравственную оценку с позиций такой трактовки добра.
Таким образом, гедонист, приравнявший "добро" к удовольствиям, выбирая между "благом" и наслаждением, всегда предпочтет последнее. Потому-то все прочие нравственные нормы, какое значение им бы не придавалось, ставятся в подчиненное положение к "получению наслаждения". Как пишет Р. Г. Апресян: "Стоит принять наслаждение в качестве высшей ценности, как переход от возвышенных и благородных наслаждений к чувственным окажется неизбежным, ибо самые насыщенные и острые наслаждения связаны именно с чувственными утехами"[5].
Теологическая концепция (от др.-греч. — учение о Боге), — учение, которое утверждает (от Августина Блаженного и до современных представителей философии неотомизма), что высшим нравственным идеалом является любовь и служение Богу, что придает человеческой жизни нравственное наполнение и определяет ее смысл.
Согласно их учениям, один Бог есть высшее благо. И отношением к нему (правильным, когда он признается и почитается в качестве высшего блага, и неправильным, когда к нему нет должного уважения) определяются нравы, добродетели и пороки души, добрые и злые дела человека. В творчестве Августина Блаженного вся земная история предстает как борьба зла и добра, дьявола и Бога. Человечество в этой ситуации оказывается перед моральным выбором, что приводит к разделению человечества на две взаимоисключающие друг друга части: "Град Божий" и "Град Земной", выступающий "Градом Сатаны".
Представитель схоластики Фома Аквинский в работах "Сумма теологии" и "Сумма против язычников", используя этику Аристотеля, интерпретирует в духе христианства античное учение о добродетели. Этика и мораль не содержат свои основания в самих себе и только в соотнесенности с теологией могут очерчивать границы между хорошим и плохим.
Аскетизм (от др.-греч. — упражнение) — учение, нравственную цель и идеал жизни связывавшее с самоограничением чувственных устремлений и удовольствий.
Создателями этой концепции были Антисфен и его ученик Диоген. Последний, не только проповедовал отказ от удовольствий, но и в жизни довольствовался крайне малым, живя в большой глиняной бочке и отрицая общественные условности и комфорт. Сократу приписывают высказывание, которое тот произнес при путешествии на пышный афинский базар: "Как много есть на свете вещей, без которых можно прожить!"
По Ж. Кальвину, человек должен быть всецело поглощен внутренней борьбой с собственной плотью и внешним сражением с жизненными трудностями. Корень всех добродетелей — благодать Божья, даваемая "избранным" через послушание. "Законченное совершенство" образуется тремя добродетелями: благочестие, воздержание и справедливость. Первое приравнено к "очищению". Воздержание трактуется как целомудрие, умеренность, которое есть "бесстрастное вкушение и наслаждение материальных благ и терпение в бедности". Наконец, справедливость определяется как принцип "воздавать каждому то, на что он имеет право". Неожиданным образом со справедливостью связываются такие понятия, как "прямота" и "открытость в общении". Причина же всех пороков, по Кальвину, — "себялюбие". Оно порождает гордыню, заносчивость, тщеславие, властолюбие, страсть к роскоши и наслаждениям, а также нечестие, под которым автор понимает "суеверия" и отсутствие "страха Божия"[6].
Кальвин настойчиво предписывает любовь к беднякам, терпение в нищете, однако саму бедность сравнивает с болезнью, бедность либо испытание, либо наказание, либо доказательство отсутствия благословения Божьего. Человек не может достичь богатства, как и успеха в любом деле, без Божьего на то благословения. Однако Кальвин допускает возможность неправедно нажитого состояния с той лишь оговоркой, что такое богатство обязательно приведет человека к несчастью. Воля Божья, по Кальвину, принципиально непознаваема, и нельзя однозначно понять, что означает богатство одного и бедность другого.
Наиболее последовательное воплощение эта этика получила у протестантских последователей Кальвина в Англии и Шотландии — пуритан, порицавших как непростительную пустую демагогию, излишества, тщеславие, превышающий необходимое время сон, считавших тяжким грехом бесполезную трату времени.
Таким образом, этика протестантизма, основанная па аскетическом отношении к жизни, ставила па пьедестал нравственной цели ценности — добросовестный труд, бережливость, скромность как ведущие добродетели. Не принимая крайностей пуританского аскетизма, следует, тем не менее, признать, что достижение успеха в любой профессии неизбежно связано с определенным самоограничением, без чего невозможна профессиональная реализация личности.
Стоицизм (от др.-греч. — портик храма, место сбора философов) — концепция, основателем которой является древнегреческий философ Зенон. Наибольшую известность идеи стоицизма получили в трудах римских мыслителей — Сенеки, Эпиктета, Марка Аврелия. Они не только разделяли взгляды сторонников аскетизма, но и отстаивали следующее моральное кредо: "Коль человек не в состоянии изменить что-либо в окружающей действительности, то ему останется покориться судьбе и стойко переносить ее удары". Такая нравственная установка, по их мнению, помогает человеку не сломаться и выжить в этом непростом мире.
Остаются актуальными и до сегодняшнего дня нравственные поучения Сенеки: "Работай с умом, а не до ночи" и "Полезнее знать несколько мудрых правил, которые всегда могли бы служить тебе, чем выучиться многим вещам, для тебя бесполезным".
Прагматизм (от др.-греч. pragma — дело, действие) — философское течение, родоначальники которого — американцы Ч. Пирс, У. Джеймс, Дж. Дьюи — выдвинули в качестве высшего нравственного критерия и нравственной цели достижение конечного практического результата, а для этого по сути разрешенными считаются любые средства.
Прагматик — это человек, который выстраивает систему поступков и взглядов на жизнь с точки зрения получения практически полезных результатов. "То, во что для нас лучше верить — истинно", — утверждал основатель прагматизма Уильям Джеймс в своей книге "Прагматизм, новое название для некоторых старых путей мышления"[7]. Моральные понятия ("добро", "зло", "обязанность") не обозначают, по Джеймсу, "абсолютных сущностей" и не отражают умозрительные, возвышающиеся над всем законы, но являются объектами чувства и желания. "Всякое желание есть в своем роде повеление; оно становится законным уже в силу того, что существует"[8]. Чувство обязанности появляется в человеке благодаря тому, что он реагирует па другого человека, и его сердце своим биением отвечает на требование, предъявляемое "живым сознанием".
Г. Гегель характеризует прагматика следующим образом: "Каждый для себя цель, а все другие для него лишь средство, то есть ничто в качестве самоценной личности. По без соотношения с другими он не может достигнуть искомого объема своих целей, поэтому вынужден искать общения и взаимодействия в собственных интересах"[9].
Дж. Дьюи рассматривает идеи в качестве средства воздействия на реальность и изменения ситуации в желательном для человека направлении. Дьюи на настаивает на том, что истинность идей определяется их действенностью, успехом в решении возникающих у человека проблем. Идея истинна, если она соответствует ситуации, как "ключ отвечает условиям, налагаемым замком"[10].
В традиционном обществе, в котором изменения медленны и почти незаметны, человек в поведении и действиях руководствуется инстинктами, сложившимися социальными традициями.
Иная ситуация в быстро меняющемся обществе. Скорость изменений в нем настолько велика, что пет оснований говорить об априорных понятиях, ценностях "хорошо" и "плохо", утверждает Дьюи. Он обосновывает категорию "рефлективной морали", суть которой в способности человека к саморегуляции поведения. В каждой конкретной жизненной ситуации человек должен принимать решения и определять характер действия и поведения, сообразуясь с благом общества. Демократическое общество, указывает Дьюи, "предоставляет индивиду свободу, по одновременно оно накладывает па него ответственность за свои действия", требует развитого ума и умений самостоятельно определять свои действия, "не позволяя другим оглуплять себя"[11].
Утилитаризм (от лат. — польза, выгода) — направление в этике, близкое прагматизму. Суть его состоит в том, по мнению И. Бентама, что моральная ценность поведения или поступка определяется его полезностью, значимостью.
Иеремия Бентам полагал, что причинами человеческих действий являются человеческие потребности получения пользы и удовольствия. Отсюда следует, что можно влиять на человеческое поведение, изменяя соотношение между удовольствием и страданием. Во многом Бентам упустил из вида историческое разнообразие человеческих ценностей и мотиваций. Для него человек в основном внеисторичен: всегда и везде он преследует одну и ту же цель (удовольствие) и побуждаем одной и той же силой (стремлением к пользе)[12].
Для Бентама история является совокупностью традиций, обычаев и привычек, которые только тогда могут быть оправданы, когда они выдерживают критический анализ на основе принципа наибольшего возможного счастья для наибольшего возможного числа отдельных людей. Бентам утверждал, что при правильном понимании блага нет существенной разницы между удовольствием, пользой, добродетелью и счастьем: это разные слова для обозначения одного и того же. Польза — обобщающее понятие, по проверить является ли определенное действие человека или мера правительства нравственной или полезной, или доброй мы реально можем, лишь исследуя в какой степени оно содействовало повышению количества и качества удовольствия людей.
Бентам считал необходимым организовать людские массы в дисциплинированные отряды поставщиков товаров, в тотальную "фабрику порядка", паноптикум[13], побочным продуктом которой будет счастье максимального числа людей.
"Все, что окружает утилитариста, как бы утилизируется, подгоняется под его частные цели" — писал английский философ Дж. Мур, близкий по воззрениям к утилитаризму[14].
Итак, в программе утилитаризма, социально узнаваемые персонификации пользоориентированной деятельности по Р. Г. Апресяну, — "это торговец, ростовщик, коммерсант, предприниматель. Ориентация на полезность своекорыстна, а сама полезность признается и высоко оценивается только как общеполезность, как общее благо"[15].
Современный массовый человек также живет, присваивая окружающий мир (обладая), потребляя его, большинство его взаимодействий сводятся к такой деятельности, "которая имеет Нечто своим объектом"[16]. Так, по Т. Веблену, потребительская стоимость товара характеризуется двумя видами "утилитарности": во-первых, "функциональной утилитарностью", т.е. удовлетворением необходимых потребностей (в пище, одежде, жилище и пр.), и, во-вторых, способностью приносить покупателю товара соответствующий почет, признание — "дополнительная утилитарность", именно ей он придает решающее значение[17].
Перфекционизм (от фр. perfection — совершенствование) — философское течение, утверждающее, что высшей моральной ценностью (учения Платона, Августина, Спинозы, В. С. Соловьева, Н. А. Бердяева) является совершенство, которое включает прежде всего добродетели, а также развитие присущих человеку талантов и дарований.
Стремление к совершенству является не только нравственной задачей человека, но и смыслом всей человеческой истории. Религиозно-нравственным совершенством искупает человек грех, приобщается к искуплению, стяжает жизнь вечную... Спасение от греха, от гибели не есть конечная цель религиозной жизни, спасение всегда от чего-то, а жизнь должна быть для... Цель человека не спасение, а творческое восхождение, по для творческого восхождения нужно спасение от зла и греха. Нужна жертва дерзновения, подвиг решимости оттолкнуться от всех безопасных берегов. Нужна добродетель небезопасного положения, способность бесстрашно стать над бездной.
Творчество не допускается и не оправдывается религией, творчество -само религия... не творчество должно оправдывать, а творчеством должно оправдывать жизнь. В тайне творчества открывается бесконечная природа самого человека и осуществляется его высшее назначение. Любовь -не только благодать, но и активность самого человека[18].
Гуманистическая концепция (от лат. humanus — относящийся к человеку) — признание человека высшей ценностью.
Беря свое начало от Протагора, она нашла свое отражение у Ф. Петрарки, Дж. Боккаччо, И. Канта, А. Шопенгауэра, Э. Фромма, в философии марксизма, трудах русских философов Н. Г. Чернышевского, Ф. М. Достоевского, В. С. Соловьева.
Гуманизм в форме альтруизма представлен и в рассуждениях и опыте 50-летней практической деятельности немецко-французского мыслителя и врача А. Швейцера. Под гуманностью он понимает "подлинно доброе отношение человека к своему ближнему, в этом слове нашло свое выражение наше стремление быть добрыми, не только потом}', что это предписывается моральной заповедью, но и потому, что такое поведение соответствует нашей сущности"[19].
Одним из принципов его мировоззрения было уважение к жизни, ответственность человека за все живое. Отвечая на вопрос: "Что вы считаете смыслом вашей жизни?", опубликованный в 1961 г. в венгерском иллюстрированном еженедельнике "Орсаг-Вилаг", А. Швейцер сказал: "Этическим человеком может считаться только тот, перед кем свято все живое — будь то человек, животное или растение, — и кто самоотверженно готов помочь всякой жизни, над которой нависла беда... Я верю в силу справедливости и человеческого разума, поэтому я уверен в будущности человечества. Человечный человек — вот что я жду от будущего!"[20]
Перечисленные подходы носят теоретически обоснованный, собственно-этический характер и играют роль рациональных регулятивов, воздействующих на мировоззрение и практические действия людей.