Опосредованное применение международного уголовного права

Как подчеркивалось ранее, для международного уголовного права более характерно опосредованное применение, т.е. применение национального уголовного закона с соблюдением требований международного уголовного права. Отличительной чертой многих международных актов является наличие требования об установлении ответственности за международное преступление в национальном праве с целью получения государством собственной юрисдикции в отношении преступника.

Так, например, в ст. 5 Конвенции о борьбе с незаконными актами, направленными против безопасности гражданской авиации от 23 сентября 1971 г.^[1] указано, что "каждое Договаривающееся Государство принимает такие меры, какие могут оказаться необходимыми, чтобы установить свою юрисдикцию над преступлением...".

В число этих мер входит, в первую очередь, установление преступности определенного в международном акте деяния во внутригосударственном законе. Расширенную возможность опосредованного применения норм международного уголовного права предусмотрел и Римский Статут (вспомним еще раз – Суд "дополняет национальные органы уголовной юстиции").

В соответствии с преамбулой Римского Статута "обязанностью каждого государства является осуществление его уголовной юрисдикции над лицами, несущими ответственность за совершение международных преступлений". Многие национальные уголовные законы содержат положения о том, что уголовное право применяется в строгом соответствии с самим уголовным законом (например, это следует из смысла ч. 1 ст. 1 УК РФ).

Национальный суд, как правило, применяет норму национального уголовного права. При этом квалификация содеянного и назначение наказания также происходят в соответствии с требованиями внутреннего уголовного права. Универсальным для такого применения нормы внутригосударственного права является ее соответствие международному уголовному праву. Если норма национального закона не соответствует или прямо противоречит международной, то должна применяться последняя. Это прямо следует из положения о приоритете международного права над внутренним.

Другое дело, что вводимая или изменяемая в соответствии с международным обязательством уголовно-правовая норма изначально не должна противоречить положениям международного акта (но этот вопрос относится к компетенции законодателя).

Опосредованное применение норм международного уголовного права характерно для большинства государств, в том числе и для России. Остается только сожалеть, что отечественное уголовное законодательство не предусмотрело возможности применения международной нормы напрямую при отсутствии "аналога" в УК РФ или несоответствии последнего международному предписанию.

Итак, применение международного уголовного права допустимо двумя способами: непосредственно (национальный правоприменитель или международный орган применяют собственно саму норму международного уголовного права) и опосредованно (применяется норма национального уголовного закона в соответствии с международным уголовным правом). В случае коллизии норм международного и национального уголовного права приоритет должен отдаваться действующей норме международного уголовного права.