Общий порядок совершения завещания

Возможность распорядиться своим имуществом на случай смерти посредством составления завещания (testamentum) была закреплена, как отмечалось выше, еще в Законах XII таблиц. Римский юрист Модестин давал следующее определение завещания: "Правомерное выражение... воли, когда кто-то желает, чтобы нечто было сделано после его смерти" (Digesta, 28.1.1)^[1]. Для того чтобы завещание произвело ожидаемый наследодателем юридический результат, необходимо было, чтобы оно, во-первых, соответствовало установленной форме, во-вторых, было оставлено лицом, обладающим активной завещательной правоспособностью (testamenti factio activa), и, в-третьих, чтобы наследником было назначено лицо, обладающее пассивной завещательной правоспособностью (testamenti factio passiva).

Формы завещания

В цивильном праве существовали две основные формы завещания — завещание, совершаемое в комициях, т.е. в народном собрании (testamentum comitiis calatis), и завещание, совершаемое перед войском, собравшимся в поход (testamentum in procinctu). Уже из названий данных форм завещания видно, что они совершались открыто и публично. Последнее объяснялось, помимо прочего, тем, что назначение наследника затрагивало интересы всего рода, в силу чего завещание нуждалось в одобрении со стороны общины, хотя гласность распоряжений далеко не всегда отвечала интересам наследодателя.

При совершении завещания в народном собрании, которое для этого созывалась по куриям дважды в год, завещатель устно выражал свою волю — назначал себе наследника, опекуна своей супруге и несовершеннолетним детям и пр., а затем просил народ подтвердить его распоряжения: "Et vos, Quirites, testimonium mihi perhibitote" ("И вы, квириты, засвидетельствуйте это"). Недостатки данной формы завещания состояли в том, что совершить его можно было лишь в строго определенное время — в период созыва народных собраний. Кроме того, возможность совершить завещание в данной форме отсутствовала у тех, кто не имел права участвовать в народных собраниях.

В военное время созыв комиций был затруднителен или даже невозможен, вследствие чего завещатель мог провозгласить свою волю перед войском, собиравшимся в поход, перед военным строем. В то же время такая форма завещания была недоступна тем лицам, которые не могли участвовать в военных походах, — старикам и больным, хотя именно они были наиболее заинтересованы в том, чтобы составить распоряжение на случай смерти.

Для преодоления отмеченных проблем преторской практикой была выработана еще одна форма завещания —манципационное завещание, "завещание посредством меди и весов" (testamentum per aes et libram). Суть данной формы состояла в том, что завещатель в присутствии пяти свидетелей и весовщика передавал свое имущество доверенному лицу, именовавшемуся "familiae emptor", а последний, держа в руках слиток меди, произносил следующую формулу: "Я утверждаю, что твое имущество находится по твоему указанию под моей охраной, и оно пусть будет мною куплено за эту медь, в соответствии с твоим правом завещать имущество согласно публичному закону". После этого слиток металла полагался на весы и передавался завещателю, который устно излагал свои распоряжения и торжественно просил свидетелей подтвердить их. Последняя воля завещателя также могла быть изложена на особых навощенных табличках, которые скреплялись восемью печатями и подписями — самого завещателя, его доверенного лица, весовщика и пяти свидетелей. В дальнейшем претор в своем эдикте прямо указал, что будет признавать наследником того, кто представит завещание, скрепленное установленным в соответствии с законом числом печатей. Однако данная форма завещания также не была лишена недостатков, основной из которых состоял в том, что наследственное имущество переходило в собственность доверенного лица, "купившего" его за слиток меди, и после смерти завещателя становившегося в положение наследника. Права лиц, которым было что-либо предназначено в завещании, получали защиту посредством специального иска к familiae emptor. Правда, в последующем продажа наследства превратилась в простую формальность.

В дальнейшем письменное завещание стало основной формой частного распоряжения имуществом на случай смерти — оно должно было быть подписано завещателем и семью свидетелями, что устанавливалось конституцией императоров Феодосия И и Валентиниана III (439 г.). Кроме того, допускалось устное завещание, совершенное, как и письменное, в присутствии семи свидетелей. Общим требованием для обеих форм была непрерывность совершения требуемых процедур (unitas actus).

В некоторых случаях формальности, необходимые для совершения завещания, были несколько усложнены.

Так, если завещатель был слеп, то необходимо было участие нотариуса (tabularius). Если завещание совершалось во время эпидемии (testamentum tempore pestis conditum), когда одновременное присутствие многих лиц может быть опасно, unitas actus не требовалась. Если в завещании содержались только указания о разделе наследства между законными детьми (divisio inter liberos), то достаточно было собственноручного письма завещателя без всяких свидетельских подписей. Наибольшее отступление от общих правил представляло собой завещание солдат (testamentum militis), которые, будучи "крайне неопытны в делах", освобождались от соблюдения всяких предписаний относительно формы совершения своих распоряжений на случай смерти, как это передает римский юрист Ульпиан, ссылаясь на один из императорских указов: "...пусть они составляют завещания так, как желают, пусть они составляют их так, как могут, и пусть одной только воли завещателя будет достаточно для распределения его имущества" (Digesta, 29.1.1)^[2].

Наряду с описанными формами частного завещания в период абсолютной монархии появляются и формы публичного завещания, совершаемого при участии органов государственной власти. Среди них завещание, изъявленное перед судом и занесенное в протокол (testamentum apud acta conditum), и завещание, переданное на хранение в канцелярию императора (testamentum principi oblatum).

Завещательная правоспособность имела две разновидности — способность завещать имущество (testamenti factio activa) и способность быть наследником по завещанию (testamenti factio passiva). По общему правилу завещательной правоспособностью обладали лица, которые были полностью правоспособны в сфере имущественных отношений. Однако из данного положения имелся ряд исключений. В частности, женщины до II в. были вовсе лишены возможности составлять завещания. Начиная же со II в. женщина могла совершить завещание с согласия опекуна, а в праве Юстиниана была полностью уравнена с мужчиной в отношении активной завещательной правоспособности. Кроме того, не могли завещать имущество такие категории лиц, как intestabilitas — те, кто присутствовал при совершении гражданских сделок, а затем отказывался подтвердить факт их совершения, а также — в праве Юстиниана — еретики.

Пассивной завещательной правоспособностью наделялись, прежде всего по аналогии с активной ее разновидностью, полностью правоспособные лица. Наследником в завещании мог быть также назначен раб — как принадлежащий наследодателю, так и чужой. В первом случае раб становился свободным, но не мог отказаться от наследства, являясь необходимым наследником. Во втором случае раб принимал наследство по приказу своего хозяина, и именно последний становился обладателем имущества. Лишь в одном случае раб мог самостоятельно решить, принимать ему наследство или нет: если к моменту открытия наследства он был освобожден из рабства. Intestabilitas и еретики не могли быть наследниками по завещанию.

В 169 г. до н.э. был принят закон (Lex Voconia), в соответствии с которым не могли наследовать по завещанию женщины после граждан, обладавших имуществом на сумму более 100 000 сестерций. Это ограничение было направлено на воспрепятствование расточительности женщин из высших общественных слоев. В дальнейшем с отпадением ценза оно утратило всякое значение.

Каких-либо особых предписаний относительно хранения и вскрытия завещаний не существовало. Закон императора Августа (6 г. н.э.), введший 5%-ную пошлину с наследства (vicésima hereditatum), в целях фискального контроля предписал под угрозой штрафа в течение пяти дней после смерти завещателя предъявлять завещание магистратам, в присутствии которых и происходила затем торжественная процедура вскрытия завещания. Навощенные таблички с текстом завещания предъявлялись лицам, которые были свидетелями при его составлении, для опознания своих печатей и подписей, а затем шнур разрезался, завещание раскрывалось и оглашалось.