Объекты международного права
Теория
Вопрос об определении объекта международного права сохранил дискуссионность. Такое определение, писал еще в 1886 г. Н. Коркунов, представляет "большие трудности и, конечно, по этой именно причине вопрос об объекте большинством излагателей международного права обходится полным молчанием. Можно подумать, что международное право – право безобъектное. Но такого безобъектного права, т.е. права ни на что, нс допустит, конечно, всякий мало-мальски мыслящий юрист. Право ни на что и есть ничто"[1]. Ф. Мартенс, называя международное право "правом международного управления", писал: "Объектом права международного управления является совокупность всех жизненных отношений между государствами, общественными группами и частными лицами, которые требуют содействия, покровительства или защиты государственной власти"[2]. То есть в сочинениях двух знаменитых отечественных специалистов по международному праву еще в XIX в. проявляется разное понимание значения самого термина "объект права". Для Н. Коркунова вопрос об объекте права – это вопрос, по поводу чего возникло и реализуется данное право (т.е. вопрос: это "право на что"?). Для Ф. Мартенса же вопрос об объекте права – это вопрос о том, что же данное право регулирует. Он отвечает на него: "совокупность... отношений между государствами". Но этот последний вопрос, как известно с позиций современной теории права, – этот вопрос о предмете права, а не о его объекте. Для того уровня правовой теории, впрочем, извинительно было не отграничивать предмет права (общественные отношения) от объекта права (тех благ или интересов, по поводу которых общественные отношения регулируются правом), тем более что английское "object" и французское "objet" переводятся на русский язык в разных контекстах словами и "предмет", и "объект". Тем не менее Н. Коркунов и по другим поводам критиковал Ф. Мартенса за "напрасное насилие над русским языком", и в данном случае подход Н. Коркунова к значению термина "объект права" выглядит убедительнее. Ближе к Н. Коркунову, чем к Ф. Мартенсу, позиция Ф. И. Кожевникова, который, развивая идеи первого, отмечает, что "чаще всего под объектом международно-правового отношения понимают территорию"[3], хотя объекты международных правоотношений – это блага, не ограниченные лишь государственной территорией. Территория "выступает в качестве объекта международно-правовых отношений весьма часто, в особенности после окончания войны, например, в мирных договорах". Эту же позицию развивает В. М. Шуршалов, по мнению которого объектом международного права и международного правоотношения "следует считать материальные и нематериальные блага и неотделимые от них интересы государства"[4]. В. М. Шуршалов отмечает, что взгляд Ф. Мартенса "на международные отношения как на объект международного права научно не состоятелен". Получается, "что объектом международно-правовых отношений являются сами эти отношения. Такое утверждение логически и фактически неверно"[5]. В. М. Шуршалов критикует "взгляд на международные отношения как на объект международного права" и в современной доктрине: "признание И. И. Лукашуком международных отношений в качестве объекта международного права вызывает существенные возражения". Λ. Н. Талалаев пишет: "С точки зрения общей теории государства и права наиболее правильное решение вопроса о понятии объекта международноправового отношения дано, на наш взгляд, проф. Ф. И. Кожевниковым"[6]. Эта же позиция отражена в шеститомном отечественном курсе международного права: "Объектом международного правоотношения является все то, по поводу чего субъекты международного права вступают в правоотношения на основе принципов и норм международного права. Таким объектом могут быть материальные и нематериальные блага, действия или воздержание от действий"[7]. Д. Б. Левин тоже не разделяет точку зрения И. И. Лукашука, в основном солидаризируясь с подходом Н. Коркунова, Ф. И. Кожевникова, В. М. Шуршалова, А. Н. Талалаева. По мнению Д. Б. Левина, "объект международного права – это какое-либо благо, на которое имеют правопритязания субъекты международного права... Эти блага могут касаться как непосредственных интересов самого государства, так и граждан, лиц, проживающих на его территории, государственных, общественных и частных учреждений. Это могут быть материальные и нематериальные блага. Важнейшим материальным благом, служащим объектом международного права, можно считать государственную территорию"[8]. Несмотря на такую критику, И. И. Лукашук и в более позднем труде защищает точку зрения Ф. Мартенса: "Под объектом права понимается то, на что направлено его действие, что оно призвано регулировать, в обслуживании чего заключается его социальная функция. В международном праве таким объектом является, как уже говорилось, международные, а точнее межгосударственные отношения"[9]. Но согласно общей теории права, повторим, общественные отношения составляют не объект, а предмет права[10]. Отношения, на которые распространяется право, или отношения субъектов права – это и есть предмет правового регулирования[11]. Объект же права или конкретного правоотношения – это не отношения субъектов права. В курсе общей теории права авторы на примере правоотношения купли-продажи весьма доступно доказывают, что объект правоотношения – вещь и деньги, но не отношения между покупателем и продавцом[12].
Такой подход поддержан и практикой. Согласно части первой ГК РФ к "объектам гражданских прав относятся вещи, включая деньги и ценные бумаги, иное имущество, в том числе имущественные права; работы и услуги; охраняемые результаты интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации (интеллектуальная собственность); нематериальные блага" (ст. 128). Но не отношения субъектов гражданских прав. Такие отношения являются предметом, а не объектом гражданского права. Аналогично, предметом экологического права или права окружающей среды названы "общественные отношения по поводу природы или окружающей среды"[13], а "в качестве объекта правового регулирования в рассматриваемой нами сфере выступает природа (окружающая среда) и ее отдельные элементы – земля, недра, воды и другие связанные с ними интересы"[14]. Этот же вывод к определению понятий объекта и предмета права подтверждается специалистами в области конституционного права[15].
Нет оснований для того, чтобы, вопреки этому подходу, объектом международного права называть отношения сто субъектов, т.е. международные отношения. Такие отношения, повторим, есть предмет международного права. Объекты же международного права – это разнообразные материальные и нематериальные блага и интересы, по поводу которых на данном этапе его развития юридически оформляются международные отношения. Объект международного правоотношения – это то, по поводу чего данное отношение между субъектами международного права оформлено (на основе обычая или договора) и в связи с чем оно реализуется. Например, объектом Конвенции о защите озонового слоя 1985 г. являются не международные отношения, а именно озоновый слой, а целью Конвенции – его защита. Объект Соглашения 1994 г. об осуществлении Части XI Конвенции по морскому праву составляют минеральные ресурсы морского дна за пределами национальной юрисдикции (ресурсы Района), а цель Соглашения – рациональное использование таких ресурсов в интересах человечества. Объект и цель договора – это не сугубо теоретические понятия. Согласно Венской конвенции о праве международных договоров 1969 г. договор должен толковаться добросовестно в соответствии с обычным значением, которое следует придавать терминам в их контексте, а также "в свете объекта и цели договора" (п. 1 ст. 31).