Нормативные требования к заключению судебно-психиатрического эксперта

Общие законодательные требования, определяющие порядок проведения судебно-экспертных исследований и оформление их результатов, конкретизированы в приказе Минздрава России от 12.08.2003 № 401, утвердившем отраслевую учетную форму № 100/у-03 "Заключение судебно-психиатрического эксперта (комиссии экспертов)" и Инструкцию по ее заполнению. С изложенными в ней правилами должны быть знакомы не только судебно-психиатрические эксперты, но и все, кто имеет отношение к назначению и оценке результатов судебно-психиатрической экспертизы. В Инструкции закрепляется выделение в структуре заключения судебно-психиатрического эксперта трех частей: вводной, исследовательской и выводов.

Вводная часть начинается с указания наименования экспертного учреждения (п. 1.1)^[1]. В соответствии со ст. 11 Закона о ГСЭД "государственными судебно-экспертными учреждениями являются специализированные учреждения федеральных органов исполнительной власти, органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации". В учреждениях и подразделениях, не относящихся к ведению федерального органа исполнительной власти в области здравоохранения, "не может организовываться и производиться судебно-психиатрическая экспертиза".

Вид экспертного исследования должен быть конкретизирован (п. 1.3) органом, назначившим его. Так, может быть назначена комплексная экспертиза, однако не сформулированы вопросы, входящие в компетенцию одного из экспертов. В этих случаях возможна констатация их отсутствия без ответов, хотя возможно

и проявление экспертной инициативы с самостоятельной постановкой вопросов, необходимых для формулирования соответствующих ответов.

В случаях когда назначена однородная судебно-психиатрическая экспертиза, но имеется необходимость в ответах иного специалиста, возможна рекомендация проведения другой однородной (например, психологической) экспертизы.

Краткое описание сущности дела (п. 1.4), включающее сведения о подэкспертном, осуществляется с указанием статей Закона, по которым ведется производство по делу изложением вкратце их содержания. Далее приводятся сведения об эксперте (экспертах) – п. 1.5. При этом не выделяются врач-докладчик и члены комиссии. Закон о ГСЭД указывает на возможность выделения эксиерта-организатора, но его процессуальные функции также не отличаются от функций остальных экспертов (ч. 5 ст. 21).

Законодательство формулирует особые требования к фигуре эксперта. Специальность "судебно-психиатрическая экспертиза", как уже отмечалось ранее (см. п. 3.4 учебника), подразумевает получение дополнительного образования на базе основной специальности (психиатрия). Таким образом, минимально необходимым набором данных для психиатра-эксперта являются следующие сведения, указание на которые обязательно в экспертном заключении: специальность (психиатрия, судебно-психиатрическая экспертиза) и должность (врач судебно-психиатрический эксперт). Согласно Инструкции статус эксперта должен быть изложен примерно следующим образом: "...Иваненко Андрея Анатольевича, образование высшее, психиатра, судебно-психиатрического эксперта, стаж – 25 лет, кандидата медицинских паук, врача судебно-психиатрического эксперта, руководителя отдела...".

Указание на присутствующих при проведении экспертизы лиц (п. 1.6) связано с действующим процессуальным законодательством. Согласно ст. 197 УПК следователь вправе присутствовать при производстве судебной экспертизы, а факт его присутствия отражается в заключении эксперта. В соответствии с п. 5 ч. 1 ст. 198 УПК подозреваемый, обвиняемый и его защитник вправе "присутствовать с разрешения следователя при производстве судебной экспертизы, давать объяснения эксперту". Однако, так же как и следователь, указанные лица не могут присутствовать на стадии совещания экспертов при комиссионной экспертизе, при составлении экспертом заключения и формулировании выводов. Сходные условия присутствия при проведении экспертизы лиц, участвующих в деле, предусмотрены гражданским процессуальным законодательством. Согласно ч. 3 ст. 84 ГПК реализация этого права возможна, "за исключением случаев, если такое присутствие может помешать исследованию, совещанию экспертов и составлению заключения".

Процессуальное законодательство содержит требование ознакомления эксперта (удостоверенного его подписью) с ОГЛАВЛЕНИЕм ст. 307 УК (п. 1.9). Вместе с тем эксперт может быть привлечен к уголовной ответственности и в соответствии со ст. 310 УК за разглашение данных предварительного расследования. В ст. 57 УПК перечисляются также действия, которые эксперт не вправе осуществлять. Совершение экспертом подобных действий может послужить основанием для его отвода или признания результатов экспертизы как полученных с процессуальными нарушениями и не имеющих доказательственного значения. Кроме того, согласно ст. 117 УПК на эксперта как участника уголовного судопроизводства за нарушение его процессуальных обязанностей может быть наложено денежное взыскание в размере до 2500 руб.

Ходатайство о продлении экспертного исследования (п. 1.12) является самостоятельным документом. Согласно ч. 2 и 3 ст. 30 Закона о ГСЭД "в случае необходимости по мотивированному ходатайству эксперта или комиссии экспертов срок пребывания лица в медицинском стационаре может быть продлен постановлением судьи районного суда по месту нахождения указанного стационара еще на 30 дней. Ходатайство эксперта или комиссии экспертов о продлении срока пребывания лица в медицинском стационаре должно быть представлено в районный суд по месту нахождения указанного стационара не позднее чем за три дня до истечения 30-дневного срока". Указанные требования подразумевают, что решение о продлении срока должно быть выработано заблаговременно, чтобы подача ходатайства уложилась в предусмотренные законом сроки.

Право эксперта ходатайствовать о предоставлении ему дополнительных материалов, необходимых для дачи заключения (п. 1.12), предусмотрено п. 2 ч. 3 ст. 57 УПК.

Одним из важных объектов судебно-психиатрических экспертиз (и. 1.13) является медицинская документация (копии заключений предыдущих СПЭ по данному делу, медицинская карта ПНД, подлинники или копии стационарных историй болезней, справки, выписки из медицинских карт и пр.). Это официальные документы, содержащие все необходимые реквизиты (регистрационный номер, печати учреждений и пр.). Подобная документация, как и любой иной объект исследования, должна быть приобщена к материалам дела в установленном процессуальном законом порядке, изучена экспертами для объективизации диагностических и экспертных выводов, что должно быть зафиксировано в экспертном заключении (ст. 25 Закона о ГСЭД). В случаях когда материалы собраны экспертом самостоятельно или с помощью лиц, участвующих в деле, без ведома органа, назначившего экспертизу, они подлежат исключению из экспертного заключения как полученные с нарушением установленного законом порядка (ч. 2 ст. 85 ГПК; ст. 16 Закона о ГСЭД).

Исследовательская часть. Государственная судебно-экспертная деятельность согласно ст. 4 Закона о ГСЭД "основывается на принципах законности, соблюдения прав и свобод человека и гражданина, прав юридического лица, а также независимости эксперта, объективности, всесторонности и полноты исследований, проводимых с использованием современных достижений науки и техники". В Инструкции перечисляются методы психиатрического экспертного исследования (п. 2.1) и утверждается принцип хронологической последовательности (п. 2.2.1) изложения имеющейся о подэкспертном информации и обстоятельств юридически значимой ситуации.

Отступления от хронологической последовательности изложения имеющихся в деле данных, могут быть допустимы в случае очевидных противоречий тех или иных показаний, полученных в ходе судебно-следственных действий, с иными объективными данными, изложенными в медицинской документации. Подобная ситуация может возникнуть в гражданском процессе при взаимоисключающих описаниях различных анамнестических периодов. В этих случаях можно разместить эти показания уже при изложении возникшей судебной ситуации, чтобы продемонстрировать противоречивость материалов дела.

При изложении анамнеза (п. 2.2.2) необходимо раскрыть все клинически значимые данные, расшифровать номенклатурные коды, включая устаревшие (МКБ-9), используемые во врачебной практике аббревиатуры или графы расписания болезней (см. приказы Минобороны России и других ведомств).

Указание на предшествующие судимости должно сопровождаться не только уточнением статей УК, но и их расшифровкой, что облегчает восприятие заключения, кроме того, могут фигурировать номера статей старого Уголовного кодекса (УК РСФСР и других союзных республик).

Ссылки на медицинскую документацию не могут исчерпываться упоминанием диагнозов, а должны сопровождаться описанием психического статуса на момент госпитализации или амбулаторного посещения врача. При описании предшествующих экспертных исследований необходимо обращать внимание на заключения психологов, отражать медицинскую документацию, содержащую описание соматической патологии, носящей длительный или тяжелый характер.

Данный раздел служит обоснованием экспертных выводов, поэтому недопустимо включение в него собственных оценочных суждений, особенно противоречащих данным ранее заключениям специалистов. Изложение юридически значимого события не должно квалифицировать его как факт совершения нод- экспертным каких-либо противоправных действий, поскольку до судебного решения он является лишь обвиняемым. По этим же причинам приведение фабулы инкриминируемого деяния не должно заимствоваться из постановления и включать формулировки вроде "имея умысел на совершение..." и т.д. Подобные фразы представляют собой оценочные категории, подчиненные задачам следствия (определение состава обвинения и т.п.) и потому не могут включаться в экспертное заключение. В то же время следует приводить важные для квалификации механизмов аномального поведения обвиняемого данные осмотра места правонарушения; длительность противоправного поведения, статус и возраст жертв или несовершеннолетних соучастников (при групповых правонарушениях). Всегда необходимо вычленение из предоставленных материалов исследования тех данных, которые имеют значение для оценки психического состояния подэкспертного и характеристики его поведения, а также их аналитический разбор. Должна быть отражена динамика показаний обвиняемого в ходе следствия или судебного разбирательства, хотя эти данные должны представляться в обобщенном виде без приведения прямой речи с несущественными деталями и повторами.

Обычно сначала приводятся показания свидетелей и потерпевших, затем самого обвиняемого, поскольку последние – это еще и предмет анализа процессуальной дееспособности, так как они отражают способность обвиняемого к правильному восприятию обстоятельств и даче о них показаний.

Недопустимость смешения объективной и субъективной информации (п. 2.2.3) о психопатологических переживаниях определяется тем, что это отдельные области клинического исследования – феноменологическое описание субъективных переживаний подэкспертного и их психопатологическая квалификация, осуществляемая специалистами и отражающаяся в медицинской документации.

Анамнез должен излагаться последовательно, вплоть до поступления лица на экспертизу (и. 2.2.4), в том числе включать сведения и из личного дела обвиняемого (о нарушениях режима содержания и т.п.), которые должны излагаться полностью.

Эксперт не имеет права нарушать принцип равноправия экспертных гипотез (п. 2.2.5) и игнорировать какую-либо часть материалов, которые являются доказательствами по делу. Всю клинически значимую информацию нужно исследовать и оценивать в совокупности. Касающиеся подэкспертного данные должны отражаться полностью, а не в урезанной форме, в русле избранной экспертом диагностической гипотезы. Например, характеристики с места работы или жительства могут содержать ценные данные, определяющие особенности личности подэкспертного.

Запрет на включение в экспертное заключение данных об иных правонарушениях, если эти данные отсутствуют в представленных экспертами материалах (п. 2.2.7), связан с этическими нормами и соотносится с ч. 3 ст. 31 Закона о ГСЭД, согласно которой "эксперт не может быть допрошен по поводу получения им от лица, в отношении которого он проводил судебную экспертизу, сведений, не относящихся к предмету данной судебной экспертизы".

При описании соматического и неврологического состояния (п. 2.3.1 и 2.3.2) приводятся данные обследования и диагнозы, установленные соответствующими специалистами. Отражение соматического и неврологического состояния важно в контексте психосоматических взаимосвязей, так как тяжелое соматическое заболевание может быть фактором, вызывающим психическое расстройство или усугубляющим его течение, а констатация неврологической симптоматики является одним из подтверждений органического расстройства психики (вследствие, например, черепно-мозговой травмы). И при соматическом, и при неврологическом описании обязательны расшифровка аббревиатур и раскрытие смысла выявляемых данных.

Описание психического состояния (п. 2.3.3) должно быть последовательным, полным, отражать все стороны психической деятельности и не допускать различных толкований. Изложение психического состояния должно опираться на феноменологический метод и быть описательным, без использования психиатрической терминологии. Приведение прямой речи подэкспертного допускается в случаях, когда высказывания точно характеризуют его психическое состояние.

Описания невербального и речевого (п. 2.3.5 и 2.3.6) поведения подразумевают: в первом случае – отражение особенностей мимики, пантомимики, поведенческих реакций подэкспертного, моторных нарушений (при их наличии), которые свидетельствуют о психическом расстройстве; во втором – оценку качественного своеобразия речи, что предшествует изложению собственно речевой продукции.

При описании конкретных особенностей поведения подэкспертного следует избегать оценочных терминов, которые более уместны для итоговых характеристик при обосновании диагноза. Например, вместо термина "эксцентричен" необходимо дать описание особенностей поведения ("держится высокомерно, на вопросы отвечает витиеватыми фразами, внезапно встает со стула и начинает читать стихи собственного сочинения"). Прямые цитаты из речи подэкспертного уместно приводить в тех случаях, когда они отражают смысловые и структурные нарушения мыслительного процесса, специфичные для определенной психической патологии.

При изложении психического статуса не должно быть дублирования анамнестического раздела, и если упоминаются какие-либо жизненные события, то в контексте эмоционально-личностного на них реагирования и их роли в развитии психопатологических расстройств, т.е. в связи с клинической квалификацией психического состояния подэкспертного.

Анализ субъективной версии излагаемых подэкспертным юридически значимых событий в соотнесении с данными, изложенными в материалах уголовного или гражданского дела (п. 2.3.10), помогает охарактеризовать как сохранность критических способностей субъекта, так и наличие личностных установок по отношению к обстоятельствам дела и проводимой экспертизе. При этом наличие или отсутствие чувства вины и осознания противоправности не могут являться аргументом при оценке вменяемости-невменяемости, поскольку могут быть как следствием искажения смысловых представлений о значении своих действий вследствие психического расстройства, так и асоциальными личностными установками. Поэтому требуется целостный анализ критических способностей подэкспертного в широком контексте – как в юридически значимой ситуации, так и вне ее.

Выявленные психические нарушения в различных сферах психической деятельности (интеллект, мышление, эмоции, критические способности и др.) подвергаются клинической систематизации и психопатологической квалификации в соответствии с описанием психического состояния (и. 2.3.12). Все диагностические суждения должны опираться на феноменологические описания и динамику психического состояния подэкспертного и соотноситься с общепризнанными международными критериями диагностики.

При интерпретации полученных данных психиатр-эксперт должен всегда руководствоваться исключительно клиническими аргументами (п. 2.3.17) с переходом от феноменологического описания к нозологическому диагнозу.

Любые собственные субъективные интуитивные впечатления (например, так называемое чувство шизофрении – praecox gefuhl) эксперт обязан подкрепить клиническими фактами и обосновать нозологический диагноз в соответствии с диагностическими критериями МКБ-10.

Выводы. В этой части заключения излагается оценка результатов проведенных исследований, осуществляется обоснование и формулировка выводов по поставленным вопросам (п. 3.1). При обосновании выводов могут использоваться только клинические аргументы, описанные и систематизированные (п. 2.3.16) в исследовательской части заключения.

Формулировка диагноза базируется только на диагностических категориях МКБ-10 (п. 3.2), поскольку данная Классификация (адаптированная для применения в Российской Федерации и введенная приказом Минздрава России от 27.05.1997 № 170 "О переходе органов и учреждений здравоохранения Российской Федерации на международную статистическую классификацию болезней и проблем, связанных со здоровьем, X пересмотра" с 1 сентября 1999 г.) является обязательной для использования в психиатрических учреждениях РФ.

Не допускается игнорирование тех или иных вопросов, поставленных перед экспертами (п. 3.3). Например, при проведении комплексных СПЭ, если психиатры использовали юридическую формулу невменяемости, эксперт-психолог также должен ответить на поставленные перед ним вопросы, поскольку в противном случае, помимо нарушения процессуальных требований, это противоречит и теоретическим положениям. Ведь психология одним из своих объектов имеет патологию психической деятельности, а основным направлением деятельности судебного эксперта-психолога является применение своих знаний и методологического инструментария в клинической психологии I Сафуанов, 1998].

Желательно, чтобы заключение содержало номера вопросов, на которые дается ответ. Хотя это строго не регламентировано, возможны два варианта: а) номера указываются в скобках по завершении обоснования ответа на соответствующий вопрос; б) после мотивировочной части выделяется раздел "Ответы на вопросы суда (следователя)" с ответами на вопросы в соответствии с экспертным заданием.

Отказ от ответа на поставленные вопросы также должен быть обоснованным, что подразумевает ссылку, например, на их несоответствие компетенции входивших в состав экспертной комиссии специалистов (согласно п. 6 ч. 3 ст. 57 УПК: "эксперт вправе... отказаться от дачи заключения по вопросам, выходящим за пределы специальных знаний, а также в случаях, если представленные ему материалы недостаточны для дачи заключения"). Подобную норму содержит и гражданское процессуальное законодательство (ч. 1 ст. 85 ГПК): "В случае если поставленные вопросы выходят за пределы специальных знаний эксперта либо материалы и документы непригодны или недостаточны для проведения исследования и дачи заключения, эксперт обязан направить в суд, назначивший экспертизу, мотивированное сообщение в письменной форме о невозможности дать заключение".

Более полно основания отказа от дачи заключения приведены в ст. 16 Закона о ГСЭД, где среди подобных причин указаны: выход поставленных вопросов за пределы специальных знаний эксперта; непригодность или недостаточность для проведения исследований и дачи заключения материалов дела, если эксперту было отказано в их дополнении; недостаточный уровень развития науки для ответа на поставленные вопросы.

Обоснование отказа от ответа на вопрос может выглядеть приблизительно так:

Ответ па вопрос о том, "обладает ли подэкспертный абсолютной чувствительностью зрительного, слухового (или иного) анализатора, достаточной для восприятия раздражителя (мужчина-женщина, смех, запахи, отлученность от дома и близких ему людей, предательство, отказ в просьбе о сигарете, озлобление, внушаемость и т.д.)"^[2] не может быть дан, поскольку понятие "абсолютной чувствительности" в медицине (и в психиатрии) не имеет определения, а особенности сферы восприятия (зрительного и слухового) описываются при анализе психического состояния.

Ответ па вопрос о прогнозе имеющегося у подэкспертного психического расстройства не может быть дан с нужной степенью вероятности, поскольку динамика психических расстройств носит неоднозначный характер и зависит от многих факторов (особенностей личности, характера последующих экзогенных и эндогенных воздействий и пр.), часть из которых не может быть достоверно известна в настоящее время.

В указанных случаях составляется письменное "Сообщение о невозможности дать заключение" (и. 3.5), являющееся особым процессуальным документом и в своей содержательной части мало чем отличающееся от заключения эксперта. Оно составляется, когда перечисленные выше обстоятельства были установлены в ходе экспертного исследования.

Сходный с приведенным "Сообщением..." документ составляется в случае, если в ходе амбулаторной судебно-психиатрической экспертизы не дается ответа ни па один из поставленных вопросов и рекомендуется проведение стационарной экспертизы ("Сообщение о невозможности дать заключение в амбулаторных условиях"). Закон нс конкретизирует обстоятельства, на которые требуется указывать эксперту при подобной рекомендации. Статья 29 Закона о ГСЭД указывает, что "в случае возникновения при назначении или производстве судебно-медицинской или судебно-психиатрической экспертизы необходимости стационарного обследования лица оно помещается в соответствующий медицинский стационар...". В комментарии к данной статье указывается, что помещение подэкспертного в стационар должно быть обусловлено необходимостью проведения таких экспертных исследований, которые невозможны в амбулаторных условиях [Комментарий к Федеральному закону..., 2002]. Среди них – необходимость длительного клинического наблюдения, некоторых сложных лабораторных и инструментальных медицинских исследований, т.е. перечень причин рекомендации стационарного обследования носит открытый характер.

На практике бывают случаи, когда экспертное задание формулируется нечетко, содержит старые терминологические обороты или носит некорректный характер. В этих ситуациях эксперту предоставлено право на экспертную инициативу (п. 3.7), что вытекает из ст. 57 УПК (эксперт вправе "давать заключение в пределах своей компетенции, в том числе по вопросам, хотя и не поставленным в постановлении о назначении судебной экспертизы, но имеющим отношение к предмету экспертного исследования"), Неудачно или ошибочно сформулированный вопрос может быть изложен в версии эксперта, если смысл вопроса ему понятен (и. 3.6). Может использоваться такой вариант: в мотивировочной части после обоснования вывода, содержащего ответ на подразумеваемый вопрос, в скобках приводится формулировка эксперта: (Ответ на вопрос №... в формулировке эксперта: "...").

Заключение должно быть изложено в такой форме, которая будет достаточна для понимания неспециалистам, участникам процесса (п. 3.8). Речь идет о разъяснении специальных (клинических) терминов, в которых формулируются результаты исследования, их переводе в общепонятную форму.

При проведении СПЭ психиатры-эксперты не могут выходить за пределы своих специальных познаний (п. 3.9). Например, предметом экспертиз, назначаемых в связи с сомнениями во вменяемости (п. 3 ст. 196 УПК), является психическое состояние подэкспертного, диагностика психического расстройства и установление степени его влияния на способность лица осознавать фактический характер своих действий или руководить ими в соответствии с признаками (критериями), содержащимися в ст. 21 и 22 УК. Решение же о вменяемости-невменяемости является исключительной компетенцией суда.

Ссылки экспертов на статьи кодексов являются допустимыми из-за сходства юридических формул (критериев) различных правовых норм, касающихся юридически значимых психических расстройств (ч. 3 ст. 20, ст. 21, 22, 81 УК).

Требование анализа расхождений с выводами предыдущей экспертизы (п. 3.10) обусловлено гем, что повторное экспертное исследование является инструментом проверки и оценки первичной экспертизы. Кроме того, недопустимо изменение диагностических и экспертных выводов коллег без соответствующей аргументации и обоснования.

Комплексные экспертизы. Структура комплексного экспертного заключения (п. 4.3.1) в целом должна соответствовать структуре заключения однородной СПЭ. Правила составления заключения комплексной экспертизы определяются нормами ст. 23 Закона о ГСЭД ("Комиссия экспертов разных специальностей"), где говорится: "При производстве комиссионной судебной экспертизы экспертами разных специальностей (комплексная экспертиза) каждый из них проводит исследования в пределах своих специальных познаний. В заключении экспертов, участвующих в производстве комплексной экспертизы, указывается, какие исследования и в каком объеме провел каждый эксперт, какие факты он установил и к каким выводам пришел".

При комплексных исследованиях допускаются два варианта оформления анамнестической части по согласованию с экспертами различных специальностей. В первом случае (п. 4.3.2) общая анамнестическая часть имеет равноценное значение для каждого из экспертов, использующих содержащиеся здесь данные в ходе собственного исследования, и подписывается всеми участвующими в экспертизе специалистами. Во втором случае (п. 4.3.3) специфические элементы анамнеза, необходимые одному из экспертов, группируются отдельно в каждой исследовательской части смежных с психиатрами специалистов.

Каждый судебный эксперт обязан в пределах своей профессиональной компетенции представить в полном объеме использованные им методы и результаты их применения, необходимые для дачи заключения (п. 4.3.4). Каждый эксперт вправе подписывать лишь ту часть заключения, где содержится описание проведенных им исследований (п. 4.3.5). Данное положение обеспечивает соблюдение принципа личной ответственности эксперта за данное им заключение, поскольку эксперт может и должен нести юридическую ответственность лишь за лично проведенные исследования.

Каждый эксперт может опираться на данные и выводы, полученные и сформулированные экспертом другой специальности, при условии, что данное обстоятельство будет отмечено в экспертном заключении (п. 4.4.1). Так, судебно-психиатрический эксперт при обосновании диагноза может использовать результаты экспериментально-психологического обследования, которые являются частью экспертного психологического исследования, сделав отсылку к соответствующему разделу экспертного заключения.

Конечная цель комплексной экспертизы – получение интегративного вывода (п. 4.4.2), т.е. ответа на вопрос, формулируемого путем объединения познаний взаимодействующих экспертов различных специальностей. Заключение подписывается экспертом (экспертами) и заверяется печатью судебно-психиатрического экспертного учреждения.