Непроизвольная память

Парадоксально, но факт: большую часть информации, которой располагаем, мы никогда не заучивали специально! Ребенок узнает колоссальное количество фактов о мире, овладевает языком, учится ходить и т.д. совершенно ненамеренно. Мы нс заучиваем лица дорогих нам людей и ОГЛАВЛЕНИЕ важных для нас событий. Огромный объем информации попадает в нашу память на первый взгляд "случайно". Однако на самом деле явления непроизвольной памяти (как запоминание, так и воспроизведение) отнюдь не случайны, они совершенно закономерным образом призваны обеспечивать успешное выполнение наших жизненных задач.

Деятельностная интерпретация непроизвольной памяти

Российский психолог А. А. Смирнов (1894–1980) начал исследовать факторы, определяющие непроизвольное запоминание. Первое предварительное исследование было построено чрезвычайно просто. Он неожиданно попросил пятерых своих коллег рассказать о том, что они запомнили из своего утреннего пути к месту работы. Оказалось, что сослуживцы рассказывали главным образом о том, что было связано с основным руслом их деятельности, т.е. с дорогой на работу. Они хорошо помнили помехи, возникшие на этом пути (например, очередь к билетной кассе и метро), или неожиданные обстоятельства, которые облегчали выполнение их задачи (быстро подошел поезд). Кроме этого им запомнилось и то, что было связано с военной темой, волновавшей в тс дни всех (дело происходило в 1945 г.). Так один из испытуемых запомнил заголовок газеты с военной сводкой в руках товарища. Однако они совершенно нс помнили тех обстоятельств пути, которые не имели отношения к их задаче – поскорее добраться до института. Таким образом, было выяснено, что важнейшим условием непроизвольного запоминания является причастность материала к основному руслу осуществляемой в данный момент деятельности и/или к сфере значимых, устойчивых мотивов.

П. И. Зинченко (1903–1969) на основе экспериментальных исследований, ставших теперь уже классическими, сформулировал закономерности, объясняющие результаты наблюдений А. А. Смирнова более строго. Зинченко утверждал, что основная форма непроизвольного запоминания является продуктом целенаправленной деятельности, не мнемической по своему характеру. Методика его эксперимента заключалась во включении материала (запоминание которого впоследствии тестировалось) в деятельность, не связанную с запоминанием. В первой серии испытуемым предъявлялись 15 карточек, на которых были изображения различных бытовых предметов, игрушек, фруктов, животных, а также цифры. Одной группе испытуемых предлагалось классифицировать изображения предметов, а другой – составить возрастающий числовой ряд из чисел. При тестировании обнаружилось, что те, кто выполнял задачу на классификацию предметов вспоминал их лучше более чем в 10 раз. Те же, кто имел дело с числовым рядом, наоборот, практически не могли воспроизвести предметы, которые видели на карточках, по хорошо воспроизводили цифры (см. рис. 8.1).

Таким образом, была выявлена высокая продуктивность непроизвольного запоминания картинок и чисел там, где они были предметом деятельности, и плохая эффективность там, где они были лишь фоновыми раздражителями. Причем с возрастом разрыв между уровнем запоминания объектов, относящихся к выполняемой деятельности, и запоминанием фоновых раздражителей увеличивался. Полученный эффект можно назвать эффектом деятельностного опосредствования памяти. Суть данного эффекта сам П. И. Зинченко суммировал следующим образом: "Самым общим и необходимым условием непроизвольного запоминания объекта является наличие какой-либо активности по отношению к нему" (Зинченко, 1969, с. 165).

Важным фактором эффективности непроизвольного запоминания оказалась не только включенность материала в выполняемую деятельность, ной сложность самой деятельности, ее содержательность для испытуемого.

Рис. 8.1. Результаты воспроизведения картинок и цифр в условиях решения задачи на классификацию (1 серия) и задачи на составление число кого ряда (2 серия) (по П. И. Зинченко, 1969/2010)

Если материал был слишком прост и не требовал постановки сознательной цели (т.е. соответствовал операциональному уровню деятельности), непроизвольное запоминание не наблюдалось. Напротив, при соответствии материала целевому уровню, качество непроизвольного запоминания становилось оптимальным, причем мнемический эффект (количество воспроизведенных единиц материала) возрастал с увеличением сложности задачи. В другом эксперименте Зинченко предлагал испытуемым два набора карточек с изображениями предметов. Требовалось или составить пары карточек по совпадению первых букв названий предметов (мяч-молоток), или объединить пары по значению (молоток-гвоздь). При втором варианте инструкции испытуемые могли вспомнить значимо большее количество предметов, чем при первом. То есть при выполнении более сложных задач наблюдался более выраженный мнемический эффект. Кроме того было убедительно показано, что полученный эффект нельзя свести к проблеме внимания, поскольку в работу испытуемых был включен весь изображенный на карточках материал, а результаты запоминания оказывались разными.

Еще одним важным результатом работ Зинченко стало выявление роли активности человека в процессе деятельности как фактора обуславливающего в том числе и непроизвольное запоминание. Испытуемым предлагались пары фраз, анализируя которые, они должны были выводить определенные правила правописания. Если вывод был верен, им предлагалось дополнительно придумать несколько фраз, иллюстрирующих выведенное правило. Задача на запоминание не ставилась. На следующий день проверялся уровень запоминания фраз. Результаты показали, что фразы, которые испытуемые придумали самостоятельно, воспроизводились в три раза чаще, чем те, что они получали в качестве образца уже готовыми. Этот эффект получил впоследствии название эффекта генерации, т.е. лучшего запоминания материала, который был создан самостоятельно.