Неконкурентные действия частных лиц на общем европейском рынке

Состав этих действий определяется ст. 101 и 102 ДФС. Первая посвящена различным формам и типам картелей – действий, в принципе недопустимых, независимо от того, доминируют ли лица, их совершающие, на соответствующем рынке или нет; вторая – формам злоупотребления именно доминирующим положением. Далее идут еще ст. 103–106, разграничивающие полномочия Союза и его органов с полномочиями отдельных государств-членов ЕС в деле регулирования конкуренции^[1], а также ст. 107 ДФС, постановляющая о запрете оказания участникам рынка государственной помощи (п. 1) и исключениях из него (п. 2 и 3), но все эти нормы для наших целей не особенно важны. Сосредоточимся на рассмотрении картелей и злоупотреблений.

В ст. 101 ДФС перечисляются "не совместимые с внутренним рынком и запрещенные" (картельные) соглашения, объединения, совместные действия и всякая вообще согласованная между хозяйствующими субъектами-конкурентами (картельная) практика – все перечисленное не допускается, если оно "...способно затрагивать торговлю между государствами-членами [?!] и имеет целью или результатом создание препятствий для конкуренции в рамках внутреннего рынка, ее ограничение или искажение, в частности, выражающиеся в: (а) фиксировании прямым или косвенным образом цен покупки или продажи либо других условий торговли; (b) ограничении или контроле производства, сбыта, технического развития или инвестиций; (с) разделе рынков или источников снабжения; (d) применении к торговым партнерам неравных условий в отношении одинаковых сделок, ставя их тем самым в неблагоприятное конкурентное положение; (с) подчинении заключения договоров условию о принятии на себя партнерами дополнительных обязательств, которые по своему характеру или в силу торговых обычаев не связаны с предметом этих договоров" (п. 1 ст. 101). Такие соглашения или решения "...являются автоматически ничтожными" (п. 2), если они не будут конвалидированы (исцелены) постановлениями национальных антимонопольных ведомств или Еврокомиссии (ст. 103–105). Условия конвалидации картельных соглашений, объединений, действий и практики определяются п. 3 ст. 101 ДФС (см. самостоятельно).

Весьма сходна с рассмотренной и Вперед, ст. 102 ДФС, которая также объявляет "...несовместимыми с внутренним рынком и запрещенными в той мере, в какой оно способно затрагивать торговлю между государствами-членами [?!], злоупотребление со стороны одного или нескольких предприятий доминирующим положением на внутреннем рынке или на существенной части такового".

И далее идет открытый словами "в частности" (т.е. неисчерпывающий) перечень из четырех типов злоупотреблений, весьма похожий на список целей и результатов картельных соглашений: "... (а) навязывание прямым или косвенным образом цен покупки или продажи либо других несправедливых условий торговли; (b) ограничение производства, сбыта или технического развития в ущерб потребителям; (с) применение к торговым партнерам неравных условий в отношении одинаковых сделок и постановка их тем самым в неблагоприятное конкурентное положение; (d) подчинение заключения договоров условию о принятии на себя партнерами дополнительных обязательств, которые но своему характеру или в силу торговых обычаев не связаны с предметом этих договоров".

Несовпадающих моментов в ст. 101 и 102, как можно видеть, совсем немного (выделены курсивом). Они объясняются в основном различиями в самих ситуациях. В то время, как всякий картель вырастает из намерения нескольких лиц к совместному совершению нерыночных действий, доминирующее же положение, которое может стать предметом злоупотребления, есть чисто объективная, сложившаяся на рынке ситуация. Картель создается и используется, доминирующее же положение (занятие которого хозяйствующим субъектом, хотя бы и целенаправленное, само по себе нс является чем-то противоправным) – только используется; для злоупотребления им достаточно одного лица, которому нс нужно входить с кем-либо в какие бы то ни было соглашения. Для нас здесь важно не изучение самих по себе форм неконкурентных действий, запрещаемых правом ЕС (тем более, что ни один из их перечней не является исчерпывающим), а то, что подобные запрещения вольно или невольно, но все же становятся одними из наднациональных правовых границ применения принципа свободы договора в коммерческом обороте, а вместе с тем, значит, и одной из границ применения... начала свободной конкуренции. Да-да, в этом и состоит парадокс: чем последовательнее и эффективнее проводится в жизнь государственная политика защиты конкуренции – тем сильнее возрастает заинтересованность рядовых участников рынка в объединении (картелировании, трестировании, синдицировании) и тем сложнее монополиям преодолеть соблазн злоупотребления своим доминирующим положением.

Российским предпринимателям, стремящимся выйти на общий рынок ЕС, нужно иметь в виду в первую очередь ст. 102 ДФС и, соответственно, либо заботиться о том, чтобы не занять на нем доминирующего положения, либо быть готовыми к регулярным жалобам в Еврокомиссию со стороны "обиженных" европейских потребителей, одни из которых будут стремиться получить товары (газ, нефть, лес, руду, сталь) подешевле, другие – в более значительных объемах, третьи станут переживать из-за того, что российский поставщик почему-то упорно не предоставляет им те скидки, которые предоставляет конкурентам, четвертые – из-за того, что их пытаются связать обязательствами использования купленных товаров строго определенным назначением. Вот уже все четыре варианта состава ст. 102 исчерпаны. Все те же самые составы можно вменить по ст. 101 участникам, скажем, соглашения о совместной деятельности по выведению своей продукции на общий европейский рынок. Если в этом соглашении попытаться тем ли иным образом разграничить еще и "сферы влияния" (продукция одного соучастника простого товарищества направляется на рынок Северной Европы, другого – в Южную Германию, Австрию, Швейцарию и Францию, а третьего – в средиземноморские страны) – и пожалуйста: налицо пятый состав правонарушения, мыслимый только для картеля и несовместимый с существом злоупотребления доминирующим положением (раздел рынка).

Скажу больше: к сожалению, оригинальный текст ДФС нс уточняет, что в ст. 101 речь идет только о соглашениях хозяйствующих субъектов, являющихся конкурентами. Хочется надеяться, что этого уточнения нет просто потому, что оно не нужно, ибо эта истина и без особого о ней упоминания всем ясна и очевидна. Но если это не так, то нет никаких препятствий к тому, чтобы Еврокомиссия усмотрела картель... едва ли не в любом классическом коммерческом договоре, по крайней мере в том, который направлен на организацию неопределенно длительного взаимодействия хозяйствующих субъектов и хотя бы в какой-то степени предопределяет действия того из них, что работает на общеевропейском рынке. Агентский, дистрибьюторский и лицензионный договоры, договоры поручения, комиссии и франчайзинга (коммерческой концессии), договоры о встречных (компенсационных) закупках, об организации перевозок и т.д. – все это такие "холсты", которые при некотором желании и известной степени старательности вполне можно "натянуть" на картельные "подрамники"^[2].

Остается еще перспектива конвалидации картельных соглашений, но на фоне того "объективного" и "непредвзятого" к себе отношения со стороны, например, той же Еврокомиссии, с которым сталкиваются буквально все российские компании, стремящиеся занять место на рынке ЕС, в нее слабо верится. Конвалидационная часть ст. 101 ДФС писана явно не про нас и не для нас.