От научного реализма к структурному

Для других философов науки, таких как Дж. Уоррелл, который предложил программу структурного реализма, оплотом реализма стал не эксперимент, а математический формализм научных теорий^[1]. Дж. Уоррелл всерьез воспринимает как NMA, так и PMI, и прилагает все усилия для сохранения реализма в такой его форме, которая была бы совместима с обоими аргументами сразу.

Уоррелловский ответ на проблему сохранения таков: мы должны быть антиреалистами относительно научных теорий, также мы должны отказаться от семантического тезиса научного реализма о референциальности теоретических терминов, но все же существует такой компонент нашего знания, который сохраняется, – это формальное, или структурное, ОГЛАВЛЕНИЕ научной теории, которое фиксируется в системе ее основных уравнений [12, с. 117]. Как видим, в рамках структурного реализма осуществляется более сильное ослабление тезисов традиционного научного реализма, чем в экспериментальном реализме, поскольку отрицается также возможность реалистической интерпретации теоретических объектов.

Для обоснования собственного подхода Дж. Уоррелл обращается к активно эксплуатируемой в дискуссиях между реалистами и инструменталистами истории перехода от волновой эфирной теории Френеля к теории электромагнитного поля Максвелла. В этом случае произошло включение основных уравнений теории Френеля в состав максвелловской теории, однако последующее развитие электродинамики ознаменовалось радикальным сдвигом на уровне онтологии теории: эфир – электромагнитное поле. Но, несмотря на несохранение онтологии/теоретического аппарата, успех эфирной волновой теории вовсе не является, как сказали бы предшествующие реалисты, чудом, поскольку последующее развитие науки показало, что Френель приписывал свету правильную структуру. Грубо говоря, в теории Френеля была зафиксирована правильная мысль о том, что характер оптических явлений зависит от колебания "чего-то", а с точки зрения математики оказалось, что возмущения электромагнитного поля и упругие колебания в механической среде описываются при помощи аналогичных уравнений [12, с. 117–120].

Впервые, как отмечает Дж. Уоррелл, подобная интерпретация перехода от теории Френеля к теории Максвелла, на которой он основывает собственные структурно-реалистические спекуляции, была предложена А. Пуанкаре^[2].

Теория Френеля не оказывается бесполезной в свете теории Максвелла, если мы отказываемся от сильных притязаний в духе традиционного научного реализма и не требуем от нее описания истинной картины мира или установления сущностей, из которых он состоит. При этом, однако, и это принципиальный момент, который стремится подчеркнуть Пуанкаре, теория Френеля не низводится нами до статуса простого инструмента предсказаний, поскольку все же фиксирует определенные структурные свойства световых явлений, о чем свидетельствует тот факт, что уравнения

Френеля остались справедливы после перехода от эфирных представлений к электромагнитно-полевым.

"Пусть не говорят, что мы таким образом низводим физические теории до степени простых практических рецептов. Уравнения выражают отношения, и если эти уравнения остаются справедливы, то это означает, что и эти отношения сохраняют свою реальность. Теперь, как и раньше, уравнения Френеля показывают нам наличие такого-то отношения между одной вещью и некоторой другой вещью... Истинные отношения между этими реальными предметами представляют собой единственную реальность, которую мы можем постигнуть; единственное условие состоит в том, чтобы тс же самые отношения имели место как между этими предметами, так и между образными выражениями, которыми нам пришлось их заместить. Раз отношения нам известны, то уже не существенно, какое образное выражение мы считаем удобным применить", – эта репрезентативная выдержка из работы А. Пуанкаре заключает в себе два очень важных для реализма момента [2, с. 102–103].

Во-первых, здесь фиксируется, как реализм (по крайней мере, применительно к теориям теоретической физики) может быть примирен с фактом радикальных сдвигов в науке. Во-вторых, А. Пуанкаре указывает, каким образом должно быть осуществлено ослабление онтологических притязаний реализма, чтобы это примирение оказалось возможным.

А. Пуанкаре отмечает [2, с. 102–106], что в структуре научных теорий присутствует ОГЛАВЛЕНИЕ, которое всегда будет оставаться истинным, даже если мы будем отказываться от этих теорий в пользу более новых теорий, и это ОГЛАВЛЕНИЕ будет отражать определенные структурные характеристики мира. К числу таких наиболее фундаментальных компонент физических теорий А. Пуанкаре относит закон сохранения энергии и принцип наименьшего действия. Для прояснения второго пункта представляется необходимым ввести понятия объектной и реляционной онтологии научной теории. Теория может постулировать существование определенного класса объектов или сущностей, давая ответ на вопрос, как (в смысле "из чего") устроен мир, и традиционный научный реализм как раз требует реалистическую интерпретацию этих объектов. В данном случае продуктом интерпретации теории выступает объектная онтология. В то же самое время теория может ничего не говорить нам о том, какие сущности образуют мир, или не приписывать этим сущностям реальность, но фиксировать определенные свойства реальности, которые будут проявляться в процессе экспериментального взаимодействия с ней. В данном случае реалистическая интерпретация теории связана только с ее реляционной онтологией.

С точки зрения такого понимания структурного реализма А. Пуанкаре и Дж. Уоррелла в ходе развития науки на смену одним классам теоретических объектов, постулируемым нашими успешными теориями, будут приходить другие, а теории, которые мы на протяжении долгого времени были склонны рассматривать как истинные, будут отвергаться. Но несмотря на то что реальность, стоящая за ненаблюдаемыми объектами теории, будет все же скрыта от нас, математические уравнения физических теорий будут правильно фиксировать отношения, действительно имеющие место между навсегда скрытыми от нас элементами этой реальности.

Как правило, речь может идти не о буквальном сохранении уравнений старой теории, а о возможности получения их в результате предельного перехода из уравнений новой теории. Эта идея прекрасно известна в философии науки под названием принципа соответствия (см. параграф 9.6). Преемственность на уровне математического формализма теорий приводит не к пересмотру, а к уточнению и дополнению реляционной онтологии, задаваемой теориями.

Самим Дж. Уорреллом, впрочем, не была представлена развернутая концепция структурного реализма, а лишь намечена программа его построения, которая была активно поддержана многими философами науки. В 1998 г. Д. Лэдиман, отталкиваясь от идей Дж. Уоррелла, провел различие между эпистемической и метафизической (позже за ней закрепилось название онтической) версиями структурного реализма [6]. В основе реконструированных идей А. Пуанкаре лежит как раз эпистемическая трактовка структурного реализма, согласно которой знание об индивидуальных объектах нам не доступно, но в теории может быть правильным образом зафиксированы некоторые их свойства и отношения между ними. Дж. Лэдиман и Стивен Френч [5] развивают онтический структурный реализм, отрицающий существование индивидуальных объектов как таковых и представляющий всю онтологию в терминах единственных базовых элементов – структур^[3]. Приверженцы этого течения считают, что такой взгляд отвечает идеям современной космологии и теории элементарных частиц, развиваемых часто в условиях "экспериментальной невесомости" на фоне использования сложного математического аппарата.

Бесспорно, что основные тезисы структурного реализма и лежащие в его основе интуиции нуждаются в дальнейшем уточнении и модификации. А поскольку исторически структурный реализм предстал как некая компромиссная концепция, сочетающая в себе "лучшее из двух миров" [12], то и дальнейшее его развитие может быть осуществлено по пути как усиления, так и ослабления реалистических аспектов этой концепции философии науки.

Споры об онтологическом статусе теоретического знания науки порождают оживленные дискуссии, не утихающие и по сей день. Реалистическая философия науки претерпела значительные изменения, но по-прежнему пользуется популярностью среди современных авторов. Ключевыми задачами реализма остается поиск неизменных компонент в системе теоретического знания науки, которые оказываются не подвержены радикальным замещениям в процессе развития науки. Несмотря на обилие критики, философы-реалисты стремятся отстоять свое право применять при анализе науки такие понятия, как истинность, объективность, референциальность.

Борьба с релятивистскими концепциями философии науки привела к возникновению экспериментального и структурного реализма. Эти подходы накладывают серьезные ограничения на репрезентистские притязания науки, но позволяют сохранить исходное утверждение о том, что наука не является исключительно инструментом исследования, но позволяет нам создавать пусть и заведомо неполную, но правильную картину мира.