Национально-культурная автономия – новая коррекция этнонациональных отношений

Реальные обстоятельства свидетельствуют, что идет поиск новых форм национального устройства, адекватно отражающих требования демократизации общественной жизни. Становление нового общества объективно ведет к разгосударствлению и деполитизации межнациональных отношений, к формированию самоуправляемых национальных структур, главной заботой которых становятся вопросы дальнейшего развития этнонациональной самобытности. Перенос акцента в этнонациональной политике с национально-государственного и национально-территориального на национально-культурный принцип организации общественной жизни означает, что в дополнение к существующей структуре национального строительства все народы России могут получить самые широкие права для реализации своих этнокультурных интересов и потребностей, независимо от характера расселения, величины этноса, развитости экономики и культуры (Иванов).

При таком подходе расширяется понятие "национальное самоопределение". Кроме традиционного национально-государственного и национально-территориального самоопределения возникает реальная возможность (экстерриториального) самоопределения, сутью которого считается национально-культурная автономия. Это принципиально новый подход, конкретизация и уточнение направлений политики государства и способов ее осуществления в многонациональной стране.

Национально-культурная автономия (НКА) – это образование самоуправляющегося национального союза (общества) по желанию составляющих его представителей того или иного народа, в большинстве случаев национального меньшинства. НКА как показатель демократического самоуправления народов ориентирует национальную политику на то, что субъектом национальных интересов являются не только автохтонные, коренные (титульные) нации в республиках, краях и областях. Она позволяет объединиться на личностной или коллективной основе людям, принадлежащим к одной и той же этнической группе независимо от места жительства и от того, являются ли они региональным большинством или же распылены по территории государства.

Национально-культурная автономия воплощает право на свободную реализацию национальных интересов, без диктата и контроля со стороны центральных государственных органов. Ее можно рассматривать и в качестве экстерриториального самоуправления национального меньшинства, действующего в сфере культуры, образования, сохранения родного языка, поддержания жизненного уклада, религиозной самобытности и т.д.

Утверждение института национально-культурной автономии придает новое ОГЛАВЛЕНИЕ федерализму, что отражает естественный процесс поддержания и сохранения национальной самобытности всех без исключения народов России, не имеющих национальных образований и часто рассеянных по многим регионам России. Этот путь – путь создания НКА – ведет к сохранению культурного многообразия и оптимизации федеративного устройства.

Поливариантность (асимметрия) федеративного устройства способствует эффективной реализации принципа в многообразии. Именно на этой основе возможно укрепление не только государственной, но социально-культурной российской общности.

Особое значение в демократизации государственного устройства имеет решение вопроса о соотношении прав личности и прав нации. На этом аспекте стоит остановиться особо.

На современном этапе самое опасное состоит в том, что в условиях национального возрождения народов, роста национального самосознания и национальной культуры общество сталкивается с фактом пренебрежения прав личности в угоду государственным и общественным национальным интересам. Социальная практика показывает, что становление национального самоопределения нередко осуществляется за счет благополучия и нормальной жизни личности, особенно когда это касается людей другой национальности. Трагедия ломки национального самосознания обрушилась не только на общественную, но и на личную жизнь человека.

Стало фактом, что в современной политической борьбе предпочтение отдается интересам нации перед личностью, национальное противопоставляется личному, национальными интересами прикрываются сейчас все акции – как политические, так и экономические. Это по сути дела исторический тупик, оправдание неоконсерватизма, когда ради "национального суверенитета" забывается здравый смысл, во имя чего он осуществляется: во имя интересов национальных лидеров или во имя развития национальной самобытности? Должно быть – во имя человека. Чтобы он чувствовал себя комфортно, смог удовлетворять свои жизненные потребности, не был ограничен в своих гражданских, имеющих и национальную характеристику, прав и свобод. И все, что мешает этому состоянию человека, должно быть отброшено или ограничено.

Мировой опыт содержит многочисленные формы успешного решения национальных проблем. Примером может служить жизнь шведов, живущих на Аландских островах, принадлежащих Финляндии. Автономность в управлении, возможность соблюдать свои традиции и обычаи, говорить па своем языке (при численности 0,5% от всего населения страны), общаться со своими соотечественниками в Швеции – т.е. все то, что нужно человеку, гарантировано. Аналогична ситуация и с немцами, славянами в Северной Италии. Все это создает обстановку, при которой у людей, представляющих национальные меньшинства, нет необходимости требовать государственной самостоятельности, отделяться от одной страны и присоединяться к другой или создавать свое государство. Это особенно поражает, когда представителям русской национальности, которые составляют от 30 до 60% населения в ряде новых независимых государствах, отказывают в праве равноценного пользования языком.

Современная трагедия национального самосознания в том и заключается, что человек постоянно ставится перед непосильным для него выбором – как согласовать свои личные интересы с интересами этнонациональными, когда благополучие конкретного человека отходит на задний план, а на переднем фигурируют некие "высшие" ценности (и особенно политические), которые часто не имеют отношения к повседневным заботам и тревогам простого гражданина своей нации. И то, что в ряде республик умело осуществляются попытки обеспечить интересы не только коренной нации, но и всех живущих на данной территории, является лучшим ориентиром по успешному решению этнонациональных проблем (Шутов).

Этнонациональной политика приобретает особо значимый характер в полиэтнических обществах в условиях переходного периода, перестройки властных отношений, модернизации и преобразования экономического и политического уклада.

Национальные силы, осуществляя эти процессы, всегда выражали большой спектр политических концепций, устремлений и ориентаций. И они никогда не были однородными – ни по своим целям, ни но средствам их достижения.

* * *

Итак, этнополитика становится важнейшим фактором современной политической жизни. Национальное самосознание имеет свою созидательную силу только в том случае, когда наряду с тягой к возрождению своей духовной самобытности, экономической самостоятельности, культуры, языка одновременно укрепляется чувство уважения к другим народам, которые живут рядом и вместе. Библейская заповедь "не повреди" актуальна и для современных этнонациональных отношений. Всплеск национальных эмоций не должен заслонить истину, что нельзя счастье своего народа построить за счет несчастья другого. И это большинство людей понимает. Печально, что это не доходит до некоторых этнократических режимов.

При этом следует учесть, что если государство носит подлинно демократический характер, то потенциал его политики направлен преимущественно на достижение согласия, консенсуса и в случае возникновения конфликта создает условия для его снятия, разрешения или, по крайней мере, определенного его смягчения. В полиэтническом государстве вероятность погашения возникающих конфликтов усилиями различных этнических групп невелика, ибо их усилия обращены на решение внутригрупповых, а не общественных проблем. В то же время этот "консенсусный потенциал" этнических групп может быть основой внегрупповой конфликтности: по горизонтали – между этническими группами, по вертикали – между этническими группами и государственным центром. Об этом свидетельствует все возрастающее количество этнонациональных конфликтов и их проявлений (от случая в Кондопоге и до масштабных действий противостоящих друг другу интересов, что было продемонстрировано в Москве и других городах в подобных акциях в начале 2010-х гг.). В этих условиях весьма возрастают роль и значение этнополитических общественных организаций и сообществ, участвующих в выполнении важнейшей регулятивной функции – рационализации взаимоотношений и взаимодействия между различными национальными группами и этническими общностями.