Наследование по закону (ab intestato)

Цивильное право. Характеризуя возникновение римского наследственного права, И. А. Покровский отмечал: "Зародившись на почве семейного и родового строя, наследование на первых порах имеет характер некоторого естественного и частной волей неотменимого порядка. Наследниками являются естественно и необходимо те лица, которые ближе к покойному в порядке патриархального родства: если покойный оставил детей, они вступают в его имущество; если детей нет, наследство переходит к тем лицам, с которыми покойный прежде составлял одну семью, и т.д. вплоть до исчерпания рода. Порядок призвания к наследованию определяется, таким образом, самым порядком родства; это последнее составляет естественный закон наследования и в этом смысле можно говорить, что в древнейшее время существует только наследование по закону — hereditas legitima. Этот законный порядок вначале стоит выше всякой частной воли и имеет характер неотменимость"^[1].

В то же время уже положения Законов XII таблиц, касающиеся наследования, начинались со слов: "Да будет так, как постановит домовладыка о судьбе своего имущества и об опеке над ним. Если же умрет, не оставив завещания..."

При этом характерной чертой римского наследственного права, которую оно сохранило навсегда, было положение о том, что "право не допускает, чтобы одно и то же лицо умерло, одновременно и оставив завещание, и без завещания" (Digesta, 50.17.7)^[2]. Например, если в завещании наследнику передавалась четверть имущества, то он считался преемником во всей совокупности имущественных благ, принадлежавших наследодателю.

Если умерший не выразил свою волю относительно судьбы принадлежавшего ему имущества, то оно распределялось между тремя классами наследников. Прежде чем охарактеризовать состав каждого из классов, обратим внимание на одно существенное обстоятельство. Как отмечает И. А. Покровский, отличительной чертой цивильной системы наследования без завещания было отсутствие распределения наследников по очередям, т.е. к преемству в имуществе умершего призывались те лица, которые были наиболее близки к умершему в момент смерти, и если они не принимали наследство, то оно не переходило к дальнейшим родственникам наследодателя, а становилось выморочным. Таким образом, классы наследников в римском цивильном праве нельзя отождествлять с очередями в современном их понимании.

Первый класс наследников составляли те, кто находился под властью домовладыки-наследодателя (paterfamilias) — sui heredes ("свои наследники"). К нему относились супруга в браке in manu, дети и усыновленные покойным лица, а также внуки от умерших ранее сыновей и дочерей наследодателя. Причем если в наследовании участвовали внуки умершего, то имущество делилось между преемниками поколенно (per stirpes) поровну: внуки вместе получали ту часть наследства, которая причиталась бы их родителю, если бы он был в живых (наследование по праву представления — successio in iure rеpresentationis).

Говоря о призвании к преемству этой категории лиц, необходимо уточнить, что переход к ним имущества все-таки не был наследованием в строгом смысле. Дело в том, что все то, на что распространялась власть домовладыки — его домочадцы, рабы, материальные имущественные ценности, составляло особый единый комплекс —familia. Соответственно, уже при жизни paterfamilias его подвластные были участниками семейного хозяйства и домашнего религиозного культа, а имущество, входящее в состав familia, служило нуждам всей семьи и после смерти главы дома оставалось в той же семье — у "своих", не переходя к посторонним лицам. На это обращал внимание, в частности, Павел: "Представляется очевидным, что для своих наследников непрерывность собственности приводит к тому, что считается, будто не было никакого наследования". Например, сын после смерти отца "получает скорее не наследство, а неограниченное управление имуществом" (Digesta, 28.2.11)^[3].

Ко второму классу наследников относились члены семьи — ближайшие агнаты умершего (agnati proximi). Прежде чем охарактеризовать состав данного класса, опишем в общих чертах строение римской агнатической семьи.

Агнатами считались лица, подчиненные власти одного домовладыки в прошлом, или же те, кто был бы ему подчинен, если бы paterfamilias не умер. Агнатическое родство определялось линиями и степенями. Линия могла быть прямой, если, например, одно лицо происходило от другого (отец и сын, дед и внук — агнаты по прямой линии), или боковой, если лица не происходили друг от друга, но имели общего предка (братья, дядя и племянник — агнаты по боковой линии), а также восходящей (от лица к его предкам) или нисходящей (от лица к его потомкам). Степень агнатического родства определялась для прямой линии числом рождений, отделявших данное лицо от домовладыки (сын был его агнатом первой степени, внук — агнатом второй степени и т.д.), а для боковой линии — общим числом рождений, отделявших двух лиц от общего для них paterfamilias (братья — агнаты второй степени, имеют общего отца; дядя и племянник — агнаты третьей степени, общим предком для них является отец дяди, т.е. дед племянника, и пр.).

Для наглядности изобразим строение римской агнатической семьи в виде схемы (рис. 1.1).

Рис. 1.1. Римская агнатическая семья

Итак, во второй класс наследников включались братья и сестры наследодателя, а также его мать, если она состояла с отцом в браке cum manu, т.е. лица, находящиеся во второй степени агнатического бокового родства с покойным (мать по отношению к умершему в этом случае была in loco sororis — в положении сестры, что и служило основанием приравнивания ее к агнатам второй степени). Если не было агнатов второй степени, то призывались агнаты третьей степени и т.д. Все наследники одинаковой степени делили между собой наследство in capita (поголовно). Женщины призывались к наследованию, включая полнородных сестер умершего, но не далее.

Третий класс наследников составляли члены рода умершего — gentiles. По мнению И. А. Покровского, "первоначально... имущество шло в род (gens) как таковой, причем от рода зависело распорядиться им как угодно; позже наследство, по-видимому, разделялось между отдельными gentiles. Но уже к концу республики вместе с окончательным падением патрицианской родовой организации этот класс наследников исчез".