"Три мира" международных отношений. Национальные, транснациональные, наднациональные акторы и коллективные структуры. Феномен постнациональности
Несмотря на то что школы классических парадигм теории международных отношений оценивают друг друга с позиций жестких оппонентов, консенсусным является их отношение к государству, в котором они видят основного субъекта и актора международных отношений. Схожи они и подходами к вопросу о том, почему государства развязывают войны и конфликтуют. Однако решения центральной проблемы теории международных отношений – предотвращение войня и поддержания мира – предлагаются разные, что нашло отражение в плюралистическом подходе к структуре современных международных отношений.
Идеализм в международных отношениях начала XX в. был сконструирован из гроцианского (правового) обоснования движения за мир, вобрал в себя альтруистические идеи эпохи Просвещения, ее моральные ценности и веру в здравый смысл. На его постулатах была выстроена европоцентричная ось международных отношений. Своей "миссией" идеалисты считали постепенное построение всемирного правового государства.
Идеализм не перерос в устойчивую парадигму, однако оставил "следы" в современной структуре международных отношений в виде международных конференций, выросших из модели Гаагских мирных конференций, многие из которых ныне имеют статус организаций. Детищем идеализма является и Лига наций (1919–1946 гг.), в рамках которой были созданы первые многосторонние структуры, вошедшие в состав ООН (МОТ, Комиссии по беженцам, здравоохранению, по интеллектуальному сотрудничеству и др.). В рамках международного права было отшлифовано и универсализировано найденное идеалистами понятие нация (от лат. natio – рождение) как инструмент политико-экономической идентификации территориальных сообществ на основании общего гражданства.
Несмотря па то что большинство современных исследователей в своих трудах практически перестали упоминать идеалистическую парадигму, ее идеи нашли воплощение в Версальском порядке, названном гак по имени многостороннего Версальского соглашения, давшего правовую оценку Первой мировой войне и заложившего организационную структуру международных отношений 1920–1940-х гг.
Укрепление либеральной системы взглядов на международные отношения произошло в условиях установившегося в 1918 г. мира, что способствовало росту веры в здравый смысл и способность людей изменять общественные отношения к лучшему. Родоначальник учения об индивидуализме и либерализме британский философ Джон Локк разграничил важные для теории и социологии международных отношений понятия "личность", "общество", "государство"; выделил конструкт "гражданского общества", наделив его членов правовыми полномочиями, которых не имели подданные монарха. Мыслитель теоретически обосновал функциональную разницу между законодательным, исполнительным (судебным) и федеративным (регулятор межгосударственных отношений) уровнями в комплексе институтов государственного управления. Исследователи выделяют общие для либеральных взглядов принципы, включающие индивидуализм, эгалитаризм и универсализм[1].
В работах французского ученого и политического практика Алексиса де Токвиля идеи либерализма были переработаны в политическую концепцию демократического устройства. Как носитель либерального сознания А. де Токвиль с симпатией относился и к принципу laissez faire, laissez passer[2] (невмешательство государства во внутренние и международные экономические взаимодействия), приобретшему со временем значение доктринальной ценности для рыночных отношений.
К концу XIX в. масштабы социального расслоения в либерально ориентированных обществах заставили мыслителей обратиться к конструированию социальных форм общества, к поиску решения социальных проблем, к строительству социальных институтов. Тогда же был создан один из самых социальных проектов либерализма – борьба с бедностью (Альфред Мар-
Джон Локк (1632–1704) – родоначальник либерализма
В 1689 г. Дж. Локк издал две знаменитые работы: "Essay on Human Understanding" ("Опыт о человеческом понимании") и "Treatise on Government" ("Трактат о правительстве"), в которых изложил свои взгляды на происхождение и устройство государственной власти
шалл), выросла система экономических взглядов, стержнем которых стала этика протестантизма и дух предпринимательства.
Алексис де Токвиль (1805-1859)
А. Токвиль – один из первых европейских теоретиков современной демократии. Считал, что демократизация международных отношении будет способствовать снижению конфликтности. Его тезис о том, что демократические народы не воюют друг с другом, получил развитие в концепциях безопасности постбиполярного мира. Как на недостаток демократического устройства указывал на возможность "тирании большинства"
Либеральная мысль выводит внешнеполитическое поведение государств из их внутреннего устройства, акцентируя значение частной собственности, рынка и ценообразования. Поэтому наряду с идеей наднациональных структур, ответственных за сохранение мира, либерализм "привел" в международные отношения особую социальную группу – предпринимателей, защита, реализация и продвижение интересов которой получили и структурное выражение в форме международных экономических и банковских организаций (Организация экономического сотрудничества и развития, Всемирный банк и др.).
В архитектуру мировых взаимодействий либерализм вписался наднациональными конструкциями, транснациональными компаниями, инструментализацией продуктов "гибкой силы", особыми методами сбора и представления общественного мнения экспертов и бизнес-сообщества (международный имидж государства, глобальные рейтинги, страновые бренды).
Влияние либерализма на структуру международных отношений имеет свою периодизацию. В эпоху нарастания европейской напряженности 1930-х гг., фашистской агрессии и неспособности международных структур (Лига наций) предотвратить Вторую мировую войну позиции либералов были подорваны. Наиболее убедительные объяснения новой послевоенной реальности прозвучали в теории политического реализма, оказавшей критическое влияние на внешнеполитическое сознание руководства США и Западной Европы. Либеральные меры борьбы с социализмом в Азии, Африке и Европе достаточно ярко отражены в концепции "новых рубежей" Джона Кеннеди (1960 г.), однако упор на наращивании военной мощи демонстрирует преобладание реалистского видения международных отношений.
Во времена политики "холодной войны" (1946–1991 гг.) под влиянием идей либерализма появились структуры международного контроля над вывозом капитала и распространением информационных технологий (Генеральное соглашение по тарифам и торговле, 1948). Создание НАТО (North Atlantic Treaty Organization, 1949), CENTO (The Central Treaty Organization, 1955) и других военных интеграций, появление международных структур контроля над вооружениями, наконец, исследовательский интерес к проблеме международной безопасности и специфике международного конфликта демонстрировали признание феномена наднациональности и в лагере реалистов. Вместе с тем ОГЛАВЛЕНИЕ и структура концепта безопасности не только оставляли государство в привилегированном положении, но и наделили его новыми функциями по обеспечению безопасности на политическом, экономическом, социетальном и средовом уровнях.
Непрерывный рост роли государства в XX в., как во внутренней экономике, так и международных делах, был заметным явлением даже в Соединенных Штатах. Так, к 90-м гг. прошлого века энергетическая отрасль США была в значительной степени дерегулирована, т.е. освобождена от чрезмерного государственного контроля. Однако крах американской транснациональной энергетической компании Enron (21 тыс. сотрудников в 40 странах мира) и крупнейшего интернет-оператора WorldCom в 2001–2002 гг., на протяжении нескольких лет подававших неверные сведения в налоговые органы страны, завершился законодательным установлением строгого контроля со стороны государства.
Подобно тому как итоги Первой мировой войны актуатизировали идеалистический подход к поиску механизмов согласия между государствами, итоги Второй мировой войны дали начало повой структуре международных отношений.
Послевоенный поиск виновных в развязывании беспрецедентного по жестокости и масштабу насилия обусловил внимание исследователей к фигуре государственного деятеля и его моральной ответственности за принятие политического решения. На этой волне в американской политологической среде популярность приобрели идеи представителей германской школы – Карла Шмитта и Макса Вебера. По утверждению профессора Лозаннского университета Клауса Герда Гизена, труды Г. Моргентау, "которые были опубликованы в период с 1929 по 1936 г. на немецком, затем на французском языках, когда он преподавал в Женеве и Мадриде перед эмиграцией в США", отмечены глубоким отпечатком геополитических идей К. Шмитта. То же интеллектуальное воздействие его теории принятия политического решения испытали и другие видные реалисты германского происхождения, среди которых Генри Киссинджер, Джон Херц и Арнольд Уолферс[3].
В реалистической структуре международных отношений роль абсолютного доминанта играет государство-нация, поведение которого среди других государств-наций направляется стремлением к силовой реализации национального интереса. Реализм изучает поведенческие особенности политика (лицо, принимающее решение, ЛПР), государства (стратегии развития) в неизменно анархичной межгосударственной среде в глобальной и региональной модификациях. Его прикладные исследования обеспечивают аналитический модуль процесса принятия политического решения, которое, как правило, требуется найти в ситуации конфликта или кризиса. Постоянство конфликтов в международном пространстве реалисты обусловливают агрессивной природой государства и человека.
Реализм и его "модернизированная" версия – структурализм (неореализм) – требуют от государства абсолютного внимания к военной стороне международных отношений, качеству вооружений и уровню боеспособности своей армии. Ибо "в конфликте каждое государство рассчитывает только на собственные силы, вследствие чего ему постоянно нужно знать их сравнительную эффективность"[4].
Методология анализа международного конфликта представлена в теории неореализма (структурный реализм) тремя структурными уровнями международной политики. Первый уровень анализирует психологическое ОГЛАВЛЕНИЕ международной политики, направляемой действиями людей. Второй уровень – анализ зависимости международной политики от внутренних режимов государств. Наконец, третий уровень "взвешивает" роль системных факторов в условиях международной анархии, определяющей поведение государства среди других государств. Таким образом, процесс принятия решения, за который отвечают правительственные структуры, приобретает особое значение. Политическое решение формируется исходя из национального интереса, основу которого составляет обеспечение национальной безопасности. В свою очередь, эффективность национальной безопасности тестируется участием в международном конфликте.
Основатель неореализма американский ученый Кеннет Уолц стремился не только придать методологическую завершенность теории реализма, но и сохранить ее доминацию в оценке состояния международной безопасности. Продолжая эту линию, Копенгагенская школа международных исследований вводит в структуру анализа международных отношений уровень региональной безопасности. Структурообразующим элементом становятся "сообщества безопасности", тогда как иерархию системы международной безопасности выражает формула "1 + 4 + регионы"[5].
Таким образом, в начале XXI в. безопасность становится структуратором системы международных отношений, удовлетворяя глобальным амбициям США. В то же время разработанная британским неореализмом комплексная структура международной безопасности "утверждает" в статусе "региональных держав" Британию, Германию и Францию, возвышая их над остальными членами ЕС, а также Россию, Китай и Японию. В собранном виде схема "1 + 4 + регионы" демонстрирует взаимозависимость всех трех уровней (рис. 2.1).
По мнению авторов концепции региональной международной безопасности Барри Бузана и Оле Вевера, в теории международных отношений глобальный уровень – это структуры макросистемы, которые ограничивают и создают стиль поведения входящих единиц.
Рис. 2.1. Схема неореалистской концепции структуры "постхолодных" международных отношений (1 + 4 + регионы)
В среде исследователей феномена международности британский исследователь Б. Бузан известен и как методолог междисциплинарности, и как критик устоявшихся представлений о международных отношениях, замкнутых в модели Вестфальской системы миропорядка, и как теоретик их секьюритизации (безопасности).
Единица Вестфальского порядка – государство-нация – прижилась на всех пяти континентах планетарного пространства. Монархии, республики, империи, федерации (разные политические проекты и разные политические границы) сложились в глобальную систему международных отношений, быть может, оттого, что впервые в истории вестфальские мудрецы предложили и внедрили процедурное решение проблемы борьбы за территории.
Нация как самый яркий проект прогресса спрессовала в себе все достоинства и недостатки универсалистского и социально-конструктивистского подходов. Но именно в эпоху нации-государства был осмыслен феномен мира, "состояние куда более сложное, нежели война"[6], а люди осознали ценность безопасности своей жизни.
Несмотря на то что системный анализ международных отношений получил широкое признание, критики разглядели его недостатки, указав на то, что обе версии реализма, верные историческому методу, не смогли спрогнозировать важнейшие события международной жизни конца XX в. – исчезновение СССР, революции конца 1980-х гг. в Восточной Европе, конец биполярного порядка. И, по выражению профессора Уэльского университета Кена Буса, "оставили заботу о будущем самому будущему". Метафорически сравнивая научные базы реализма и идеализма, он сетует, что реализм озабочен только тем, "как остаться на плаву", тогда как идеализм пытается определить "куда плыть"[7]. Либерализм же создает общества, "где мы есть то, что мы покупаем"[8].
Вместе с тем, начиная с 90-х гг. прошлого столетия, происходит процесс обновления либеральной парадигмы с позиций транснационализма, опирающегося на инфраструктурное взаимодействие мировой торговли и финансов, а также мировой системы массовой коммуникации. Согласно профессору Мичиганского университета Дэвиду Сингеру, транснациональное взаимодействие предполагает непосредственное взаимодействие с иностранными правительствами или обществами, обходя собственное правительство. Используя данное определение, американские международники Джозеф Най-младший и Роберт Кохэн называют участниками транснациональных взаимодействий "мультинациональные предприятия, секретариаты международных профсоюзов, религиозные организации мирового масштаба, фонды с широкой географией действия". При этом авторы, стремясь подчеркнуть значимость транснациональных организаций, отмечают, что с их помощью государства расширяют свои функциональные возможности, так как получают возможность взаимодействовать через неправительственные институты в международной среде.
Таким образом, к началу XXI в. представления о структуре современных международных отношений и ее элементах превратились в интеллектуальный продукт специалистов-международников. Часть из них осталась верна принципам реализма и продолжает отстаивать монопольную роль национального государства в международных отношениях. Другие наблюдатели придерживаются версии становления глобальной экономики, требующей адекватной системы управления, которая способна контролировать национальные и секторальные границы и интересы, объединить национальные правительства, многосторонние государственные организации и гражданское общество для достижения социально-экономических целей. Третьи создают структуру мировой политики, интегрирующую форматы деятельности акторов без суверенитета и акторов, борющихся за реализацию национальных интересов. В пользу некоторого преобладания мирополитической структуры свидетельствуют данные международной статистики – особой отрасли количественной информации, формирующей региональные и мировые оценки социально-экономических явлений и тенденций развития человечества на основе данных, исходящих от международных организаций, а также из 230 стран и территорий, что почти на треть превышает численный состав государств – членов ООН.
Постнациональный контекст международных отношений – тенденция, сложившаяся в Европейском Союзе. Специалисты связывают его появление с подписанием Амстердамского соглашения, в котором европейское гражданство расширяет свободу перемещения и защищает права европейского потребителя, тем самым отменяя "республиканские" трактовки гражданства.