Закрытое общество и открытое общество

Вкратце суть понимания истории, соединяющего вместе понятия эпохи и цивилизации, сводится к выделению двух постоянных полюсов истории: закрытого общества и открытого общества. Закрытое общество называется также коллективистическим, а открытое – индивидуалистическим.

В рамках каждой эпохи (за исключением первобытного общества) имеются разные типы обществ, или цивилизаций. Они подразделяются на три группы: закрытые общества, открытые общества и промежуточные общества. Иными словами, всякое конкретное общество или находится на одном из двух полюсов (в непосредственной близости от него), или, что бывает гораздо чаще, с той или иной силой тяготеет к одному из полюсов.

Закрытое общество (или цивилизация) является социальной системой, стремящейся с помощью любых средств, включая и насилие, радикально преобразовать общество во имя достижения некой единой, универсальной цели и отрицающей во имя этой цели ценность индивида и сто автономию. Закрытое общество означает признание абсолютного главенства некоторого коллектива или группы, например государства, нации или класса, над человеческой личностью. Суть закрытого общества можно передать принципом: "Все в коллективе, все благодаря коллективу, ничего против коллектива".

Закрытому обществу противостоит открытое общество (или цивилизация), не намеревающееся решительно перестраивать общество ради какой-то универсальной, обязательной для всех цели и допускающее в широких пределах независимость индивидов. Примером античного открытого общества может служить Древняя Греция, и прежде всего афинская демократия. Древнее закрытое общество хорошо иллюстрирует древнеегипетское общество.

Закрытое и открытое общества как две крайние, полярные формы социального устройства противопоставляются К. Поппером, Ф. А. Хайеком, З. Бжезинским, Р. Ароном и др.

Закрытое и открытое общества представляют собой два диаметрально противоположных способа общественного устройства. В чистой форме они проявляются только в немногих обществах. Остальные цивилизации не являются явно закрытыми или открытыми, а только тяготеют – притом с разной степенью интенсивности – к одному из этих полюсов. Скажем, в современном мире к собственно закрытым странам относятся коммунистические Северная Корея, Куба и, возможно, ряд арабских стран, строящих "национальный социализм"; к открытому обществу принадлежат либерально-демократические общества Западной Европы и Северной Америки. Остальные страны лишь тяготеют к одному из этих полюсов, находясь от них на самом разном удалении. Ряд стран, и в их числе Россия, долгое время составлявших ядро закрытой цивилизации, сейчас достаточно устойчиво движутся в сторону открытого общественного устройства.

Выделение закрытых и открытых цивилизаций как двух чистых форм (или полюсов) устройства общества не означает, конечно, что мировая история представляется как арена никогда не затихающей борьбы между данными формами. Закрытое и открытое общества противостоят друг другу как способы общественного устройства, но из этого вовсе не следует, что они непременно ведут открытую или тайную войну друг с другом. Они вполне могут мирно сосуществовать. Об этом говорит современная история и почти вся предшествующая история. История не движется борьбой закрытых цивилизаций с открытыми, точно так же, как она не движется борьбой классов, как полагал марксизм.

Соединение формационного подхода с цивилизационным

В начале XX в. утвердилось представление об истории как совокупности отдельных цивилизаций – социокультурных систем, порожденных конкретными условиями существования обществ, особенностями людей, населяющих конкретный регион, взаимодействием отдельных регионов в масштабах мировой истории. Истолкование истории в терминах локальных, мало связанных или вообще не связанных между собой цивилизаций, или культур, получило название цивилизационного подхода к истории. Пик его популярности приходится на 1920–1930-е гг. Согласно этому подходу из чисто природного или диффузного человеческого существования вырастают, наподобие организмов, цивилизации в качестве самостоятельных форм жизни. Они не оказывают друг на друга никакого воздействия и только изредка могут соприкасаться и служить друг другу помехой. Каждая цивилизация имеет свое начало и конец. Шпенглер определял время существования цивилизации в тысячу лет, Тойнби не считал, что оно может быть указано.

Понятие цивилизации может быть истолковано таким образом, что оно окажется органичным моментом линейно-стадиального подхода к истории. Человечество имеет единые истоки и единый путь развития, несмотря на различия в жизни отдельных народов и культур. Выделение цивилизаций как определенных целостностей представляется ценным, но только при условии, что оно не противопоставляется концепции универсальной истории: нельзя возводить в принцип ни положение о рассеянных, не соотносящихся друг с другом культурных организмах, ни тезис о единстве человеческой истории как таковой.

Концепция двухполюсной истории соединяет элементы формационного и цивилизационного подходов к истории: каждая из основных эпох, исключая примитивно-коллективистическое первобытное общество, включает в качестве своих полюсов коллективистические и индивидуалистические цивилизации. Подавляющее большинство реально существовавших и существующих обществ относится к промежуточным цивилизациям, тяготеющим с той или иной силой к одному из двух полюсов.

Выражаясь устоявшейся в последние десятилетия в отечественной науке терминологией, можно сказать, что в данной концепции органично соединяются формационный и цивилизационный подходы к истории. Это показывает, что дихотомия "либо формации (эпохи), либо цивилизации" является несостоятельной.

Язык, который не обманывает историка, – это язык длительной временной протяженности и исторической связности. Выделение исторических эпох и противопоставление друг другу закрытого и открытого обществ как двух типов цивилизации, которые могут иметь место в каждую из этих эпох, позволяют уточнить оба центральных понятия истории – понятие длительной временной протяженности и понятие исторической связности. Закрытое и открытое общество не только универсальны и хорошо различимы, но и в определенном смысле измеримы и потому могут служить необходимой для истории единицей исторического времени.