Методология идеальных типов

В методологии Вебера теория была важнее опыта, дедуктивное размышление опережало индуктивное обобщение. Чтобы в эмпирическом хаосе выявить повторяющиеся в разные исторические периоды устойчивые черты поведения, Вебер сконструировал свои идеальные типы – домохозяйство, бюрократию, предприятия, которые и позволили превратить социологическое исследование в сравнительно-историческое. С их помощью он намеревался выяснить, в какой мере эмпирическая реальность расходится с теоретической конструкцией.

Идеальный тип использовался Вебером как инструмент научного открытия, с помощью которого он намеревался выявить:

а) сходное в различных исторических событиях (это первый шаг на пути к причинно-следственному объяснению);

б) различное в череде похожих явлений (это позволяло отказаться от унылых универсальных схем эволюции, а заодно и от функционализма Дюркгейма).

Критикуя Дюркгейма, Вебер писал, что функциональный подход является в социологии не главным, а дополнительным методом исследования. Почему? Да потому что королей, солдат или рабочих Дюркгейм рассматривал не как социально-исторические типы, обладающие сложной внутренней структурой и богатым историческим ОГЛАВЛЕНИЕм, а всего лишь как роли и элементы, функционально связанные между собой.

Если ограничиваться рамками функционального подхода, полагал Вебер, то недолго скатиться в пропасть домыслов и абстрактных спекуляций. Функциональный анализ не дает социологу главного – понимания логики и смысла поступков людей. Сведение социологического подхода к функциональному основано, уверен Вебер, на нашем невежестве, т.е. неполном знании предмета. Идеальный тип показывает, "каким было бы определенное человеческое поведение, если бы оно носило строго целерациональный характер, было бы свободно от заблуждений и аффектов и если бы оно ориентировалось па совершенно однозначную цель... Реальное поведение чрезвычайно редко... и то только приближенно соответствует конструкции идеального типа"^[1].

Справка. При формировании понятия о чем-то, например, фанатизме, надо взять яркого и типичного фанатика, найти его отличительные черты, подыскать способы их эмпирической фиксации и установить между ними теоретически предполагаемые корреляции. Затем образец сравнивается с другими индивидами из категории фанатиков. На этом этапе надо отсортировать черты, универсально принадлежащие всему классу фанатиков. Такая процедура не является конструированием идеального типа Это скорее характеристика реальных типов. Эту процедуру не следует путать также с факторным анализом и таксономией или типологизацией^[2].

Выделяя сходное в исторических явлениях, Вебер обнаружил существование феодализма уже в Античности и Средневековье, не забывая подчеркнуть своеобразие каждого. Так, средневековый феодализм характеризовался рассредоточением воинов по районам сельской округи, подвластной одному сеньору (поместью лорда). Напротив, античный феодализм был типично городским. Это два различных типа социальной организации жизни – децентрализованный и централизованный.

Именно идеально-типический прием познания помог Веберу обнаружить интересную особенность: монархии в различные исторические периоды (сравните, например, монархии в древней Месопотамии и Германской империи), несмотря на различие форм, играли общую роль – они сохраняли равновесие между низами общества и его верхами (дворянство и духовенство). В результате удалось выявить не только различия между старым и новым, но и выяснить причину этих различий. Причем, для того чтобы лучше разобраться в специфике европейского капитализма, Вебер изучил итальянский и испанский языки и уже с их помощью мог анализировать исторические явления по первоисточникам.

Благодаря своему главному теоретическому оружию Вебер обнаружил, что капитализм, вопреки ожиданиям, присутствует уже в Античности. Он возражал тем, кто считал, будто в Античности нет капитализма на том основании, что здесь никогда не существовало крупномасштабного предпринимательства, свободного (наемного) труда и разнообразной квалифицированной рабочей силы.

Примером идеального типа служат законы экономической теории, например теории спроса и предложения, концепции обмена. Эти "законы" говорят о том, какова будет последовательность действий людей, если они протекают как строго рациональные, не подверженные таким иррациональным факторам, как эмоции и ошибки. Экономические "законы" описывают действия людей в "чистом" виде. Такие действия недвусмысленно направлены на определенную цель, в частности максимизацию дохода, прибыли.

Таким образом, идеальный тип служил ему своеобразным компасом, верно указывавшим главные тенденции или основные закономерности, но которым развивалась объективная реальность, культура и общество.

Создавая априорную понятийную конструкцию (например, конструкции капитализма, предпринимательства, протестантской этики, религиозной аскезы, капиталистического духа, средневекового города и т.п.), Вебер осознавал, что реальность должна расходиться со своим образом. Важно установить, насколько далеко теоретический образ отстоит от действительности. Чем меньше дистанция, тем удачнее составлена понятийная схема, и тем эффективнее идеальный тип как прием теоретического мышления. Дистанция увеличивается в том случае, если мыслитель руководствуется своими пристрастиями, партийными интересами, субъективным вкусом. У Вебера это называлось идти на поводу у оценочных суждений.

Принцип же отнесения к ценностным суждениям позволял мыслителю приподняться над суетной реальностью и субъективными оценками, привязать научное познание к вечным нравственным идеалам – культурным нормам своей эпохи. Оставаясь частичкой своего общества, ученый не может оставаться беспристрастным к социальным событиям, не может изучать мир, не оценивая его, не наделяя его смыслом. Важно установить, что он взял в качестве ориентира – свои идеи и пристрастия или дух времени, дух культуры, интерес эпохи. Основной смысл и тайна применения этого приема заключается как раз в том, чтобы суметь отойти от субъективных оценок и приблизиться к объективным ценностям.

Такой прием после Вебера стали называть воздержанием от субъективных оценок или, иными словами, отнесением к ценностям. Социологи обязаны руководствоваться своеобразным ценностным нейтралитетом. Поступая так, они совершают научные открытия, которые всегда открыты академической критике и независимой проверке.

К идеальному типу как приему мышления люди прибегают не только в науке, но и в повседневной жизни. Они используют его как ораторский прием, метафору, яркий образ. К примеру, оратор постоянно ссылается на американский империализм, глобальное общество, новых русских, грабительский капитализм, не подозревая, что преследует при этом не научные, а какие-то другие, скажем идеологические или литературные, цели. В риторике такой прием украшения речи именуют цветочками красноречия. Ничего общего с инструментом научного познания он не имеет.

Напротив, научные понятия, уверял Вебер, отражают вечные истины, а не сиюминутные потребности исследователя. В идеальном типе фиксируется культурный смысл того или иного явления. В отличие от обычных понятий, идеальный тип или несколько идеальных типов, логически связанных между собой, могут выступать в качестве гипотез и подлежат эмпирической проверке.

С одной стороны, социология больше оторвана от реальности и витает в абстракции, с другой – благодаря этому она помогает глубже понять реальность. Социология показывает, с какой степенью приближения конкретные исторические явления могут быть отнесены к той или иной социологической категории. Так, например, одно и то же историческое явление в первом случае можно классифицировать как феодальное, во втором как родоплеменное (патримониальное), в третьем – бюрократическое, в четвертом – харизматическое. Для того чтобы установить точное значение этих терминов, социологу необходимо сформулировать чистые идеальные типы соответствующих форм действия, которые в каждом случае включают в себя наивысшую степень вероятности логической интеграции благодаря их полной адекватности на уровне значения.

М. Вебер предупреждает против бездумного и крайне опасного перенесения на чужую культуру общеисторических законов. Общие законы абстрактны, ОГЛАВЛЕНИЕ родовых понятий тем беднее, чем больше у них объем. Если универсальные законы капитализма применимы к странам с развитой западной демократией и слаборазвитым обществам Африки с одинаковой вероятностью, то это может свидетельствовать только об одном – это не подлинные законы, наполненные конкретно-историческим ОГЛАВЛЕНИЕм, а пустые формулы, от которых может быть больше вреда, нежели пользы. Если ученый сводит родную культуру к абстрактным универсалиям, созданным на чужой почве, то он показывает скорее отчужденность и враждебность к своей собственной культуре, нежели знакомство с научным методом. Культура, говорит Вебер, это не "лишенная смысла мировая бесконечность", никому не принадлежащее пространство, подвластное абстрактным законам, а вполне конкретная почва бытия человека^[3].

Если каждая культура уникальна и неповторима, а это доказано в современных науках о культуре, то не существует примитивных и отсталых культур, равно как передовых и развитых. Это экономика может развиваться с опережением или отставанием, но политэкономические формулы не применимы там, где речь идет о культуре, исторических традициях и ценностях, мотивах и социальном действии.